Тот Самый мир

Тот Самый мир_ Зарисовка


В выходные Бэллус предпочитал не работать – ну разве что по вдохновению! – а пятница, как ни крути – это почти выходной. А уж последняя пятница ноября с промозглой сыростью и серым небом, рваным, как старая тряпка… в общем, работать Бэллусу не захотелось. Тем более, что за истекшую неделю он весьма ловко организовал тайный культ поклонения Равновесию, члены которого хоть и не без долгих философских дискуссий, но обрели убежденность в необходимости Зла. Какое именно зло творить, в каких размерах и по какому графику – все эти животрепещущие вопросы Бэллус оставил новоиспечённым культистам, и с чувством выполненного долга решил отдохнуть всю пятницу перед выходными. Так что вечером он сидел в небольшой таверне и наслаждался хорошим ужином. Насаждать зло ему было настолько лень, что он даже не попытался подбить на драку ужинающих тут же охотников… хотя на чрезмерную выпивку все-таки подбил – привычка, что поделать. Время от времени поглядывая на пьяных охотников, шумно рассуждающих об особенностях тропления вурдалаков, Бэллус покончил с жареным мясом и неспешно смаковал вишневый пирог, запивая его горячим вином, когда в таверну вошла девушка. Невысокая такая, стремительная… и, судя по одежде, тоже из охотников. Несмотря на кажущуюся хрупкость, девушка оказалась с характером. Увидев нетрезвых коллег по цеху, она решительно откинула со лба белокурую чёлку и двинулась к ним.
- А чего это мы тут языками чешем?! – громко осведомилась она. – А охоту для барона дель Тавра кто готовить будет? Всё на хрупкую девушку оставите?!
Охотники притихли, и один из них заискивающе улыбнулся:
- Да ты что, Камилла, мы своё дело знаем! Мы ж договорились с конюхом, что опосля полудня придём к денникам и…
- Опосля которого полудня?! – Камилла гневно уперла руки в бока. – Завтрашнего?!
- Почему завтрашнего? Сегодняшнего…
- Сегодняшний полдень миновал часа три назад! Опосля, ептыть! Куда уж опослее!
- Да?! – искренне удивился охотник, пытаясь разглядеть солнце в окне, задернутом занавеской. – Ох ты ж епты ж, как это мы… Ребята, а ну подняли зады и двинули к конюху Прошке! А то до охоты-то совсем немного времени осталось.
Охотники согласно загудели и засобирались, украдкой опрокидывая недопитое пиво кто в рот, а кто и мимо рта, промахиваясь под неодобрительным взглядом Камиллы. Когда вся эта компания вымелась за дверь, Камилла сумрачно оглядела таверну и подошла к столу, за которым заканчивал ужин Бэллус.
- Слышь, ты! – неприветливо сказала она. - Это ты их напоил?
Бэллус демонстративно неспешно оглядел ее от кончиков белокурых волос до добротных охотничьих сапог, так же неспешно допил своё вино, и только потом лениво ответил:
- Они большие мальчики, сами умеют и напиться, и подраться. А ты что, их заботливая мамочка?
- Вам, мужикам, без мамочки нельзя, - фыркнула Камилла. – Напиться и подраться-то вы умеете, дело нехитрое! А вот работу вовремя сделать – не, это вы пас, лучше в таверне прохлаждаться, да?
Бэллус абсолютно иррационально почувствовал угрызения совести – и правда, пятница же… рабочий день… а он в таверне прохлаждается, вместо того, чтобы для Святозара с его ангелами гадости мутить. Нехорошо, непорядок… Он смущенно потупился было, но тут же опомнился и пожал плечами:
- Если ты о своих протеже, то меня не интересует, дело вы пытаете или от дела лытаете. От меня тебе чего надо, блондиночка?
- Ты мне не нравишься! – без обиняков заявила Камилла и для доходчивости изобразила брезгливую гримасу.
- Какое горе, - равнодушно ответил Бэллус. – Можешь пойти утопиться.
- Нет уж, это ТЫ можешь пойти и… и пойти куда-нибудь, в общем.
- Вот это ничего себе. Ты кто такая, девочка, что пытаешься выставить из таверны абсолютно постороннего тебе мужчину?
- Я староста поселения вообще-то.
Бэллус недоверчиво прищурился:
- Серьезно?! У вас тут что, вообще плохо с мужиками, да?
- Это в каком это смысле?!
- Совсем никого не осталось, что пришлось белобрысую пигалицу в старосты выбирать?!
- Пигалицу?!
Камилла шагнула вплотную и, ухватив Бэллуса за ворот куртки, зашипела ему в лицо:
- Может, я и девушка, но решать проблемы умею, будь уверен! Хочешь доказательств?
- Хочу, - не стал отпираться Бэллус. Она, не отпуская его ворота, мило улыбнулась:
- Полчаса назад барон дель Тавр отдал приказ о том, чтобы его солдаты схватили некоего путника, называющего себя Люцисом, и отвели его на дознание к жрецам Святозара по подозрению в пособничестве силам зла. Поэтому знаешь что, посторонний мужчина? У тебя есть минут пятнадцать, чтобы покинуть таверну и моё поселение. Конечно, если тебя волнует встреча с клириками Светозара. Тебя волнует?
- Ты натравила на меня клириков?! – ошеломленно спросил Беллус. Камилла покивала:
- Я же сказала – ты мне не нравишься. С твоим появлением в селении начались мелкие неприятности – драки, пьянки, кражи…
«…Разврат, опять же…» - подумал Бэллус, но дополнять список Камиллы не стал. Вместо этого он вздохнул и обаятельно улыбнулся:
- Я тут ни при чем, блондиночка. Но все знают, что жрецы Святозара – парни злые и без чувства юмора. Общаться с ними никому не хочется, это ты правильно рассчитала. А ведь могла просто попросить меня уйти, эх…
- А ты бы послушался белобрысую пигалицу? – фыркнула она, выпуская его ворот. – Вали уже давай отсюда… Люцис.
Вся бэллусовская вредность требовала, чтобы он плюнул и остался в селении, не поддаваясь угрозам Камиллы. И чтобы назло ей он замутил здесь что-то гнусное-разухабистое. Ну там оргию бы устроил со своим новоиспеченным культом во славу великого Принца Тьмы Бэллуса… Славную такую оргию, масштабную, с выпивкой, с танцами на столах, с обнаженкой и непотребствами всякими… А потом бы в жертву принес блондинку. Желательно ВОТ ЭТУ конкретную блондинку!.. А потом еще и барона во всё это втянуть, да чтобы и жрецы сюда же – голыми на столах…
- Не думаю, что солдатам надо много времени, чтобы дотопать до таверны, - как бы невзначай заметила Камилла. – Упс, вот и они… Извини, я честно попыталась выпроводить тебя до их прихода.
Дверь таверны распахнулась, впуская пятерых солдат в цветах барона дель Тавра. Быстро окинув таверну взглядом, один из солдат ткнул копьем в сторону Бэллуса:
- Это ты Люцис?
- Нет. – ответил Бэллус, поднимаясь на ноги.
- Он это, он, - фыркнула Камилла, отступая назад. – Ты ж всех наших знаешь, Клариус. Ольше чужаков в селении нет.
- И то верно, - хмыкнул солдат и махнул рукой своим товарищам:
- Арестуйте его. Клирики разберутся, что это за подозрительный тип.
Бэллус не стал тратить время на оправдания. Схватив стул, он высадил им ближайшее окно, потом перевернул стол навстречу бегущим к нему солдатам и перемахнул через подоконник. Прежде чем кинуться наутек, он нашел взглядом Камиллу – девушка стояла у стены и смотрела на него. Поймав взгляд Бэллуса, она помахала ему ладошкой – мол, прощай. Бэллус усмехнулся и послал ей воздушный поцелуй. Глаза Камиллы удивленно расширились, но Бэллус уже рванул прочь – связываться с солдатами ему не хотелось. Драка, разборки, синяки и ссадины, неприятная беседа с клириками, которые запросто могут знать, кто он такой… Нет уж, не сегодня.
Пятница, черт побери! Почти выходной.
А с Камиллой он еще встретится.
Ну надо же – какая-то пигалица выставила его прочь! Даже Светозару это редко удается, чтобы вот так с наскоку да за пару минут.
Любопытно, ей-богу.
Если удастся склонить ее на свою сторону… очаровательная получится команда.
- Держи его!.. За угол повернул, я видел!..
«…Вот только сперва от солдат удеру. Эх, не сидится им дома в этот холодный ноябрьский вечер, а?!..»

@темы: тексты

---

Тьма крадется тенью по отражениям –
Ты же помнишь, кто за твоим плечом?
Память давит горечью поражения.
Кто кого, приятель? И что почём?
Тени в руки падают злыми письмами,
Устоять бы тут, и куда уж ввысь…
От меня б хоть что-то тут, блин, зависело!..
Нет же – жди, и просто верь… и молись.
Спишь, хранитель? Вижу, глаза усталые,
Мат опять срывается, всё не так…
Тоже отзываются раны старые?
Ну тогда понятно, откуда мрак.
Может, просто сядем с тобой спокойно, а?
Про дела забудем, про тьму и свет,
Посидим, да выпьем вина отстойного,
Выкурим по парочке сигарет.
И возьмем гитары, да грянем старое,
От души и матерно, для своих…
Помнишь, как-то спорили за гитарами,
Злую боль вбивая в корявый стих?
Ну давай, как прежде, обсудим прошлое,
Да сожжем отчаянье, как свечу.
А потом… подумаем про хорошее,
И пойдём.
Как прежде – плечом к плечу.

@темы: настроенческое, стихи

---

7-13

ГСЧ: Зарисовка

Вечер был как вечер, ничего не предвещало неприятностей. В таверне было тихо и пусто – моросящий дождь распугал потенциальных посетителей, чем Шляпник был весьма рад. Весь день он бродил по Сонному Болоту, собирая капли тумана и лепестки лотосов для осенних чаев, поэтому устал и продрог. Вот и с удовольствием ленился в пустой таверне, потягивая фирменный напиток из семнадцати трав с шоколадом и кофе. Сонечка возилась на кухне, что-то там намывая и начищая, поэтому никто не мешал Шляпнику развалиться на стуле, закинуть ноги на стол и наслаждаться терпким напитком. Шелестел дождь, мерно тикали часы на стене, за стенами неспешно шуршали мыши… и всё было замечательно, пока за порогом не прошлёпали сапоги и в таверну не ввалились королевские рыцари в количестве четырех бравых – и промокших – вояк.
- Привет, Валенсий, - сказал Шляпник, с сожалением убирая фляжку и поднимаясь из-за стола. – Погреться зашли?
Рыцари потупились и как-то смущенно запереглядывались. Шляпник заподозрил что-то неладное.
- А чего это вы без Василя сегодня? – небрежно спросил он, отходя к сойке. – Он в патруле остался?
- - Он да… не то чтобы… - пробормотал Валенсий, а потом решительно сказал: - Тут такое дело, Шляпник… В общем, именем Короля, ты арестован.
- Что? – удивился Шляпник, машинально поддергивая рукава. – Это в каком смысле?!
- У нас приказ, - сокрушенно сказал Варфоломей и показал Шляпнику бумагу с королевской печатью и размашистой подписью. – Так что давай ты просто пойдешь с нами, и вы там с Королем всё обсудите… завтра…
- Почему тогда не сегодня, если Королю приспичило со мной поговорить?
- Ему приспичило тебя наказать за то, что ты привечал новую Алису и не рассказал о том, что к тебе заходил Кот, - честно сказал Варахасий. – Поэтому нам приказано тебя арестовать и посадить в подвал. Ну а утром он решит, что с тобой делать. Типа – сколько раз можно предупреждать этого мерзавца, что он должен быть лоялен к власти!.. и всё такое.
- Ну класс…
- Но мы там тебе сена принесем и одеяло, - поспешно добавил Валентин, мнущийся у дверей. – И поесть принесем!
- Нет уж, я поем и тут. И посплю тоже, обойдусь без сена и одеяла, - фыркнул Шляпник, как бы невзначай шагая в сторону так, чтобы между ним и рыцарями оказался стол. Валенсий, заметивший его маневр, нахмурился.
- Вообще-то мы не предлагаем, - сердито сказал он, кладя ладонь на рукоять меча. – Это приказ Короля, и, хочешь ты или нет, ты идешь с нами.
- Хрен вам, - сказал Шляпник и для наглядности продемонстрировал средний палец.
- Не веди себя как деклассированный элемент, -укоризненно покачал головой Варахасий, и Шляпник разозлился.
- Я и есть деклассированный элемент, если что, - скривился он и взялся за спинку стула. – Поэтому, если вы намерены упорствовать в желании меня арестовать, можете начинать драку.
- Не будем мы начинать драку! – отрезал Варфоломей, доставая из кармана наручники. – Мы просто…
- Тогда я начну, - перебил его Шляпник и швырнул стул в Валенсия, достающего из ножен меч.
И понеслось.
Казалось бы, в небольшом зале таверны абсолютно негде развернуться, чтобы устроить настоящую драку, но рыцари справились с этой задачей – драка вышла отличная, с размахом! И со всем сопутствующим – со сломанными стульями, перевёрнутыми столами, разбитой посудой и высаженным окном. Шляпник сломал стул о Валенсия, Варахасий сломал стул о Шляпника, Варфоломея придавили столом, Валентина уронили в окно, а уж кому и сколько раз досталось стаканом ли кружкой – никто не считал. В самом начале драки из кухни выглянула Сонечка, посмотрела на творящийся беспредел, вздохнула и снова вернулась на кухню, прислушиваясь к азартным выкрикам.
- …Шляпник, имей совесть!.. Уймись!
- Ещё чего!
- Ах ты, гад! Больно же! Н-на!..
- Шляпник, не вынуждай меня доставать меч!
- Из-под стола доставать? Валяй, доставай!
- Ай, ять… Валентин, заходи ему со спины! Валентин! Валентин?
- Он на улице, его в окно…
- Какая сука меня в окно выкинула?! Я его ща!..
- Валентин, это не я, это Шляпник!
- Чего сразу Шляпник? Меня вообще рядом не было, это он тебя случайно столом зацепил.
- Врёт! Валентин, он врёт! Мама…
- Отставить, Валя! Хватай Шляпника, брат, пока у него кружки закончились!
- Сейчас!.. А, бля… у него не закончились…
- Не закончились, ага. Кому еще в хлебальник залепить?
- Шляпник, скотина, прекращай дебош!
- Ага, сейчас, шнурки поглажу.
- Шляпник, ну по дружбе! Ну не казнит же тебя Король, ей-богу!.. Да хватит стулом размахивать!
- По дружбе?! Под арест?! Ты дебил?!
- Шляпник, у нас приказ, мы же ничего против тебя не имеем!
- Вот и валите отсюда тогда со своим приказом!
- Еще чего! Валька, ты чего его уговариваешь?! Рыцарь ты королевский или слабак?! Вали его!
- На плечи ему прыгай! Держи, держи крепче, не давай вывернуться!
- Ага, не давай, он юркий, как грёбаный хорёк …
- Стулом по ногам!.. Роняй его, роняй!..
- Бл!..
- Держи, держи крепче!
- Наручники у кого?!
- Есть!.. Всё, Шляпник, уймись. Ты попался. В смысле – ты арестован именем Короля! Поднимите его.
Рыцари вздернули с пола Шляпника со скованными за спиной руками и гордо переглянулись, поправляя растрепанную одежду.
- Чтоб я вам еще раз лучшего вина налил! – с чувством сказал Шляпник, пытаясь плечом вытереть кровь с рассаженной скулы. – К вашим услугам только вода из лужи будет, уроды…
- Не злись, чего ты… - примирительно сказал Варфоломей. – Служба же! Мы ж всё понимаем. Король приказал – мы тебя арестовали.
- А завтра он прикажет меня повесить. И вы понимающе меня повесите?
- Не прикажет…
- а чего ж так неуверенно?
- так, прекращайте рассуждения! – оборвал Валенсий открывшего было рот Варфоломея. – Идём во дворец.
Из кухни выглянула Сонечка и деловито спросила:
- Вы надолго его арестовываете?
- Как получится. – развел руками Валенсий. – И ты это… прости за бардак. Мы его сейчас отведем во дворец, а потом ребята вернутся и помогут порядок навести. Да, Валентин?
- Конечно! Мы не хотели тут ничего крушить, оно нечаянно…
- Ну ладно, - кивнула Сонечка. – Я пока чайник поставлю.
- Цианида им добавь, - буркнул Шляпник. Сонечка сделала вид, что не услышала, Варфоломей, закатив глаза, вытолкнул Шляпника из таверны и виновато улыбнувшись Сонечке, вышел следом.
Когда потрепанные рыцари вышли за порог, из-под стойки выглянул Заяц и, оглядев таверну, недовольно сказал:
- Навели беспорядок, фе… Слышь, мышка Сонечка, как думаешь, повесят Шляпника завтра или нет?
- Нет, - уверенно сказала Сонечка. – Отоврётся.
- Ну-ну… - с сомнением пробормотал Заяц и снова спрятался.
Сонечка подобрала с пола шляпу, отряхнула ее и положила на стойку. Посмотрела на окно, за которым сонно шелестел дождь, и пошла на кухню – заваривать чай для рыцарей. А то ведь придут, помощники непрошенные, промокшие и виноватые. Разве можно не напоить их горячим чаем? В такую-то погоду.


