aka Тёмный
Очередной вечер, очередная гостиница.
Для разнообразия – дождя нет, небо ясное, и звезды мерцают ярко и оптимистически. Подмигивают: «А фигли? Всё хорошо, ребята!»
«И правда, хорошо», - молча соглашается со звездами Санзо, стоящий у открытого окна в темной комнате.
Сигаретный дым тает в ночной прохладе, почти не успевая оставить привкус горечи на губах, и даже Хаккай, чье плечо чувствуется рядом, не морщится укоризненно.
Санзо чуть скашивает глаза, глядя на него.
Шофер смотрит в темноту и улыбается. Почти привычно. Почти – потому что чуть по-другому. Более.. свободно? Задумчиво?..
На его ухе в ритм звездам поблескивают лимитеры.
- Слушай, Хаккай, - задумчиво говорит Санзо. – А как оно – быть ёкаем?
- Как оно? – чуть хмурит брови Хаккай, размышляя.
…
Вот человек, вот зверь. Между ними – решетка, увитая зеленой лозой.
Или нет, они оба здесь, за решеткой, связанные цепью из хрупкой на вид лозы.
Как оно – быть ёкаем?
«Они люди… Они спасали свои семьи», - говорит человек.
«Они убили Канан!» - скалится зверь.
И человек корчится за решеткой, пока зверь заливает кровью собственные руки.
Не ёкай, говорите? Уверены?...
«Канан..» - растерянно говорит человек, глядя на неподвижное тело на полу подвала, и зверь заходится в мучительном вое, с ненавистью кидаясь на беловолосого ёкая…
А вот это уже почти ёкай. Не так ли? Я о хронологии, а вы что думали…
«Она мертва, - говорит человек. – Давай умрем вместе с ней…»
«Черта с два! – отвечает зверь, прячась за лимитеры. – Я хочу жить»
«Без Канан?..»
«Я хочу жить»
«Для чего?!..»
«Я хочу жить»
И надо вновь почувствовать холод дождя, прикосновение к плечу, и поднять голову навстречу взгляду алых глаз.
И улыбнуться, по-звериному чувствуя тепло чужой души, и понимая - выжил…
Как оно – быть ёкаем?
…
- Да никак, - улыбается Хаккай. – Ты знаешь, я особо не изменился…
Для разнообразия – дождя нет, небо ясное, и звезды мерцают ярко и оптимистически. Подмигивают: «А фигли? Всё хорошо, ребята!»
«И правда, хорошо», - молча соглашается со звездами Санзо, стоящий у открытого окна в темной комнате.
Сигаретный дым тает в ночной прохладе, почти не успевая оставить привкус горечи на губах, и даже Хаккай, чье плечо чувствуется рядом, не морщится укоризненно.
Санзо чуть скашивает глаза, глядя на него.
Шофер смотрит в темноту и улыбается. Почти привычно. Почти – потому что чуть по-другому. Более.. свободно? Задумчиво?..
На его ухе в ритм звездам поблескивают лимитеры.
- Слушай, Хаккай, - задумчиво говорит Санзо. – А как оно – быть ёкаем?
- Как оно? – чуть хмурит брови Хаккай, размышляя.
…
Вот человек, вот зверь. Между ними – решетка, увитая зеленой лозой.
Или нет, они оба здесь, за решеткой, связанные цепью из хрупкой на вид лозы.
Как оно – быть ёкаем?
«Они люди… Они спасали свои семьи», - говорит человек.
«Они убили Канан!» - скалится зверь.
И человек корчится за решеткой, пока зверь заливает кровью собственные руки.
Не ёкай, говорите? Уверены?...
«Канан..» - растерянно говорит человек, глядя на неподвижное тело на полу подвала, и зверь заходится в мучительном вое, с ненавистью кидаясь на беловолосого ёкая…
А вот это уже почти ёкай. Не так ли? Я о хронологии, а вы что думали…
«Она мертва, - говорит человек. – Давай умрем вместе с ней…»
«Черта с два! – отвечает зверь, прячась за лимитеры. – Я хочу жить»
«Без Канан?..»
«Я хочу жить»
«Для чего?!..»
«Я хочу жить»
И надо вновь почувствовать холод дождя, прикосновение к плечу, и поднять голову навстречу взгляду алых глаз.
И улыбнуться, по-звериному чувствуя тепло чужой души, и понимая - выжил…
Как оно – быть ёкаем?
…
- Да никак, - улыбается Хаккай. – Ты знаешь, я особо не изменился…
это прсто.. рскрытие личного фанона)))
говорили мы периодиечски о нем) ну и.. я периодически пишу прсто говоря о нем подробнее
спасибо))
это вы зря)) тут вполне себе мой лес, и я спокоен, так что мне можно гворить всякое, и хорошее и плохое))))) ибо тут запрет лишь на хамство к остальным участникам, но этого было на моей памяти только один раз, и уж точно не от вас)) там что - ещё раз спасибо)
домо)
мрр
А правда - каково оно? Просто ли изменение биологии или еще изменение души? Думаю, несмотря на то, что Хаккай настрадался (они все там настрадались порядочно), в душе он остался тем же) *глупые мысли, наверное, но...*
он всегда был таким.
зверем.
а так.. когда он не прячет свою суть, он и есть страшный
И хорошо, что эта его суть редко проявляется...
Милыцй, убийственно честный Хаккай))) За то и любим))