aka Тёмный
200 лет после, 300 лет до.
читать дальшеДень был обычный до тоски.
И пейзаж обычный.
Те же самые горы, зеленеющие редкой щетиной кустарника.
Те же светлые камни с пятнами лишайников – то вросшие в землю, то дремлющие россыпью курумников.
Те же ущелья и пропасти – мелкие, глубокие, узкие, широко распахнутые… на любой вкус.
Всё как всегда в серых от сонной вечности горах.
Только суетливая человеческая арифметика нарушает этот сонный покой.
Простая арифметика – десяток своих за спиной, и три десятка чужих – там, в ущелье, отгороженные от своих баррикадой из бело-пятнистых камней да редеющей завесой пуль.
Выстрелы выбивают пыль из камней по ту и другую сторону баррикады.
Пока ещё выбивают. Пули – редкость в этих горах, и скоро придет черед клинков, а тогда… Тридцать против десяти. Арифметика – жестокая штука.
…
- Командир, переправа налажена!
- Отлично. Начинайте переправу. Верёвки двоих выдержат?
- Должны…
- Первый переправится Камилл…
- Командир! Я вас не брошу!
- …Закрой рот! Достал уже спорить с командиром, мелочь нахальная! Я сказал, идешь первым и принимаешь раненых! И чтобы все живы были, когда я переправлюсь, ясно?! Ясно, я сказал?!
- Да, командир!
- И живо.
…
Веревки над пропастью – ненадежная опора, которую швыряет во все стороны, как цветок в потоке горной реки. И не оглянуться, чтобы проверить, как идет переправа… Некогда. Потому что надо удержать дурацкую каменную баррикаду, чтобы те десять успели уйти.
Потому что патронов почти не осталось, и враги вот-вот поймут это, и ринутся в атаку.. и придется рубить веревки, по которым кто-то из своих сейчас пытается уйти на другую сторону ущелья. Спасти остальных… ценой двух-трех жизней.
Жестокая арифметика.
- Ненавижу арифметику…
- Что, командир?
- Ничего. Сколько у тебя патронов?
- Пять. Они переправились, командир! Теперь ваша очередь!
Оглянуться – да, больше за грудой камней никого, только он и светловолосый ёкай с оцарапанной щекой. Почему-то взгляд задерживается на алой царапине… Мгновение, не больше.
- Ты первый.
- Но командир!...
- Да что ж вы все со мной спорите… У меня ещё с десяток патронов. Я их придержу, пока ты не переправишься. Как будешь на той стороне, свистни, и я следом…
- Но…
- Да скорее же, время не трать, мать твою!..
- Да, командир!
Патронов оказывается не десять – меньше. Шесть. А потом – всё. Потом тишина.
Такая тишина, что слышно, как песок скрипит на зубах, и что-то кричат солдаты на той стороне ущелья. Торопят последнего? Или окликают командира?
Простите, ребята.
Кто-то должен остаться, чтобы все успели перебраться на ту сторону.
Например тот, кто не сможет проползти через пропасть самостоятельно.
Потому что бедро прошито шальной пулей, и камни, к которым можно прислониться, чтобы спрятать ранение командира от солдат, уже потемнели от густой крови.
Если бы это не случилось в тот момент, когда рядом остался только один солдат… можно было бы отдать приказ прикрывать отступление любому из них – да, они готовы жизнь положить за командира!.. идиоты… – и перебраться на ту сторону с чужой помощью.
Можно.
Наверняка.
Ведь командир должен выжить, правда?
Даже если отряд гоняют по горам которую неделю, не давая отдохнуть, загоняя в угол, отстреливая из засад… и приходится проявлять чудеса изворотливости, чтобы продержаться ещё неделю.. еще день… ещё час.
Выжить.
И неважно, что армия уже проигрывает войну, что до победы противника остались считанные дни, и это понимают все мало-мальски грамотные офицеры… Гордость отряда – его умение победить. Даже при численном превосходстве противника.
Раньше неплохо получалось, правда?
Улыбка выходит рассеянная и слегка мечтательная.
…
А потом тишина заканчивается.
Из ущелья доносится мат – кажется, генерала его верные и заботливые подчиненные не хотят пускать первым под клинки ёкайского отряда… Он же не знают, что из отряда остался лишь его командир. А генерал тоже не любит терять людей. Генерал рвется в первые ряды, злясь и матерясь… и выигрывая время для того парня, что цепляется за веревки над пропастью, продвигаясь всё ближе к той стороне. К жизни.
Рукоять меча льнет к ладони в нервном ожидании.
Ещё немного…
Из ущелья выскакивают люди как раз в тот момент, когда с другой стороны переправы доносится резкий свист.
Есть.
Теперь можно с размаху полоснуть лезвием по натянутым веревкам – раз, второй, обрушивая вниз тонкую нить, связывающую ту и эту сторону. К черту арифметику!..