19.11.22

@темы: тексты, без семи тринадцать

---

Город в лесу

Город в лесу


05
Дождь по-прежнему шелестел по стенам и крышам – мерно и монотонно, органично вплетаясь в «белый шум» далекого лесного радио. Радио, кстати, стало чуть громче с исчезновением Манула… или это казалось в наступившей тишине и темноте? Впрочем, в темной комнате было неуютно – не вовремя разыгравшееся воображение подкидывало туманные образы опасных существ, глядящих из углов – поэтому Бойд, недолго думая, через то же окно вылез обратно на улицу.
Дождь тут же застучал по его плечам, по лицу… и Бойд внезапно понял, что не ощущает текущих по коже капель.
«Они должны быть мокрые и холодные… должны щекотать кожу…»
Бойд поднял руку и вытер лицо. Посмотрел на мокрую ладонь и машинально вытер ее об одежду.
«Ладно, просто запишем это в свой длинный список странностей. Разберёмся и с этим, да?»
Да – ответил кто-то в его голове.
Разберемся.
Бойд кивнул сам себе и пошел дальше по улице, внимательно глядя по сторонам.
Какое-то время он кружил меж мертвых домов, пробирался через сломанные ограды, спотыкался о трещины в тротуарах, поросших чахлой травой. А потом он наткнулся на существо.
Выглядело существо как сгорбленный седой человек, одетый в старый грязный плащ с белесыми проплешинами. Когда Бойд подошел ближе, оказалось, что проплешины – это бледные шляпки грибов, которыми порос плащ… да и сам человек, судя по всему. И не седой он был вовсе – это всё та же грибная поросль покрывала его голову и часть лица, оставляя открытым только острый подбородок да темные провалы глаз. Человек, шаркая ногами, медленно брел по лужам навстречу Бойду, но, услышав его шаги, поднял голову и замер, поводя головой из стороны в сторону.
- Добрый день, - сказал Бойд, изо всех сил стараясь придать безжизненному голосу приветливые интонации. – Вы Грибник? Мне о вас рассказывал один человек…
При звуках его голоса существо содрогнулось всем телом и торопливо засеменило навстречу Бойду. Его неприятно-суетливые движения почему-то напомнили Бойду паука, и он невольно подался назад. Существо ускорилось, почти побежало, протягивая к Бойду нервно дрожащие руки, и Бойд попятился, чтобы избежать прикосновения. Но существо двигалось быстрее и наверняка вцепилось бы в Бойда, но тут из-за угла дома вышел еще один человек. Даже не то чтобы вышел – выскочил и взмахнул рукой. Что-то свистнуло в воздухе, раздался влажный шлепок… существо замерло… и взорвалось грязно-белесым облаком. Бойд отскочил, глядя, как по асфальту рассыпаются куски грибных шляпок и ошметки грибницы, как пыль грибных спор опускается в лужи… Потом перевел взгляд на человека. Тот выглядел… обыкновенно. Обычное человеческое лицо с широкими скулами, густыми бровями и спокойным взглядом темных глаз. И сам он был спокойный и уверенный. Крепкий такой, невысокий, но кряжистый, в добротном дождевике и высоких сапогах. За спиной у человека был рюкзак, в руках камень. убедившись, что существо взорвалось окончательно и бесповоротно, человек удовлетворенно кивнул и сунул камень в карман.
- Это я Грибник, - сказал человек и подошел к Бойду, отряхивая руки. – А это – порождение местной флоры. Или грибы не флора? Слышь, мужик, грибы – фора или не флора?
- Я не знаю, - честно сказал Бойд. – То есть он был не живой?
- Оболочка одна. Эти вот грибочки… - и Грибник брезгливо сплюнул в лужу, по поверхности которой плавали споры и куски грибницы. - …Чисто мразь инопланетная – попадает в кровь, и всё, никуда ты от неё не денешься. Прорастет внутри тебя, заменит твои нервы своей бледной паутиной, и в мозгах останется одно желание –стоять под дождем да пальцы в землю запускать, чтобы нити эти питание из земли тянули, как я понимаю. А когда грибы по коже полезут – всё, сдох бобик, нет уже ни мозгов, ни желаний. Только и бродят такие человеко-грибы по городу, да ищут путников.
- Зачем ищут?
- Ну как зачем? Размножаться, - уверенно ответил Грибник. – Вот не влепил бы я ему камнем по макушке, и добежал бы он до тебя – вцепился бы ручонками своими в твое лицо, поцарапал бы не хуже кошки, а потом и взорвался бы сам. И никуда бы ты не делся – споры бы сквозь свежие царапины вмиг в твоей крови и оказались. С этими грибами ходячими аккуратнее надо быть, и близко не подпускать. Опасная она, флора инопланетная. Или не флора-таки?
- Так вот почему ты Грибник…
- Охочусь я на поганки эти ходячие, - кивнул Грибник. – А тебе про меня, стало быть, мёртвый волк рассказал?
- Э… нет, - неуверенно ответил Бойд. - Не волк.
- А кто? – удивился Грибник. – Вроде никто кроме него меня Грибником не называет.
- Вендиго.
- Кто?!
- Ну…такой, - неопределённо ответил Бойд. – Он вроде как человек, но у него то есть лицо, а то вместо лица череп олений. Знаешь такого?
- Череп с клыками волчьими! – покивал Грибник. – Ну да, это мёртвый волк и есть. Я его так зову.
- Почему?
- Потому, - загадочно ответил Грибник. – Сам узнаешь когда-нибудь. А не узнаешь – тебе же лучше, ну его к лешему, беса этого лесного. Ты мне лучше вот что скажи – ты сам-то кто будешь? Ты не из поганок и не из бесов. И на местных призраков не похож, которых волны приносят. Откуда ты взялся?
- Не знаю, - сказал Бойд. – Просто открываю глаза – а я тут. В лесу. Собственно, я потому в город и пришел – может, узнаю что о себе.
Грибник с интересом оглядел его с головы до ног.
- Интересно, - пробормотал он. – Может, ты из этих, копий лесных?
- Не знаю, - повторил Бойд. – А что это за копии?
В ближайшей подворотне что-то зашуршало, и Грибник покосился по сторонам.
- Слушай, а пошли ко мне в убежище? – сказал он и чихнул. – Там и поговорим, расскажу, что смогу. Сыро сегодня, самая грибная погода. Набегут сюда сейчас еще поганки, а у меня камней осталось раз-два, и обчелся. У меня в убежище сухо, тепло. Печку разожжём, поговорим. Соскучился я по нормальным разговорам, чтобы в тепле да у огонька. Идем?
- А пошли, - согласился Бойд.
Не нравился ему дождь, который он не чувствовал. И перспектива оказаться среди людей-поганок тоже не нравилась. И неведомые призраки, которых приносят неведомые волны, тоже не вдохновляли. Бойду до чертиков хотелось обыденности и нормальности, чего-то простого и привычного, за что мог бы уцепиться сонный мозг в попытках отыскать хоть какие-то воспоминания о его жизни. Вот Грибник – нормальный человек, судя по всему… Во-всяком случае, самый нормальный из всего, что ему пока что довелось увидеть.
Хотя…
Интересно, тут вообще есть кто-то нормальный?
И что вообще можно считать нормальным в мире, где из леса слышно неведомое радио, деревья ассимилируют людей, а под дождем разгуливают человекоподобные грибы?
Раздумывая на эту тему, Бойд тем не менее поспешно двинулся следом за Грибником в неведомое убежище, где ему были обещаны тепло и ответы на вопросы.
Самое то в эту поганую сырую морось.

@темы: тексты

---

Кромка

Кромка, зарисовка


В комнате царила тьма. Не холодная отстраненная тьма осенней ночи, нет. Эта тьма была бархатной и уютной. Она мягко обволакивала уставшего путника, заставляя расслабиться, и задремать. В темноте неяркими звездами мерцали свечи – немного, штук пять или шесть – и наполняли комнату легким ароматом воска и цветов.
- Темно тут у тебя, - сказал Габриэл, опускаясь в кресло.
- Не нравится – иди отсюда, Император недоделанный, - беззлобно фыркнула Орда.
- Не пойду, - Габриэл с удовольствием вытянул уставшие ноги и закрыл глаза. – Буду сидеть тут и ворчать.
- День не задался?
- Угу.
- Это был намек, если что.
- М-м?
- Расскажи, что у тебя случилось.
- Ничего.
- Габриэл.
- Да честное слово, ничего не случилось. Просто устал.
- Почему устал?
- М-мм…
- Кто сегодня пытался тебя убить?
- Никто.
- Король Холмов?
- Да, Король Холмов, - сдаваясь, ответил Габриэл. – Устроил засаду у Падающих скал.
- А ты и попался в неё как идиот.
- Угу, есть такое.
- Сильно он тебя потрепал?
- Нет, конечно.
- Что ты еще можешь сказать…
- Что я еще могу сказать, угу…
Орда покачала головой, не то забавляясь, не то укоряя неосторожного Императора. Габриэл не заметил – он так и сидел с закрытыми глазами, наслаждаясь покоем. Орда поставила на стол еще одну свечу – та вспыхнула от легкого прикосновения её пальцев – и сказала:
- Я сегодня разговаривала с Оракулом. Он сказал, что я опасна для Изнанки
- М-мм… Ты ему веришь?
- Ну он же Оракул.
- Не убедила.
Орда протянула через стол руку и коснулась запястья Габриэла:
- Посмотри на меня.
Габриэл открыл глаза и посмотрел на Орду. Как обычно посмотрел – жадно и бережно, ощупывая взглядом каждую черточку ее лица, будто пытаясь запомнить сразу и навсегда. Свеча, стоящая на столе между ними, двумя огоньками отражалась в темных глазах женщины, делая взгляд особенно завораживающим и… диким, пожалуй.
- Я опасна, Император?
- Не зови меня Императором.
- Ответь на вопрос.
- Да, - сказал Габриэл, не отрывая от неё взгляда. – Ты опасна, но мне плевать.
- Для тебя опасна?
- Для меня? Не знаю.
- Для Изнанки?
- М-мм…
- Не темни, Габриэл! Не беси меня.
- Не ты. Твоя тьма – вот что опасно для Изнанки.
- Поясни.
- Если ты позволишь тьме вырваться – она разнесет явь Изнанки, опрокинув эту часть мира в… никуда.
- В никуда?
- Да.
- Ты хотел сказать что-то другое. Что ты не сказал?
- Небо, почему эта женщина такая чуткая?! За что мне этот кошмар?!
- За вредность твою. Грешил много. И все-таки? Куда я могу опрокинуть Кромку?
- В навь.
- Прям в ТУ САМУЮ навь?! Серьезно?!
- Это моё предположение.
- Похоже, не только твоё…
- Слушай, а можно, мы как-нибудь без сумрачных пророчеств сегодня? У тебя нет чаю?
- Нет.
- Жаль…
- Но у меня есть вино. Будешь?
- Буду.
- Вот и славно. У меня сегодня отличное настроение для вина.
Вино в полумраке комнаты выглядело темным, почти черным, и только отблески свечей в стенках бокала переливались гранатовыми искрами. Сила бродяги-Императора дремала у его ног почти невидимой тенью масти сумрачного лабрадора. Сила Орды окутывала ее плечи роскошной вороной шалью. Здесь, в мерцании свечей, можно было забыть о стылых ветрах Кромки, о злом и отчаянном мире Изнанки, что прямо сейчас исходил горькой пеной неупокоенного Апокалипсиса… Можно было не думать о врагах, пытающихся разорвать на клочки твою суть и поделить твою силу. Можно было не думать о силе, которая тоже не прочь разорвать тебя или подмять под себя… не думать о том, как обуздать эту неугомонную силу, неясно в какой момент прицепившуюся к душе… не ловить мучительно слова и строчки, плетя надежную клетку для урагана, мечущегося где-то в сердце… Не думать вообще ни о чем. Только о том, как огонек свечи отражается в глазах любимой женщины, и как чертовски прекрасно вино в старом бокале с трещиной на стекле. И достаточно сейчас.
Пусть весь мир подождет.
Или хотя бы пусть подождет своего Императора Кромка, Изнанка мира.
Всего лишь ночь, ладно?

10.11.22

@темы: тексты

---

Рубеж года, по сути...
почему бы и не погадать?

А что Кромка обещает тебе в грядущем году?

---

Город в лесу

Город в лесу

04
Общий цвет леса был серый, и цвет неба тоже. Монотонно-серый, выцветший в затертые тона старой фотографии. Поэтому сориентироваться во времени у Бойда не получалось, и он понятия не имел, долго ли они шли к городу. Просто вокруг был лес… а потом оказалось, что они идут по разрушенной дороге, а впереди маячат развалины домов, чернея выбитыми окнами и провалами в стенах.
Ди остановился и покосился на Бойда через плечо:
- Я у тебя спрашивал, зачем тебе вообще нужно в этот город?
- Знал бы я, куда мне нужно… - развел руками тот.
- Тогда почему город?
- А ты посмотри на меня. Я что, похож на лесного жителя?
Ди оглядел его костюм, рубашку, ботинки… и признал:
- Н-да, это ты прав. Ты больше похож на типичного… как там говорилось?.. офисного работника.
- Где говорилось? – тут же спросил Бойд.
- А не помню где. По радио, наверное.
- Тут есть радио?!
- А белый шум от него ты не слышишь?
Бойд растерянно прислушался… и осознал, что «шёпоты» и впрямь очень напоминают белый шум, шипение неисправного приёмника… и сквозь этот шум и пробиваются далекие невнятные голоса. Кстати, сейчас шёпот попритих, словно лес прислушивался к их разговору.
- А где оно, это радио?
- В лесу.
Бойд внимательно посмотрел на Ди, но выражение лица… точнее, оленьего черепа с синими огненными глазницами было непроницаемым. Врёт? Или шутит? Может, у них, у местных хтоней, юмор такой идиотский? Чёрт его знает.
- Там есть радиовышка? – уточнил Бойд.
- Возможно. Я её не видел.
- А что ты видел?
- Ты будешь до меня докапываться или пойдешь уже в свой город? – недовольно поинтересовался вендиго.
«Буду докапываться, - уверенно подумал Бойд. – Но попозже…»
- А ты не пойдешь в город, что ли? – спросил он.
- Нет.
- Почему?
- Потому, - сказал вендиго и ухмыльнулся во всю зубастую пасть. – Там не любят таких как я.
- Это каких? Местных?
- Это умных и красивых. А ты иди, тебя сразу-то не сожрут. Страшный ты как атомная война.
- Козел ты, - сказал Бойд и потопал вперед мимо посторонившегося вендиго.
- Лань я, - поправил тот. - Трепетная, гы. И ты это…если начнут тебя есть – ори и беги прочь. Они за пределы стен не выходят.
- Ясно-понятно. ОТ любой живности шарахаться у вас тут надо…
- Не от любой. Встретишь грибника – привет передавай.
- Кого встречу?! – обернулся к вендиго Бойд.
Но вендиго уже уходил – прогулочным шагом, руки в карманы – и сделал вид, что не услышал. А может, и впрямь не услышал – как раз в этот момент из леса накатила новая волна шепотов. Да какая волна! Белый шум чуть ли не взревел, словно кто-то повернул на максимум ручку неведомого радио, и голоса не просто зашептали – заговорили, заныли, закричали… и Бойд впервые разобрал слова.
«…гите… помо…гите… помо… ги…»
«…исследо...кая…группа… координаты… вашу…ную…ать!.. айте… динаты!.. Михаил, ты… связь?!.. исследовательская группа, отвечайте!.. вныр… »
«…мальная зона… повторяю – аномальная зона… гипотеза не…дилась… передайте, что… не…»
«…шесть… восемь… двадцать три… повтор… шесть… восемь…»
«…помо… по…моги…те… по…по…те…»
«…потому что… рецессивная… аллель влияет… фенотип…генотип… гомозиготен… и не Богдан!..»
«…координаты… группа… связь, мураши, связь!..»
Бойд стоял и слушал, ошеломленный внезапным многоголосьем, чувствуя, как холодок ползет по спине, как страх поднимается где-то в глубине сознания… поднимается, просыпается, вскипает, грозя захлестнуть с головой… и как вдруг ударило сердце в грудной клетке… и он внезапно осознал, что до этого не ощущал биения собственного сердца. Это осознание словно опрокинуло на него ведро ледяной воды, и голоса оборвались. Несколько тягучих мгновений стояла оглушительная тишина – Бойд даже успел подумать, что оглох – а потом мерно и тихо зашелестел уже привычный ему белый шум. Те самые шёпоты – негромкие, невнятные, безликие.
- Радио, говоришь? – пробормотал Бойд, мельком глянув в ту сторону, куда ушел вендиго. Ему никто не ответил – и слава богу! – и Бойд решительно пошел к развалинам города.
«Попробую найти какие-нибудь ответы здесь, - подумал он, шагая по остаткам разрушенного шоссе. – Но с радио надо бы разобраться… Кто-то же передает все эти сообщения!..»

…
По сторонам от шоссе высились развалины домов. Почти все здания были когда-то двухэтажными, дома в один этаж встречались реже. А где-то ближе к центру города Бойд разглядел и дома в четыре-пять этажей.Стоило Бойду войти в город, как с укутанного облаками неба начал сыпать мелкий противный дождь. Впрочем, может, в этом городе дождь шел всегда – Бойд бы этому ничуть не удивился. В пользу этого говорили потемневшие от воды стены домов, щедро сдобренные порослью мха, и устойчивый запах плесени в сыром воздухе. Выглядел город заброшенным, причем заброшенным давно и безнадежно, однако Бойду всё время казалось, что за ним наблюдают. Город определённо следил за ним, приняв эстафету от леса. Следил пустыми глазницами выбитых окон, провалами в стенах, трещинами на мостовой. На границе взгляда то и дело мелькали тени, но стоило обернуться или хотя бы скосить глаза – тени ускользали, не позволяя себя увидеть. И чем дальше Бойд углублялся в лабиринт полуразрушенных улиц, тем отчетливее он ощущал, что с городом что-то не так. Здесь что-то постоянно и неуловимо сдвигалось и перемещалось, словно улицы менялись прямо за спиной. Что-то невидимое то и дело проносилось меж домами, а раз прошло прямо сквозь оцепеневшего от страха Бойда, оставив после себя запах ванильной сдобы, быстро растворившийся в дождливой сырости. В разрушенных домах определенно кто-то был – Бойд то и дело слышал шаги, стук дверей и чье-то покашливание – но на его оклик ни разу никто не выглянул и не отозвался.
Он шел по городу, пытаясь пробудить память. Высматривал знакомые очертания, ловил ощущения. Слушал, принюхивался к затхлому запаху пустых подъездов, касался стен кончиками пальцев. Один раз даже вошел в квартиру – дверь на лестничную площадку была открыта, и он не удержался. Если бы в квартире было пусто, Бойд бы не удивился, но он не был готов к тому, что увидел. Квартира выглядела заброшенной, мебель давно сгнила и стояла только по привычке, а в центре комнаты полукругом расположились игрушки. Видавшая лучшие времена кукла с выдранными волосами и криво подрисованными ресницами, два плюшевых медведя и тряпочная собака с оторванным ухом были усажены перед кукольным посудным набором, изображая чаепитие. И пол, и посуда и сами игрушки были покрыты налетом плесени, и налет этот лениво шевелился, заставляя игрушки подрагивать и, кажется, даже дышать. Полумрак пустой комнаты, мерный шелест дождя за окном и неторопливые судороги игрушек, казалось, ведущих немую беседу – всё это производило весьма гнетущее впечатление. Бойд невольно передёрнул плечами и попятился из комнаты, не сводя взгляда с этой заплесневевшей компании. Когда он закрывал за собой дверь, ему показалось, что игрушки повернули к нему мертвые лица и провожают его пустыми глазами… пытаются разглядеть лицо, запомнить, чтобы… чтобы что?
«Когда не нужно – воображение тут как тут! - посетовал про себя Бойд, спешно покидая подъезд. – Просто пустая квартира, просто старые куклы, заплесневевшие от сырости…»
Или не просто.
Что тут вообще просто, в этом городе?!
Да и в этом лесу, если уж на то пошло.

