Кромка

[Alvarka]

Истории Кромки

В небе вспыхивали и гасли зарницы, и молнии пробегали от горизонта к горизонту спутанными клубками разъяренных змей. Там и тут по равнине распахивались трещины, истекающие туманом, как вязкой кровью… и снова смыкались – словно земля нервно зевала, оглушенная потоками сил, кромсающими друг друга здесь, на Изнанке. Их, сил, было две, будто два пса или волка, два зверя без плоти. Один зверь – мощный, неповоротливый – шел напролом, просто и незатейливо пытаясь подмять противника под себя и растерзать его неспешно и основательно. Второй, более легкий и стремительный, вился вокруг, отвлекая и заманивая, притворно подставляя бока под удары, а потом контратакуя внезапно и болезненно. Бой шел давно, ему предшествовала погоня по трем уровням Кромки, и противники были вымотаны и изранены. Сила обоих была истерзана, изорвана на клочки, истекающие где-то туманом, а где-то и обычной красной кровью.
Очередная зарница с грохотом полыхнула над равниной, и в унисон ей раскатисто взревела сила, получившая последний сокрушительный удар от своего более юркого противника. Рев взвился в небо и, отразившись от низких туч, разбился на сотни голосов – здесь были предсмертные вопли, отчаянный скулеж, бессильная ярость проигравших… и они, эти проигравшие, корчились на земле, таяли, поглощаемые открывающимися под ними трещинами. Сила усталым прибоем прокатилась по Изнанке и истаяла, неспешно в победителя – измученного человека в рваной дорожной куртке. Человек выдохнул сквозь стиснутые зубы, огляделся и вложил в ножны легкий свой меч. Точнее, попытался вложить. Вышло не очень – руки дрожали от усталости, и никак не получалось поймать острием устье ножен. Человек беззвучно чертыхнулся, потом громко и протяжно выругался на выдохе – и справился-таки с мечом. Вогнал его в ножны, привычным жестом сдвинул ножны назад, чтобы не мешали при ходьбе, и побрел по равнине туда, где в истоптанной траве корчилось тело того, кто сражался с ним в этой долгой битве.
Это был леотавр, предводитель стаи кромешников – тех, что сейчас таяли по равнине, оседая на траву каплями черной росы. Предводитель не таял, он лежал на боку, неловко подогнув под себя звериные лапы, и прижимая к окровавленной груди левую руку, правой пытался дотянуться до чего-то, лежащего чуть в стороне. Когда победитель подошел ближе, леотавр замер, тяжело дыша и кося на него прищуренными от боли глазами.
- Ты не кромешник, - сказал человек, глядя на леотавра. – Ведогон?
- Сложный вопрос, - прохрипел леотавр и закашлялся, сплевывая кровь. – Когда-то – ведогон.
- А сейчас?
- У меня не осталось тела на той стороне.
- Ясно. И король кромешников обеспечил тебя новым телом?
- Нет. Он обеспечил меня силой и умением создавать себе тела.
- Вот как…
Человек постоял, глядя на поверженного противника. Тот помолчал, разглядывая его в ответ… потом тихо сказал:
- Император?..
- Что?
- Вы думаете, убивать меня или нет?
- Я думаю, что полмира бы отдал за чашку горячего чаю, - криво усмехнулся тот. – Про тебя как-то… не думал, уж прости.
- Это означает, что я могу попытаться выжить?
Император сделал еще шаг и поднял из травы то, до чего пытался дотянуться леотавр – осколок крупного кристалла цвета липового мёда. В глубине кристалла едва мерцала искорка-блестка – словно билось чье-то крохотное сердце. Император повертел в руках кристалл, вопросительно покосился на леотавра.
- Да, это моё, - напряженно сказал тот. – Вы вернете мне его? Очень не хочется умирать, Император…
- А когда ты преследовал меня по трём уровням со своей стаей кромешников… ты не думал, что всё может закончиться твоей смертью?
- Простите, Император.
- Это не ответ на вопрос.
- Хм. Честно? Не думал. Объективно вы были слабее, чем стая, которую поручил мне Король кромешников. Вы обыграли меня в скорости… и в умении, чего уж там. Я не такой хороший боец, как о себе думал.
- Понятно.
- Если вы позволите мне уйти, я не вернусь к Королю кромешников.
- М-да?
- Честное слово.
- Хм.
- Нет, серьёзно – с меня хватит. Я должен был справиться с вами без труда, Император – вместо этого вы раскатали мою стаю и поглотили всю силу этой стаи. Благодаря этому бою вы стали в два раза сильнее. Я чувствую, как ваша сила ворочается вокруг диким и страшным зверем. Я боюсь её до ужаса, эту вашу безумную силу. Особенно сейчас, когда увидел ее вблизи.
- Хм.
- Прошу вас, Император…
- Как твоё имя?
- Легион.
Император наклонился и вложил кристалл в окровавленную руку леотавра:
- Держи, Легион. И запомни – если ты еще раз встанешь на моём пути, ты умрёшь. Больше разговоров не будет.
