aka Тёмный
ГСЧ_мифологическое время
Первым, что услышал Кролик после плюшевой вечности, было недовольное ворчание Мартовского Зайца.
- …недалекие! Когда уже перестанут путать игры и игрушки, роли и профессии?!.. слов нет. Нет слов просто! – бормотал Мартовский Заяц где-то совсем близко. – Ох уж этот мне Плотник! Ох уж этот мне Художник! Ох уж этот мне Физик! А, не, Физик тут ни при чем… ох уж этот мне Математик! Ох уж этот мне… этот мне… Вот блин. Кролик, чтобы тебя через порог перевернуло да грохнуло! А ну, выметайся из игрушки! Залез туда, как послушный идиот, да еще и сидит, не пытаясь выбраться! МАРШ ВОН, Я СКАЗАЛ!
читать дальше Голос Зайца громыхнул так пугающе, что Кролик вздрогнул всем телом, рванулся прочь – неважно, куда прочь, лишь бы не слышать под ухом этого страшного голоса! – и больно ударился коленом о ножку стола.
- Уй, блин… - прошипел Кролик, потирая колено и смаргивая невольные слезы. – Растяпа…
- И не говори, – как ни в чем не бывало согласился Мартовский Заяц, сумасшедше кося глазами. – Чего брыкаешься-то? Вылез и сиди себе тихо, так нет, брыкается чего-то…
Кролик нервно огляделся. За время его «отсутствия» в таверне ничего не изменилось. Вот разве что плюшевые коты теперь таращились на него из всех углов, да на столе лежала игрушка Белого Кролика.
- Что это было?! – спросил Кролик у Мартовского Зайца, стараясь, чтобы вопрос не прозвучал истерично. – Что они сделали?!
- Игрушку они сделали, - ворчливо отозвался Заяц. – Чего неясного-то?
- А зачем?
- Для базового комплекта. Игрушечный Кролик открывает игрушечные двери для игрушечных Алис. Игрушечные Коты ведут игрушечных Алис по игрушечным дорогам, проливая свою игрушечную кровь за возможность появления игрушечных фигур. Игрушечная сказка. Понимаешь?
- Нет, - резко ответил Кролик, передергивая плечами. Безумный шепот Зайца звучал жутковато, и слово «игрушечный» после нескольких повторений приобретало всё более неприятное звучание. – Но бог с ним. Лучше скажи мне…
- Вот и первая фигура, - указал Заяц ему за спину. – Как мило…
Кролик обернулся и увидел игрушку Шляпника, сидящую рядом с бело-рыжим котом. Игрушка смотрела на него неровно нарисованными глазами и, казалось, вот-вот подмигнет. Причем Кролик был уверен, что, когда он оглядывал комнату минуту назад, этой игрушки тут не было.
- Базовый комплект, хмм, - пробормотал он, отворачиваясь от игрушки. – Слушай, Заяц, а…
Зайца за столом не было. Только на границе слышимости таял отзвук его безумного смешка.
- Мда, отвечать на вопросы он явно не хочет, - вздохнул Кролик.
Рядом кто-то хихикнул.
- Зато вот ржать – это всегда пожалуйста, - Кролик сердито заглянул под стол. – Эй, ты!..
Под столом никого не было.
Хихиканье раздалось снова.
- Кто здесь? – так же сердито спросил Кролик, оглядываясь.
- Я, - раздалось ниоткуда.
- Кто «я»? Не вижу.
- Глаза разуй и перед собой посмотри… да чего головой-то вертишь? Перед собой, говорю. Выше… еще выше… привет.
В воздухе перед Кроликом висела улыбка.
- Видал я кота без улыбки, - невольно процитировал Кролик. – Но вот улыбку без кота…
- Если где-то есть Кот без улыбки, то в другом «где-то» есть и улыбка без Кота, - ответила улыбка, становясь ощутимо печальной.
- Бывает Кот без улыбки? – хмыкнул Кролик, вспоминая почему-то пестрого рок-н-рольщика, лыбящегося, казалось, в любой ситуации.
- Бывает, - улыбка сделалась холодной. – Я ведь не абстрактная какая-нибудь бродячая улыбка. Я вполне себе добротная и разносторонняя улыбка конкретного Кота. Когда-то этот холодный негодяй просто бросил меня, навсегда перестав улыбаться.