Где-то неподалеку скрипнула дверь, и Бойд свернул в ту сторону. Прошел мимо развалин ларька, перебрался через поломанную ограду… и увидел в окне первого этажа силуэт человека. Человек сидел за столом и что-то писал, бурча себе под нос.
- Эй! – окликнул его Бойд. – Есть минутка поболтать?
Он был в полной уверенности, что силуэт сейчас исчезнет, но тот поднял голову и ответил:
- Ну заходи, если не искаженный. Ты не искаженный?
- Не знаю, - честно ответил Бойд, прикидывая, как попасть в комнату. - Слушай, а где дверь?
- Нет тут двери. В окно лезь.
Чтобы забраться в комнату, Бойду пришлось попотеть – его непослушное тело протестовало против сложных физических упражнений. Пару минут он топтался под окном, не в силах дотянуться до подоконника, потом разозлился на свою беспомощность… и у него сперва получилось подпрыгнуть достаточно высоко, чтобы ухватиться за край, а потом он заставил себя подтянуться, неловко скребя ногами по стене, и, наконец, перевалил своё тело через подоконник, свалившись в комнату.
Тот, кто сидел за столом, всё это время наблюдал за ним с неподдельным интересом, а потом серьезно похлопал в ладоши.
- Силён, мужик, - одобрительно сказал он. – Как тебя зовут, герой?
- Бойд, - буркнул Бойд, вставая на ноги и машинально отряхивая безнадежно грязные брюки. – А тебя?
- Можешь звать меня Манул, если хочешь, - ответил тот, чиркая спичкой.
- Договорились, Манул.
Спичка вспыхнула, запалив огарок свечи на столе, пламя чуть разогнало сумрак комнаты, и Бойд, наконец, разглядел своего собеседника.
Выглядел он практически как человек – среднего роста, обычные руки-ноги, длинный плащ ржаво-бурого цвета ладно сидит на вполне спортивной фигуре. Но лицо… Большая часть его лица была вполне себе человеческая, но вокруг правого глаза топорщилась бурая, почти красная шерсть – словно осколок звериной маски, неведомо как удерживающийся на лице от лба почти до подбородка. Вот только маской выглядела скорее человеческая часть, тем более что левый, человеческий глаз, смотрел тускло и мертвой, будто стеклянный. Зато правый глаз буквально сиял золотом, и вытянутый кошачий зрачок заметно сужался, когда пламя свечи полыхало чуть ярче. Слегка шокированный обликом собеседника, Бойд не сразу заметил пару кошачьих ушей, торчащих из каштановых волос Манула… а когда заметил, уже не удивился – уши как раз выглядели вполне естественно, учитывая жёлтый кошачий глаз, в упор рассматривающий Бойда.
- Похоже, ты не искаженный, - тем временем констатировал Манул, оглядев Бойда с головы до ног. – Ну или прячешь свои искажения… Впрочем, мне плевать, на меня они не действуют, учти.
- Учту, - сказал Бойд, усилием воли стряхивая с себя дурацкое оцепенение. – А что такое искажения?
- Ты не местный, что ли? – подозрительно прищурил глаз Манул. – То-то смотрю, вышел я сегодня куда-то не туда…
- Откуда вышел?
- Из логова своего, - охотно ответил Манул. – Я тут каждый день шастаю, карту дополняю. А ты откуда, Бойд?
- Как раз пытаюсь это выяснить. Но вот прямо сейчас – из леса.
- Из которого? Сверху или снизу?
- Сверху или снизу ЧЕГО? – не понял Бойд. Манул ткнул себе под ноги:
- Города. Он где-то посередине. А то и вообще между… Я точно не знаю, потому что выйти из него могу. Не для таких, как я, мир за чертой города, увы. А может и не увы, а слава богу.
- Ты знаешь, Манул, я вот сейчас вообще ни черта не понимаю…
- Это бывает. Но, скажу тебе, иногда лучше ни черта не понимать, чем понимать и помнить. Особенно помнить.
- Хм. Слушай, может, ты отставишь в сторону философию и ответишь на пару моих вопросов?
- А что мне за это будет? – с интересом спросил Манул и облизнулся. Зубы у него, кстати, были вполне себе человеческие.
- А что тебе надо? – ответил вопросом на вопрос Бойд.
- Палец, - не задумываясь, ответил тот. – Пальцы задорно хрустят на зубах.
Бойд набычился и отрезал:
- Нет. До свидания.
- Э, погоди, я пошутил, - ухмыльнулся Манул. – Уж больно настороженно ты косишься на мою физиономию.
- То есть человеческое мясо ты не ешь? – уточнил Бойд. Манул развел руками:
- Да я вообще ничего не ем, приятель. Я мертв, причем уже давно.
- Кажется, я не особо удивился… – задумчиво пробормотал Бойд. – Хотя ты не выглядишь мертвым. Просто странным.
- Буду считать это комплиментом.
- Что это за место, в котором разгуливают мертвые… э-э… существа?
- Для тебя – не знаю. Для меня… та сторона, полагаю, - пожал плечами Манул, разглядывая лист бумаги в своей руке. На листе было набросано что-то вроде схематичной карты. – Этот город для меня – просто аномалия в царстве хаоса, из которой я зачем-то ищу выход. Даже зная, что выхода нет и не будет.
- Погоди… аномалия?
- Да. Место, которое может менять попадающие в него души. Этот город появляется и исчезает под колокольный звон, будто призрак. А я караулю его на равнине, чтобы снова очутиться на этих улицах… до тех пор, пока город снова не исчезнет из моего загробного мира, оставив меня где-нибудь в искаженном лесу.
- Зачем…. В смысле – что тебе нужно здесь, в городе?
- Низачем, - Манул скривил губы в горькой усмешке. – Просто скучаю по городам. По мостовым, по каменным стенам и лабиринтам улиц. В прошлой жизни, в которой меня звали… иначе… я любил бродить рядом со стенами дворца.
- Дворца?! Какого дворца?!
- А чего это ты меня расспрашиваешь? – Манул подозрительно прищурился, прижимая кошачьи уши. – Ты вообще кто? И откуда ты тут? Может, ты послан хаосом, чтобы меня исказить или уничтожить?
- Я просто пытаюсь понять, кто я и где я, - Бойд успокаивающе поднял руки. – Даже если меня кто-то и послал, то я понятия об этом не имею.
- Врёшь, - уверенно сказал Манул и, сунув руку под плащ, вытащил длинный охотничий нож. – Пожалуй, я убью тебя, Бойд. Ты мне не нравишься.
Бойд попятился назад, лихорадочно соображая, что делать… прыгнуть в окно?.. попытаться отобрать нож?.. проскочить мимо Манула – вдруг позади него, в тенях, все-таки прячется дверь?..
Но в этот момент что-то случилось. Невидимая волна прокатилась по комнате…
…и стерла Манула из реальности.
Бойд п инерции сделал еще пару шагов назад и уперся спиной в подоконник. Остановился, огляделся, прислушался.
В комнате было тихо, только за окном шуршал всё тот же дождь. На столе чадила пламенем догорающая свеча, и при ее свете Бойд разглядел комнату. Дверей там всё-таки не было. Просто пустая комната со столом и единственным окном. Никакого ножа, никакого странного типа по имени Манул.
- Удобно… - пробормотал Бойд. – Меня охраняют? Или это случайно так вышло?
Никто нему не ответил.
Только с треском погасла свеча, погрузив комнату во мрак.

@темы: тексты

---

осень

В Межмирье октябрь – ветра и дороги,
Зеленая Ведьма танцует сказку,
Варят глинтвейн позабытые боги,
Тёмный художник мешает краски.
В Межмирье октябрь. Молчат Шаманы,
Ведя разговор жестом и взглядом.
Привычно катают в ладонях каштаны,
Слагают песни осенним обрядом.
В Межмирье октябрь. Тревожно, нервно
Птицы кричат в чужом поднебесье.
Кто-то не выдержит, сдастся первым.
Кто-то подхватит осеннюю песню.
В покер за трубкой сыграв гороскопами,
Память меняя на непогоду,
Шаманы идут привычными тропами.
В Межмирье октябрь.
Просто время года.

@темы: настроенческое, стихи

---

7-13

Сказка о нимфе

04.
Шляпник обыскал весь остров, но нимфы не было. Зато он нашел поломанные деревья и вытоптанную полянку – следы того, что на остров садился чужой корабль. Корабль, похоже, был большой и тяжелый, а в ветвях огромной ивы, сломанной почти пополам, Шляпник нашел обрывки паруса – казалось, дерево пыталось удержать корабль в своих древесных пальцах. И парус этот не принадлежал ни пиратам, ни королевской эскадре – он был мертвенно-болотного цвета. В воздухе все еще остро пахло измятой травой, ветви деревьев все еще плакали свежими изломами – судя по всему, прибудь Шляпник сюда на час-другой раньше, он бы застал похитителей нимфы. А в том, что ее похитили, сомнений не оставалось, потому что Шляпник буквально кожей чувствовал, как остров теряет свою мягкую волшебную прохладу.
Он бросился к своему кораблю и поднял его в воздух, высматривая похитителей. Но в воздушном океане не остается следов, и он понятия не имел, в какую сторону двигать. Поэтому, осмотревшись, он направил корабль к владениям Махаона – кто как не предсказательница могла помочь ему в поисках нимфы.
Вход на остров Махаона оказался закрыт. Точнее, не то чтобы закрыт, но его зеркальный коридор не желал выводить Шляпника к дому предсказательницы. Зеркала путали Шляпника лживыми отражениями, заставляя натыкаться на стекло вместо прохода, водили кругами, снова вышвыривая к месту швартовки корабля… В конце концов Шляпник озверел и, саданув кулаком в ближайшее зеркало, заорал, что сейчас притащит с корабля пару Огнищ и взорвет тут всё к чертям. Зеркало укоризненно звякнуло, осыпаясь осколками, и открыло дверь прямиком к порогу дома Махаона. Шляпник остервенело выругался и, забыв стряхнуть кровь с разбитых пальцев, кинулся туда. Махаон встретила его в своей комнате, как обычно. Предсказательница сидела на полу в дальнем углу комнаты, куталась в непривычно плотную синюю шаль и мрачно смотрела на злого Шляпника. За ее спиной стоял Калиго, ее помощник и телохранитель, нехорошим прищуром меряя гостя и как бы молчаливо намекая, что ему тут не рады.
- Зря ты пришел, - сказала Махаон еще до того, как Шляпник успел открыть рот. – Уходи и забудь о ней.
- Где она? – спросил Шляпник, подходя ближе и опускаясь на пол перед Махаоном, чтобы видеть ее взгляд. – Ты же знаешь, кто ее забрал.
- Нет.
Шляпник выложил перед ней обрывок паруса и сказал:
- Ты знаешь, кто это.
- Ты опоздал, Шляпник, - тихо сказала Махаон, отводя взгляд. – Ты опоздал к ней тогда и опоздаешь сейчас.
- Нет, если ты сразу скажешь мне, где она.
- Не могу.
- Неправда! Что сложного в том, чтобы открыть рот и произнести нужные слова?!
- Я отвечаю за будущее.
- За какую из его версий?! Или ты скажешь мне, что будущее одно?!
- Не скажу. Но просто поверь мне в этот раз, Шляпник, и отправляйся домой.
- Я всё равно узнаю, чей это был корабль, - бешено выцедил Шляпник, сунув в карман обрывок паруса и поднявшись на ноги. –Я найду его дом и отыщу нимфу. И если я опоздаю… Лучше бы тебе спрятаться от меня подальше вместе со своим лживым островом.
- Ты угрожаешь госпоже?! – Калиго развернул плечи, чуть подавшись вперед… и Шляпнику сразу каким-то неведомым образом стало понятно, что Калиго вовсе не забавный старик, а суровый опытный воин. Однако сейчас Шляпнику было всё равно.
- Я не угрожаю, - ответил он, сжимая кулаки. – Я предупреждаю о будущем, которое твоя госпожа, кажется, не в силах рассмотреть. Ты что-то имеешь против?!
- Разрешите мне убить его, госпожа, - Калиго прикоснулся рукой к плечу Махаон, и предсказательница вздрогнула. – Если в будущем он собирается принести вам проблемы…
- Я обязательно принесу проблемы, если вы не скажете мне, где нимфа.
- Да пойми ты, тебе нельзя туда! – буквально выкрикнула предсказательница, ударив ладонью по полу. – Ты опоздал, Шляпник! Точнее, ты не мог быть там вовремя, просто не мог, он всё рассчитал!
- Кто?!
- Коллекционер, - сдаваясь, ответила Махаон. – Но, если ты убьешь его, случится… нехорошее. Не убивай его, понял?! Ни за что не убивай!
- Коллекционер? – растерянно переспросил Шляпник. – Додо?!
- Ты хоть раз видел его после заката?
- Э-э… нет. Но я вообще с ним встречался-то мельком каждый раз – получить заказ, сдать заказ, получить оплату…
- И каждый раз – в полдень.
- Ну… да… Но…
- Он чудовище, Шляпник. И я не фигурально. Только днем на несколько часов он может вернуть себе облик, которым обладал когда-то, до того, как наткнулся на цветок, обрушивший на него проклятье. И теперь он собирает в своем саду волшебных существ, надеясь, что кто-то из них снимет с него это проклятье…
- Где его сад?!
- …Но не все волшебные существа могут жить вдали от своего острова. Нимфа – не может.
- Где этот сад, Махаон?!
- На три гранатовых зернышка против закатного направления от моего острова, - сказала Махаон и отвернулась. – На окраине за висячей скалой.
Шляпник развернулся и кинулся прочь из дома предсказательницы.
…
Он выжал из корабля всё, что можно. Чувствуя настроение капитана, «Регги» несся вперед со своей максимальной скоростью, лихо прыгая по волнам воздушных течений. Даже река флогистона, огибающая висячую скалу, не заставила корабль испуганно замереть или сложить крылья – только палуба задрожала, когда поток горячего воздуха чуть опалил паруса. С налета форсировав волны флогистона, «Регги» вынырнул из него за висячей скалой и резко затормозил у довольно большого острова, покрытого плотным туманом. Из тумана выдавались в небо узкие мостки, у которых были пришвартованы два корабля. Один из них был Шляпнику знаком – быстрая парусная яхта коллекционера Додо, с высокими надстройками полубака и юта и большим трюмом. Второй корабль был гораздо больше и тяжелее, и его до сих пор расправленные крылья-паруса были мертвенно-болотного цвета. Фор-марсель был порван и висел на рее мокрой тряпкой – очевидно, именно он попал в хватку ветвей на острове нимфы. Причалив к мосткам, Шляпник перемахнул через борт и кинулся вглубь туманного острова. Мостки привели его к воротам в глухой стене, преграждающей путь. Разумеется, ворота были заперты, но Шляпник не был бы контрабандистом, если бы не таскал с собой универсальный ключ – отмычку для любого замка. Этот артефакт он давным-давно выменял у горных отшельников, самых искусных мастеров, делающих любые замки, и ключ не подвел его и в этот раз. Подчиняясь артефакту, замок тихо щелкнул, и ворота открылись, впуская Шляпника в сад коллекционера Додо.
Сад был полон огромных деревьев – странных, удивительных, покрытых благоухающими цветами и невиданными плодами. Под деревьями росли кусты роз всех цветов и размеров. Яркие жуки бриллиантами сверкали в траве и на листьях, толстые цветные бабочки лениво кружили над цветами, теряясь в этом цветочном великолепии. А еще здесь было буквально разлито волшебство – за время, проведенное с нимфой, Шляпник научился различать его тонкий прохладный привкус в воздухе. Шляпник огляделся, пытаясь высмотреть кого-то или что-то, соображая, как быстрее обыскать этот сад… и увидел на боковой тропинке Додо.
Коллекционер стоял, странно кренясь набок и придерживаясь рукой за ствол дерева. Выглядел он как обычно – высокий, основательный, в аккуратном костюме – только вид у него был болезненный и непривычно растрепанный.
- Уходи, - сказал он. – Это частная территория, Шляпник. Тебе нечего тут делать.
- У тебя моя нимфа. Верни её.
- Уйди! Не нарушай границы моих владений, иначе…
- Иначе что?! Вызовешь королевскую гвардию?! – Шляпник шагнул к нему, сжимая кулаки. – Верни её!
- Я убью тебя.
- Я это слышал много раз. Не впечатляет. Последний раз говорю – верни мне её.
- Нет, - ответил Додо… и изменился.
На глазах Шляпника он будто вывернулся наизнанку, обратившись косматой тварью. Новое существо было неуловимо гротескным и уродливым, с неправильными пропорциями, вызывающими непроизвольное отвращение. Коллекционер стал чуть выше ростом, зато гораздо шире в плечах и мускулистее, с мощными руками-лапами, упирающимися в землю, и горбатой спиной, поросшей шипами. На его тяжёлой рогатой голове сверкал алым единственный глубоко посаженный глаз, вторую глазницу закрывал нарост на шишковатом лбу. Приплюснутый нос с вывернутыми ноздрями подчеркивал неестественность длинной челюсти, усеянной острыми зубами.
- Твою мать… - невольно пробормотал Шляпник, отшатываясь. – Что ты такое?!
- Я предупреждал, - прорычало чудовище и кинулось на Шляпника.
Который внезапно осознал, что из оружия у него только короткий кинжал за голенищем ботинка, и кинжал этот слегка проигрывает в длине когтям косматой твари.
Впрочем, бежать Шляпник не собирался – не для этого он несся сюда на всех парусах! – поэтому выдохнул и ринулся в бой. Его спасло то, что из-за своих габаритов чудовище было не слишком ловким, иначе драка закончилась бы в первые же секунды разорванным гордом Шляпника. Но увернуться от размашистых ударов коллекционера не составляло труда, а окружающие их деревья оставляли отличную возможность для маневрирования, поэтому драка затянулась. Шляпник метался вокруг чудовища, пытаясь подобраться достаточно близко, чтобы нанести смертельную рану кинжалом, а чудовище пыталось зацепить его когтями или поймать в захват, чтобы вцепиться зубами в его шею. У обоих получалось не очень – шкура монстра и одежда Шляпника довольно скоро покрылись кровью от многочисленных мелких порезов и ссадин, но серьезных ран противнику нанести ни у одного не получалось. Однако у чудовища было преимущество – он, казалось, абсолютно не уставал. Его мускулы двигались с силой и точностью неутомимой машины, и вскоре Шляпник понял, что еще немного – и он просто выдохнется и в очередной раз не успеет увернуться от атаки коллекционера. Поэтому он отбросил осторожность и отчаянно рванулся вперед, метя кинжалом в горло чудовищу. Монстр не ожидал такой прямолинейной атаки, поэтому у Шляпника почти получилось. Почти – потому что ему удалось подскочить вплотную, но монстр обхватил его своими лапами, сбивая удар. Когти впились в плечи Шляпника, мощные лапы обхватили его, сжимая так, что затрещали ребра, но Шляпник всё-таки извернулся и воткнул кинжал в тело монстра по самую рукоять. Чудовище взвыло, содрогнулось и повалилось на землю, увлекая за собой Шляпника. Матерясь сквозь зубы, Шляпник высвободился из судорожно скрюченных когтей монстра и вгляделся в его перекошенную морду, пытаясь понять, мертв тот или нет. Как он и ожидал, короткий кинжал не нанес смертельную рану – монстр дышал, и сердце его билось. Собственно, Шляпник даже не понял, почему тварь вдруг потеряла сознание – слишком уж игрушечно выглядела рукоять кинжала, торчащая из бока коллекционера. Впрочем, сейчас для него это не имело значения, главное – чудовище лежало без движения и не пыталось его прикончить. Мельком Шляпник подумал о том, чтобы выдернуть кинжал из бока чудовища и перерезать ему горло… Но, во-первых, не мог он ударить беспомощного противника, и во-вторых, в его ушах всё ещё звучал голос Махаон: «…Не убивай его, понял?! Ни за что не убивай!..»
Поэтому он просто отвернулся от поверженного чудовища и кинулся обыскивать сад.