- Я запомню, Император.
Император кивнул и, отвернувшись, пошел прочь. Леотавр Легион некоторое время смотрел ему вслед, потом вздохнул и резким движением вогнал медово-желтый кристалл в глубокую рану на своей груди. Не вскрикнул – только выдохнул протяжно и со стоном, когда кровь плеснула ему на пальцы. Полежал, дыша неглубоко и часто, чувствуя, как жизнь из камня-сердца растекается по исковерканному телу, выправляя его, выглаживая, приводя в порядок…
«…Нет уж, больше в одном теле – никуда! – морщась, думал Легион, глядя в низкое серо-рыжее небо. – Почему бы не сделать еще одно тело? Или даже парочку… Только отыскать еще кристаллов, с их бесконечно упорядоченной структурой, вмещающих мою неприкаянную душу. Почему бы и нет? Интересно, смогу ли я существовать сразу в нескольких телах, связав их с помощью кристаллов? Выглядит как хороший план… И да – к черту Короля кромешников! Он проиграет, это точно. Слишком хаотична сила Императора, слишком дика, чтобы Король мог ей противостоять… Конечно, уж простите, Император – если мне представится возможность ударить вам в спину, я ей воспользуюсь без зазрения совести. Во-всяком случае, сейчас, пока идёт война за Кромку. А потом… потом будет видно…»
Кристалл закончил исцелять полузвериное тело, и Легион, с трудом поднявшись на львиные лапы, двинулся прочь с поля недавней битвы. Сейчас самое главное было спрятаться, чтобы отлежаться и окончательно исцелиться. А потом можно будет начать собирать себе второе тело… а потом и третье… А Король кромешников сам пусть разбирается с Императором, раз так опрометчиво открыл на него охоту.
…
Габриэл брел по равнине, тоже размышляя, где бы укрыться на время, достаточное для того, чтобы залечить раны и выдохнуть после утомительной погони и не менее утомительной схватки с ордой кромешников. А еще Габриэла беспокоила его сила – как подметил Легион, дикая и безумная. Габриэл чувствовал, как она становилась злее и необузданнее с каждым поглощённым в бою кромешником. Словно дикий скакун, с которым наездник пока еще худо-бедно справляется, но… но. У наездника уже слабеет хватка и дрожат руки – еще немного, и скакун сорвется и понесет, не подчиняясь воле хозяина.
«…Плохо… - рассеянно думал Габриэл, шагая по равнине. – Сколько я еще продержусь, прежде чем оно поглотит меня окончательно? Опять же – какой тогда смысл отбиваться от армии Короля кромешников? Какая разница, чем быть поглощенным – его силой или своей?! Чёрт… чёрт-чёрт-чёрт. Надо что-то делать… Что-то придумать, чтобы обуздать ее, силу эту чертову, прицепившуюся ко мне черт знает в каком уголке черт знает какого мира… обуздать… упорядочить… запереть…»
Словно возражая его мыслям, сила рванулась из глубин души, вскипая яростными волнами, обжигая кожу и дыхание, грозя вырваться, ломая тело и облик, выворачивая наизнанку. Габриэл упал на колени, обхватив себя руками… будто так можно было удержать рвущуюся наружу мощь.
- Пена кромки бытия… - пробормотал он, пытаясь удержаться в сознании привычным способом – облекая в слова бьющиеся в агонии мысли. - …Это…я?!
Сила дрогнула и замерла, прислушиваясь к ломкому ритму.
- Серый зверь из пустоты… - продолжил Габриэл, ловя за хвост ускользающую мысль. -…Это… ты?
Сила чуть повернулась, послушно вплетаясь в рисунок слов.
- …Птица в дебрях камыша… на ладони спит душа, - неловко и кривовато завершил оборот Габриэл и поднялся на ноги, прислушиваясь к ощущениям. Сила успокоилась, притихла, выровнялась по незримым строкам его слов. Задремала, умиротворённая… и послушная.
«…Надолго ли? Слова эфемерны…»
Вдалеке крикнула птица. Или не птица? Габриэл двинулся в ту сторону, почему-то уверенный, что найдет там укрытие.
«…Произнесенные слова эфемерны, да… А написанные?.. А что, если её переплавить, эту силу? В слова, в строчки… Упорядочить. Смогу, справлюсь? Чёрт его знает… меня, в смысле. Чёрт меня знает… Но в этом что-то есть. Определенно, есть. Шанс в этом есть. Надежда на шанс, ладно… так точнее. Но надежда на самый призрачный шанс – это всё равно больше, чем ничего… верно, Император?..»
Он усмехнулся, тряхнул головой, отбрасывая с глаз грязную челку, и зашагал бодрее. В конце концов, сегодня он выиграл непростой бой! Сегодня он – победитель. А значит, день хорош, и мир хорош, и сила хороша – вон, скользит рядом послушным зверем, по малейшему желанию готовая облечь тело в любую форму. Ну и что с того, что он пока не знает, что с ней делать дальше?
- Не знаешь, что делать? Значит, просто иди, бл*ть! - пробормотал Габриэл, вспомнив слова своего старого друга, Ястреба.
Идти было хорошо.
Привычно.