Город в темном лесу

[Альвар]

Город в темном лесу

06
Убежище Грибник обустроил в развалинах дома, стоящего в центре площади. Когда-то это дом был двухэтажным, но сейчас весь второй этаж был снесен и обрушен начисто, и его обломки неровными завалами окружали сохранившийся костяк. Внутри, за крепкой металлической дверью, оказалась уютная трёхкомнатная… трёхкомнатное убежище. Одна комната была оборудована под спальню – мельком заглянув туда, Бойд заметил ворох одеял на кровати и шкаф для одежды. Дверь во вторую комнату была закрыта. «Склад…» - коротко сказал Грибник, кивнув в ту сторону. А третья комната – большой зал с криво сложенной печью в одном углу и круглым столом у стены. У другой стены стоял крепкий верстак, над которым были приколочены полки, заваленные самым разным барахлом – от мотков проволоки и гвоздей до черенков лопат и металлических деталей непонятно от чего. Грибник снял дождевик, аккуратно встряхнул и повесил на гвоздь у дверей. Под дождевиком у него оказался теплый свитер с высоким горлом. Бойд почему-то ожидал увидеть спецкостюм – химической защиты, например – а тут свитер… Забавно.
- Бери стул и садись к столу, - сказал он Бойду, вытаскивая из-под верстака большой ржавый чайник и пару жестяных кружек. – Сейчас навару сделаю. В такой дождь горячий навар – самое то! Согреемся и насытимся. Ты как, голодный вообще?
Бойд прислушался к своим ощущениям и понял, что не испытывает голода. Что, в общем-то, должно быть странно – ведь он не ел с самого своего тут появления.
- Не голодный, - ответил он Грибнику. – Хотя должен быть голодным, если я человек. Это значит, что я не человек? Я копия? Тогда – копия чего? Или кого?
- Ты погоди, - с неудовольствием сказал Грибник и, поставив чайник на печку, принялся раздувать огонь. – На голодный желудок такие вопросы обсуждать не годится. Пока можешь пиджак свой снять да поближе к огню повесить, чтобы подсох. Там колышки вбиты в стену. И не мерзнешь, поди?
- Не мёрзну.
- Интересно, интересно…
Холода и сырости Бойд тоже не ощущал, однако послушно снял пиджак, повесил на колышек у печи и, пальцами зачесав назад мокрые волосы, сел на стул поближе к огню. Он сидел и смотрел, как Грибник неспешно готовит свой навар – достает с полочки над печью коробочки и мешочки, прищурив глаз, отмеряет пальцами щепотки таинственных ингредиентов и осторожно кладет в чайник, следя, чтобы пламя не поднималось слишком высоко. Это напоминало не столько кулинарию, сколько ритуал… и при этом навевало уют и покой. За окнами всё так же шелестел дождь, в неприветливых сумерках бродили люди-грибы и наверняка кто-то еще, а здесь было хорошо – сухо и тепло. На самом деле тепло – потому что спустя какое-то время вдруг Бойд ощутил, что от печи идет жар. Он тут же протянул руки к огню, с удовольствием ощущая, как тепло от него окутывает пальцы, как внутри них возникает покалывание, словно тело отогревается после долгого холода…
- Согрелся? – заметив его жест, спросил Грибник и, получив утвердительный кивок, хмыкнул: – А говоришь, не мерзнешь.
- До этого не мёрз, - пожал плечами Бойд. – А тут вот… согрелся.
- Стало быть, ты не снеговик, - со знанием дела сказал Грибник и снял с огня чайник. – Снеговики тают у огня, а ты, ишь, руки чуть не в пламя сунул на радостях… Смотри, спалишь кожу! И без того она у тебя вся корявая, будто граблями пропахали. Ты откуда на роже-то такие шрамы получил?
- Не знаю.
- А, ну да, ты ж беспамятный. Ну, двигай стул к столу поближе, проверим – может, ты и проголодаться сумеешь, раз отогреться вышло…
Однако проголодаться у Бойда не вышло. Он сосредоточенно хлебал горячий навар деревянной ложкой, которую ему выдал Грибник, и пытался ощутить вкус… но ничего не почувствовал.
- Вкусно, спасибо, - сказал он тем не менее, отодвигая от себя пустую тарелку. Грибник, тоже доедающий свою порцию, насмешливо посмотрел на него:
- Да ладно, не притворяйся. Говно редкостное, сам знаю. Или тебе безвкусно?
- Безвкусно, - кивнул Бойд.
- Повезло тебе, - он облизал ложку и сунул обе тарелки под верстак. Потом налил в кружки кипятка, насыпал туда ржавого цвета трухи и одну кружку подвинул Бойду. – Держи. Без вкуса, так без вкуса, зато горячее.
Бойд обхватил кружку ладонями, грея пальцы и снова спросил:
- Так что насчет копий? Я копия?