Нимфу он нашел под сказочно красивой ивой с золотыми листьями. Девушка лежала на траве, подложив под щеку ладонь, будто легла тут, утомившись от прогулки, и заснула под сенью величественного дерева. Вот только она не спала – ни голос Шляпника, ни его поцелуи не заставили её открыть глаза и сделать вдох. Шляпник не знал, сколько просидел рядом с нимфой, положив ее голову себе на колени и бездумно перебирая её мягкие волосы.
- Она мертва, - сказала женщина-птица, опускаясь на ветку над его головой. – Уходи, человек.
Шляпник поднял взгляд на птицу и сухо обронил:
- Она бы не захотела оставаться тут одна.
- Она бы не захотела тут оставаться, - кивнула женщина-птица. – Но теперь это не имеет значения, потому что она мертва, а ты жив.
- Наверное.
- Но, если ты останешься рядом с ней достаточно долго, то увидишь, как умирает её волшебство.
- Наверное.
- И её мертвое волшебство убьет тебя, человек. То, чем она станет, разорвет тебя на клочки, потому что будет стремиться к тебе и после смерти. Она не хотела этого и боялась. Поэтому – уходи, человек. Вот что она просила тебе передать.
Шляпник посмотрел на мертвую нимфу… и решительно вытер мокрые от слез глаза. После чего встал и бережно взял нимфу на руки. После смерти ее тело стало совсем невесомым, он почти не чувствовал её на своих ладонях.
- Что ты делаешь, человек? – спросила женщина-птица.
- Забираю её с собой, - ответил Шляпник. – Под моим островом есть красивая пещера, поросшая лесом. Думаю, ей бы там понравилось.
- Но ее мертвое волшебство…
- Не сумеет выбраться из пещеры.
- Да, но зачем…
- Я обещал, что убью ее мертвое волшебство, - твёрдо сказал Шляпник. – И я найду способ это сделать.
- Ты безумец.
- Может, тебя тоже увезти с этого острова?
Женщина-птица посмотрела на него, склонив голову, и задумчиво сказала:
- Ты безумец… Спасибо, но нет. Ты хочешь остаться со своей любовью, я – со своей. Ты ведь не убьешь его?
- Додо? Нет. Но передай ему, чтобы он больше не попадался мне на глаза.
Птица кивнула и смотрела ему вслед, пока он уходил, осторожно держа в руках тело нимфы.
…
…
…
Он положил тело нимфы в своей тайной пещере под кустом молодой спиральной ивы. Спустя сутки тело исчезло, растворившись в траве. Еще через несколько дней спиральная ива приобрела облик женского тела и начала потерянно бродить по пещерному лесу, не замечая и не узнавая Шляпника. Постепенно она перерождалась – отращивала звериные когти, покрывалась веточками-рогами, щетинилась шипами… и спустя некоторое от облика прекрасной нимфы не осталось и следа, и мертвое волшебство поселилось в лесу под Островом-с-Таверной. Оно не умело жить и не могло умереть, поэтому бродило по лесу, источая ненависть ко всему живому и время от времени оглашая окрестности тоскливым воем… который, впрочем, практически терялся в завываниях ветра и шелесте листвы.
«…Ты обещал…» - отчетливо слышал Шляпник в этом вое.
«…Ты… обещал…»
«…обещал…»
Да.
Я обещал.
И, когда раны от когтей чудовища-коллекционера окончательно зажили, Шляпник вывел в небо свой «Регги» и направился в Нижнекрай – туда, где, по слухам, хранился хрустальный стрижающий меч, способный убить мёртвое волшебство.
Но это уже совсем другая история.

@темы: тексты, без семи тринадцать

---

7-13

Сказка о нимфе


03
Как оказалось, вероятностная воронка вышвырнула «Регги» в весьма опасном месте, полном водоворотов и спонтанных воздушных течений. Еще одним минусом оказалось наличие крупных небесных китов, которые, похоже, постоянно паслись здесь, охотясь на воздушный криль. Не то чтобы небесным китам было дело до мелких одиночных судов вроде «Регги», но при неосторожности (или невезении) корабль легко мог разбиться об их поросшую кораллами каменную шкуру. Но огромным плюсом оказалось то, что этот опасный омут находился не так уж и далеко от Острова-с-Таверной. Поэтому, когда дрожащий от напряжения и перегрузок корабль вырвался из хватки перекрёстных течений Омута Нимфы (как Шляпник записал в навигаторе координаты этого глухого местечка), доковылять до таверны оказалось сущим пустяком.
Когда корабль пришвартовался – почти рухнул – в доке, и Шляпник перебрался через борт, на берегу его уже ждала Эсмеральда.
- Привет, - сказал Шляпник, хромая к ней. – Пожрать есть чего-нибудь? Кажется, я вечность питался одной травой.
Эсмеральда ожидаемо влепила ему пощечину и ожидаемо разрыдалась на его груди.
…
Несколько дней Шляпник приводил в порядок дела – с помощью Шуся отремонтировал корабль, пополнил запасы купажного чая для таверны, поговорил с Доберманом, который попытался предъявить ему обвинение в нарушении королевского приказа, но сдался под гнетом невозмутимого вранья Шляпника и только в очередной раз пригрозил арестом. Постепенно всё снова вошло в свою колею. «Регги» бодро носился по облакам, забыв о поврежденном крыле, раны Шляпника зажили, осталась только легкая хромота – рана от злополучной щепки оказалась неожиданно глубокой и неприятной. И однажды утром Шляпник буднично сказал Эсмеральде за завтраком:
- Я отлучусь на пару дней. Если Кот с Шусем заглянут – товар для них под стойкой, пусть забирают, всё оплачено.
- Осторожнее там, - сказала Эсмеральда и сунула ему фляжку с кофе.
- Где – там? – дернул бровью Шляпник. Эсмеральда неопределенно махнула рукой:
- По лицу вижу, что в плохое место собрался.
- Не угадала, - чуть улыбнулся Шляпник. – Место как раз замечательное! Дорога туда непростая – это да… Но ничего экстраординарного. Так что вернусь через пару дней.
- А если не вернешься? Где тебя искать?
- Если не вернусь через пару дней – вернусь через неделю. Честное слово.
Эсмеральда подозрительно посмотрела на него и вздохнула:
- Ладно, поверю…
…
Дорогу к острову нимфы Шляпник нашел легко – не подвели навигатор и собственная память. Сложнее оказалось пройти сквозь воздушные течения – их внезапные порывы так и норовили швырнуть корабль на небесных китов, лениво дрейфующих тут в поисках планктона. Их поросшие камнями и кораллами шкуры могли запросто продырявить дно, снести начисто борт или порвать в клочки паруса, поэтому Шляпник взмок, пока благополучно миновал опасные места.
Остров нимфы оказался именно там, где Шляпник и помнил, хотя он опасался, что нимфа все-таки спрячет его от досужих глаз. Стоило «Регги» приблизиться к острову, как деревья мягко качнулись в стороны, освобождая кораблю место для посадки.
- Ты вернулся, - с удивлением сказала нимфа, когда Шляпник спрыгнул с борта корабля.
- Я же обещал, - не менее удивлённо ответил он, обнимая нимфу. – Как я мог тебя обмануть?
- Думаю, ты запросто умеешь обманывать, - сказала нимфа, смешливо щуря глаза. – Я помню, что ты суровый контрабандист.
- Только не тебя.
- Почему?
- Ну как почему? Потому что ты придешь ночью и выпьешь мою кровь.
- Что?!
- Что? Разве нимфы не приходят по ночам выпить кровь плохих парней?.. А, или я перепутал вас с вампирами?
- Ты меня дразнишь, - сердито сказала нимфа.
- Дразню, - согласился Шляпник и, прежде чем нимфа успела сказать что-то еще, поцеловал её, обрывая никому не нужные разговоры.
…
Он провел у нимфы два дня, и снова покинул её остров, потому что, разумеется, его по-прежнему ждали дела. Но в этот раз нимфа не грустила. Только вздохнула, поцеловала его крепко-крепко и спросила:
- Ты же вернешься?
- Конечно, - просто сказал он. – Куда я денусь от тебя, солнце моё.

И он вернулся.
А потом еще раз и еще.
Это стало привычно – заскочить к нимфе по пути из Нижнекрая, чтобы привезти ей неоновых светляков, или сделать крюк от владений Махаона, чтобы просто отдохнуть в прохладных объятиях нимфы от пряного и горячего воздуха острова предсказательницы.
- У тебя появилась девушка? – как-то спросила его Эсмеральда. Шляпник задумался и растерянно ответил:
- Кажется, да…
- Это так мило! Совсем взрослый парень ты у меня, да? – Эсмеральда дружески обняла его и предупредила: - Смотри, береги её! А то кому ты еще нужен, непутёвый такой…
- Тебе, - серьезно сказал Шляпник.
- Да конечно! Завтрак доедай и двигай к блюзовому острову – тебя там Додо ждёт.
- Угу.
- И ноги со стола убери! Что за манеры…
Было чертовски странно думать, что у него есть девушка. Ну серьезно – это же нимфа! Но, с другой стороны, если всё свободное время он предпочитает проводить с ней… возможно, так и есть? Впрочем, надолго Шляпник об этом не задумывался, он всегда считал себя человеком действия, а размышления предпочитал оставить другим, более сведущим в бытовых вопросах.
Поэтому он просто раз за разом возвращался к своей лесной нимфе, не забивая себе голову ее волшебной сущностью.

***
Однажды, поглаживая свежий кровоподтек на плече Шляпника, нимфа тихо сказала:
- Знаешь, если ты умрешь, я буду по тебе скучать.
- Спасибо, конечно, - фыркнул Шляпник. – Но умирать я пока не планирую.
- Собираешься жить вечно?
- Да не дай бог. Но некоторое время я еще порадую тебя своим присутствием.
- Это хорошо… Когда такие, как ты, умирают, что с вами происходит?
- Ну ты даешь! – Шляпник озадаченно сбил шляпу на затылок. – Да я-то откуда знаю? Я еще ни разу не умирал.
- А другие?
- Я не другие, солнце моё. Мы тут через одного «не другие», поэтому куда мы деваемся, умирая, никто тебе заранее не скажет.
- Всё равно… вы такие хрупкие… А мы не умираем так просто.
- Слушай, ну ты сегодня что-то… Не нравится мне твоё настроение.
- Мы, волшебные существа, не можем умереть, - сказала нимфа, отворачиваясь. - Даже в этом я вам завидую, представляешь?
- Ну и славно. Давай лучше о другом поговорим, а?
- Если мы умираем, - упрямо продолжала нимфа, - мы перестаем существовать, но волшебство – оно не исчезает.
- И что?
- Волшебство без души, без цели, без смысла, без чувств… и без морали. Это мертвое безразличное зло.
- Ты мне решила страшную сказку на ночь рассказать, чтобы не спал? Да я и так рядом с тобой спать не собирался. Мы можем провести время куда интереснее…
- Да погоди ты! Я серьезно! – и нимфа сердито оттолкнула его. – Ты должен пообещать мне одну вещь.
- Хорошо. Если это отвлечет тебя от тяжелых мыслей – всё, что угодно.
- Прям всё?
- Ну… всё, что смогу выполнить. Ты же знаешь, я не даю обещаний, которых не собираюсь выполнять.
- Знаю. Поэтому и прошу. Если я умру…
- Да что с тобой сегодня?!
- …Ты должен будешь убить моё волшебство.
- Хватит.
- Для этого нужно волшебное оружие.
- Да ё-моё…
- Ну пожалуйста, будь серьёзен. Ты видел когда-нибудь волшебное оружие?
- Стрижающий меч, к примеру. Хрустальный ублюдок, накладывающий проклятье неизбежной смерти на того, кто им воспользуется. Говорят, существует еще его брат, пламенеющий клинок, но никто не знает, где он.
- Даже ты?
- Даже я.
- Если… ты сделаешь это для меня?
- Да.
- Обещаешь?
- Обещаю. Но почему ты об этом?!..
- Тс-с-с, хватит. Просто поцелуй меня, мой рыцарь, пока у нас еще есть время
- Я не рыцарь. Я контрабандист.
- Не вредничай… Иди ко мне.
И в эту ночь, целуя свою нимфу, Шляпник никак не мог отделаться от мыслей о том, что, по легендам, волшебные существа могут предчувствовать свою гибель.
Может быть, поэтому в эту ночь он прошептал ей на ухо своё настоящее имя.
А она прошептала ему своё.
…
На острове нимфы дни летели быстро, а ночи еще быстрее. Шляпник давно нашел самую безопасную дорогу к острову, выучил все хитрости местных течений, нанес на карту все опасные скалы, и даже стал различать небесных китов, которые лишь лениво косили бирюзовыми глазами, когда его шустрый «Регги» стремительно проскальзывал мимо них. Отношения с нимфой стали неотъемлемой частью жизни, словно так было всегда и всегда будет. Иногда Шляпнику даже казалось, что он стал спокойнее и осторожнее – ведь в глубине воздушного омута его ждала нимфа, и было бы непростительной глупостью погибнуть в пустой стычке, чтобы её золотисто-карамельные глаза затуманило горе. Он берег эти отношения так, как не берег никогда свою жизнь и свободу… и сам удивлялся своей мальчишеской влюбленности.
Так продолжалось какое-то время – короткое счастливое время.
Но однажды, вернувшись на остров, Шляпник обнаружил, что нимфа исчезла.

