внезапно! - ФБ)

[Alvarka]

написано хоть и на ФБ, но для Ичи)

ВА

Если долго идти по следу – обязательно найдешь то, что ищешь. Если выживешь, конечно.
Они выжили.
- Это… ты?! – Токито шагнул было вперед, но тут же снова попятился. Как ребенок, который очень хочет узнать, что же впереди, но боится наказания. – Ты?!
- Да, Минору, - седоватый мужчина улыбнулся ему – мягко, осторожно, словно боясь спугнуть. – Мы искали тебя, когда ты убежал.
- Вы… вы… зачем?! – почти выкрикнул Токито, сжимая кулаки. – Зачем вы это сделали?!
- Эксперимент.
- Почему я?!
- Удобный объект.
- И всё?! «Удобный объект» - и вы вот так запросто ломаете мою жизнь, отбираете воспоминания!.. И рука эта уродская… Она болит, сволочь ты этакая, БОЛИТ! Каждый день, чтоб тебя!
- Тише, Токито, тише, - Кубота успокаивающе кладет одну руку на плечо вздрагивающему в истерике Токито. Во второй руке у него пистолет, направленный на седоволосого. – Спокойно.
Седоволосый безмятежно улыбается и косится на свою охрану. Охрана сурова и насторожена, и её оружие направлено на двух парней. Не промахнутся, если что. С пяти шагов попробуй промахнись…
Кубота отталкивает Токито себе за спину и холодно бросает:
- Мы будем говорить по делу?
Токито всхлипывает и утыкается ему в плечо. Ему страшно, до дрожи в коленях страшно, что паника, поднимающаяся из глубин его сознания при звуках ненавистного голоса, накроет его с головой. И тогда неизвестно, кто попадется ему под руку, ведь это может оказаться и Кубо-чан, как уже было однажды… «Все хорошо… - как заклинание беззвучно шепчет Токито, глядя в никуда. – Все хорошо, Кубо-чан здесь, у него все получится, у нас получится, я не один, не один, не один…»
- Нам не о чем говорить, - говорит в это время седоволосый. – Опусти пистолет, Кубота Макото.
- Так ли уж не о чем? А WA?
- Не о чем, Макото, не о чем, - улыбка седоволосого становится кривой и неприятной. – Мне нужен только тот парнишка, что прячется за твоей спиной. Ты мне не нужен. Даже в качестве объекта для эксперимента.
- Я должен расстроиться? – в глазах Куботы веселье. Опасное веселье.
- Понятия не имею. Ты мне не интересен, Макото.
- Какое горе. Так что насчет WA? Пока не приехала полиция, которая помешает нашему приватному разговору.
- Полиция?!
- Дядя Касаи такой упорный в стремлении оградить меня от неприятностей, знаешь ли. и приходится записки ему оставлять, чтобы потом нотации не читал.
- Зря ты ввязался во все это, - седоволосый холодно отворачивается и кивает своим охранникам. – Убейте.
Охранники послушно жмут на курки…
Вот только Кубота начинает двигаться раньше.
Токито не успевает ничего сообразить – сильный толчок отшвыривает его в сторону, за ящики, и он испуганно замирает, закрывая голову руками. Выстрелы, крики, грохот падающей мебели – все это отдается в его мозгу бледным фоном для голоса из прошлого, повторяющего «Минору… иди сюда, Минору… Минору…»
Но потом накатывает злость, и Токито зубами впивается в собственную руку – ту самую, звериную. Боль холодной волной проходится по сознанию, прогоняя панику, оставляя только чистое, звенящее сталью бешенство.
«Ну нет! Не дождетесь! Я убегал… долго убегал от вас, сволочи! Я больше не хочу бежать! Я не один, у меня есть Кубо-чан, и мы!.. Кубо-чан… Кубо-чан?!»
Токито вскакивает, осознав, что пока он тут прячется, Кубота там один против пятерых противников!..
Впрочем, уже не пятерых. В тот самый момент, когда Токито выскакивает из-за ящиков, Кубота ныряет под руку последнего из охранников и коротко бьет его под дых. После чего, игнорируя повалившегося ему под ноги противника, останавливается над лежащим на полу седоволосым человеком.
- Ты… - еле слышно хрипит седоволосый. Трудно разговаривать, когда твоя грудь разворочена пулей.
- Я, - равнодушно соглашается Кубота, безуспешно пытаясь достать из кармана сигареты левой рукой. Правая, простреленная в плече, висит плетью.
Где-то вдалеке слышится вой полицейских сирен, и Токито подбегает к Куботе, хватая его за здоровую руку:
- Идем отсюда, Кубо-чан!
- Да, надо, - бормочет Кубота, отворачиваясь от седоволосого и опираясь на подставленное плечо Токито. – Касаи ругаться будет… если застанет…
- Ты… всегда был… моим… позором… - последние слова даются седоволосому с трудом.
И, пожалуй, пропадают зря, потому что Кубота, не моргнув глазом, уже уходит из комнаты. Наверное он даже не слышит этих слов, сосредоточившись на прикуривании мятой сигареты – как назло, это последняя в пачке, а по пути в киоск не заскочишь, сперва к Ко-сану, и хорошо, что пуля прошла навылет… нет, ему не последних слов умирающего бизнесмена.
Но Токито слышит – еще бы, этот голос давно выжжен у него в мозгах! – и, когда они оказываются далеко от заброшенных складов, все-таки задает вопрос:
- Кто это был, Кубо-чан? Ты его знаешь?
Кубота молчит. Долго молчит, Токито уже успевает решить, что Кубо-чан обиделся или расстроен. Но потом Кубота щелчком отправляет в урну докуренную сигарету и спокойно говорит:
- Возможно, я должен был называть его отцом.
- Что?!
- Но он никогда не называл меня сыном.
- Ох, Кубо-чан, я…
- Знаешь, что я больше всего хочу сейчас, Токито? – голос Куботы обретает легкую хрипотцу, и Токито чувствует, как кровь приливает к лицу.
- Анальгина? – пытается пошутить он, косясь на окровавленный рукав куботовской куртки. – Потерпи, сейчас дойдем до Ко-сана, он тебе плечо обработает…
- Нет, - серьезно говорит Кубота, глядя на него сквозь очки. – Я хочу… другого.
- Чего?
- Мороженого, - вздыхает Кубота, швыряя в урну пустую сигаретную пачку. – Потому что сигареты тебе все равно не продадут.
- Эй, я старше тебя, между прочим!
- Да-да…

