aka Тёмный
терапия и толькоДверь с силой грохнула о косяк, и Хаккай выглянул из кухни.
- Годжо?
- Я не буду ужинать.
Хаккай прошел в комнату, посмотрел на полукровку, пытающегося трясущими пальцами зажечь сигарету, и встревожено спросил:
- Что случилось?
- Ничего.
Зло прищуренные глаза, ссадина на щеке, ободранные костяшки пальцев…
- Ты дрался? Опять твои друзья из…
- Хватит! – рявкнул Годжо, швыряя на пол сигарету вместе с зажигалкой. – Не твое дело!
- Прости.., - растерялся ёкай. – Я не думал.. Не моё, конечно…
- Хватит уже обо мне беспокоиться! Ты мне не мамочка и не жена! И даже не любовник, что бы об этом ни болтали в городе!
- Я…
- И я – не добрый горожанин, подобравший умирающего из доброты душевной! Я грязный подонок, который только и умеет, что играть в карты, пить и трахать шлюх! А ты мне просто попался на дороге, как бродячий кот! И не надо быть мне благодарным, не надо заботиться обо мне! Я сволочь, ты это понимаешь?!
- Прости, я…
- Просто уйди на время, хорошо? Ты мне не поможешь.
- А может…
- Не поможешь! Уйди, а? Ты здесь ни при чем, дело только во мне, но… Я не хочу причинить тебе вред, а потом корить себя за это! Это временно, но сейчас, в данный момент… И не говори ничего!
Ёкай, чьих глаз не было видно из-за упавшей на лицо челки, кивнул, и вышел, мягко прикрыв за собой дверь.
Каппа повалился на кровать, ткнулся лицом в подушку, и беззвучно завыл.
…
…
Вечер, сумерки.
Глухой переулок на окраине этого вшивого городка.
И тени. Люди, ёкаи – неважно.
- Посмотрите-ка, кто здесь? Дружок Годжо! Как это он отпустил тебя гулять так поздно, парень?
- Кажется, это не ваше дело, не так ли?
- Какой вежливый голос, и какие грубые слова!
- Джин, по-моему, он нам хамит!
- Точно, хамит. Как нехорошо с его стороны…
- Придется поучить его манерам!
- Гы, и не говори!
- Впрочем, если ты извинишься… Очень убедительно извинишься…
- Что?!
- Не делай вид, что не понимаешь. У тебя симпатичная мордашка. Наверняка ты умело скрашиваешь унылые ночи убежденного холостяка Годжо!
- Да вы поэт.
- Что-то не нравится мне твой взгляд. Подержите-ка его, ребята…
В уличной драке главное – ударить первым. Того, что справа – и уйти за оседающее тело изящным, почти танцевальным разворотом, чтобы встретить следующего противника ударом под ребра.. увернуться от захвата третьего, ударить по пальцам, пытающимся удержать рукав…
- Держи его.. ах, с-сука!!!
- Заходи слева, заходи, твою мать!.. Аргх…
- Оууу! Моя рука!!!
- Бей его!
- Держи!.. Палкой не хочешь?!
- Н-наа!
- Дайте, я его ногами!..
Если некуда идти, незачем и выживать. Но телу этого не докажешь. Тело, оно просто зверь, а зверь хочет жить, что бы ни случилось.
Во всяком случае, пока получается…
…
- Постой.. хватит с него…
- Ребята, мы не перестарались? Он дышит?
- Да кому он нужен, ёкайское отродье? Пошли отсюда..
- Да.. Ещё лекаря надо найти…Этот ублюдок мне руку сломал. Н-на, сволочь!
- Хватит, хватит.. Пошли отсюда, пока никто не увидел..
- Ох и бешеный же дружок у Годжо оказался..
- И не говори.. А с виду тихоня тихоней..
- Да..
…
Голоса удалились, и он остался один.
Темнота уже опустилась на город, и на маленьких улицах закипала ночная жизнь. Но не здесь – в этот глухой переулок не заглядывали ни люди… ни свет звезд или, на крайний случай, уличных фонарей.
Он лежал на мостовой, у самой стены, и еле слышно дышал.
Пока дышал.
- Годжо?
- Я не буду ужинать.
Хаккай прошел в комнату, посмотрел на полукровку, пытающегося трясущими пальцами зажечь сигарету, и встревожено спросил:
- Что случилось?
- Ничего.
