[Alvarka]

предупреждение: ООС, АИ, размышления на тему, не более.
предупреждение два: злое
предупреждение три: да, бред. сон же...

как-то так...

…
- Это же шофер Санзо? – Когайджи чуть нахмурился, гладя на человека, без сознания скорчившегося на полу лаборатории Нии Джени.
- Да, - довольно отозвался ученый, нарезающий круги вокруг связанного пленника. – А что? Вы что-то имеете против?
- Зачем он тебе?
- Пригодится, - хихикнул Нии Джени. – Весьма любопытный материал для исследований.
Когайджи поморщился. От слова «исследований» веяло болью и кровью. Принц снова посмотрел на пленника:
- Как он к тебе попал?
- Только не предлагайте мне обменять его жизнь на сутру Санзо.
- Почему? Думаешь, Санзо не согласится?
- Уверен в этом. К тому же не собираюсь лишаться любопытного экспоната. Хотите, изложу суть эксперимента?
- Нет, - Когайджи развернулся, и вышел из лаборатории. Нии Джени насмешливо посмотрел ему вслед, и вернулся к пленнику.
…
Холодная вода буквально обожгла болью пересохшее горло. Хаккай судорожно глотнул, и попытался отшатнуться, но чьи-то пальцы цепко держали за подбородок, не давая двинуться. Хаккай еще раз глотнул воды, закашлялся, и окончательно пришел в себя.
- Хорошо, - довольно прозвучало над ним. – А то я уже устал ждать.
Хаккай вздрогнул, и открыл глаза.
Подвал, каменные стены, маленькое окошко под потолком. На руках и ногах – цепи, не дающие даже шевельнуться. И напротив – Нии Джени. Ученый замка Гю-Ма-О. С довольной улыбкой, и со стаканом воды в руке.
- Добро пожаловать ко мне в гости, ёкай, - почти ласково протянул Нии Джени, и провел пальцами по его щеке, медленно, царапая кожу острыми ногтями. – Ведь ты же ёкай, правда?
- Вы завидуете? – голос Хаккая не дрожит. В нем лишь вежливая доброжелательность, словно именно он тут хозяин положения… или как минимум на равных. Кажется, ученого это забавляет.
- Чему? Твоему возможному безумию? Не смеши.
- Рад, что вам забавно.
- Ещё как забавно…
Рука ученого крепко берет Хаккая за волосы, запрокидывая его голову назад, до боли в неудобно вывернутой шее. Пальцы второй руки с любопытством пробегают по металлическим зажимам на ухе:
- Целых три? Кажется, ты чрезвычайно бешеная тварь, а, ёкай?
- До чего ж вы любезны… А снимите цепи и проверьте.
- Проверим… обязательно проверим – думаешь, для чего ты мне тут нужен?
- Боюсь даже предположить. Вдруг вы извращенец?
- И это тоже, ага.
Щелк.
Лимитер падает на пол, и по телу Хаккая пробегает дрожь. Но голос вздрагивает лишь самую малость, когда он говорит:
- Мы говорили о цепях, а не об украшениях, не так ли?
- Кажется, ты не в том положении, чтобы ставить условия, ёкай?
- О, в самом деле?
Щелк.
Второй лимитер.
Глаза Хаккая туманятся зеленью, и он чуть прикусывает губу, выравнивая дыхание. Нии Джени с любопытством изучает его лицо:
- Не хочешь? Странно… Давай. Я хочу посмотреть на твоего зверя.
Щелк.
Третий.
Взгляд Хаккая каменеет, по виску стекает капля пота, пальцы сжимаются в кулаки.
Ученый тихо смеется:
- Вот так, значит? Не хочешь. Не нравится. Расслабься, ёкай. Ты не обманешь своего зверя…
И он бьет Хаккая под ребра – сильно, резко, вышибая дыхание, заставляя дернуться в цепях, выламывая прикованные руки… Хаккай с хрипом выдыхает, но второй удар заставляет сознание затуманиться – и зверь вырывается наружу.
Нии Джени возбужденно облизывает губы, глядя, как кожа ёкая вмиг расцветает зелеными узорами лозы, как глаза из-под челки полыхают зеленым огнем ненависти…
- Любопытно.., - шепчет сам себе Нии Джени. – Сколько времени тебе понадобится, чтобы сойти с ума?
Рывок, другой – но цепи держат крепко, даже сила ёкая им не помеха.
И Хаккай улыбается ученому – весело и немного зло, вполне успешно скрывая охватившее его отчаяние.
…
Времени здесь нет. Оно не заглядывает к бьющемуся в цепях зверю.
…
Нет, сперва ёкай улыбался, и поливал ученого вежливым ехидством. Тихо, спокойно, не пытаясь порвать металл, охватывающий шею и запястья. Нии Джени приходил, смотрел, парировал его ехидство своим, и уходил, оставляя его наедине с полумраком подвала.
Время шло, улыбка екая становилась злее и все больше походила на оскал.
Нии Джени довольно жмурился, жевал сигарету, и увлеченно пытался вывести ёкая из себя. Удавалось всё чаще – особенно после того, как ученый стал заявляться в подвал с плетью. Кровь и боль заставляли ёкая рычать от ненависти – и всё труднее было остановиться, перестать рваться из цепей навстречу насмешливому взгляду Нии Джени.
Наверное, однажды он просто не остановился.
…
Голоса режут слух, и хочется уйти от них, сбежать, спрятаться. Но тело не слушается, и зверь просто замирает, накапливая силы для очередного рывка.