@темы: тексты, без семи тринадцать

---

7-13

Сказка о нимфе

02

Проснулся Шляпник от того, что кто-то щекотал его лицо. Открыв глаза, он увидел, что над ним склонилась нимфа и с сосредоточенным видом тычет в него травинкой.
- Как себя чувствуешь? – спросила нимфа, увидев, что он открыл глаза.
Шляпник осторожно пошевелился, потянулся и сел. Раны ныли, ребра тоже, но уже гораздо слабее и… глуше, что ли. Чувствовалось, что повреждения уже заживают. Интересно, сколько он тут проспал?
- Неплохо, - ответил Шляпник, оглядываясь. – Это твой дом?
Вообще это было похоже на берлогу тигреда – мшистые стволы, наваленные над головой, а здесь, под ними, ворох мягкой травы и веток. Шляпник невольно потянул носом воздух, но резкого мускусного запаха, присущего тигреду, не почувствовал.
- Мне не нужен дом, - ответила нимфа. – Это я для тебя сделала. Ночью тут ветер сильный, а еще дождь шел. Я подумала, что промокнуть и замерзнуть тебе будет не очень полезно.
- Спасибо. Но можно было просто оставить меня под обломками корабля.
Нимфа склонила набок голову:
- Спроси, почему я тебя не убила.
- Хорошо. Почему ты меня не убила?
- Ты мне любопытен. И ты мне нравишься.
- Ты мне тоже нравишься, - честно сказал Шляпник. – Я бы хотел коснуться тебя… и поцеловать.
- Ого. Ты не ходишь вокруг да около.
- А зачем? Я не силён в намеках.
- А в поцелуях?
- А ты проверь.
Нимфа улыбнулась, словно отвечая на вызов, и скользнула к ближе, обвив его шею руками. Ее кожа оказалась прохладной, а губы пахли свежескошенной травой.
И целоваться она не умела.
..
Несколько дней Шляпник чинил разбитый корабль. Первое время работа продвигалась медленно – мешали сломанные ребра и незажившие раны. Приходилось то и дело прекращать работу и отсиживаться в тени деревьев, молча злясь из-за болезненной слабости и дрожащих рук. Стоило ему присесть, как рядом оказывалась нимфа – то с горстью ягод, то с прохладной водой в хитро свернутом древесном листе, то с белым мхом, заживляющим раны.
- Бросай работу, - говорила она с неизменной лукавой улыбкой – Тебе что, плохо на моем острове?
- И что я тут буду делать? Валяться на травке и смотреть в небо?
- А почему нет?
- Потому что.
- Скучно?
- Да.
- У тебя есть дела там, в другой части неба?
- Да.
- Тебя кто-то ждёт?
- Да.
- Ну вот, теперь мне грустно. Оставайся со мной.
- Нет.
- А если я тебя тут запру? Я могу.
Шляпник только фыркал в ответ и, если ее глаза становились слишком печальными, обнимал и целовал свою лесную нимфу.
Его раны заживали довольно быстро, благодаря то ли белому мху, то ли целебным ягодам, то ли прохладному воздуху острова нимфы. Вскоре он уже целыми днями возился с починкой корабля, и даже хромота не мешала довольно ловко карабкаться по доскам. Работа спорилась, «Регги» оживал, и очередным вечером Шляпник сказал:
- Завтра попытаюсь выйти в небо.
- Уже? – грустно спросила нимфа, прижимаясь к его плечу. – Ты же сегодня ворчал, что рулевое управление ни к черту, а крыло будет хромать при малейшем ветре.
- Угу. Ни к черту, и будет хромать. Но здесь я уже ничего не сделаю, всё это можно будет починить в доках… и лучше, если этим займутся специалисты.
- А если ты не сможешь добраться до доков с хромым неуправляемым кораблем?
- Это еще почему?
- Ну… ветер?
- В небе всегда ветер.
- Ураган?
- А вот ураган бывает не всегда.
- А если ты попадешь в течение, которое забросит тебя в Чёрное Небо?
- Куда забросит?!
- Ты что, не знаешь эту легенду? Про Чёрное Небо, откуда не возвращаются.
- Я знаю много легенд… Но ты знаешь, почему они называются легендами? Потому что шанс нарваться на Черное Небо или Вывернутое Место, или там Пляшущие Мороки… этот шанс стремится к нулю.
- А вдруг ты везучий? И ка-а-ак…
- Я везучий, солнце моё. Поэтому спокойно пройду через все течения и вернусь домой.
- Я не хочу, чтобы ты меня бросал.
- Идём со мной.
- Как это?! – нимфа отстранилась, глядя ему в глаза, но он был серьезен:
- Очень просто. Вот корабль, вот мы на нем – и всё небо у наших ног.
- Звучит… красиво.
- Да, я могу иногда… красиво. Ну так что?
Нимфа задумалась, поглядывая то на него, то на небо, то на траву у себя под ногами. Шляпник не торопил, лениво покусывал травинку и ждал ответа.
- Я не могу, - наконец сказала нимфа с явным сожалением. – У меня тоже работа, понимаешь?
- Нет, не понимаю. Вот я контрабандист, Шляпник, составляющий чаи и помогающий Котам и Алисам. Это моя работа. А ты волшебное существо.
- Да, я волшебное существо, и я создана сказкой ЗАЧЕМ-ТО, понимаешь?
- И зачем? Нет, в смысле, без тебя мир явно был бы куда беднее красотой, но всё-таки?
- Ты не поймешь.
- Обидно.
- Нет, правда. Моё дело – этот остров, эта земля, которая является важным пунктом сказки, важным ключом к… к…
Она замялась, пытаясь подобрать слова, и беспомощно посмотрела на Шляпника:
- Я не знаю, как объяснить…
- Ну и черт с ним. – сказал Шляпник и обнял ее за плечи. – Я тебе и так верю, солнце моё.
- Я не солнце, я нимфа.
- А имя у тебя есть, нимфа?
- Есть. Но имя – это… не для людей.
- Оу.
- Понимаешь, наши имена…
- Неважно.
- У тебя глаза стали холодные.
- Выдумщица.
- У вас же нет имен, вам не понять. Шляпник – это же имя, да?
- Это должность.
- Вот!
- А имя у меня… не для волшебных существ.
- Эй, так нечестно!
- Солнце моё, я контрабандист. Какое там «честно-нечестно»?
- Вредина.
- Не без того. Но давай не будем тратить эту ночь на взаимную вредность.
- А тебе не надо выспаться перед путешествием?
- Отосплюсь на том свете.
- Дурак, не шути так.
- Хех…

Эта ночь оказалась досадно короткой.

На рассвете, когда светлячки еще сонно кружили в листве, но небо уже окрасилось в золотой и розовый, Шляпник еще раз заглянул в карамельно-золотые глаза нимфы и сказал:
- Ты знаешь… я ведь могу вернуться, если хочешь.
- Насовсем?
- Нет. Но это к лучшему, что не насовсем.
- Ну да, конечно…
- Нет, правда. Если я останусь рядом, скоро ты меня сама прогонишь. Или возненавидишь – а мне бы этого очень не хотелось.
- Потому что ты вредный засранец?
- Ну вот, ты и сама всё понимаешь.
- По-моему ты врёшь. Хотя…
- Я буду к тебе возвращаться, хорошо? Не прячь от меня свой остров.
- Как ты найдешь меня? Тебя принес вероятностный водоворот, ты даже не знаешь, в какой стороне твой дом.
- Кто тебе это сказал? Нормальный контрабандист не выходит из дома без компаса.
- Ты нормальный контрабандист?
- Я идеальный контрабандист – у меня не компас, а навигатор. Когда я поднимусь в небо, я буду точно знать, где нахожусь. Я смогу вернуться, поверь.
- Тогда возвращайся. Если ты найдешь этот кусочек неба, мой остров всегда будет открыт для тебя.
- Найду. Контрабандист – это тот, кто знает, как найти всё, что угодно.
- Прощай.
- До встречи.
Нимфа грустно кивнула и прислонилась к стволу высокой спиральной ивы, наблюдая, как Шляпник поднимается на борт залатанного корабля и сосредоточенно берется за штурвал.
Подчиняясь руке капитана, «Регги» расправил здоровое крыло, ударил о землю хвостовым и нижним плавниками и подпрыгнул в воздух. Еще удар – теперь уже двумя крыльями – и корабль взмыл над лесом острова, жадно ловя утренний ветер всеми парусами. Проверяя прочность корабельных суставов, «Регги» сделал круг над островом и, определившись с направлением, устремился в золотое и розовое рассветное небо.

@темы: тексты, без семи тринадцать

---

7-13 всё ещё)

Аромаманьяки детектед) Давно увлекаемся крафтовыми духами, и , когда наткнулись на предложение создать аромат ... ну как тут можно было устоять?) Сочинить ароматы, которые у нас ассоциируются с персонажами, оказалось весьма интересным)

пятница, 09 сентября 2022 в 12:53

Пишет Alice in Diaryland:

Привет всем мимо бегущим!
Сегодня мы по старой-доброй традиции отмечаем День ГСЧ! 13 лет назад (ах, это сакральное число 13!..) были написаны строки о вальсе в осеннем парке, как первое приглашение для Алисы в Неправильную сказку... И именно это первое приглашение открыло настоящий портал, ту самую дверь в сказку, кроличью нору для многих и многих, кто год за годом следил за похождениями Алис, Котов и Фигур нашей гребаной Страны Чудес, видел смены эпох и воцарения королей, и даже, что уж там, застал настоящий сказочный апокалипсис... Мы не устаем удивляться, что Неправильная сказка обрела известность в своих кругах - но мы благодарны читателям и творцам, следящих за историей и вдохновляющихся ею!
В этом году мы решили отпраздновать День ГСЧ с привлечением особой магии - и обратились к мастеру создания волшебной атмосферы, способному заключить чудеса в хрупкий флакон. Лавка Сказочницы помогла нам с созданием авторских духов, вдохновленных образами "Без семи тринадцать", и поверьте, результат самым чудесным образом соответствует нашим ожиданиям!
Сегодня мы хотели бы поделиться с вами описаниями ароматов - на случай, если среди вас есть такие же любители авторских духов, как мы, и вам захочется заказать в Лавка Сказочницы свой экземпляр из перечисленных ниже пяти... или составить свой собственный сказочный аромат

5 ароматов - 5 персонажей

"Алиса"
Верхние ноты: лунный цветок, полевые цветы, бергамот.
Ноты сердца: сирень, фиалка (альдегид), скошенная трава.
База: абсолют фрезии, абсолют фиалки.

"Кот"
Верхние ноты: мятно-фруктово-ягодные ноты (альдегид), баварский лес.
Ноты сердца: жасмин, зелёный чай, дождевая вода, базилик, флёр д’оранж.
База: нероли.

"Белый Кролик"
Верхние ноты: лаванда, лимон, амбра.
Ноты сердца: кипарис, мускатный орех, цветочно-древесные ноты (альдегид).
База: сандал, пачули, ветивер, имбирь.

"Чёрный Единорог"
Верхние ноты: дым и удовое дерево, еловые шишки.
Ноты сердца: металлические ноты (альдегид), можжевельник, табак.
База: кедр, ладан.

"Шляпник"
Верхние ноты: полынь горькая, сладкий перец чили.
Ноты сердца: черный перец, анис, жасмин и цитрусы (альдегид).
База: кофе, хмельные ноты, мускус, ром.

Хотим выразить бесконечную благодарность Лавке Сказочницы за помощь в воплощении нашей давней мечты и порекомендовать ее всем желающим найти свой самый сказочный аромат - загляните к ним не пожалеете Кстати, если будете экспериментировать со своими ароматами - поделитесь составами! Нам очень интересно, как и каких персонажей представляете вы))

---

7-13

Как отметить день ГСЧ? Новой сказкой)

Сказка о нимфе

01
Иногда бывают дни, которые просто не задались. Этот день был из таких. С утра Шляпник пролил кофе и поругался с Эсмеральдой из-за разбитой чашки. Которая, впрочем, была просто предлогом для того, чтобы Эсмеральда высказала всё, что думает о его раздолбайстве и привычке лезть в опасные места. Как будто так просто найти в этом мире НЕопасное место! Особенно для контрабандиста, которому Король строго-настрого запретил выходить за пределы Острова-с-Таверной. И что теперь – всю жизнь не слезать с этого клочка земли размером с футбольное поле?!.. Эсмеральда не знала, что такое «футбольное поле», а Шляпник не смог объяснить, откуда знает он. Честно не смог!.. а она решила, что не захотел. В общем, разругались они со вкусом и на совесть.
Потом заартачился корабль, не желая скакать по гребням грозовых облаков. Вот говорил ему Додо – нафига тебе эта упрямая скотина, возьми ты нормального летуна!.. Нет, повелся на скорость и сообразительность этого дикого корабля… Собственно, в основном-то «Регги» слушался его твердой руки, и слушался с удовольствием, но вот иногда устраивал гонки с выкрутасами под плохое настроение свое или капитана. А так как после ссоры с Эсмеральдой настроение у капитана было паршивое, «Регги» тоже закусил удила. Пока корабль набесился и успокоился – умудрился порвать два троса, и затоптался на месте, жалобно подергивая обвисшим крылом. Матерясь сквозь зубы, Шляпник наскоро зачинил обрывы и, наконец, отправился по делам.
Сперва всё было нормально – доставил Шалтаю порцию контрабандной сказочности (королевский инженер втихаря от своего правителя скупал всё жадно и платил не скупясь). Потом купил на Перевернутой Земле ингредиенты для блюд и напитков, которые давно заказывала Эсмеральда, и завез всё ей вместе с остатками платы от Шалтая. Эсмеральда поблагодарила сухо – всё ещё злилась. Шляпник выкурил последнюю сигарету, подумал, что надо забежать в лавку Додо, пополнить запас… и вместо лавки Додо решил смотаться в Верхнее Приграничье, отвезти груз концентратов глубинным коротышкам. И вот тут всё пошло совсем не по плану. Нет, груз-то он доставил – аккуратно и бесшумно прошел сквозь пограничные туманы, привычно припарковал корабль на нижней части острова глубинных коротышек, дождался, пока его заметят, и выгрузил концентраты. Коротышки, как всегда, обрадовались так бурно, словно он привез им не сухие концентраты, а по меньшей мере ужин из королевского дворца. Пытались расплатиться облачными изумрудами, но Шляпник плату не взял – в общем-то, он привез то, что задолжал коротышкам с прошлого раза – тогда они заплатили в разы больше, чем стоил привезенный им товар, и платить меньше отказывались наотрез, поэтому он пообещал в следующий раз привезти груз бесплатно. Ну и привез. Попрощавшись с растроганными коротышками, Шляпник поднялся с их острова, прошел через туман… и вышел аккурат перед носом королевской эскадры. Которая как раз патрулировала Верхнее Приграничье, чтобы никакая зараза не сунулась на территорию зловредных коротышек, воюющих с Королем. Ну или Король с ними воевал – Шляпник не разбирался в этой их запутанной территориальной политике. Ему, в общем-то, было плевать, кто у кого грабил полынно-лавандовые поля – Король у коротышек или коротышки у Короля. Главное было не попасться в этом небе королевским солдатам… потому что, во-первых, Шляпнику было запрещено покидать свой остров, и, во-вторых, Король давно подозревал, что он снабжает товаром коротышек. Пока все сходило ему с рук по принципу «не пойман – не вор», и Шляпник не собирался этот принцип нарушать.
Поэтому он бросил «Регги» в крутой поворот и понесся прочь на всех парусах – через туман, поперек Верхнего Зимнего течения. Эскадра азартно кинулась за ним – четыре корабля, и слава небу еще, что без флагмана Добермана.
Впрочем, остальные корабли тоже цепко сели ему на хвост – видно, гоняться за нарушителями королевских указов было интереснее, чем уныло бороздить небо в патруле. Парусность огромных королевских судов была куда больше, чем у маленького «Регги», так что уходить по прямой – вообще не вариант! Единственный способ избежать поимки – устроить гонки по пересеченной местности. Шляпник и устроил.
Сильные крылья и длинный хвостовой плавник «Регги» позволяли ему совершать такие развороты на скорости, каких не могли себе позволить куда менее маневренные корабли эскадры. Он менял курс, проваливался вниз и резко взмывал вверх, ныряя в клочья тумана, где почти нулевая видимость снова заставлял его тормозить. Он обходил летающие айсберги Зимнего течения, пытаясь оставить их между собой и преследователями, и норовил спрятаться среди водорослей блуждающих островов. Но скорость, скорость!.. Все эти метания пока не давали кораблям его окружить и взять на абордаж, но и уйти не получалось – медленно, но верно, его загоняли в чистое небо Приграничья, где у него не останется ни единого шанса. Поняв это, Шляпник было приуныл, но тут по правому борту возникла воронка вероятностного провала, и Шляпник, не раздумывая, направил корабль туда. Эскадра никогда не ныряла ни в глубинные вихри, ни в грозовые тучи… ни, тем более, в вероятностные воронки, которые могли вышвырнуть корабль черт знает где, при этом еще надо было уцелеть в их каменных жерновах. Но отпускать нарушители они, видно, тоже не хотели, поэтому открыли огонь, стараясь разнести корабль до того, как он попадет в воронку. И ведь успели, стрелки королевские, чтоб их… Нет, вдребезги «Регги» они не раздолбали – слишком мало времени у них было на прицельные выстрелы. Пара выстрелов прошла мимо – только воздух горячо свистнул над головой, едва не сбив шляпу. Но третий заряд пробил левое крыло корабля, и еще один прошелся по капитанскому мостику, снеся ограждение с правой стороны, повредив рулевое управление и вышвырнув слегка оглушенного Шляпника на палубу. С кораблей раздались радостные вопли, но «Регги» уже падал в воронку. Криво, плохо падал, кувыркаясь через сломанное крыло – но воронка была всё ещё ближе, чем королевские корабли! Поэтому Шляпник от души послал их просто и матерно, прежде чем его корабль исчез из Верхнего Приграничья.
…
Резво взобравшись на разрушенный мостик, Шляпник понял, что всё не так уж плохо. «Регги» всё ещё слушался поврежденного руля – а значит, у него был шанс выбраться из воронки живым.
Что такое эти вероятностные воронки – толком не знал никто, как и никто не помнил, почему они получили такое название. Ясно было только, что возникали они спонтанно в случайных местах, вели в места такие же случайные, двигаться по ним было можно только в одном направлении, а внутри они представляли собой этакое поле астероидов самых диких цветов и оттенков. Говорили, если внимательно наблюдать за этим цветовым буйством, то ли достигнешь просветления, то ли сойдешь с ума. Но проверить это не удавалось никому из редких смельчаков (или дураков), которым доводилось проходить через воронки. Какое там «наблюдать»! Всё внимание уходило на то, чтобы обойти астероиды, потому что ветер в воронке был тоже непредсказуемый, а скорость воздушного течения довольно велика. Тут и с целыми-то крыльями непросто пройти, а уж когда корабль хромает на одну сторону, а рулевое колесо в руках бьется сумасшедшей птицей… Но «Регги» держался и, подчиняясь руке капитана, шёл через поток астероидов. Где-то брал мастерством, где-то везением, а где и не справлялся, со скрежетом соприкасаясь с празднично-яркими каменными глыбами. Одно столкновение снесло фальшборт справа, другое помяло рулевой плавник, третье окончательно выломало из сустава поврежденное крыло… «Если долбанемся еще раз… - успел подумать Шляпник, - …нам кранты…»
И в этот момент воронка вышвырнула изжеванный корабль в чистое небо, напоследок влепив каменным ядром в его левый борт. Ну как в чистое… Буквально в десяти метрах от выхода оказался небольшой остров, заросший глухим лесом, куда и кувыркнулся «Регги», окончательно потеряв управление.
Будь остров чистый-каменистый – Шляпник бы наверняка разбился, грохнувшись на землю с такой высоты. Но сеть лиан и густые кроны смягчили падение, поймав падающий корабль как раненую птицу в ладонь. Поэтому посадка оказалась жесткой, но, немного придя в себя, Шляпник с некоторым удивлением констатировал, что всё ещё жив. При ударе о землю его вышвырнуло с корабля, но вышвырнуло не в ствол дерева, которых вокруг было полно, а в заросли можжевельника. Видно, удача решила всё-таки не отворачиваться окончательно от и без того невезучего контрабандиста. С трудом приподнявшись, Шляпник оценил свое состояние как «бывало и хуже». Кажется, сломаны пара рёбер, но руки-ноги целы, ушибы и ссадины не в счет. В левом бедре торчит длинная, в четверть метра, щепка – черт ее знает, с какого момента она туда вонзилась, но явно не только что, потому что выглядит некрасиво. И самое неприятное – глубокая рана в боку, кровь пропитала майку и жилет и продолжает лениво вытекать. «Надо бы корабль осмотреть, - подумал Шляпник, прижимая ладонь в ране в боку. – Смогу починить? Интересно, куда меня выкинуло вообще? Но не всё сразу. Начнем с себя…»
Он попытался вытащить из ноги щепку и протяжно выругался, когда у него не получилось. Щепка была мокрой от крови, и ладонь соскальзывала. Он попробовал еще раз, потом еще… и снова выругался.
- Могу помочь, - раздался рядом мелодичный девичий голос. – Но мне нужна плата.
Шляпник поднял голову и посмотрел на девушку, стоящую от него в нескольких шагах. Стройная, тонкая-звонкая, кожа белая, словно фарфоровая, а глаза карамельно-золотистые, огромные и красивущие – аж дух захватывает. Волосы то ли белые, то ли золотые, то ли зеленые – переливаются под солнышком что пёрышки колибри, сразу и не поймёшь, какого окраса. И платьице легкое обманчивое – вроде и укутывает от шеи до босых ног, а каждый изгиб подчеркивает, все формы показывает – заглядеться можно! Шляпник и загляделся, даже про щепку забыл.
- Помочь могу, говорю, - улыбнулась девушка, явно понимая, какое впечатление производит. – Если заплатишь.
- Нечем мне платить, - буркнул Шляпник, отводя взгляд. И правда, что он, как пацан… женщин не видел, что ли? – Ни монетки в карманах, как назло.
- Ну зачем нимфе монетки, ты чего? – девушка забавно склонила голову, разглядывая его грязное лицо.
«А, так ты нимфа!» – чуть не сказал он. Но не сказал, потому что терпеть не мог озвучивать банальности. Ну да, нимфа, а что такого? Ну встретил он где-то у черта на куличках мифическое сказочное существо, ну бывает. Наверное. В любом случае, сейчас у него есть проблемы посерьёзнее, верно?
- И что тогда тебе нужно? – вместо этого спросил он.
- Кровь вполне сойдет, - просто сказала она. – Тем более, она у тебя вон просто зря вытекает.
- Да на здоровье, - сказал Шляпник и протянул ей испачканную в крови ладонь. Нимфа покачала головой:
- Набери хотя бы на глоток, не жадничай.
Шляпник в упор посмотрел на нимфу. Она не отвела глаза – смотрела в ответ спокойно и немного лукаво.
- Ладно, - сквозь зубы буркнул он.
Задрал майку, прижал пальцы к боку чуть ниже раны, дождался, пока кровь наполнит ладонь и протянул нимфе – аккуратно, чтобы не расплескать из подрагивающих пальцев.
Нимфа быстро и бесшумно скользнула к нему и, опустившись рядом на колени, выпила кровь – жадно, но с явным удовольствием, смакуя каждый глоток. После чего по-звериному слизала с его пальцев каждую каплю и посмотрела на рану.
- Еще? – нарочито равнодушно спросил Шляпник. – Да не стесняйся, чего уж. Во мне там еще литра четыре наверняка осталось.
- Да, хочу еще, - сказал нимфа и облизнулась. Но, когда Шляпник с непроницаемым лицом снова задрал майку, остановила его руку. – Но не надо. В конце концов, если ты тут застрянешь, я выпью ее постепенно – на дольше хватит.
- И то верно. Щепку-то вытащишь?
- Да.
Нимфа осторожно взялась за торчащую из его бедра щепку, сосредоточенно нахмурилась и вытащила ее – быстро, но осторожно. Искоса глянула на Шляпника, быстро облизала окровавленную щепку и с сожалением отбросила ее в сторону.
- Спасибо, - сдавленно уронил Шляпник, снимая шейный платок. Посмотрел на рану в бедре – глубокая, но кровь не хлещет – и передумал ее перевязывать. Вместо этого просто прижал платок к ране в боку и, поднявшись, поковылял к своему разбитому кораблю. Нимфа последовала за ним просто и естественно. Собственно, почему бы сказочной нимфе не усесться рядом на стволе поваленного дерева и не понаблюдать, как Шляпник взбирается на борт и роется в каюте… и как он отрывает кусок от холста для починки парусов и туго обматывает ребра – чтобы прижать импровизированной повязкой всё ещё кровоточащий бок и немного зафиксировать сломанные ребра.
- Больно? – спросила нимфа, с интересом глядя, как Шляпник закрепляет повязку на рёбрах.
- Ты с таким смаком слизывала мою кровь… - вместо ответа хмыкнул Шляпник. – Что, кровь такая вкусная? Или ты… как это говорят… ты вампир?
- Ты дурак? – надула губы нимфа. – Какой вампир?! Я же сказала – я нимфа.
- А кровь?
- А кровь нужна для жизни.
- Не можешь без чужой крови? Потому что своей нет?
- Своей нет, - грустно вздохнула нимфа. – И вообще-то без неё я могу, но ваша кровь так раскрашивает жизнь!
- В каком это смысл?
- В прямом, - нимфа протянула руку и погладила ствол дерева, на котором сидела. – Я чувствую, какая кора теплая и шершавая. Каждую трещинку чувствую, могу проследить пальцем – тут глубже, тут мягче… Небо вижу иначе. Вижу, что здесь оно теплое, розовое, а в той стороны наползает мёрзлая серость. Запах травы чувствую – ты, когда шел, ботинками её примял, сломал стебельки и листочки. Теперь она пахнет… травой пахнет, вот. ТЫ чувствуешь?
- Ну… да. Трава всегда так пахнет. И дерево всегда шершавое. И небо всегда… разное.
- Вот. А мне – не всегда, - все так же грустно сказала нимфа. – Понимаешь теперь?
- Понимаю, - честно сказал Шляпник. – Отстой.
- Точно.
- В чем тогда смысл быть волшебным созданием вообще?
- Как будто меня кто-то спрашивал, хочу ли я быть волшебным созданием! – фыркнула нимфа. – Этот… дар… растворяться в деревьях и пробуждать ростки не глядя бы отдала за возможность видеть мир так, как видите его вы!
- Ну не знаю, - сказал Шляпник и сел, прислонившись к борту. – Мне кажется, это здорово – растворяться в деревьях. что ты при этом чувствуешь?
Нимфа задумалась и растерянно сказала:
- Почему я никогда не пробовала это осознать?!
- Что осознать?
- Что я чувствую?
- Ну… ты всегда можешь попробовать.
Вместо ответа нимфа провалилась в ствол дерева, на котором сидела. Просочилась, как вода сквозь песок, и исчезла. Шляпник подождал и расстроенно вздохнул:
- Ну вот, ушла… Ладно, хватит отдыхать, надо выяснить, насколько всё плохо. Эх, «Регги», «Регги», крыло тебе выломало знатно, конечно… Но ничего, починим!
И он полез осматривать повреждения корабля.