А потом повернуться спиной к пропасти, оттолкнуться от камней, и прыгнуть в самую гущу подбегающих солдат, сверкающим лезвием расплескивая вокруг себя кровь и смерть. Погибнуть в бою – какой пустяк, на самом деле…
…
…
…
- Генерал, сюда!
- Я же говорил, идиоты, что у них есть путь к отступлению!
- Кто ж знал, что они переправу наведут…
- Кто знал, кто знал… Давно пора было привыкнуть, что этот хитрый лис ничего не делает просто так, и если уж увел своих людей в непроходимое ущелье – значит, зачем-то он это сделал!
- Прошу прощения, генерал…
- Готовы понести наказание!
- Иди нахер со своим наказанием! Что толку-то?! Последнего хоть взяли? Того, кто держал вас, идиотов, пока они уходили через ущелье?
- Взяли.
- Живой?
- Да. Ранен. Но не опасно – пуля в бедре, и голову ему немного разбили.. Перестарались. Но он же, черт ублюдочный, половину ребят положил или поранил!
- Хватит разглагольствовать… Поранил он их! Один ёкай, бл*ть! Тащите его сюда, будем выпытывать местоположение лагеря…
- Есть!
…
А потом генерал удивленно смотрит на испачканное в крови лицо пленника, и выдыхает сквозь зубы, забывая ответить что-то спросившему солдату.
Генерал делает шаг вперед и, словно не веря своим глазам, чуть касается пальцами подбородка пленника, приподнимая его лицо.
- Ты?! – спрашивает генерал, глядя в слегка прищуренные темные глаза.
- Похоже на то, - хмыкает пленник.
- Да, - кивает генерал, и поворачивается к солдатам. – Допрос отменяется. Заковать его, и спускаемся в лагерь.
В глазах генерала плещется тоскливое осознание победы.
20.08.09.
читать дальшеДень был обычный до тоски.
И пейзаж обычный.
Те же самые горы, зеленеющие редкой щетиной кустарника.
Те же светлые камни с пятнами лишайников – то вросшие в землю, то дремлющие россыпью курумников.
Те же ущелья и пропасти – мелкие, глубокие, узкие, широко распахнутые… на любой вкус.
Всё как всегда в серых от сонной вечности горах.
Только суетливая человеческая арифметика нарушает этот сонный покой.
Простая арифметика – десяток своих за спиной, и три десятка чужих – там, в ущелье, отгороженные от своих баррикадой из бело-пятнистых камней да редеющей завесой пуль.
Выстрелы выбивают пыль из камней по ту и другую сторону баррикады.
Пока ещё выбивают. Пули – редкость в этих горах, и скоро придет черед клинков, а тогда… Тридцать против десяти. Арифметика – жестокая штука.
…
- Командир, переправа налажена!
- Отлично. Начинайте переправу. Верёвки двоих выдержат?
- Должны…
- Первый переправится Камилл…
- Командир! Я вас не брошу!
- …Закрой рот! Достал уже спорить с командиром, мелочь нахальная! Я сказал, идешь первым и принимаешь раненых! И чтобы все живы были, когда я переправлюсь, ясно?! Ясно, я сказал?!
- Да, командир!
- И живо.
…
Веревки над пропастью – ненадежная опора, которую швыряет во все стороны, как цветок в потоке горной реки. И не оглянуться, чтобы проверить, как идет переправа… Некогда. Потому что надо удержать дурацкую каменную баррикаду, чтобы те десять успели уйти.
Потому что патронов почти не осталось, и враги вот-вот поймут это, и ринутся в атаку.. и придется рубить веревки, по которым кто-то из своих сейчас пытается уйти на другую сторону ущелья. Спасти остальных… ценой двух-трех жизней.
Жестокая арифметика.
- Ненавижу арифметику…
- Что, командир?
- Ничего. Сколько у тебя патронов?
- Пять. Они переправились, командир! Теперь ваша очередь!
Оглянуться – да, больше за грудой камней никого, только он и светловолосый ёкай с оцарапанной щекой. Почему-то взгляд задерживается на алой царапине… Мгновение, не больше.
- Ты первый.
- Но командир!...
- Да что ж вы все со мной спорите… У меня ещё с десяток патронов. Я их придержу, пока ты не переправишься. Как будешь на той стороне, свистни, и я следом…
- Но…
- Да скорее же, время не трать, мать твою!..
- Да, командир!
Патронов оказывается не десять – меньше. Шесть. А потом – всё. Потом тишина.
Такая тишина, что слышно, как песок скрипит на зубах, и что-то кричат солдаты на той стороне ущелья. Торопят последнего? Или окликают командира?
Простите, ребята.
Кто-то должен остаться, чтобы все успели перебраться на ту сторону.