- Разве так бывает?
- Смотря где и смотря когда. Если совпадут кое-какие обстоятельства…то бывает всякое.
- И что это был за холодный негодяй?
Улыбка сделалась выразительной.
- Белый Кот? – предположил Кролик, уловив нечто знакомое в этом изгибе.
- Бинго, – сказала улыбка. – Заяц говорит, что он продал меня за ревность, но мне кажется, что просто бросил. Кому нужна ревность, скажите на милость? А Заяц совсем из ума выжил… ну или ему нравится меня дразнить.
- Вот как, – сказал Кролик, потому что не знал, что сказать.
Они помолчали, потом улыбка стала робкой.
- Слушай, можно тебя попросить об услуге? – сказала она, трепеща в воздухе странной бабочкой.
- Можно, - осторожно сказал Кролик.
- Не мог бы ты на минуточку мной улыбнуться?
- В смысле?!
- Просто мной улыбнуться, как будто я твоя. А то я тут совсем одичаю… Тебе несложно, а мне приятно, а?
- Ну… я это… я не знаю как, - неуверенно сказал Кролик. – Так-то я не против, чего…
- Славно! – обрадовалась улыбка. – Спасибо! Это очень просто. Ты только расслабься и попробуй улыбнуться мной. Словно видишь меня в зеркале, понимаешь? На воображение не жалуешься, надеюсь?
- Не жалуюсь, - хмыкнул Кролик и попробовал честно выполнить инструкции.
Получилось очень легко. Губы растянулись словно сами собой, когда кошачья улыбка перед ним медленно растаяла в воздухе.
«Хорошо, что меня никто не видит, - подумал Кролик, чувствуя легкое онемение на лице. – Вот страшная-то гримаса, наверное! Еще бы, столько не улыбаться этой улыбкой… она там заржавела, наверное…или что там с ними, с улыбками, делается…»
Посидев с этой улыбкой на лице даже не минуту, а несколько больше, и решив, что просьбу улыбки он выполнил с лихвой, Кролик с облегчением убрал её с лица…
…попытался убрать…
…еще раз попытался…
Улыбка не убиралась. Она намертво прикипела к его лицу, и в ответ на его судорожные попытки только растянулась шире.
«Прочь!» - хотел крикнуть Кролик, но вышло что-то вроде: «Аыть!» Ещё бы. Сами попробуйте членораздельно завопить, если рот не закрывается, и лицевые мышцы уже ноют от напряжения, грозя порваться.
Кролик панически попробовал сжать губы… попробовал сделать это руками… Ничего не получалось.
Он панически заметался по комнате… и почти сразу же налетел на Единорога, как и все местные завсегдатаи входящего в таверну сквозь стену.
- Ыть, ты чего? – удивился Единорог, отскакивая в сторону.
- Аыаыыыаэ! – как смог ответил Кролик.
- Чего?!
- Аэы! Ыа! Ы!
- Не, ну так, конечно, сразу стало понятнее, – серьезно кивнул Единорог.
Кролику захотелось одновременно заплакать от бессилия и придушить Единорога. Издевается же, сволочь!
Тем временем Единорог внимательно пригляделся к Кролику, ухмыльнулся… и отвесил ему оглушительную пощечину – у Кролика аж в ушах зазвенело и зубы лязгнули.
- Сдурел?! – рявкнул он и попытался ответить тем же.
Единорог запросто поймал его запястье и насмешливо сказал:
- Да пожалуйста, чего уж.
И тут до Кролика дошло, что он снова властен над своим лицом, и что улыбка, нервно вздрагивая, висит в воздухе чуть в стороне от него.
- Спасибо! – с облегчением выдохнул он, потирая горящую щеку. – Ох, блин, что это было?!
- «Улыбнись мной на минуточку», сказала она? – Единорог кивнул в сторону виноватой улыбки. – «А то я вся прям такая бедная-несчастная»?
- Ну… вроде того, - смущенно отвел взгляд Кролик.
- А ты и рад стараться.
- Ну… упс. Кто ж знал, что она такая… вероломная.