Зло прищуренные глаза, ссадина на щеке, ободранные костяшки пальцев…
- Ты дрался? Опять твои друзья из…
- Хватит! – рявкнул Годжо, швыряя на пол сигарету вместе с зажигалкой. – Не твое дело!
- Прости.., - растерялся ёкай. – Я не думал.. Не моё, конечно…
- Хватит уже обо мне беспокоиться! Ты мне не мамочка и не жена! И даже не любовник, что бы об этом ни болтали в городе!
- Я…
- И я – не добрый горожанин, подобравший умирающего из доброты душевной! Я грязный подонок, который только и умеет, что играть в карты, пить и трахать шлюх! А ты мне просто попался на дороге, как бродячий кот! И не надо быть мне благодарным, не надо заботиться обо мне! Я сволочь, ты это понимаешь?!
- Прости, я…
- Просто уйди на время, хорошо? Ты мне не поможешь.
- А может…
- Не поможешь! Уйди, а? Ты здесь ни при чем, дело только во мне, но… Я не хочу причинить тебе вред, а потом корить себя за это! Это временно, но сейчас, в данный момент… И не говори ничего!
Ёкай, чьих глаз не было видно из-за упавшей на лицо челки, кивнул, и вышел, мягко прикрыв за собой дверь.
Каппа повалился на кровать, ткнулся лицом в подушку, и беззвучно завыл.
…
…
Вечер, сумерки.
Глухой переулок на окраине этого вшивого городка.
И тени. Люди, ёкаи – неважно.
- Посмотрите-ка, кто здесь? Дружок Годжо! Как это он отпустил тебя гулять так поздно, парень?
- Кажется, это не ваше дело, не так ли?
- Какой вежливый голос, и какие грубые слова!
- Джин, по-моему, он нам хамит!
- Точно, хамит. Как нехорошо с его стороны…
- Придется поучить его манерам!
- Гы, и не говори!
- Впрочем, если ты извинишься… Очень убедительно извинишься…
- Что?!
- Не делай вид, что не понимаешь. У тебя симпатичная мордашка. Наверняка ты умело скрашиваешь унылые ночи убежденного холостяка Годжо!
- Да вы поэт.
- Что-то не нравится мне твой взгляд. Подержите-ка его, ребята…
В уличной драке главное – ударить первым. Того, что справа – и уйти за оседающее тело изящным, почти танцевальным разворотом, чтобы встретить следующего противника ударом под ребра.. увернуться от захвата третьего, ударить по пальцам, пытающимся удержать рукав…
- Держи его.. ах, с-сука!!!
- Заходи слева, заходи, твою мать!.. Аргх…
- Оууу! Моя рука!!!
- Бей его!
- Держи!.. Палкой не хочешь?!
- Н-наа!
- Дайте, я его ногами!..
Если некуда идти, незачем и выживать. Но телу этого не докажешь. Тело, оно просто зверь, а зверь хочет жить, что бы ни случилось.
Во всяком случае, пока получается…
…
- Постой.. хватит с него…
- Ребята, мы не перестарались? Он дышит?
- Да кому он нужен, ёкайское отродье? Пошли отсюда..
- Да.. Ещё лекаря надо найти…Этот ублюдок мне руку сломал. Н-на, сволочь!
- Хватит, хватит.. Пошли отсюда, пока никто не увидел..
- Ох и бешеный же дружок у Годжо оказался..
- И не говори.. А с виду тихоня тихоней..
- Да..
…
Голоса удалились, и он остался один.
Темнота уже опустилась на город, и на маленьких улицах закипала ночная жизнь. Но не здесь – в этот глухой переулок не заглядывали ни люди… ни свет звезд или, на крайний случай, уличных фонарей.
Он лежал на мостовой, у самой стены, и еле слышно дышал.
Пока дышал.
@темы: saiyuki, настроенческое, тексты
я предупреждал, что я вредный
Naraniel
не огорчайся..это не канон.
это.. терапия
- Твою ж.. Хаккай...
Дверь прикрылась - осторожно так, по хаккаевски, каппа прикрыл глаза:
- Ладно.. ладно. Потом.
Потом - это три часа спустя, когда в голове пусто и туман, но в этом тумане уже находится место тонкой тревожно звенящий нотке - тиканию часов.
За окном темно и пора бы в город. Каппа смотрит на свои руки и морщится: разбитые костяшки болят, не лучший компаньон в карточной игре. Не сегодня.
- Хаккай!