Например тот, кто не сможет проползти через пропасть самостоятельно.
Потому что бедро прошито шальной пулей, и камни, к которым можно прислониться, чтобы спрятать ранение командира от солдат, уже потемнели от густой крови.
Если бы это не случилось в тот момент, когда рядом остался только один солдат… можно было бы отдать приказ прикрывать отступление любому из них – да, они готовы жизнь положить за командира!.. идиоты… – и перебраться на ту сторону с чужой помощью.
Можно.
Наверняка.
Ведь командир должен выжить, правда?
Даже если отряд гоняют по горам которую неделю, не давая отдохнуть, загоняя в угол, отстреливая из засад… и приходится проявлять чудеса изворотливости, чтобы продержаться ещё неделю.. еще день… ещё час.
Выжить.
И неважно, что армия уже проигрывает войну, что до победы противника остались считанные дни, и это понимают все мало-мальски грамотные офицеры… Гордость отряда – его умение победить. Даже при численном превосходстве противника.
Раньше неплохо получалось, правда?
Улыбка выходит рассеянная и слегка мечтательная.
…
А потом тишина заканчивается.
Из ущелья доносится мат – кажется, генерала его верные и заботливые подчиненные не хотят пускать первым под клинки ёкайского отряда… Он же не знают, что из отряда остался лишь его командир. А генерал тоже не любит терять людей. Генерал рвется в первые ряды, злясь и матерясь… и выигрывая время для того парня, что цепляется за веревки над пропастью, продвигаясь всё ближе к той стороне. К жизни.
Рукоять меча льнет к ладони в нервном ожидании.
Ещё немного…
Из ущелья выскакивают люди как раз в тот момент, когда с другой стороны переправы доносится резкий свист.
Есть.
Теперь можно с размаху полоснуть лезвием по натянутым веревкам – раз, второй, обрушивая вниз тонкую нить, связывающую ту и эту сторону. К черту арифметику!..
А потом повернуться спиной к пропасти, оттолкнуться от камней, и прыгнуть в самую гущу подбегающих солдат, сверкающим лезвием расплескивая вокруг себя кровь и смерть. Погибнуть в бою – какой пустяк, на самом деле…
…
…
…
- Генерал, сюда!
- Я же говорил, идиоты, что у них есть путь к отступлению!
- Кто ж знал, что они переправу наведут…
- Кто знал, кто знал… Давно пора было привыкнуть, что этот хитрый лис ничего не делает просто так, и если уж увел своих людей в непроходимое ущелье – значит, зачем-то он это сделал!
- Прошу прощения, генерал…
- Готовы понести наказание!
- Иди нахер со своим наказанием! Что толку-то?! Последнего хоть взяли? Того, кто держал вас, идиотов, пока они уходили через ущелье?
- Взяли.
- Живой?
- Да. Ранен. Но не опасно – пуля в бедре, и голову ему немного разбили.. Перестарались. Но он же, черт ублюдочный, половину ребят положил или поранил!
- Хватит разглагольствовать… Поранил он их! Один ёкай, бл*ть! Тащите его сюда, будем выпытывать местоположение лагеря…
- Есть!
…
А потом генерал удивленно смотрит на испачканное в крови лицо пленника, и выдыхает сквозь зубы, забывая ответить что-то спросившему солдату.
Генерал делает шаг вперед и, словно не веря своим глазам, чуть касается пальцами подбородка пленника, приподнимая его лицо.
- Ты?! – спрашивает генерал, глядя в слегка прищуренные темные глаза.
- Похоже на то, - хмыкает пленник.
- Да, - кивает генерал, и поворачивается к солдатам. – Допрос отменяется. Заковать его, и спускаемся в лагерь.
В глазах генерала плещется тоскливое осознание победы.
20.08.09.
@темы: настроенческое, тексты, saiyuki gaiden
-
-
20.08.2009 в 23:41-
-
20.08.2009 в 23:41-
-
21.08.2009 в 00:06Тронуло за душу.
-
-
21.08.2009 в 00:13-
-
21.08.2009 в 14:28-
-
21.08.2009 в 20:09дальше да, тот кусок, написанный первым.
так что этот последний
-
-
21.08.2009 в 20:30-
-
21.08.2009 в 20:36рад, что понравилось)
-
-
21.08.2009 в 20:56пощади их, пожалуйста!
-
-
21.08.2009 в 21:00честно, просто не получится.
понимаешь.. как бы... оно получилось.. я словно списывал что-то свое, откуда-то из глубины.
веришь, руки дрожали)))
я впечатлительное зло)
-
-
21.08.2009 в 21:18-
-
21.08.2009 в 21:31не плачь.. я же не хотел никого расстраивать...
-
-
21.08.2009 в 21:48-
-
31.08.2009 в 16:35сильно
-
-
31.08.2009 в 20:06вопрос в цене