- Я не вероломная, – возразила улыбка. – Я несчастная бестелесная улыбка, которая всего лишь хочет снова заполучить себе тело. Вам-то, телообладателям, хорошо!
- Нам-то хорошо, – сказал Единорог, зло щуря глаза и становясь из-за этого неуловимо пугающим. - Мы-то, оставшись без тела, не пытаемся силой и обманом захватить чужое. Мы-то честно ждем желающих заключить договор и честно объясняем условия. Мы-то, умирая, не цепляемся за одну комнату, а идем дальше… не пытаясь опять же вернуться за счет кого-то еще. Так что да, нам-то хорошо…
- А вот некоторым сейчас будет плохо! – воинственно закончил Кролик, потому что интонации Единорога явно на это намекали.
Улыбка намек поняла.
- Ну и ладно, - сказала она. – Ну и пожалуйста…
И торопливо растаяла в воздухе.
- А ты тоже хорош! – сказал Единорог, переводя на Кролика сердитый взгляд своих золотых глаз. – Неужели непонятно, что нельзя позволять никому занимать свое тело?! Могут и не уйти же. И не всех вытряхнешь так запросто, как эту глупую улыбку.
- Да понял я уже, понял! – с досадой сказал Кролик.
- Надеюсь… – проворчал Единорог, садясь за стол. Перед ним из ниоткуда появилась кружка с чем-то горячим и горько пахнущим, и Единорог принялся пить из неё мелкими глотками, косясь то на Кролика, то на дракона, спящего под миниатюрным деревом Тумтум.
Кролик подумал и сел за стол напротив него. Перед ним тут же тоже появилась кружка, и Кролик почувствовал, что чертовски голоден. Рука его сама собой потянулась к кружке, но Единорог бросил на Кролика короткий взгляд, и Хранитель передумал пробовать местные напитки. «Да не переживай, у тебя остается еще хренова туча возможностей застрять тут навечно. Попробовать местную еду, например» - подбросила память слова Кота-демона. Кролик вздохнул и подпер голову рукой, глядя на Единорога.
- Слушай, Единорог, – тоскливо сказал он. – Помоги мне отсюда выбраться, а? Ты наверняка знаешь, как это сделать. Что-то мне все жутче и жутче…
- Запросто, - тут же ответил Единорог. – По дружбе-то чего не помочь.
- Правда?!
- Угу. Ты не можешь отсюда выйти, а я могу. Поделись со мной телом, впусти меня ненадолго – и я просто выйду отсюда, как делал это сто раз.
- Конечно! – обрадовался Кролик. – Согласен. Что мне надо делать?
- Разбежаться и треснуться лбом о стену, - сердито сказал Единорог. – Чтобы мозги прочистить. Кролик, дубина, я о чем тебе говорил несколько минут назад?!
- Ээ… о том, что нельзя позволять занимать свое тело? Но это же ты, а не кто-то там… ты же…
- Что – я же?! Ты вообще уверен, что я – тот Единорог, которого ты когда-то знал? Ты вообще-то уверен, что меня знал?
- Знал я тебя, – тоже рассердился Кролик. – Чего ты мне мозги морочишь? Отлично я тебя знал! Ты был славным парнем и вообще!..
- Знал? Неужели? И как же меня звали, в таком случае?
- Единорогом, как же ещё!
- А музыкантов звали музыкантами, и тем не менее у них были имена. И у Кота было имя. И у Охотника на демонов.
- Откуда ты… про Охотника?!..
- Неважно. Так что, умный Хранитель, ты знаешь моё имя?
- Ну… нет, но…
- Но. Вот именно – но. Но даже если бы ты его знал, именно здесь и именно в это время не стоит верить никому и ничему.
- Погоди, но ты…
- Я бы занял твое тело… да, вернул бы. Но, вернувшись обратно, ты мог бы обнаружить, что между делом спас пару миров, разрушил еще парочку, убил Безумного Математика и женился на Королеве. Причем не платонически женился, а прям так конкретно, прямо на ступеньках трона, да не один раз подряд.
- О господи…
- Так что поаккуратнее с телом, Хранитель. Не позволяй никому его занимать.
Кролику показалось, что в глазах Единорога пляшут черти… но вместе с тем эта перспектива – очнуться убийцей Черного Кролика голому на ступеньках в объятьях Королевы – выглядела пугающе реальной.