Когда они оказываются перед дверью знакомого китайского магазинчика, Кубота на миг останавливается, и тихо говорит:
- Прости. Кажется то, что мы узнали…
- Эй! – сердито прерывает его Токито. – Не вздумай говорить ничего такого!
- Хм. Ничего какого?
- Ну… такого!
- Ладно, не буду, - покладисто соглашается Кубота, и Токито чертовски благодарен ему за это.
Ну в самом деле, сложно найти слова, чтобы нормально поговорить о том, что случилось этим вечером… и о том, что это означает для их прошлого и настоящего.
Особенно сложно найти их прямо сейчас, когда жив еще панический страх от намертво впаянного в память голоса: «Минору…. Иди ко мне, Минору…»
Токито нервно вздрагивает, и Кубота косится на него:
- М-мм?
- Ничего, - уверенно врет Токито. – Просто прохладно чего-то…
Кубота делает вид, что поверил. Он тактичен, как обычно.
Токито косится на его безмятежное лицо.
«О чем он думает сейчас? О том, что его… отец… был тем, кто издевался над Минору?.. Или о том, что мы снова не нашли разгадку Wild Adapter’а? Или…»
А Кубота смотрел себе под ноги и думал о том, что ему просто до чертиков хочется мороженого.
Шоколадного с вафельной крошкой.
Интересно, тот супермаркет на углу все еще открыт?..