Грибник подбросил в печь угля из ведерка рядом и обстоятельно устроился на стуле с кружкой в руках.
- В общем, так, - сказал он, прихлебывая свой напиток. – Расскажу, то что знаю, но предупреждаю – это не факты. Это вымыслы, домыслы и прочая теоретическая чушь. Мне тоже, понимаешь, никто не соизволил объяснить, что произошло.
- А ты давно вообще тут живешь?
- Тут – это в городе?
- Тут – это вообще. В городе… в лесу… в мире.
Грибник почесал затылок:
- Не знаю. Кажется, раньше я жил где-то в другом месте. Но память об этом давно растворилась, потускнела. Теперь я и не отличу, обрывки воспоминаний это в моей голове, или сны, может… или это образы, нарисованные моим воображением после бесед с мертвым волком… Реальность для меня – Город, дожди, люди-грибы да неспешная размеренная жизнь. Я брожу по Городу, охочусь на грибы, собираю уголь для печи и продукты по развалинам домов. Прячусь от баньши, болтаю с мертвым волком, издалека наблюдаю за лесом и существами, что выходят из него. Стараюсь не попадать под зыбь, встряхивающую улицы время от времени. И мне это нравится, приятель. Спокойно и размеренно. Обыденно.
Бойд представил, каково оно – спокойно и размеренно. Примерил на себя, попытавшись осознать и ощутить – спокойно… размеренно… и покачал головой:
- Я бы, кажется, не смог. Тот, кем я когда-то был… вряд ли его жизнь была спокойной и размеренной.
- Это уж наверняка, - согласился Грибник. – Иначе тебя не носило бы в поисках ответов. Сел бы ты в уголке лесном да слился с деревом – и вся недолга.
- Ладно, давай дальше. Копии – это?..
- Дались тебе эти копии… В общем, есть такое мнение, что лес способен копировать существ, с которыми когда-то встречался. Но он не всегда может сделать это точь-в-точь, поэтому порой и порождает… химер.
- Например, меня?
- Не, ты не химера. Химера – это скакуны, например, или выверты, или вот баньши та же.
- Кто это?
- Ну это я их так называю. Выглядят они, словно в миску бросили разных существ, да перемешали венчиком всё это. Потом слепили в колоб – и в печь. Вот и вышло… то, что вышло. Химеры. Руки человека, ноги паука, глаза улитки – в общем, как смогли, так и создали.
- Отвратительно звучит.
- Выглядит тоже отвратительно, уж поверь. А ты вполне себе человек. Порубленный, правда, и криво сшитый, но на вид человек.
- На вид, да уж…
- Тебе мало? – хмыкнул Грибник. – Живи да радуйся.
- И долго я так буду жить? – скривил губы Бойд. – Пока не ассимилируюсь ближайшим деревом?!
- Если не хочешь ассимилироваться деревом – не подходи к деревьям, - пожал плечами Грибник. – Делов-то…
- То есть в городе такого не случится?
- Много ты тут деревьев видел? То-то же! В город они не суются, хотя зарастили всю округу. Что-то в этом городе есть, что их отваживает. Сразу скажу – доподлинно не знаю, что. Мертвый волк говорит, что этот город вообще не в лесу стоит – отсюда, мол, и граница между ним и лесом. А я считаю, что он в нескольких местах сразу находится – даже, скорее, во многих! – вот и не может лес в него пробраться. Только в своем мире он город заполонить может, а во множестве остальных – фигушки.
- А с чего ты взял вот это всё? Про несколько миров? – спросил Бойд, чувствуя, как в его душе поднимается сомнение к словам Грибника. Не просто банальное сомнение, а такое сомнение скептическое, приправленное пугающим налетом предполагаемой возможности… Гамма сомнения привела Бойда в восторг – со времени пробуждения в лесу он еще не ощущал такой многогранной эмоции. Восхитительно. Нет, тут, в городе, его мозг определено пробуждается куда быстрее, чем в пугающей неизвестности леса.
- Ая видел, - тем временем ответил Грибник и шумно отхлебнул из кружки. – Всякое видел. Сквозь этот город ночами просвечивает что-то иное. Иногда звезды появляются – нет их в этом городе вообще-то. иногда сполохи в небе над облаками, странные сполохи. Иногда запахи не те. Иногда краем глаза увидишь ругой поворот – и там свет, и люди ходят, и машины… обернешься – нет ничего, привычная картина только перед глазами. Опять же в некоторые дома зайдешь – а там тени, призраки чужой жизни, шаги-разговоры. Незнакомцы, опять же, порой по улицам проходят. Пройдет такой, явно нездешний, и одежда неместная и дух от него чужой… пройдет, значит, покосится на тебя мельком с интересом или без, и исчезает за ближайшим поворотом. Привычно ему, значит. Понимает он, стервец, где находится, и что происходит… А я вот не понимаю.