- Убедил, - торопливо сказал Кролик, пытаясь унять разгоряченное воображение. – Никогда никому ни на секунду!
- Вот и славно, - усмехнулся Единорог и одним глотком допил свой напиток. – А то здесь кроме этой блудной улыбки шляются и другие сущности, которые не прочь выбраться из западни на чужом горбу.
- Эх…
- А помочь я тебе не могу, – продолжил Единорог уже серьезно. – И никто не может, только ты сам.
- Да не получается у меня! - с досадой сказал Кролик. – Я вообще ни в одном глазу – где я, что я, зачем я?! Ты уверен, что никто мне не поможет? Хоть намеком, а?
- Уверен, – пожал плечами Единорог. – Смотри, сейчас попробую. Увидишь, что получится.
- Это как – попробуешь?
Единорог подмигнул ему и быстро заговорил:
- Священные места были обычно огорожены, а в их центре стояли дерево или столб. Эти мес¬та играли роль жерт¬венных рощ. Входя в такую рощу, человек по¬падал в мифологическое время, в котором присутствуют боги и…
Словно страницы огромной книги распахнулись за спиной Единорога. Там, в книге, шел бой – твари наполняли истоптанную землю, выныривали из дыма и огня, и нападали на воина с легким серебряно сверкающим мечом. Кролик успел заметить, что воин очень похож на того, кого он привык называть Единорогом, а потом книга захлопнулась и исчезла. И Единорог тоже исчез, не успев договорить фразу.
- Значит, вот как? – медленно проговорил Кролик, глядя на исчезающую со стола кружку. – Значит, подсказывать мы никому не позволяем… Ладно. Когда я выберусь отсюда, я буду чертовски зол!
«Напугал! – промолчала таверна, глядя на Кролика беспорядком вещей. – Страшно, аж жуть!»
«Жуть-жуть-жуть» – согласилось насмешливое эхо.
- Я не шучу, - сердито сказал Кролик.
- И не шути, – сказал кто-то. – Не твоя прерогатива, знаешь ли…
18.03.14
Первым, что услышал Кролик после плюшевой вечности, было недовольное ворчание Мартовского Зайца.
- …недалекие! Когда уже перестанут путать игры и игрушки, роли и профессии?!.. слов нет. Нет слов просто! – бормотал Мартовский Заяц где-то совсем близко. – Ох уж этот мне Плотник! Ох уж этот мне Художник! Ох уж этот мне Физик! А, не, Физик тут ни при чем… ох уж этот мне Математик! Ох уж этот мне… этот мне… Вот блин. Кролик, чтобы тебя через порог перевернуло да грохнуло! А ну, выметайся из игрушки! Залез туда, как послушный идиот, да еще и сидит, не пытаясь выбраться! МАРШ ВОН, Я СКАЗАЛ!
читать дальше Голос Зайца громыхнул так пугающе, что Кролик вздрогнул всем телом, рванулся прочь – неважно, куда прочь, лишь бы не слышать под ухом этого страшного голоса! – и больно ударился коленом о ножку стола.
- Уй, блин… - прошипел Кролик, потирая колено и смаргивая невольные слезы. – Растяпа…
- И не говори, – как ни в чем не бывало согласился Мартовский Заяц, сумасшедше кося глазами. – Чего брыкаешься-то? Вылез и сиди себе тихо, так нет, брыкается чего-то…
Кролик нервно огляделся. За время его «отсутствия» в таверне ничего не изменилось. Вот разве что плюшевые коты теперь таращились на него из всех углов, да на столе лежала игрушка Белого Кролика.
- Что это было?! – спросил Кролик у Мартовского Зайца, стараясь, чтобы вопрос не прозвучал истерично. – Что они сделали?!
- Игрушку они сделали, - ворчливо отозвался Заяц. – Чего неясного-то?
- А зачем?
- Для базового комплекта. Игрушечный Кролик открывает игрушечные двери для игрушечных Алис. Игрушечные Коты ведут игрушечных Алис по игрушечным дорогам, проливая свою игрушечную кровь за возможность появления игрушечных фигур. Игрушечная сказка. Понимаешь?
