ГСЧ: Идет корабль сквозь туман….За окном таверны плыл туман. Не тот серый с искрами, что клубится на окраинах страны, нет – просто обычный туман, спускающийся на землю в зябкие предзимние дни. Вместе с туманом на траву опускалась сырость, обещая наутро осесть на траве пушистым инеем. Странное время в Неправильной сказке – не зима и не осень, нечто непривычно морозное и привычно дождливое, с редкой ледяной моросью, паром изо рта, озябшими руками… и вот такими вечерними туманами. Оно, это время, бывало нечасто. Может потому, что никто не особо не любил. А за что его любить? Холодно, сыро, простыть – раз плюнуть… особенно для тех, кто привык к легкой одежде… или вон вообще бегает босиком, как тот же Кот.
- Тебе не холодно так ходить? – спросила Сонечка, глядя на босые ноги шагнувшего через порог таверны Кота.
- Ну… зябко немного, да, - сказал Кот, оглядывая таверну. Кроме него тут был только Пыщ – сидел в углу со стаканом и смотрел на Кота. - Потому и пришел – у вас тепло. Можно мне чего-нибудь согревающего?
- Конечно. Садись давай. Чай, кофе, грунш, масала со сгущенкой?
- А кипяченое молоко в масале есть?
- Нету. Только сгущенка. Кофейная.
- Тогда давай масалу.
читать дальшеСонечка кивнула и с тихим звоном растворилась в воздухе. Кот посмотрел на Пыща, шагнул было к его столику, но Пыщ испуганно опустил взгляд, и Кот передумал. Чтобы не смущать юнгу, он уселся за свой любимый столик у окна, выцепил из вазочки со сладостями длинное хрустящее печенье и принялся его жевать, глядя на туман за окошком. Спустя пару минут рядом материализовалась Сонечка и поставила перед ним кружку с горячим ароматным чаем, приправленным кофейной сгущенкой. Кот благодарно кивнул и принялся неторопливо потягивать чай, чувствуя, как согревается озябшее тело.
Он как раз допивал чай и раздумывал, не попросить ли еще кружечку, как дверь хлопнула, впуская в таверну морозную сырость, и через порог шагнул Шляпник.
- Чёрт знает что, а не погода! – раздраженно сказал Шляпник, снимая шляпу и стряхивая с нее воду. – Вот скажи мне, Кот, откуда у нас такая погода? Это типа какая-то Алиса шла-шла и споткнулась на пороге и передумала? Не дождь, не снег - что-то среднее… и отвратительно мерзкое среднее!.. Что ты там пьешь такое заманчиво пахнущее?
- Масалу пью, - сказал Кот и ногой подвинул к нему стул. – Садись, вместе пить будем.
- Масалу – это разве пить, - буркнул Шляпник. – Сейчас сделаю себе чего-нибудь согревающего и сяду…
Из воздуха вышла Сонечка с двумя кружками. Поставила одну кружку перед Котом, вторую протянула Шляпнику и строго сказала:
- Масала очень согревающая. Садись и грейся. Полдня уже бродишь по этой сырости! А мёд, между прочим, есть не хочешь. Кот, вот скажи ему, что хотя бы мёдом-то надо лечиться после такой сырости.
- Не надо мне лечиться, - сердито сказал Шляпник и закашлялся. Сонечка выразительно посмотрела на Кота – мол, видишь? Кот дипломатично покивал и сказал Шляпнику:
- Мёд полезный. Смотри, сляжешь – как таверна без тебя?
- Не слягу, - буркнул Шляпник и снова закашлялся. Скривился в ответ на укоризненный взгляд Сонечки и сел с кружкой горячего чая напротив Кота.
- Это от сырости просто, - пояснил он Сонечке. – Там, в лесу да в центре туманной мороси – там сыро как в болоте.
- Так не бродил бы по сырости, - сказал Кот, принимаясь за вторую кружку масалы. – Чего тебя туда носит-то?
- За ингредиентами, - пожал плечами Шляпник, и Сонечка кивнула:
- За ингредиентами, да. Туманных ингредиентов когда ж еще насобираешь…
- А, вон оно что…
- А ты чего по этому холоду шляешься? – спросил Шляпник. – Сидел бы в таверне, грелся. Если Алиса придет, Кролик тебе по любому скажет. Чего просто так носиться-то в такое неуютное время?