Спустя полтора часа Шляпник, грязный и мокрый от пота, закончил осмотр и уселся в тени борта, морщась от боли в сломанных рёбрах. В общем-то, всё оказалось не так уж и плохо. Да, одно крыло вывернуто в основании, и с его ремонтом придется повозиться. Раздолбан мостик – ерунда, главное – починить рулевое управление, а с этим он справится. Заплаты на рулевой плавник и крылья – тоже пустяки, муторно, но ничего сложного. Есть еще пара пробоин, которые придется залатать, остальное не помешает поднять корабль в воздух, чтобы добраться до дома. А там уже можно будет поставить «Регги» в док и починить как следует. Хорошо, что в каюте всегда на всякий случай есть инструменты, холст для парусов и немного досок. Досок, правда, маловато…
За размышлениями Шляпник не сразу заметил, что нимфа уже некоторое время стоит у дерева и наблюдает за ним.
- Зачем ты лазил по своему кораблю? – спросила нимфа, увидев, что он обратил на нее внимание. – Ты плохо выглядишь. Наверное, тебе надо лежать, а не лазить.
- Наверное, надо, - согласился Шляпник. – Поэтому я пока прекращу лазить и посижу.
- Я чувствую свободу.
- Что?!
- Когда растворяюсь в дереве, - и нимфа погладила ствол спиральной ивы, рядом с которой стояла. – Чувствую свободу и легкость. Мир расширяется – ведь деревья воспринимают его не так, как ты или я. А я могу одновременно быть деревом и собой, парить в его тени и течь в его сосудах. Могу потянуться к ветру его листьями-ладошками, а могу ускользнуть через его корни к другому дереву. Свобода и легкость.
- Оу. Так ты экспериментировала.
- Да. И принесла тебе ягод. Ты наверняка хочешь есть и пить.
- Если мне снова придется расплачиваться кровью, то я обойдусь без ягод, - покачал головой Шляпник.
- Не придется, - нимфа, легко шагая босыми ногами, подошла к нему и села рядом. Протянула ладонь, полную крупных изумрудно-зеленых ягод:
- Вот, ешь. Это зеленика. Она кисловата, зато отлично утоляет голод и жажду.
- Спасибо, - и Шляпник взял одну ягоду.
Кожица зеленики была тонкой, а мягкость сочной и прохладной, напоминающей по вкусу арбуз и крыжовник.
- Ешь давай. Зря я, что ли, её собирала? - и нимфа принялась совать ягоды ему в рот. Шляпник не отказывался – и правда, ему давно хотелось есть и пить, и зеленика была очень кстати. Когда ягоды закончились, нимфа довольно отряхнула пальцы и, склонив голову, посмотрела на Шляпника.
- А еще от них клонит в сон, - сказала она и улыбнулась, щуря карамельно-золотые глаза.
- Ты специально?..
- Спи. Я пока не решила, отпустить тебя или убить.
- Даже так?
- Волшебные существа жестоки. Ты знал?
- Да плевать, - буркнул Шляпник, чувствуя, как его неудержимо клонит в сон. Он мимолетно подумал, что надо бы вскочить, попытаться сбежать… Но всё тело отзывалось болью, горели раны и ссадины, сломанные ребра не давали дышать без боли.
- Зато я увидел нимфу… - то ли сказал, то ли подумал он, прежде чем провалиться в вязкие глубины сна.

@темы: тексты, без семи тринадцать

---

7-13

К завтрашнему дню рождения родной грёбаной)
Букет Котов для опознания ;Ъ
Где про кого? Про которого? ;Ъ

1.
О да, уверенность в победе
Не пошатнёт чужая кровь.
Моё кошачье кредо, леди, -
Расчет, интриги…и любовь.

2.
Я помню рубежи, и лишь немного – лица,
И дело делаю без пафоса и драмы.
Я знаю многое о будущем, Алиса.
Я жду дождей.
И к непогоде ноют шрамы…

3.
Миг на закате – ни много, ни мало.
Сны обернутся друзьями?.. врагами?..
И, как бы жизнь тебя не трепала, -
Небо всегда под ногами.

4.
Королева моя, я вам просто скажу – не наглейте.
Я вам вовсе не пёс, и не буду сидеть у камина.
Ну хотите – казните.
Чай… ну, чаю, пожалуй, налейте.
Как обычно, Алиса.
Зеленый.
И лучше с жасмином.

5.
Здесь всё кувырком, странно и сложно,
И выжить непросто – но так интересней!
Я легкомысленный? – да, возможно,
Но…
Сбацаем жизнь, как задорную песню?

@темы: стихи, без семи тринадцать

---

дыбр

рабочее на поныть

тарификация была сегодня.. 32 часа и надомники ...и внеурочка... короче, минимум 36 часов... две ставки(
и мой класс в этом году - 9. Все прелести выпускного класса и ОГЭ...
Пятый класс - новая программа, новый ФГОС; по программе три четверти учебника - в топку. Нет в программе этих трех четвертей, зато есть другие три четверти, которые надо детям как-то... под запись? 5 класс?! Не катит - они еще плохо пишут и читают. А если человек пропустил урок? У других записи просить? Они не умеют))) Так и придется искать ресурсы и ссылками сетевой забрасывать... А всё почему? Потому что управление образование работает через жопу. Программа хорошая по новым ФГОС, респект. А учебниками школы обеспечить под новую программу они не хотели бы? не хотели, конечно - деньги ж. Эх...
Ах да - и три потока. То есть 5, 9, 11 точно в первую смену, с 8... и 10 наверное тоже... А вот восьмые классы - с 12 почти. Опять уроки с 8 до 17, потом прийти домой и успеть приготовиться на следующий день к урокам.... Время для тренировок придется снова выкраивать с учетом "придется доработать работу до полуночи, и хоть тресни, но лечь не позже полуночи, ибо!.,"
Ну... еще лет пять-шесть выдержать, а там демографический спад и до на дойдет... возможно... учитывая, что школа перегружена в два с лишним раза... и учителей всё ещё не хватает, а часть еще порывается уйти, наконец, на заслуженную пенсию))))
В общем... за что я люблю свою работу? у нас не скучно))))
как говорится, платят мало, зато работа сложная!)))))
Прорвемся, конечно. Просто как же не поныть-то)))) ПОныл - и вроде как всё не так страшно)))
в прошлом году же продержались. Единственное - с таким графиком работы ни за что нельзя бросать тренировки. Ни лошадей (я надеюсь, они никуда ен денутся, как я без лошадей?!), ни барабаны (йееее, Ринго Старр, я справлюсь!!!), ни фитнесс. А то сдохнешь с такой нагрузкой... Все равно, как показала практика, общих часов работы при нагрузке в 36 часов получается не 72 часа (ибо нет столкьо в сутках))), а примерно часов в пятьдесят я укладываюсь. Плюс в неделю часов хотя бы восемь получается со второй работы - иногда больше, но это авральные волны, тут все понятно... к тому же там есть выходные...) Итого в неделю около 60 рабочих часов на шесть дней (субботу не трогаю, суббота - это клуб)... итого по 10 часов в день... Ну, нормально. С учетом тренировок и клуба - как показала практика, вполне можно жить весело, если не забывать время от времени отрываться, бггг)
маньячить не забывать) гитара опять же. очень медитативно сидеть вечером (или утром) и разучивать табулатуру...
опять же твердые духи сочинять весело))))
ВОт.
В общем, просто страшно начинать, страшно нырять в этот объем с головой... но на то он был и отпуск, чтобы восстановиться, как раз успели)))
так что.... знаю, тут есть коллеги-преподаватели - сил и терпения в новом учебном году всем!)) и Детям и родителям тоже сил и терпения - школа, как и любая работа, требует много сил, а тут еще усилия интеллектуальные (а они-то потяжелее, чем физические), да еще и работа с людьми (школьники же тоже работают с людьми, получается)...
Прорвемся! Умные люди нужны всегда, а сейчас в особенности)

ПыСы: никогда не думал, что увлекусь киберпанком... как бы вот вообще не мое!
это мне напомнило моего любимого Ковбой Бибоп и Светлячок... "Не, я не люблю космические...." А вот) До сих пор любимые - и сразу Бибоп и Светлячок.
с киберпанком такая же история. "Да не люблю я такое..."
А не, норм) люблю)))))
и Уильям Гибсон зашел "на ура" просто.