- …воды?
- На пол поставь. Жив?
- Дышит вроде… Что у него с рукой? Сломал?
- Нет вроде… разодрана.. шея? Тут еще что?
- Ошейник… Такие рывки.. Сломает шею к чертям.
- Он сказал снять.
- Угу.. Есть. Отойди на всякий случай.
- Да он лежит уже несколько часов.
- Мало ли.. Пошли отсюда.
- Угу.
Голоса удаляются, и зверь чуть приподнимает голову. Рядом в чашке качается поверхность воды. Зверь тянется к ней, жадно пьет, роняя капли на каменный пол, потом встряхивает головой, и задумчиво смотрит на цепи, охватывающие истерзанные попытками вырваться запястья.
Рывок, еще один.
Короткий полустон-полувсхлип, когда металл соскальзывает с запястья, по открытой ране на запястье, по крови.
И – закусить губы, упереться всем телом, и рвануть оставшуюся цепь так, что боль заставляет запрокинуть голову, немо скаля зубы… И металл не выдерживает.
Звено ломается с жалобным щелчком, ломается у самого «браслета» оков.
Зверь поднимается – медленно, настороженно, не веря своей свободе.
Тело подчиняется с неохотой, грозя неожиданно отказаться служить… но не сейчас – чуть позже, когда уже можно будет лечь и сдохнуть – не здесь!
И зверь с зелеными бешеными глазами неподвижно замирает в полумраке подвала напротив двери.
В ожидании.
Он знает, что дождется.
…
- Ай, досадно, - не отвлекаясь от монитора, бросает Нии Джени в ответ на паническое сообщение лаборанта. – Вырвался? Бешеная тварь…
- Мы пытались его задержать…
- Сколько он положил?
- Пятерых.. Остальные разбежались…
- И молодцы. Не думаю, что стоит пытаться его усмирить.
- То есть?!
- Он мне надоел.
- Но…
- Что? Пусть идет куда захочет. Пошлете за ним шестерок каких-нибудь, пусть развлекаются, пытаясь его прикончить, пока он слаб.
- А..
- И не отвлекайте меня! Гекумень ждет новостей о сутрах, а вы тут со своим блудным екаем….
И Нии Джени чуть ли не с головой влезает в монитор, вмиг позабыв о бешеном звере, татуированном лозой.
Впрочем, лаборант весьма рад этому. Ловить бешеную тварь ему никак не хочется.
…
…
Белый дракон кружил неподалеку.
Не подлетал близко, но и не улетал прочь.
Как всегда в последнее время, с тех пор, как пропал Хаккай.
Годжо покосился на дракона, и бросил на землю докуренную сигарету.
- Пошли, что ли, - сказал он. – Долго отдыхать-то будем?
Годжо не хотелось идти в замок Гю-Ма-О. Никуда ему не хотелось. Незачем.
Но он шел – наверное по привычке.
А еще он, наверное, надеялся, что найдет Хаккая. Или убедится, что тот мертв.
…«Он не умер, - убежденно сказал Гоку спустя неделю после исчезновения Хаккая. – Вот нутром чую, что не умер!» Санзо тогда только хмыкнул.
Когда прошел месяц, Гоку уже ничего не говорил, только шмыгал носом, порой бросив взгляд на белого дракончика, спящего по вечерам на какой-нибудь ветке.
Спустя еще какое-то время, неумело бинтуя монаху разодранное плечо, Годжо рассеянно попенял на отсутствие лекаря. Санзо поморщился, и буркнул что-то насчет лимитеров и безумия, настигшего ёкая. Годжо тогда разозлился, но промолчал.
Чтобы Хаккай – спокойный, надежный Хаккай! – потерял рассудок? Снял лимитеры и увлекся схваткой с екаями?! Не верилось… ох, никак не верилось. Но факт оставался фактом – Санзо-икко осталось без шофера.. без лекаря.. без стабилизирующего фактора... без Хаккая.
…
- ..Долго отдыхать-то будем?
- Пошли, - отозвался Санзо, поднимаясь с земли. – Вставай, мартышка. Привал окончен.
Гоку не ответил. Он замер, прислушиваясь к чему-то, повернув голову к кустам по правую сторону тропинки. Санзо проследил его взгляд, и на всякий случай достал револьвер.
- Что там? – спросил он. – Ёкаи?
- Да ну – ёкаи, - отозвался Годжо, хлопая по карманам в поисках новой сигаретной пачки. – Они ж ломятся обычно, как стадо коров… Давно бы услышали.
- Тогда что? Гоку? Эй, Гоку?
Мальчишка поднялся на ноги, и неуверенно ответил:
- Мне кажется.. я слышал..
- Что?
- Там…
Кусты шелохнулись, выпуская …
Годжо от неожиданности шумно выдохнул:
- Ты?! И собрался кинуться вперед, но монах неожиданно резко ухватил его за рукав:
- Постой.
- Но..
- Постой!
Годжо замер, пристально вглядываясь в того, кто стоял перед ними.
…Обрывки одежды в темных пятнах подозрительно похожих на кровь. Чужую? Свою?..
…Из-под отросших волос выглядывают заостренные уши…
…Зеленая лоза темнеет на коже разводами грязи…
… И взгляд – пронзительно-зеленый, кипящий .. чем? …отчаянием, смятением, бешенством? Всё сразу, или ничего из перечисленного – не понять в мимолетном зеленом сполохе.
- Хаккай? – Годжо все-таки стряхнул с рукава ладонь Санзо, и неуверенно шагнул вперед. – Хаккай… Слава ками, ты жив.
Ёкай замер испуганным зверем… опустил голову, пряча взгляд.
И из его горла вырвалось глухое рычание.


7-9.04.10.