- Да по привычке, наверное, - вздохнул Кот, глядя в окно. – Да и, знаешь… Не люблю туман. Всё время ощущение, что в этом спокойном тумане прячется тот, с границ. Что под прикрытием мороси он крадется в страну, потихоньку захватывая её шаг за шагом, рубеж за рубежом… А потом солнце выглянет – а всё! Полстраны нет. В тумане растворилась.
- У тебя там точно чай, а не чего покрепче? – недоуменно спросил Шляпник, косясь на кружку в руках Кота. – Что за странные фантазии?! Нетрезвые какие-то фантазии, я б сказал.
Кот развел руками – мол, какие есть. Шляпник тоже покосился за окно и сказал:
- А мне нравится этот туман. Ты знал, что в глубине леса живет туманный зверь какой-то? Или птица. Птица-шусь. Она кричит в тумане – и всё. И не увидишь ее. Говорят, если увидишь – что-то случится… странное.
- Плохое?
- Странное.
- Может, это совы кричат?
- Ты дурак? Сов от птицы-шусь не отличишь?
- Не отличу. В тумане совы орут неузнаваемо – сейчас вот шел в таверну, неподалеку отсюда одна рыдала в тумане. Так такое ощущение, что ноет сразу со всех сторон, да еще и под ногами будто – всё ждал, что из-под ног порхнет сейчас…
- Гы.
- Что?
- Со всех сторон, ага. Сова.
- В смысле?!
- Это и была птица-шусь, натуралист ты юный.
- Т-твою ж… Этот голос я частенько слышу. Всю жизнь думал, что это те самые совы, что любят пешком ходить и трубки курят по ночам. Ну спасибо! И как теперь по лесу ходить?!
- Как ходил, так и ходи, - хмыкнул Шляпник. – Птица-шусь если решит тебе порцию странного отсыпать – всё равно никуда ты от нее не денешься. Хотя вот Гусеница говорит, что видел он эту птицу-шусь, и типа ничего, никакой странности ему не обломилось.
- Да уж, у Гусеницы-то точно НИЧЕГО СТРАННОГО на его полянке, блин!
- Гы. Это точно. Я думаю, Гусеница просто привык, что вокруг всякая хтонь творится, и птица-шусь хоть на шляпе его гнездо свей – он не заметит, что что-то изменилось.
- У него, небось, тоже холодно сейчас на поляне, - Кот поежился, глядя на окно, по которому тихо шуршал ледяной дождик. Шляпник пожал плечами:
- Да он сидит что ли там сейчас, на поляне-то своей? Днюет и ночует в подполянье – укрепляет преддверие после предыдущей Алисы расшатанное в хлам. Кстати! – оживился Шляпник. – Он про такую штуку рассказывал! Представь корабль, который идет по суше…
- Ногами идет?
- Ногами, лапами, щупальцами – дно корабля как паразитами поросло самыми разными конечностями, которые медленно несут корабль по лесам и холмам темного мира, полного искаженных существ.
- Темного мира?! А… ты про «преисподнюю»… куда попадают души погибших алис и фигур.
- Опадают. Как листья.
- Как листья. Красиво звучит… и страшновато.
- Слышал о этом, да?
- Ты ж и рассказывал.
- Да? Может быть. Ну так вот, Гусеница видел, как этот корабль прошел мимо его плацдарма.
- Просто прошел, не напал?
- Просто прошел. Корабль небольшой, старый, с обломанной под корень мачтой…
- Обломанной мачтой? – переспросил Кот, машинально потирая запястье. – Звучит… знакомо.
- А команда? – вдруг спросил Пыщ, который, как оказалось, жадно внимал каждому слову Шляпника. – Была команда на корабле?!
Шляпник посмотрел на взволнованного юнгу и помотал головой:
- Не было команды. Это ж мертвый мир, парень.
- Ясно…
- …А вот капитан был.
- Капитан?!
- Стоял у штурвала, вросший в корабль.
- Т-то есть?! Как это – вросший?!
- Гусеница толком не разглядел. Видел только, что рука левая у него была одним целым со штурвалом. И черная поросль по кораблю колыхалась, будто водоросли. Говорит, завораживающее зрелище – когда мимо в полной тишине проплывает корабль, а капитан смотрит вперед, за горизонт, словно пытается увидеть там что-то очень важное… А что там увидеть-то можно? Хаос, тени, искаженные существа… да деревья мертвые на мертвых холмах.
- Значит, он погиб вместе с кораблем… - тихо пробормотал Кот, глядя сквозь Шляпника. – Не ушел с корабля во время… во время того грёбаного апокалипсиса в разрушающемся мире. Черт, это грустно, Шляпник.
