ГСЧ_Смутное время

[Alvarka]

Эффект мотылька

01
Вообще Пестрый кот нечасто заходил к Гусенице «на просто так поболтать». Обычно это было «Слушай, у меня тут погоня на хвосте, можно я у тебя перекантуюсь?..» Собственно, Пестрый вообще не особо любил надоедать кому-то, и свободное время (когда ВДРУГ у него такое появлялось) проводил на крыше или заднем дворе таверны со старой гитарой, негромко наигрывая обрывки простеньких мелодий. Но в этот день у него как раз образовалось свободное время, а поврежденное во время последней стычки с Арлекинами запястье не позволяло привычно засесть за гитару. Поэтому Кот вдруг вспомнил, что Гусеница звал его «зайти поболтать»… ну и зашел.
Уже подходя к поляне Гусеницы, Кот понял, что что-то не так. Воздух звенел от напряжения, потрескивал электрическими разрядами и пах грозой. Над поляной висело зелено-голубое марево, в котором то и дело проскакивали белые молнии, а Гусеница сидел в центре поляны, деловито наматывая на руку одну из таких молний. Вот просто сидел и наматывал, словно клубок ниток, и молния, хоть и негромко шипела и потрескивала, но больше никак не протестовала против такого обращения. Выглядело это… до ненормальности обыденно. Мятая панамка и домашний халат Гусеницы как-то очень органично смотрелись рядом с мотком белых косматых молний. Казалось, сейчас предсказатель закончит собирать их в клубок, возьмет в руки спицы и…и, наверное, свяжет белый косматый шарф с запахом грозы.
- Эм… сейчас не самое подходящее время для будничного трёпа? – осторожно осведомился Кот, останавливаясь на краю поляны. – У тебя тут катаклизм или это нормальное для Гусениц развлечение?
- А ты бы почаще в гости забегал – был бы в курсе, - спокойно ответил Гусеница, не отрываясь от своего занятия. Молния с его ладоней медленно стекла вниз, к ногам, словно укрыв их невероятным покрывалом неровного и неяркого света. Гусеница потер пальцы, по-детски лизнул обожженные кончики, и принялся наматывать на локоть очередную молнию.
Кот подошел ближе, всмотрелся и спросил:
- Зачем это?
- Кокон, - мечтательно прижмурился Гусеница.
- Для тебя? – уточнил Кот. Гусеница посмотрел на него укоризненно:
- А ты как думаешь?
- Я не думаю, я спрашиваю. Ты хочешь стать бабочкой?
- Слышу в твоем голосе сдерживаемое ржание.
- Я серьезен как… как… я серьезен, в общем.
- Мне-то не ври.
- Опять забалтываешь ответы до смерти. Ты хочешь стать бабочкой?
Гусеница посмотрел на небо и сказал:
- Да надоели вы мне все… Уйду я.
- Куда?
- Отсюда.
- А, понятно… А чего так странно?
- В смысле?
- Ну… сказал бы Кролику, что тебе тут опостылело, он бы нашел Алису, привел её на твое место… ты бы передал ей ключи от поляны, или как там это у вас делается…
- Ключи от поляны?
- Ну…
- Ключи от поляны?!
- Э..
- Ты дилетант.
- В вопросах грибных полян определенно, - сердито сказал Кот, отмахиваясь от мелкой шаровой молнии, крутящейся у его кошачьего уха. – Короче… струсил, что ли?
- Этот вопрос не имеет под собой четкой дидактико-диалектической основы и не привносит структуальной сингулярности во флуктуацию вероятных ответов.
- По-моему, ты сейчас чушь какую-то сказал.
- Просто ты невежда.
- Просто я знаю значение слов «сингулярность», «дидактика» и «флуктуация».
- Серьезно? По тебе не скажешь.
- Мне надо обидеться?
- Давай.
- Лениво и неинтересно. Куда интереснее получить ответы на вопросы.
Гусеница некоторое время смотрел на него (не переставая, впрочем, мотать из молний покрывало для кокона), а потом задумчиво проговорил:
- Возможно, мне просто любопытно. Любопытно, как это – стать Бабочкой. Раз я Гусеница – я могу стать Бабочкой, верно?
- Не знаю. Я дилетант, ты сам сказал.
Гусеница не обратил внимания на его фразу и продолжил:
- С одной стороны, новая ступень развития, новые качества... новые способности – и крылья, которые позволят мне покинуть Страну. С другой – почему-то же существует именно СМЕНА фигур.
- Чтобы сохранять ключевые точки Неправильной сказки?
Гусеница снова его проигнорировал. Покрывало из молний уже укрывало его по грудь, мягко колыхалось в складках домашнего халата и мелкие искры деловито шныряли по бороде и волосам Гусеницы, словно короткими стежками сметывали тот самый Кокон.
- Я покину Сказку бабочкой, - продолжал Гусеница, и голос его становился все размереннее, монотоннее и тише. – Крылья с чешуйками из грозовых молний изнаночного Хаоса легко пронзят саму суть Сказки, и я смогу идти куда захочу, новые миры и новые сказки…
- Погоди, - торопливо сказал Кот, всем телом чувствуя, как его голос чужеродно царапает мягкое бормотание, окутывающее Гусеницу. – Ты сказал «новый уровень». Но ведь новый уровень… той же фигуры, верно? Бабочка – это все равно Гусеница, только… эээ… как бы это выразиться…