- Нет, - резко ответил Кролик, передергивая плечами. Безумный шепот Зайца звучал жутковато, и слово «игрушечный» после нескольких повторений приобретало всё более неприятное звучание. – Но бог с ним. Лучше скажи мне…
- Вот и первая фигура, - указал Заяц ему за спину. – Как мило…
Кролик обернулся и увидел игрушку Шляпника, сидящую рядом с бело-рыжим котом. Игрушка смотрела на него неровно нарисованными глазами и, казалось, вот-вот подмигнет. Причем Кролик был уверен, что, когда он оглядывал комнату минуту назад, этой игрушки тут не было.
- Базовый комплект, хмм, - пробормотал он, отворачиваясь от игрушки. – Слушай, Заяц, а…
Зайца за столом не было. Только на границе слышимости таял отзвук его безумного смешка.
- Мда, отвечать на вопросы он явно не хочет, - вздохнул Кролик.
Рядом кто-то хихикнул.
- Зато вот ржать – это всегда пожалуйста, - Кролик сердито заглянул под стол. – Эй, ты!..
Под столом никого не было.
Хихиканье раздалось снова.
- Кто здесь? – так же сердито спросил Кролик, оглядываясь.
- Я, - раздалось ниоткуда.
- Кто «я»? Не вижу.
- Глаза разуй и перед собой посмотри… да чего головой-то вертишь? Перед собой, говорю. Выше… еще выше… привет.
В воздухе перед Кроликом висела улыбка.
- Видал я кота без улыбки, - невольно процитировал Кролик. – Но вот улыбку без кота…
- Если где-то есть Кот без улыбки, то в другом «где-то» есть и улыбка без Кота, - ответила улыбка, становясь ощутимо печальной.
- Бывает Кот без улыбки? – хмыкнул Кролик, вспоминая почему-то пестрого рок-н-рольщика, лыбящегося, казалось, в любой ситуации.
- Бывает, - улыбка сделалась холодной. – Я ведь не абстрактная какая-нибудь бродячая улыбка. Я вполне себе добротная и разносторонняя улыбка конкретного Кота. Когда-то этот холодный негодяй просто бросил меня, навсегда перестав улыбаться.
- Разве так бывает?
- Смотря где и смотря когда. Если совпадут кое-какие обстоятельства…то бывает всякое.
- И что это был за холодный негодяй?
Улыбка сделалась выразительной.
- Белый Кот? – предположил Кролик, уловив нечто знакомое в этом изгибе.
- Бинго, – сказала улыбка. – Заяц говорит, что он продал меня за ревность, но мне кажется, что просто бросил. Кому нужна ревность, скажите на милость? А Заяц совсем из ума выжил… ну или ему нравится меня дразнить.
- Вот как, – сказал Кролик, потому что не знал, что сказать.
Они помолчали, потом улыбка стала робкой.
- Слушай, можно тебя попросить об услуге? – сказала она, трепеща в воздухе странной бабочкой.
- Можно, - осторожно сказал Кролик.
- Не мог бы ты на минуточку мной улыбнуться?
- В смысле?!
- Просто мной улыбнуться, как будто я твоя. А то я тут совсем одичаю… Тебе несложно, а мне приятно, а?
- Ну… я это… я не знаю как, - неуверенно сказал Кролик. – Так-то я не против, чего…
- Славно! – обрадовалась улыбка. – Спасибо! Это очень просто. Ты только расслабься и попробуй улыбнуться мной. Словно видишь меня в зеркале, понимаешь? На воображение не жалуешься, надеюсь?
- Не жалуюсь, - хмыкнул Кролик и попробовал честно выполнить инструкции.
Получилось очень легко. Губы растянулись словно сами собой, когда кошачья улыбка перед ним медленно растаяла в воздухе.
«Хорошо, что меня никто не видит, - подумал Кролик, чувствуя легкое онемение на лице. – Вот страшная-то гримаса, наверное! Еще бы, столько не улыбаться этой улыбкой… она там заржавела, наверное…или что там с ними, с улыбками, делается…»
Посидев с этой улыбкой на лице даже не минуту, а несколько больше, и решив, что просьбу улыбки он выполнил с лихвой, Кролик с облегчением убрал её с лица…
…попытался убрать…
…еще раз попытался…
Улыбка не убиралась. Она намертво прикипела к его лицу, и в ответ на его судорожные попытки только растянулась шире.