- Это не грустно, - возразил Шляпник. – Это так, как должно быть. Значит, он был настоящим капитаном. Может, поэтому и не сгинул там, внизу, а всё ещё бороздит холмы и леса. Пусть и… вот так.
- Как туда попасть? – деловито сказал Пыщ, вставая из-за стола и одергивая ремень с заткнутым за него пистолетом.
- Куда попасть? – не понял Шляпник.
- Ну… туда. Где корабль и капитан Джонс. Через поляну Гусеницы?
- Во-первых, просто так туда не попадешь – проходы знать надо…
- Гусеница знает, да? Точно знает, раз он там сражается.
- …А во-вторых, зачем тебе туда?
- Я спасу капитана, - решительно сказал Пыщ. – Спущусь вниз, найду его и спасу. Вытащу его обратно. Если получится – вместе с кораблем. А если не получится … то без корабля. Найдем потом корабль где-нибудь. Капитан Джонс найдет.
- Безумству храбрых мозгов не надо, - вздохнул Шляпник. – Безумство храбрых сродни психозу… Ты дурак, пацан?
- Сам!.. – запальчиво начал Пыщ, но поглядел на револьвер в кобуре Шляпника и поправился. – Сами вы… ничего не знаете!
- Ты суть-то уловил, спасатель сопливый? Там МЁРТВЫЕ все, в подполянье. Погиб твой капитан, ясно?
- Ну и что? Раз он там есть, значит, я могу его спасти.
- Как?! Мертвое тело сюда вытащишь? Душу в кармане пронесешь? И куда денешь потом ее, душу эту? В ежа пересадишь? В гриб танцующий подкинешь? Ты мозгами-то пораскинь…
- Передайте Эсмеральде, что я ее люблю! – выпалил Пыщ и выскочил за дверь. Впрочем, он тут же сунулся обратно и злорадно сказал Шляпнику: – Скоро я вернусь за ней вместе с капитаном Джонсом, мы возьмем таверну на абордаж, а тебя повесим на рее! И Эсмеральда будет моей навсегда!
С этими словами он захлопнул дверь и, судя по топоту шагов, умчался в сторону поляны Гусеницы.
- Дурак, - фыркнул Шляпник и подмигнул Сонечке, ошарашенно следившей за происходящим из-за стойки: - Слышала? Передай Эсмеральде, что её ухажер собирается взять на абордаж таверну и повесить бедного безобидного меня.
Сонечка нахмурилась, открыла рот, собираясь что-то сказать… не подобрала слов и, возмущенно грохнув о стойку стаканом, растворилась в воздухе.
- Он серьезно, что ли? – хмыкнул Кот, глядя в окно. – Он же правда на поляну рванул…
- Да ты его видел? - пожал плечами Шляпник. - Пацан пацаном, ума мало, зато орлизм прет из всех щелей… эх, пойду-ка я тоже… к Гусенице.
- Зачем?
- Я б сказал, что не хочу пускать этого юнгу бескорабельного в царство мертвых… Но не знаю. Так-то если парень уперся рогом, то я б за то, чтобы он туда отправился. Охота пуще неволи, все дела. Тогда надо будет помочь ему уболтать Гусницу. Ты ж его знаешь, аристократа пыльного…
- Угу. Бровь заломит, свысока посмотрит и скажет: «А не пошли бы вы нахер, юноша…» И всё, никакого подполянья Пыщу.
- Во-во. Так что пойду… посмотрю.
- Я с тобой.
- Эй, куда?! – Сонечка, материализовавшись посреди таверны, только руками всплеснула, глядя как два приятеля выскочили за дверь. – Куда опять под дождь?! Один в пиджаке нараспашку, второй вообще босиком! Что за люди такие!
…А Пыщ тем временем мчался по лесу и тихо бормотал себе под нос:
- Я вас найду, капитан, обязательно найду… Вы только меня дождитесь, ладно?..
Врервые за долгое время Пыщ чувствовал себя нужным.
И не просто нужным – он чувствовал себя героем, который идет спасать славного капитана Уолли Джонса, угодившего в лапы искажённого посмертия апокалиптической преисподней.
И обязательно спасет! А как же иначе? Ведь он герой.
Пусть не очень храбрый и не очень умелый, зато у него есть главное – решимость не отступить.
Пыщ был уверен, что это и делает героем кого угодно.
Даже одинокого корабельного мышонка.
01.01.2022