---

Город в лесу

Город в темном лесу

03
Бойд не заметил, как ночь незаметно перетекла в утро. Впрочем, утро тут не особо отличалось от ночи – просто небо из чернильного выцвело в грязно-серый, да перестали покрикивать далекие совы. Но в этом старом доме по-прежнему царили сумерки, и всё так же кто-то шуршал под полом, и мерными волнами накатывались навязчивые шёпоты. За ночь Бойд так и не привык к шёпотам. Он надеялся, что через некоторое время они перейдут в разряд фонового шума, и мозг перестанет пытаться разобрать слова и голоса. Но нет – волей-неволей он всё слушал и слушал… и ему казалось, что он вот-вот разберёт… что он почти расслышал, почти понял!.. это утомляло и раздражало. И Бойд вяло обрадовался, когда рядом сонно заворочался просыпающийся Ди. Вендиго потянулся, зевнул и только после этого открыл глаза. На миг его лицо превратилось в олений череп, но тут же вернулось обратно – парень как парень, прищуренные глаза, грязь на подбородке, порезы на скуле, ничего особенного.
- Хорошо-то как!.. – пробормотал Ди и сел, еще раз со смаком потянувшись. Посмотрел на Бойда и спросил: - Ну как, освоился немного?
- Всё ещё горю желанием разобраться в ситуации.
- Это хорошо. Есть идеи, с чего начать?
- Ты вчера сказал, что пришлые ассимилируются. Что это означает?
Ди смущенно почесал бровь:
- Я сказал? Хм. Может, это не совсем точное слово…
- Ты пытаешься щадить мои чувства, что ли, я не понял? – спросил Бойд, изо всех силы пытаясь добавить в голос сарказма. Ему даже показалось, что у него получилось.
- Ну вообще да, пытаюсь, - честно признался Ди. – Ты любопытный тип, Бойд.
- Ты тоже любопытный тип, Ди. Поэтому давай без церемоний. Такие, как я, исчезают?
- Типа того.
- А конкретнее?
- Ладно, скажу честно, - Ди поднялся с пола и принялся лениво разминать руки. - Не то чтобы я следил за всем, что происходит в лесу. Просто иногда вижу – появился пришлый… человек. Ходит оп лесу, смотрит, вопросы задает… или не задает, тоже бывает. Раз его встречаю, два… а потом глядишь – а он уже и не ходит, а, допустим, сидит, и спина его с деревом срослась. Или стоит опять же с деревом в обнимку, и не поймешь, где дерево заканчивается, а где его руки-ноги начинаются. Еще через недельку идешь мимо – в лучшем случае часть скелета разглядишь в коре, а то и скелета уже нет.
- Ясно. Жутковато звучит, мда…Но было б любопытно на такое взглянуть.
- По дороге в город можем крюк сделать – покажу тебе остатки одного такого. Недавно только начал с деревом срастаться, может даже говорит еще.
- Покажи.
- Ну так вставай, чего сидишь-то. До города в лучшем случае пару часов топать, и потом обратно еще… если ты не собираешься там оставаться. Или собираешься?
Бойд поднялся на ноги, с неудовольствием ощущая своё неловкое тело, и пошел к двери. Первым вышел из дома и обернулся, чтобы посмотреть, как Ди последует за ним. Как он и предполагал, стоило вендиго переступить порог, как вместо человеческого лица над воротом его рубашки снова полыхнул синими глазницами олений череп. Увидев, что Бойд на него смотрит, Ди оскалил в ухмылке волчьи клыки:
- Забавное зрелище?
- Как ты это делаешь? – полюбопытствовал Бойд. – Контролируешь или?..
- Или. Кстати, посмотри направо, в траве…
Бойд послушно посмотрел. Нахмурился, подошел ближе, поворошил траву носком ботинка. В траве лежали кости – вполне возможно, что человеческие. Он различил грудную клетку, бедренные кости, косточки запястья и кисти… Черепа не было. Бойд обернулся к вендиго:
- Трава не слежалась – коси тут брошены недавно.
- Умница. Не то слово недавно – сегодня ночью. И ты, кстати, был свидетелем, как..
- Болотный огонь? – осенило Бойда. Вендиго кивнул:
- Он самый.
- То есть когда-то он тоже был человеком?
- Возможно.
- И ассимилировался?
- Возможно.
- Ты не знаешь или не хочешь говорить?
- Не знаю.
- Ты явно о чём-то умалчиваешь.
Ди пожал плечами, поддернул рукава рубашки и, кивнув головой – мол, пошли! – двинул прямо сквозь кусты. Бойд пошёл следом, стараясь двигаться хотя бы вполовину так же легко, как его попутчик. Тело по-прежнему было деревянным, но на усилия Бойда всё-таки откликалось. «Как непослушная лошадь, - подумал он и раздраженно мотнул головой. – Штамп. Я без понятия, как двигается непослушная лошадь. А если не штамп? Тело подчиняется плохо, тяжело, с трудом…. Но я его всё равно расшевелил, и двигаться стало легче. Как машина. Как механизм, который долго стоял без дела. Грязь и пыль набились в соединения, масло высохло… или загустело… да чёрт его знает, что делается с маслом в таких случаях… Но механизм начал работать, и пыль стирается, грязь перемалывается, и это ржавое старьё со скрипом, но разминает свои шестеренки. Вот, так лучше. Работай, Бойд! Думай, вспоминай, двигайся! Крутитесь, ржавые шестеренки!..»
За всеми этими усилиями – умственными и физическими – Бойд не заметил, как Ди остановился, и чуть не врезался ему в спину. Но не врезался, успел затормозить, и весьма воодушевился этим успехом не очень послушного тела.
- Вот, - между тем сказал Ди, отступая в сторону. – Вот что я подразумеваю под словом «ассимилировался».
В паре шагов от себя Бойд увидел дерево. Полумертвое, с редкими чахлыми листиками по ветвям, с потрескавшейся серой корой. По уродливым выростам дерева сновали… белки?.. мыши?.. Бойд пригляделся и понял, что, если это и мыши, то своеобразные – отчетливо гуманоидное черное тельце и белая мордочка-маска, плоская и невыразительная, с черными провалами глазниц. Бойд шагнул ближе, чтобы разглядеть местных «мышей», и они тут же бросились врассыпную, мигом исчезнув в трещинах дерева, втянувшись туда словно сотканные из теней, а не из плоти.
- Это их ты хотел мне показать? – спросил Бойд, тыча пальцем в трещину на коре, куда только что провалилось одно из существ.
- Не туда смотришь, - ответил Ди. – На дерево посмотри.
«Дерево как дерево, - подумал Бойд. – Черное, засохшее, уродливое… Выросты эти…»
В мозгу что-то со скрипом сдвинулось, и он увидел то, что сперва не сложилось в четкую картинку. Это были не выросты. Это были части человеческого тела. Вот тут из-под коры словно всплыла рука – треть предплечья и скрюченная кисть. Здесь выпирало плечо и часть грудной клетки – ребра проступали сквозь кору узловатой решеткой. А почти на уровне глаз Бойда из-под коры бугрилось лицо. Точнее, его правая половина – левая заросла потеками бурого мха и выглядела древесным наростом. Пока Бойд потрясенно разглядывал это лицо, под нависшей бровью открылся глаз. Нормальный такой глаз, с болотного цвета радужкой и зрачком с булавочную головку. Глаз сонно моргнул, провернулся в глазнице, на пару секунд задержался на Бойде и снова равнодушно закрылся.
- Твою ж налево… - пробормотал Бойд, чувствуя, как по спине ползет холодок. – Оно живое?!
- Я бы сказал, что здесь это вопрос философский, - хмыкнул Ди.
- Почему?
- Потому что я художник, я так вижу.
- Ты отвечаешь не отвечая для того, чтобы меня разозлить? – спросил Бойд, продолжая разглядывать «ассимилированного» человека. – Издеваешься, показывая сволочной характер?
- Эгоцентризм – это плохо, - наставительно сказал Ди. – А я честно выдаю тебе те ответы, что у меня есть. Не моя вина, что они тебя не устраивают.
Бойду стало стыдно – ну так, совсем немного. Поэтому он вздохнул и отвернулся от дерева:
- Ладно, замнём для ясности. Ты не передумал вести меня в город?
- Не передумал.
И Ди снова нырнул в кусты. Бойд пошел за ним, тщетно пытаясь выкинуть из головы дерево, поглощающее останки человека. «Я не хочу так закончить, - с отчаянным остервенением подумал Бойд, ломясь сквозь кусты. – Только не так! Лучше в бою с той скелетной тварью… или даже с ночным дровосеком… или еще с какой хренью неведомой! Но не так. Я не сдамся, будь уверен. Никогда не сдавался, и тут не сдамся!..»
Ты не знаешь, кто ты и чем занимался – издеваясь, подсказала память.
«Ну и пусть. Вспомню. А не вспомню – и чёрт с ним. В конце концов, я не просто тело с мозгами… я тот, кто я есть даже без воспоминаний...»
Очередная волна шёпота показалась ему одобрительной. Кажется, лесу нравился его боевой настрой.
Впрочем, Бойду и самому он нравился.
Это было… привычно.

@темы: тексты

---

Город в лесу

Город в темном лесу

02
Голос нежданного спасителя окатил Бойда этакой снисходительной ленцой, и Бойд почувствовал раздражение. Он еще раз демонстративно оглядел парня с головы до ног и мимо него направился туда, куда шел до нападения зверя – предположительно к городу по остаткам асфальтовой дороги. Как он и предполагал, парень – несмотря на олений череп вместо лица Бойд почему-то думал о нем, как о человеке – двинулся за ним и, нагнав, завязал разговор.
- Ты идешь в развалины города?
Бойд кивнул, не глядя на попутчика.
- А зачем?
Бойд пожал плечами:
- Ищу ответы.
Собственный голос оказался хриплым и безжизненным. Неприятным. Говорить было… нет, не больно – неудобно.
- Ответы – это ты молодец, ответы штука полезная. А зовут тебя как?
- Бойд. А тебя?
- Да ладно?! Правда Бойд?!
- Это имя тебе что-то говорит?
- Неа. Просто… забавно. Бойд, значит, ну-ну.
- А у тебя-то имя есть? Ты вообще кто?
- Один мимо проходящий назвал меня вендиго. Устраивает?
- Это имя?
- Далось тебе это имя… Ну, зови меня Ди. Сойдет?
- Сойдет. Ты местный?
- Ага. И, как местный, могу дать тебе полезный совет. Надо?
- Давай.
- Ты не дойдешь до города до ночи, а ночь тут – время смертельное для таких как ты. Ищи надежное убежище на ночь, Бойд.
Бойд остановился и в упор посмотрел на вендиго, в безмятежные синие огни в его глазницах.
- И какие убежища у вас тут считаются надежными?
- Четыре стены и крыша.
- Как оригинально. Это весь совет, или ты продолжишь меня выручать и подскажешь, где мне найти ближайшее убежище?
- Это был сарказм? – насмешливо прищурился вендиго. Бойд понятия не имел, каким образом олений череп вендиго передает мимику, но читалась эта мимика запросто. А вот неподвижность собственных лицевых мышц всё больше его злила – Бойд помнил, что всегда умело пользовался, как говорится, невербальными средствами общения. Включая, кстати, оттенки голоса, интонации, которых тоже был лишен его нынешний сухой голос.
«Да что со мной такое?!»
- Это был вопрос, - ответил он вендиго. – И даже, пожалуй, просьба. Так поможешь?
- Помогу, - охотно ответил вендиго. – Но услуга за услугу, идет?
- Идёт.
- Ого. А ты решительный тип, Бойд. Даже не спросил, о какой услуге речь.
- Похоже, ты знаешь обо мне больше, чем я сам о себе знаю. Значит, знаешь и то, что я смогу эту услугу оказать. Выбора у меня особого нет, темнеет быстро.
Вендиго посмотрел на небо, виднеющееся в просветы ветвей и поёжился:
- Да, темнеет быстро. Идём, тут недалеко.
И повел Бойда прочь от разрушенной асфальтовой дороги. Бойд, не колеблясь, свернул за ним. Ему не нравилось, что приходится доверяться первому встречному, но сейчас у него было слишком мало информации, чтобы самому определять план действий.
Вендиго двигался сквозь чащу ловко и практически бесшумно, в отличие от Бойда, которому мешало всё – и колючий кустарник, и непролазный бурелом, и собственное неповоротливое тело. Благо, идти оказалось недалеко – небо еще не выцвело в чернильную тьму, когда вендиго вывел Бойда к маленькому дому. Деревянный, старый – скорее, древний – полуразрушенный дом стоял посреди поляны, окруженной черными деревьями как частоколом. Выбитые окна кое-где топорщились остатками стекол, в стенах зияли дыры, в дверном проеме жалко кренилась выломанная дверь.
- И это убежище?! – Бойд остановился перед крыльцом и с сомнение оглядел ветхие стены. – И от кого оно может защитить?!
- От кого надо защитит, будь уверен, - буркнул вендиго, толкая его к двери. – Иди давай.
Бойд послушно шагнул через порог. Внутри дома было грязно, у стен валялся какой-то мусор – обломки досок, гнилые веревки, гвозди, куски ржавого железа. Пока Бойд оглядывался, вендиго потоптался на пороге и сказал:
- Так вот, услуга. Пригласи меня войти.
- Ты как вампир, без приглашения не войдешь?
- В остроумии упражняться будешь или выполнишь уговор? – неприятно оскалился вендиго. Бойд пожал плечами:
- Заходи. Будь как дома, Ди.
Вендиго вошел в дом… и вместо оленьего черепа Бойд снова увидел обычное человеческое лицо – грязное, усталое и худое, с незажившими порезами на скуле. Он моргнул, ожидая снова увидеть олений череп и глаза-огни, но нет – вендиго по-прежнему выглядел человеком.
- Чего уставился? – буркнул Ди и, проведя рукой по лицу, понимающе хмыкнул. – А, вот оно что…
- У меня определённо есть к тебе много вопросов, Ди, - сказал Бойд, выгребая мусор из самого чистого на вид угла. – У нас будет время поговорить, или всю ночь придется отбиваться от нашествия неведомых мне тварей?
- А это как повезет, - Ди тоже отодвинул ногой от стены пару досок и уселся на пол, с удовольствием откинувшись на стену. – Никогда не угадаешь.
Бойд тоже сел на пол в очищенном от мусора углу и посмотрел на вендиго. Покрутил в голове десяток вопросов, на которые хотел бы получить ответ, с раздражением ощутил скованность мыслей… и спросил первое попавшееся:
- Ты меня знаешь, Ди?
- Неа.
- Тогда почему ты так отреагировал на моё имя?
- Как?
- Не безразлично.
- Хм. Да? Может быть. Дело в том, что ты первый из приблудных, кто помнит своё имя. Остальные не помнили, и некоторых это доводило до истерик – ну вот не могли они без имени, хоть ты тресни!
- А ты, значит, можешь без имени?
- А для кого тут требуется моё имя? – хмыкнул Ди. – Для приблудных, которые уйдут или ассимилируются через неделю? Для мусорщиков, которые меня не замечают? Для хищников, которые пытаются меня загнать?
- Для тебя самого.
- Ты переоцениваешь значение имени. У меня есть самосознание, а имя как его выражения для меня мало что значит.
- Ты философ.
- Это вряд ли. Просто люблю играть словами. Развлекаюсь я так.
Бойд пристально посмотрел на вендиго, раздумывая, подсмеиваются над ним или нет, не решил и просто кивнул:
- Ладно, а кто такие мусорщики?
- Существа, которые пытаются вычесать приблудных из леса.
- Уничтожить?
- Возможно.
- Как они выглядят?
- Всяко.
- А то существо, которое ты убил, оно?..
- Нет, это хищник, который охотится. Вот если такие придут ночью в твое убежище – или дерись, или беги. Если их будет больше двух – точно беги. Они, как ни странно, добычу долго не преследуют – отбежал немного, и можешь забыть о них на какое-то время.
- Учту.
- А вот, например, эти в убежище не войдут, так что просто не парься, - и Ди ткнул в сторону окна.
Бойд посмотрел туда же и нервно подобрался. За окном висел невнятный светящийся силуэт – то ли человеческий, то ли не очень. Просто висел, глядя на них. Вернее, это Бойд предположил, что существо смотрит на них – по повороту тела, по очертаниям… потому что глаз у существа не было. Вообще ничего не было – просто сгусток холодного зеленоватого света невнятно-человеческой формы. Бойд некоторое время таращился на этот свет, потом отвел взгляд… снова посмотрела на огонь…
- Шёпот, - пробормотал он. Ди покосился на него:
- А?
- Когда смотришь на него, шёпот становится другим – более… тревожным, более… звонким… отчаянным… - пока Бойд силился подобрать подходящее слово, Ди лениво пошарил в мусоре рядом с собой, нашел обломок деревяшки и швырнул в огонь. Силуэт болезненно вскрикнул и исчез.
- Вот и всё. Никакого иного шёпота, - сказал Ди. Огонек появился снова. Ди почесал в затылке: - Ну или можно на него просто не смотреть.
- Он похож на болотный огонь. Наверное, - сказал Бойд, разглядывая силуэт за окном. – И ноет, как неприкаянная душа… А как вы его называете?
- Я называю его «опять эта срань».
- Ах да, ты не любитель имен.
- Про душу – забавное наблюдение. Можешь пойти запинать его и поглядеть, что получишь в сухом остатке.
- И что я получу?
- Кучку костей.
- Человеческих?
- Возможно.
Бойд подумал, хочет ли неведомым ему образом «запинывать» болотный огонь ради сомнительного удовольствия поглазеть на кучку костей, и решил, что нет, спасибо.
Вместо этого он ткнул пальцем в окно и спросил:
- А вон тот темный силуэт опасен?
Ди выпрямился, тоже глядя в окно, и поднялся на ноги. Медленно поднялся, бесшумно, и, когда Бойд открыл было рот, чтобы продолжить расспросы, предупреждающе зыркнул на него так, что Бойд сразу понял – эта штука может принести неприятности.
Между тем замеченный Бойдом силуэт выплыл из ночной тьмы и на мгновение замер рядом с болотным огнем, словно специально, чтобы можно было его разглядеть. Потому что иначе заметить чернильный сгусток в виде высоченной фигуры было бы невозможно. Эта фигура тоже отдаленно напоминала человеческую, словно тень силуэта болотного огня. Только была в полтора раза выше и тоньше, и прорастала такими же теневыми ветвями… или шипами. А в одной из его рук Бойд отчетливо разглядел топор – такой же теневой, кое-где торчащий колючими отростками огромный топор. Воображение, до этого не желающее работать и подкидывать идеи, словно проснулось – быстренько нарисовало Бойду красочную картинку, как вот это самый топор врубается в стену, легко расщепляя её на трухлявые куски, а потом так же легко врубается в тело Бойда, и тело сухо разламывается, истекая ядовито-зеленым соком, пачкающим лезвие черного топора…
Бойд тоже попытался было встать, но получилось громко – слишком громко в напряженной тишине! Черный силуэт повернул в сторону Бойда свою ветвистую голову, чуть склонил ее, будто прислушиваясь, и шагнул вперед, сквозь сияние болотного фонаря. Болотный огонь закричал – громко, страшно, как кричат от дикой боли – и брызнул во все стороны фейерверком искр. Искры плавно опустились на траву и погасли, снова пряча в темноте зловещий силуэт гротескного дровосека.
«Замри!» - одними губами приказал Бойду вендиго и так же бесшумно выскользнул из комнаты.
Бойд замер, не закончив движения. Замереть оказалось проще простого, даже в таком неудобном положении – мышцы послушно деревянно остановились, словно телу было всё равно, в каком положении находиться. Бойд отметил это мельком, потому что всё внимание его было направлено на оконный проем. Он пытался разглядеть зловещий силуэт…и не мог. Просто темнота, в которой покачиваются тени – и немудрено, ведь вокруг деревья, которые постоянно эти тени отбрасывают! Кажется, что-то еще ворочалось среди этих теней… или это пугает его воображение, пробудившееся так не вовремя?!
На подоконник оперлась рука… точнее, силуэт руки, слепленный из темноты.
Нет, не воображение… а жаль!
Бойд хладнокровно прикинул, сумеет ли кинуться прочь из комнаты, если это существо полезет в окно. Глубинная память подсказала, что, если оно не умеет двигаться быстрее, чем он успел увидеть, то у Бойда вполне хватит скорости избежать его топора. Если – вот в чем вопрос.
«Начнет перелезать через подоконник или ударит в него топором – побегу…» - решил Бойд.
Черные пальцы на подоконнике сжались-разжались, словно пробуя на прочность старое дерево заброшенного дома.
Бойд чуть напряг мышцы, почувствовал, что они отозвались…
В темноте за окном что-то громко зашуршало, прокатившись по траве, и рука с подоконника исчезла.
Шуршание повторилось чуть дальше, и Бойд почувствовал, как несколько раз содрогнулась земля под тяжелыми шагами невидимого в темноте дровосека.
Какое-то время он сидел неподвижно, вслушиваясь в ночь и всматриваясь в темноту за окном, а потом послышался тихий голос вендиго:
- Это я, не паникуй.
Бойд расслабился и снова сел на пол. Вендиго всё так же бесшумно проскользнул в комнату и опустился на свое прежнее место.
- Эта хтонь опасна, - ответил он на вопрос, который Бойд еще не успел задать. – Может разобрать в клочки любого, кого поймает. Но она не особо поворотлива и не видит живое. Зато слышит. Слышит опять же не то чтобы превосходно, поэтому избежать неприятностей очень просто – сиди и не дыши.
- Понял.
- В лесу много шелеста и шорохов, поэтому, если ты сам как идиот не привлечешь его внимания, он уйдет.
- Как идиот, значит.
- Фигура речи. Не принимай на свой счет.
- Разумеется.
Ди покосился на него и вздохнул:
- Знаешь, что тяжело с вами, пришлыми?
- Мы идиоты, которые не знают правила поведения в вашем захолустье?
- Интонации и мимика, облегчающие взаимопонимание.
- А что с ними?
- У вас их нет. Ты свой голос слышал? Ровный и дребезжащий. Механический.
Слова вендиго внезапно больно задели. Бойд уже почти свыкся со своим равнодушным голосом… вроде бы. Как оказалось, не свыкся. Ему тоже не хватало возможности одной интонацией или вздернутой бровью объяснить иронию или сарказм. Он попробовал дернуть бровью. По его ощущениям, лицо просто перекосило, и повторять не захотелось.
«Есть плюс, впрочем, - подумал Бойд. – раздражения или растерянности он тоже не поймет…»
- Может это потому, что мы куклы, – сказал Бойд. – Что у меня внутри? Сердце, печень и прочий ливер, или опилки и вата?
Ди с интересом посмотрел на него:
- Ты любопытный экземпляр, Бойд. Если не возражаешь, я еще покручусь рядом с тобой, посмотрю, что выйдет из твоего романа с нашим лесом.
- А если возражаю? – Бойду на самом деле стало интересно, будет Ди считаться с его решением.
- А почему ты возражаешь? – удивился Ди, и Бойд подумал, прежде чем ответить:
- Ну, к примеру, я ничего о тебе не знаю.
- Так ты тут ни о чем ничего не знаешь, - широко улыбнулся Ди. – Так и скажи, что боишься существа с двумя лицами!
- С двумя?!.. А, ты про олений череп…
- Угу.
- Из всего, что я тут успел увидеть, это не самое пугающее.
- Вот и славно! – подытожил Ди. – Значит, мы если и не приятели, то попутчики на какое-то время. Сейчас, если не возражаешь, я вздремну – давно уже не спал под крышей! – а ты тихо разбуди, если увидишь что-то новое.
- Захочу спать – разбужу, и ты подежуришь вместо меня, - сдавшись, пробурчал Бойд.
- Не захочешь, - махнул рукой Ди и растянулся на полу. – Вы, пришлые, не спите.
- Почему не спим?!
- А я откуда знаю? Разучились, может… - и Ди, закрыв глаза, отвернулся к стене.
За окном плясали тени деревьев, кто-то протяжно ухал вдалеке, под полом что-то шуршало, и шёпоты, о которых Бойд успел позабыть, снова вышли на первый план. Они то усиливались, дразня почти отчетливыми словами, то затихали до невнятного дрожания – словно волны извращенного акустического прибоя. Накатывали – отступали, накатывали – отступали… мерно и монотонно.
Как ритм сердца.
Или дыхание леса.
Бойду всё отчетливее казалось, что лес живой, и что он наблюдает за пришлым Бойдом с холодным отстраненным любопытством. Может, даже подчитывает в уме шансы – погибнет – не погибнет, сойдёт с ума – не сойдет, разберется во всем – отступит и примет как есть…
«Разберусь, - решительно подумал Бойд. – Мне не привыкать разбираться со странными вещами и событиями…»
Он не мог сказать, откуда у него эта уверенность. Точнее, мог – из прошлой жизни. Просто не помнил, на чем она основана, эта его уверенность. Впрочем, его это сейчас не волновало, потому что его мозг, казалось, наконец осознал странности окружающего мира и начал просыпаться. Пока еще воображение лениво ворочалось в пыльных глубинах, но ворочалось! Поднималось из этих глубин сонным левиафаном, оглядывалось по сторонам, рылось в памяти, пытаясь ее разбудить, растолкать, подкинуть еще картинок и образов...
«Процесс пошел!»
И то, что Бойду действительно не хотелось спать, ничуть его не расстраивало.