«Прочь!» - хотел крикнуть Кролик, но вышло что-то вроде: «Аыть!» Ещё бы. Сами попробуйте членораздельно завопить, если рот не закрывается, и лицевые мышцы уже ноют от напряжения, грозя порваться.
Кролик панически попробовал сжать губы… попробовал сделать это руками… Ничего не получалось.
Он панически заметался по комнате… и почти сразу же налетел на Единорога, как и все местные завсегдатаи входящего в таверну сквозь стену.
- Ыть, ты чего? – удивился Единорог, отскакивая в сторону.
- Аыаыыыаэ! – как смог ответил Кролик.
- Чего?!
- Аэы! Ыа! Ы!
- Не, ну так, конечно, сразу стало понятнее, – серьезно кивнул Единорог.
Кролику захотелось одновременно заплакать от бессилия и придушить Единорога. Издевается же, сволочь!
Тем временем Единорог внимательно пригляделся к Кролику, ухмыльнулся… и отвесил ему оглушительную пощечину – у Кролика аж в ушах зазвенело и зубы лязгнули.
- Сдурел?! – рявкнул он и попытался ответить тем же.
Единорог запросто поймал его запястье и насмешливо сказал:
- Да пожалуйста, чего уж.
И тут до Кролика дошло, что он снова властен над своим лицом, и что улыбка, нервно вздрагивая, висит в воздухе чуть в стороне от него.
- Спасибо! – с облегчением выдохнул он, потирая горящую щеку. – Ох, блин, что это было?!
- «Улыбнись мной на минуточку», сказала она? – Единорог кивнул в сторону виноватой улыбки. – «А то я вся прям такая бедная-несчастная»?
- Ну… вроде того, - смущенно отвел взгляд Кролик.
- А ты и рад стараться.
- Ну… упс. Кто ж знал, что она такая… вероломная.
- Я не вероломная, – возразила улыбка. – Я несчастная бестелесная улыбка, которая всего лишь хочет снова заполучить себе тело. Вам-то, телообладателям, хорошо!
- Нам-то хорошо, – сказал Единорог, зло щуря глаза и становясь из-за этого неуловимо пугающим. - Мы-то, оставшись без тела, не пытаемся силой и обманом захватить чужое. Мы-то честно ждем желающих заключить договор и честно объясняем условия. Мы-то, умирая, не цепляемся за одну комнату, а идем дальше… не пытаясь опять же вернуться за счет кого-то еще. Так что да, нам-то хорошо…
- А вот некоторым сейчас будет плохо! – воинственно закончил Кролик, потому что интонации Единорога явно на это намекали.
Улыбка намек поняла.
- Ну и ладно, - сказала она. – Ну и пожалуйста…
И торопливо растаяла в воздухе.
- А ты тоже хорош! – сказал Единорог, переводя на Кролика сердитый взгляд своих золотых глаз. – Неужели непонятно, что нельзя позволять никому занимать свое тело?! Могут и не уйти же. И не всех вытряхнешь так запросто, как эту глупую улыбку.
- Да понял я уже, понял! – с досадой сказал Кролик.
- Надеюсь… – проворчал Единорог, садясь за стол. Перед ним из ниоткуда появилась кружка с чем-то горячим и горько пахнущим, и Единорог принялся пить из неё мелкими глотками, косясь то на Кролика, то на дракона, спящего под миниатюрным деревом Тумтум.
Кролик подумал и сел за стол напротив него. Перед ним тут же тоже появилась кружка, и Кролик почувствовал, что чертовски голоден. Рука его сама собой потянулась к кружке, но Единорог бросил на Кролика короткий взгляд, и Хранитель передумал пробовать местные напитки. «Да не переживай, у тебя остается еще хренова туча возможностей застрять тут навечно. Попробовать местную еду, например» - подбросила память слова Кота-демона. Кролик вздохнул и подпер голову рукой, глядя на Единорога.
- Слушай, Единорог, – тоскливо сказал он. – Помоги мне отсюда выбраться, а? Ты наверняка знаешь, как это сделать. Что-то мне все жутче и жутче…
- Запросто, - тут же ответил Единорог. – По дружбе-то чего не помочь.