В доме тихо, уютно и пусто. Каппа выходит на крыльцо - обычно екай если расстроен или просто задумался, отсиживается здесь, от вечно стоящей кружки даже след на ступени прожженный, впрочем, след прожег Годжо, принес глинтвейн.
На ступеньках прохладные капли росы и тени.
- Хаккай! - кричит каппа, и бурчит:
- Ну, твою же.. мать.
Шаги у Хаккая легкие, следов почти не оставляет на человеческой дороге зверь зверем, но тут тропы считай нет, трава чуть примята мокрая тяжелая осеннаяя - долго не выпрямляется - по направлению к городу.
Каппа лишь вздыхает и закрывает дверь:
- Твою же...
И почему не канон? очень даже канон. Минекура только один такой момент нарисовала, а сколько их всего было
- Как я его...!
- Тише, руку побереги, не размахивай.
- Да, но как он...!
Годжо замирает и прислушивается.
- Да, небось Годжо потому в город и не суется, прослышал уже...
А потом парень падает. Его собеседник со сломанной рукой оказывается за горло прижат к стене дома стальным полумесяцем:
- И где он теперь? - глаза у каппы в темноте кровью светятся.
- Не.. знаю, - пойманный пытается вжаться в стену - лезвие ранит кожу при каждом нервном движении острого кадыка.
- Куда ушел?
- Валяться... оставили, - пойманный вытягивает шею, втягивает обратно в плечи.
- Отведешь, - полумесяц вылетает из стены как ржавый гвоздь, цепь ненавязчиво оборачивает шею - не мешая увидеть лежащего без движения приятеля:
- Вперед.
Фигура на земле - сжатым комком, по звериному, закрывая голову и живот, когда на удар сил уже нет.
Рывок цепи - уже тающей в воздухе и пленник убегает, держась за израненное горло, царапины от лезвия на нем цепь не пощадила.
Годжо склоняется к екаю, за плечо с усилием разворачивая, чтоб взглянуть.
- Бродячий кот попался под горячую руку? - каппа пытается улыбнуться, чтобы не сказать единственной мысли при взгляде на следы побоев:
- Твою же... Хаккай!
И впрямь жестоко, ангстово так... но все равно очень-очень хорошо
терапия есть терапия
так я лечусь.
я псих, я не говорил?
терапия есть терапия
Да я поняла ))) Только вот исходя из названия поста - лечим графоманией... а что именно? Депру? А то похож на выплеск ангстового негатива.
я псих, я не говорил?
Да все мы не без греха ) Зато человек замечательный )
нет, не депру)
ангствый негатив.. хмм.. возможно)
я иногда неприятно нервный чеовек, отчего у тех, кто мне дорог, расстройства только.
Разбитые губы кривятся в усмешке, когда над собой он видит знакомый потолок.
«Добавил ещё избитого ёкая на его голову.. Идиот. Попросили уйти, раз в жизни, и то нормально не смог…»
Горечь вины царапает горло, стыд жжет скулы.
«Надо было не в город… Или.. сразу в гостиницу, а не бродить по улицам…»
Боль грызет изнутри – не тело, тело онемело, ему все равно. Это.. другое.
«А может, не надо было уходить?.. Ушел, когда ему было плохо… И сделал ещё хуже. Он же переживает теперь… ещё и из-за меня… Или не уходить.. Или уйти нормально.. пока не позовут обратно. Понял, дурак? Ты кот.. ты должен уходить, когда не нужен, и приходить, когда понадобишься… Не принося проблем…»
Надо встать.
И…
Нет, не уйти.
Теперь – не уйти. Просто встать.
Чтобы он не переживал, чтобы видел, что все в порядке.
Встать…
я иногда неприятно нервный чеовек, отчего у тех, кто мне дорог, расстройства только.
Так это, имхо, у всех бывает... по крайней мере, у многих.
это слабо утешает, когда огорчаешь человека))))
Согласна, огорчать людей вообще неприятно... но если уж случилось, то хорошо, когда потом получается как-то загладить свою вину. А то ведь не всегда удается (
это да, это точно.
в этом-то и проблема.. особенно когда тебя не считают виноватым, а ты чувствешь, что виноват же!
особенно когда тебя не считают виноватым, а ты чувствешь, что виноват же!
Да, это напрягает (
угу....
душевно)) да уж)
и мое мнение, что могло такое быть.. но личный фанон - шиука субъективная)
тем более приятно, когда совпадает еще с чьим-то)
спасибо)