- Бабочка – это Бабочка, - сурово сказал Гусеница, сверкнув на него глазами из-под слоя белой паутины молний. – Нет… мотылек. Я стану Мотыльком, рок-н-ролльщик! И передай Кролику моё прощальное «Буа-ха-ха!».
- Мне не нравятся аналогии, - почти жалобно сказал Кот, шагая ближе и присаживаясь на корточки перед укутанным в кокон Гусеницей. – Ведь бабочки разрывают коконы, перерождаются в нечто… совсем иное… не гусеницы…
- Ты просто не любишь бабочек, - твердо сказал Гусеница и опустил руки. Марево над поляной начало таять, а оставшиеся молнии – собираться к Гусенице.
- Да я и гусениц не люблю, - вздохнул Кот. – Но всё-таки…
- Поздно.
И Гусеница замолчал.
Кот вгляделся, пытаясь понять, что происходит внутри кокона, но молнии, мельтешащие вокруг, мешали рассмотреть что-то определенное. Силуэт Гусеницы медленно растворился в ворохе искр… потом снова собрался… на первый взгляд, не изменившись… и из кокона раздался новый голос:
- Ох, это было до-о-олго…
Голос был скрипучий и шершавый, словно его обладатель отвык разговаривать, или у него пересохло в горле.
- Долго? – удивленно переспросил Кот. – И минуты не прошло… Ты там как, в порядке?
- Я сижу тут неделю, - сварливо отозвался голос. – Рок-н-ролльщик, ты, что ли?
- Я… - ошарашенно ответил Кот.
- Ты тут всю неделю просидел?
- Какую неделю? Говорю тебе – и минуты не прошло. Вылезай, Гусеница, а то жутко на это смотреть.
- Я не Гусеница. Я Мотылек, - и кокон затрепыхался, словно нечто там, внутри, пыталось выбраться. – Уф… не могу. Прочно!
В голосе явно послышалась паника, и Кот, протянув руку, попытался разорвать кокон. Нити рвались как осенняя паутина, и при этом слегка обжигали пальцы.
- Помоги! - уже не сдерживая паники, заскулил Гусеница… или уже всё-таки Мотылек?
- Сейчас, погоди, - пробормотал Кот, торопливо разрывая колючую паутину. – Уже… почти…
- Рвется?!
- Рвется и очень легко. Сейчас…
- А изнутри не рвется вообще, - паника в голосе сменилась задумчивостью. – Любопытно…
Кот рвану паутину кокона еще несколько раз и отступил, разглядывая сидящее на земле существо.
На первый взгляд это был тот же Гусеница. Ну без панамки и халата – вместо них было что-то вроде мягкого брючного костюма с непонятной эмблемой на груди. Ну без бороды – бывший Гусеница был гладко выбрит, аккуратно подстрижен, а его глаза были прикрыты большими солнечными очками. Но в остальном это был тот же Гусеница. Вроде бы…
- Ну слава богам, - сказало это существо и поднялось на ноги. – Кстати, у тебя паутина на руках, рок-н-ролльщик.
Кот бросил мимолетный взгляд на сеточку черных линий на тыльной стороне ладони и отмахнулся:
- Это не паутина, это копоть от неё. Она обжигала. Слушай, а ты…
- Ожоги? Больно?
- Да ерунда, я ж говорю – копоти больше. Слушай, так ты сейчас кто?!
- Мотылек, - прозвучало уверенно и весомо. – Мотылек «мертвая голова».
- Бражник, – машинально поправил его Кот, не отрывая взгляд от эмблемы на груди Мотылька.
- Чего?
- «Мертвая голова» - это бражник.
Эмблема представляла собой серое пятно… как ни крути – и впрямь похожее на рисунок черепа со спины этого ночного насекомого.
- А я Мотылек, - хихикнуло существо. – Видишь крылья?
- Нет, - честно сказал Кот. – А где они?
- Да вот же! – и Мотылек развел руки в стороны. Жест сопровождался звуком раскрываемых крыльев, но самих крыльев по-прежнему не было видно. Зато паутинка черных линий на левой руке Кота отозвалась на это движение мимолетной болью – словно к руке на миг приложили горячую металлическую сеть. Кот поморщился и потряс рукой.
- Ты их чувствуешь, - уверенно сказал Мотылек. – Крылья. Чувствуешь.
- Это просто ожоги от паутины. Наверное, они сильнее, чем сперва показалось.
- Мои крылья связаны с тобой, рок-н-ролльщик, - ухмыльнулся Мотылек. – Забавно… Впрочем, ожоги заживут и связь пропадет.
- Так ты всё-таки?..
- Я могу отсюда уйти, - сказа Мотылек, прислушиваясь к чему-то внутри себя. – Куда – не знаю… но – отсюда. Я чувствую шторм времени… его потоки. О-о, это опьяняет! Какая мощь! Слушай, я пошел.
- Погоди! Может, сперва мы Кролику…
Но Мотылек в доли секунды подернулся рябью и исчез.
- … всё расскажем, - договорил Кот и растеряно огляделся. Ожог на кошачьей руке полыхнул резкой болью…
… и мир изменился.
Больше не было поляны Гусеницы и спокойного леса. Он стоял среди поваленных стволов и искореженных деревьев, а в земле исходили жаром тонкие трещины.
- Что за?!.. – пробормотал Кот. – Что этот гребаный бражник натворил?! И как?!
- Рок-н-ролльщик! – раздался громогласный вопль за его спиной. – Как удачно так далеко ты забрел в мои владения! Держите его, ребята. В этот раз мы славно повеселимся!
- Да ладно?! – удивленно выдохнул Кот, оборачиваясь.
Перед ним стоял Черный Музыкант… которого ну никак не могло быть в это время в этом месте! Ведь его давным-давно сменил Флейтист, приведенный Пестрым Котом по приказу Короля Маджонга.


18.11.15