- Правда?!
- Угу. Ты не можешь отсюда выйти, а я могу. Поделись со мной телом, впусти меня ненадолго – и я просто выйду отсюда, как делал это сто раз.
- Конечно! – обрадовался Кролик. – Согласен. Что мне надо делать?
- Разбежаться и треснуться лбом о стену, - сердито сказал Единорог. – Чтобы мозги прочистить. Кролик, дубина, я о чем тебе говорил несколько минут назад?!
- Ээ… о том, что нельзя позволять занимать свое тело? Но это же ты, а не кто-то там… ты же…
- Что – я же?! Ты вообще уверен, что я – тот Единорог, которого ты когда-то знал? Ты вообще-то уверен, что меня знал?
- Знал я тебя, – тоже рассердился Кролик. – Чего ты мне мозги морочишь? Отлично я тебя знал! Ты был славным парнем и вообще!..
- Знал? Неужели? И как же меня звали, в таком случае?
- Единорогом, как же ещё!
- А музыкантов звали музыкантами, и тем не менее у них были имена. И у Кота было имя. И у Охотника на демонов.
- Откуда ты… про Охотника?!..
- Неважно. Так что, умный Хранитель, ты знаешь моё имя?
- Ну… нет, но…
- Но. Вот именно – но. Но даже если бы ты его знал, именно здесь и именно в это время не стоит верить никому и ничему.
- Погоди, но ты…
- Я бы занял твое тело… да, вернул бы. Но, вернувшись обратно, ты мог бы обнаружить, что между делом спас пару миров, разрушил еще парочку, убил Безумного Математика и женился на Королеве. Причем не платонически женился, а прям так конкретно, прямо на ступеньках трона, да не один раз подряд.
- О господи…
- Так что поаккуратнее с телом, Хранитель. Не позволяй никому его занимать.
Кролику показалось, что в глазах Единорога пляшут черти… но вместе с тем эта перспектива – очнуться убийцей Черного Кролика голому на ступеньках в объятьях Королевы – выглядела пугающе реальной.
- Убедил, - торопливо сказал Кролик, пытаясь унять разгоряченное воображение. – Никогда никому ни на секунду!
- Вот и славно, - усмехнулся Единорог и одним глотком допил свой напиток. – А то здесь кроме этой блудной улыбки шляются и другие сущности, которые не прочь выбраться из западни на чужом горбу.
- Эх…
- А помочь я тебе не могу, – продолжил Единорог уже серьезно. – И никто не может, только ты сам.
- Да не получается у меня! - с досадой сказал Кролик. – Я вообще ни в одном глазу – где я, что я, зачем я?! Ты уверен, что никто мне не поможет? Хоть намеком, а?
- Уверен, – пожал плечами Единорог. – Смотри, сейчас попробую. Увидишь, что получится.
- Это как – попробуешь?
Единорог подмигнул ему и быстро заговорил:
- Священные места были обычно огорожены, а в их центре стояли дерево или столб. Эти мес¬та играли роль жерт¬венных рощ. Входя в такую рощу, человек по¬падал в мифологическое время, в котором присутствуют боги и…
Словно страницы огромной книги распахнулись за спиной Единорога. Там, в книге, шел бой – твари наполняли истоптанную землю, выныривали из дыма и огня, и нападали на воина с легким серебряно сверкающим мечом. Кролик успел заметить, что воин очень похож на того, кого он привык называть Единорогом, а потом книга захлопнулась и исчезла. И Единорог тоже исчез, не успев договорить фразу.
- Значит, вот как? – медленно проговорил Кролик, глядя на исчезающую со стола кружку. – Значит, подсказывать мы никому не позволяем… Ладно. Когда я выберусь отсюда, я буду чертовски зол!
«Напугал! – промолчала таверна, глядя на Кролика беспорядком вещей. – Страшно, аж жуть!»
«Жуть-жуть-жуть» – согласилось насмешливое эхо.
- Я не шучу, - сердито сказал Кролик.
- И не шути, – сказал кто-то. – Не твоя прерогатива, знаешь ли…
18.03.14
@темы: тексты, без семи тринадцать
-
-
18.03.2014 в 21:54Все чудесатее и чудесатее! ))