@темы: тексты

---

Город в лесу

Город в темном лесу

01
Он проснулся оттого, что кто-то жевал его пальцы. Сознание вернулось резко и четко, он понял, что лежит и сел, одновременно открывая глаза и выдергивая руку из чьей-то слюнявой пасти. Это оказалась не собака и не волк, как почему-то пришло ему в голову, а странное существо размером примерно с крысу, одетое в грязную робу с капюшоном. Существо сверкнуло на него оранжевыми глазами-плошками из тьмы под капюшоном и шмыгнуло в кусты. Наверное с минуту он тупо пялился ему вслед, пытаясь понять, ЧТО это было, и только потом мельком кинул взгляд на свою руку, убедился, что пальцы все на месте, и огляделся.
Вокруг был лес – черный, мёртвый, пахнущий сыростью и грибами. Черные стволы деревьев чуть покачивались, будто от ветра, но воздух был неподвижен. На голых корявых ветках кое-где подрагивали серые сухие листья, пыльно-бурая трава покрывала землю клочками, словно облезлая шкура, а заросли кустов топорщились болезненными прутиками. Между деревьями сонно плыл туман, наполняя воздух той самой сыростью, цепляясь за траву и ветки, прячась за стволами и сторонясь редких открытых участков. Впрочем, открытых участков было мало – сплошь деревья, кусты, упавшие стволы и колючий на вид подлесок. Ни дороги, ни мало-мальской тропинки рядом не обнаружилось – сплошной бурелом, непролазная чаща.
Он попытался вспомнить, как тут оказался.
«Что это за место?! Как я сюда попал?!» - мысли ворочались в голове тяжело и болезненно. Как будто он так долго не думал, что забыл, как ими пользоваться.
А еще никак не получалось вспомнить, кто он такой. Он попробовал представить, чем занимался вчера или, скажем, неделю назад. Не получилось. Более того – сами понятия «вчера», «неделя» выглядели серо и плоско. Бессмысленно они выглядели, будто никогда не было у него ничего кроме «сейчас» и вот этого мертвого леса. Он занервничал, потом запаниковал … и тогда из глубин сознания всплыло имя.
Бойд.
Аллен Бойд.
Это имя вызывало отклик – к тому же, оно было единственным, которое он сумел вытащить из глубин своего пыльного сознания.
«Я – Бойд?..» - примерил он найденное имя. Что-то дрогнуло в его голове, словно осыпалась пыль. Нет, воспоминания не вернулись, но мысли заворочались бодрее – словно там, в сознании, со скрипом встали на место какие-то шестеренки. И тут же включился слух, о котором он не помнил до этого момента. Он услышал шорохи и скрипы в ветвях деревьев, мелкую возню в траве, сердитое ворчания в кустах, куда спряталось существо с глазами-плошками… и шёпоты. Невнятные голоса шептали на самой границе слуха, не давая разобрать ни слова. Шёпот шёл от деревьев… или из-за деревьев?.. но не было видно никого, кто бы мог издавать шелестящие звуки.
«Ветер?..» - неуверенно подумал Бойд, пытаясь выделить хоть словечко в этом тревожном фоне.
«Ветер, - уверенно решил он спустя пару минут. – Или местные цикады какие-нибудь. Разберусь потом… если это окажется важным...,»
Сейчас важным было другое – понять, что происходит, и где он оказался.
И кто он.
Бойд поднялся на ноги и оглядел себя. Ботинки, серые брюки, серый пиджак, темный галстук под воротником когда-то белой рубашки. Вся одежда целая, но пыльная, старая и выцветшая. «Ветхая» - пришло на ум архаичное слово. Пряди челки, падающей на лоб, оказались темными, и Бойд вспомнил, что предпочитает коротко стричься. Сейчас волосы явно отросли и неприятно щекотали шею. Он осмотрел руки и поразился сухости кожи. Она была грубая и тонкая как пергамент, с сухими язвами – словно застарелыми шрамами, которые покрывали его руки… и, как он убедился, ощупав лицо, такой же шрам тянулся по левой щеке от скулы до подбородка. Странно, он не помнил у себя никаких шрамов.
Впрочем, он и себя-то толком не помнил, поэтому просто досадливо дернул бровью, откинул со лба раздражающе длинную челку и огляделся, соображая, куда идти.
Во всех направлениях лес был одинаков. Или…
Бойд пригляделся – чуть в стороне земля под бурой травой была… не такая. Отличалась от ржаво-пыльных проплешин у него под ногами. Он подошел ближе и присел на корточки, разглядывая… определено, это был асфальт. Старый, раскрошившийся, изуродованный трещинами, но асфальт. Бойд потрогал его обломки и огляделся, соображая, куда могла вести эта заброшенная дорога.
«В город, - подумал он уверенно. – В город, больше некуда! Который когда-то стоял рядом с лесом…»
Память скрежетнула и выдала воспоминание – сумеречное небо над полупустым городом, сквозь который прорастает призрачный лес. Этот самый лес, судя по всему – мертвый, черный, с деревьями, судорожно подрагивающими от неосязаемого ветра.
«Чёртово воображение!..»
Память настойчиво повторила картинку, утверждая, что она не воображаемая. Добавила деталей – запах мокрого дерева, временами врывающийся в пыльные запахи городских улиц. Стена дома, из которой нелепо торчит часть ствола, и трещина на коре похожа на ухмыляющуюся рожицу. Протянутая рука проходит сквозь дерево, стоящее посреди тротуара, пальцы сгибаются и разгибаются, пробуя воздух – но нет, это просто воздух, дикая невозможная голограмма посреди вечерней улицы. И еще из глубин памяти всплыли слова, сказанные кем-то – возможно, самим Бойдом: «Лес наступает на город». И чей-то другой голос, подрагивающий то волнения или страха: «Откуда? Из другого измерения?..»
Бойд снова посмотрел на остатки асфальта и поднялся, отряхивая руки.
«Надо идти в город…»

Решить оказалось легче, чем сделать – дорога не существовала уже слишком давно, лес захватил её и практически ассимилировал, похоронив обломки под чахлой травой и листовым опадом. Но выбора не было, и Бойд упорно шёл по этому странному следу, продираясь сквозь подлесок и обходя совсем уже непролазные участки. Продвигаться вперед получалось медленно, но Бойда это не пугало и не раздражало – кажется, в жизни, о которой не помнил, он был привычен к рутинной работе. Потому шёл себе и шёл, не теряя внимательности…
…и вовремя заметил бесшумно шагнувшего из-за дерева зверя.
Зверь был похож на собаку – высокую глянцево-черную собаку. Была она неприятно высохшей, невероятно худой и тонкой. Гладкая шкура так плотно облегала кости, что казалось, кроме костей там и нет-то ничего. Длинный хвост выглядел как ряд чудом не распадающихся позвонков, а вместо головы на этом собачьем скелете белел череп. Причем череп явно не собачий, потому что над плоским лбом витиевато изгибались острые рога, а в полуоткрытой пасти Бойд отчетливо разглядел частокол зубов, больше похожих на акульи.
Зверь вышел навстречу Бойду и принюхался, наклонив голову. Потом посмотрел на Бойда – в черепе не было глазниц, однако Бойд просто физически чувствовал на себе злобный взгляд – и медленно шагнул вперед. Бойд невольно попятился, и зверь ускорил шаг, не отрывая от него взгляда слепого черепа.
Бойд даже не думал, что это за существо, он понял самое главное – сейчас тварь нападет. Это читалось в её позе, в напряжении тощего тела и изгибе костлявой спины. Бойд не отводил от твари взгляд, не пытался поискать что-то для своей защиты. Он просто знал, что рядом нет ни одной крепкой ветки, ничего такого, что он мог бы противопоставить хищнику. Но умирать от акульих клыков он не собирался. Мозг словно проснулся, получив странно привычную задачу, и холодно щелкал, просчитывая варианты. Мысли мелькали стремительно и чётко.
«Надо ждать прыжка. Поймать момент, отскочить в сторону. А потом?.. схватить за лапы, не давая напасть?.. бежать? Судя по лапам, скорость у него хорошая. А у меня?..»
Существо сделало еще шаг и чуть припало на лапы, выбирая момент для прыжка.
Бойд напряг мышцы, нервно ощущая их скованность.
«Не успею!..»
- А чего стоим-то, мужик?! Беги! – рявкнул худой парень, выскакивая из-за деревьев наперерез зверю, который как раз в этот момент прыгнул на Бойда. Акульи зубы клацнули в воздухе, метя в лицо неожиданному защитнику, но тот привычно вскинул перед собой руку, и челюсти сомкнулись на его предплечье. Что-то явно хрустнуло, но парень даже не охнул – второй рукой ловко уцепил пса за холку и, резко развернувшись, грянул его о землю. При этом не удержался на ногах – видно, вес твари был значителен – и кувыркнулся через упавшего противника. Бойд невольно отшатнулся назад и проглядел, что случилось дальше. Услышал только короткий хруст и увидел, как пес выгнулся в предсмертной судороге и затих.
- От них бежать надо со всех ног, а ну тупить, - сказал парень, поднимаясь с земли. – К тому же, поодиночке они не ходят.
И обернулся к Бойду, потирая пострадавшее предплечье.
Ботинки, рваные джинсы, грязная футболка с оскаленным волком под расстёгнутой рубашкой, руки в синяках и порезах – всё было вполне себе человеческим. А вот лицо… Когда парень кинулся наперерез псу, Бойд был уверен, что видел обычное человеческое лицо, но сейчас перед ним был череп. Не человечий – скорее олений, судя по форме и коротким ветвистым рогам, вот только зубы были типично собачьи, с длинными клыками и острыми кромками коренных. В темных глазницах холодным синим светом горели огни, а от рогов до воротника рубашки топорщилась грива жестких черных волос.
- Привет, новенький, - сказал спаситель Бойда, весело щуря глаза-огни. – Ты тут всю ночь стоять собираешься?

@темы: тексты

---

7-13

До грозы (ГСЧ: На краю сна)

Рассвет сегодня, как в последний раз, красивый,
Возможно, не увидим мы закат,
Но главное, что вот сейчас мы живы,
И «Ласточка» летит по облакам!
Горит огнем вчера полученная рана,
Мы в этой гонке ценные призы.
А за спиной эскадра Добермана,
И нам бы продержаться до грозы!

Здесь жизнь проста и сказочно банальна –
Ты проводник, живи, веди Алис.
И Шляпник, если влипнем капитально,
Прикроет спину, друг-контрабандист.
А в Нижнекрае ждёт Сирена капитана,
И взгляд тритона полон бирюзы.
Но за спиной эскадра Добермана,
И нам бы продержаться до грозы!

Нам бы Огнищ ловить в закатном море,
Привычно взяв удачу на буксир.
И с Махаоном бы еще разок поспорить
О том, что же такое этот мир –
Сон истины на донышке стакана,
Луч солнца в отражении слезы…
Но за спиной эскадра Добермана,
И нам бы продержаться до грозы!

Пусть сон Алисы – явь для нашей сказки,
Она ушла – и мир почти исчез…
Но поведет корабль до цели, до развязки
Последний проводник страны чудес.
Мир – на осколки в центре урагана,
Как в грани глаза сонной стрекозы.
…
И за спиной эскадра Добермана,
И… нам бы продержаться до грозы



послушать можно тут:
www.yapfiles.ru/files/2775025/f36587ee154d155ed...

@темы: без семи тринадцать, песни

---

дыбр

Традиционный выезд с палатками на две ночи традиционно хорош)
отдохнуть-выдохнуть и перезагрузиться так, словно не три дня тебя дома не было, а месяц ты где-то шастал - минимум в диких лесах, максимум в другой галактике.
в этот раз у самого берега цвели две кувшинки. Русалочий цветок, одолень-трава... красивые) в этом году они хороши. Большинство листьев неповрежденные, не то что в прошлом году - все изъедены моллюсками...
Кувшинки не пахнут (может, потому что ныряют ночью под воду?.. смысл разводить эту баду с пахучими веществами, если они смываться будут каждый вечер?..)... а вот кубышки еще как) болотные лилии, ненюфары - и запах у них... тонкий, приятный и заметный... цветочный))) в общем, люблю я их запах. И в этом году не пришлось плавать к другому берегу, чтобы понюхать кубышки - близко к берегу росла одна, будто нарочно для меня))) Любишь ненюфары, мол? наслаждайся!..ну я и наслаждался)
В этот раз искупался нагишом - давно уже так не плавал в ночи... то комары, то холодно. А в этот раз - то что надо) первая ночь (Лугнасад, хм)) была достаточно тёплая, чтобы спокойно поплавать без купальника. да еще и почти новолуние!))) Океан звезд, который отражается в почти черной воде - и никакого тебе лунного света) Волшебно)
скучал по этому)
Звезды, как обычно, восхищают... и вводят в ступор - пока самые банальные созвездия отыщешь!... СЛишком много видно мелких звезд даже такому полуслепцу, как я))) Ну хотя бы Большую Медведицу разыщешь меж крон деревьев, да летний треугольник с Лебедем, Лирой и Орлом... да Кассиопею, да Северную Корону... хоть так)))
И опять удалось увидеть падающую звезду ** Хотя специально не ждал, потому что забыл, что обычно в это время звездопад... Дожили, ёпта - забыл про звездопад!.. С ума сойти, как так-то?!.. Надо срочно исправляться.
А последний день порадовал дождиком. Утро, большинство народа еще спит в палатках, а ты сидишь на берегу, завернувшись в одеялко, смотришь н дождь на воде, слушаешь дождь и выкрики иволг, куришь трубку... и тебе спокойно и хорошо.
Дзен ловишь, в общем)
Всё ради этого, даа...
ради дзена и перезагрузки)