- Не пробовал разговаривать с незнакомцами? Я бы попробовал…
- Пробовал поначалу, а как же! – отмахнулся Грибник. – Толку-то… пока ты ему крикнешь – он уже и за угол свернул. Бегал я сперва за такими, бегал… Потом плюнул. Какая мне разница, собственно? Жизнь идет, всё размеренно и просто, все потрясения знакомые, опасности известные – живи не хочу. А иногда еще придет кто-нибудь – вот как ты, к примеру – да посидеть-поговорить у огонька удастся, так и вообще жизнь хороша!
Бойд посмотрел на пламя, лениво пляшущее по углям в печке… на комнату, обставленную с грубым простецким уютом… на серую морось за окном… и вздохнул.
- Кажется, я тебя на самом деле понимаю, - сказал он. – Мне бы просто вот тоже – чтобы просто и понятно. Чтобы опасности известные, чтобы про мироустройство все понятно, и про себя чтобы тем более понятно. Пока же, сам понимаешь… - и он развел руками.
- Про опасности понимаю, - неодобрительно сказал Грибник. – А вот про мир… какая тебе разница, как он устроен? Ты с этим миром все равно ничего не сделаешь. Про себя вот, пожалуй, и верно неплохо бы узнать. С другой стороны – если ты копия, созданная лесом – то и чего тебе? Ну и живи и радуйся. Есть разница, копия или оригинал, если ты себя чувствуешь, как оригинал?
- Есть, - сердито сказал Бойд. Потом подумал и неуверенно продолжил: …Или нет… В любом случае я бы хотел понимать, что я такое. Я живой или кукла, лесом созданная? Внутри у меня что? Кровь и плоть или труха?!
- Так проверь, - просто сказал Грибник, глядя на него. – Это-то ты легко проверить можешь.
- В смысле?! – спросил Бойд… и тут же понял. Огляделся по сторонам и спросил: - Есть нож?
- Есть, - Грибник приподнял полу свитера и вынул нож из ножен, прикрепленных на ремень брюк. – Держи. Не переусердствуй только.
Бойд осмотрел нож – острый – и, приложив лезвие к тыльной стороне ладони, нажал. Пришлось приложить усилие – запросто оставить порез не получилось. Нож неохотно прорезал кожу, словно она была грубой и плотной, как подошва ботинка. И боли Бойд не почувствовал – только прикосновение и раздражающее ощущение инородного тела в плоти. Тем не менее, к облегчению Бойда, надо сказать – кровь выступила. Правда, немного – он подспудно ожидал, что она польется на пол, но из пореза выступило несколько капель крови , и на этом всё.
- Интересно, - пробормотал Бойд и примерялся сделать еще надрез, однако Грибник неодобрительно сказал:
- Хватит тебе.
- Мне надо убедиться…
- Ты убедился – ты не кукла. У куклы крови нет.
- Почему ее так мало? И почему…
- Раз мало, ее тем более нужно беречь, ты не находишь?
- Хм.
- Ответы на вопросы можно искать и другим способом, кроме как взять и распотрошить себя на куски.
Бойд кивнул, признавая справедливость его слов, и протянул ему нож:
- Спасибо.
- Пожалуйста.
- Знать бы еще, как их искать, эти ответы…
- Я б на твоем месте спросил у предводителя дикой охоты, - буднично сказал Грибник и, допив свой напиток, поставил кружку на стол. – Он выглядит тем, кто не внутри этой чертовщины, а над ней. Ну или в сторонке, как минимум. Может, и скажет тебе чего дельного.
- Это еще кто такой? Предводитель дикой охоты – звучит, как что-то из мифологии.
- Он и выглядит, как что-то из мифологии, - хмыкнул Грибник. – Носится над городом и выслеживает мертвых зверей. На нас, здесь живущих, внимания не обращает.
- В смысле – носится над городом? На лошадях, как в легендах?!
- Не помню я уже ничего про легенды, а он носится на скелетах оленей… или лосей, рога у них там – вот таённые в размахе! А сам в дождевике обычном – как у меня, ей-богу! – а капюшон кинет – человек-человеком, ничего в нем странного. Вот такие дела.
- И как же тогда его внимание привлечь, если он никого не замечает? Окликнуть? Камнем кинуть?
- Зверя ему предложи, - ухмыльнулся Грибник. – Мертвого волка. Глядишь, и договоритесь.
Слова Грибника многозначительно повисли в воздухе, и спустя несколько секунд в дверь убежища негромко постучали.
Стук. Стук-стук. Стук.
Бойд вздрогнул и настороженно обернулся в сторону дверей.
- Это мертвый волк, - сказал Грибник. – Лёгок на помине.
И заговорщически подмигнул Бойду.

@темы: тексты