Паблики по ДнД: девушки, играющие в ДнД, где вы водитесь, как вас найти, это фантастика, это вымышленные девушки!..
Я, вокруг которого в ДнД на пять парней играют семь-восемь девушек: НУ ДАЖЕ НЕ ЗНАЮ!..

А реально - может быть надо просто пригласить девушку играть в вашу мужскую компанию? Оо Как показал наш трехлетний опыт открытых игр, при прочих равных девушки приходят чаще - они не то чтобы смелее, но определенно более коммуникабельные, и им проще взять и прийти в чужую компанию. Если изначально эта компания не выглядит сугубо мужской, как бы намекая, что дам тут не ждут)))

---

7-13

ГСЧ: Во тьме.


Когда Черный Шахматный отряд вернулся с вылазки, к Единорогу тут же кинулся Ал, которого в эту вылазку снова не взяли.
- Ну как?! – спросил Ал, тревожно оглядывая бойцов и, в первую очередь, командира. – Все целы?!
- Угу, - кивнул тот. – Неплохо прям тварей искаженных пугнули. В мертвое озеро загнали – они-то, конечно, не сдохнут, и без того мертвы, но завязли накрепко.
- Ты б видел, в какую кучу они спеклись! – вмешался Бранн, офицер Черного отряда. – Если сумеют хоть немного организоваться, то тварь из них образуется – ого-го! С бармаглота, а то и больше!
- Вот это да-а-а! – с явной завистью протянул Ал. – А ну как организуется-таки? Как бить-то будем?! Справимся?!
- Справимся, - буркнул Единорог. - Всё равно он через мертвый лес не проберется – встрянет там с таким-то размером…
- Хитро.
- Ну дык, - с гордостью сказал Бранн, косясь на Единорога. – Командир фигни не придумает!
Единорог поморщился, но смолчал.
- Без этого гада хаоситского искаженные твари снова атакуют прямо и незатейливо, красота, а не вылазки! – между тем продолжал Бранн.
- Кстати о Тристане… - Ал посмотрел на Единорога. Тот вопросительно вскинул бровь:
- Это еще кто?
- Ну… тот самый… гад хаоситский.
- Оу. И что с ним?
- Вам не интересно, как он там в подвалах? Вы могли бы сходить, посмотреть. Наш же пленник-то! А то дворцовая стража многозначительно хмыкает и не рассказывает, что там Король с ним решил делать. Бесят, пижоны!
- Я вообще думал, его уже казнили, - почесал в затылке Бранн. – Он так-то зачем нужен Королю?
- Не знаю, - вздохнул Ал. – Но очень любопытно. Командир, давайте к нему сходим, а? Разузнаем.
- На кой он тебе сдался? – с досадой спросил Единорог. – После вылазки как-то вот вообще не до него! Умыться, переодеться, отдохнуть…
- Ну давайте вы умоетесь, переоденетесь, а потом мы быстренько к Тристану сходим – и пойдете отдыхать, а? А я отчет зато напишу.
- Ты и так всегда отчеты пишешь.
- Ну командир…
Единорог посмотрел на поникшего Ала… и неохотно сказал:
- Ладно.
- Йеее!
- Через четверть часа жди меня у дворцового входа. И предупреди стражу, что мы пройдем к пленнику.
- К НАШЕМУ пленнику.
- Да.
- А я бы с вами не пошел, - сказал Бранн. – Еще ходить к нему, к гаду этому! Повесили бы его, да и дело с концом.
- А тебя никто туда и не пустит, - надулся Ал, обидевшись за «своего» пленника. – Это дворец, а не проходной двор.
Бранн ухмыльнулся, соглашаясь, и пошел к казармам.
- Через четверть часа, - повторил Единорог Алу и тоже направился к казармам – умыться и переодеться после стычки с искаженными монстрами.
…
…
Через четверть часа Единорог подошел к дворцовому входу, где его уде ждал Ал.
- Стражу я предупредил, - доложил Ал, улыбаясь от уха до уха. – Они недовольны, Белый Кот нахмурился, но кто ж нам возразит, когда это наш отряд взял его в плен, верно?
- Верно. – кисло сказал Единорог, которому не хотелось ни к каким пленникам. А хотелось завалиться на диван и вздремнуть пару часиков после бессонной ночи разведки и последовавшей за ней вылазки. Но его помощник Ал умел быть настырным, и Единорог уже давно научился понимать, когда можно отмахнуться, а когда лучше согласиться – выйдет быстрее и с меньшей нервотрепкой.
- Верно, - еще раз повторил он. – Пошли уже.
Ал кивнул и распахнул перед командиром дверь.
…
Дорогу в подвалы Единорог, разумеется, знал – когда Его Королевское Величество изволили гневаться на упрямого командира Черного отряда, его, этого самого командира, запирали в этих же подвалах… а где еще-то?
Лазутчик хаоситов (Тристан! – вспомнил Единорог) был заперт в камере недалеко от входа – очевидно, чтобы быть на виду у стражников. Он лежал лицом к стене на ворохе соломы, подстелив свой плащ, и, кажется, дремал. Когда Единорог в сопровождении Ала подошел к решетке камеры, Тристан не пошевелился, но, судя по напряженно замершим плечам, посетителей услышал.
- Эй, ты, - недовольно буркнул Единорог. – Как там тебя…Тристан?
- О, это ты, командир, - обернувшись, отозвался Тристан и сел, небрежно стряхивая солому с волос. – Не ждал, не ждал…
Выглядел Тристан… не очень хорошо. Лицо бледное, бровь разбита, на скуле ссадина, на подбородке большой кровоподтек. Порезы и пятна засохшей крови на рубашке намекают, что раны ему никто не обрабатывал, а дрожь в руках и капли пота на виске выдают слабость.
- Вот же… - тихо выцедил Ал, каменея лицом. – Он же пленник… Нельзя ж так!
Единорог кинул на него угрюмый взгляд:
- Ты хотел с ним о чем-то поговорить? Валяй.
Ал беспомощно посмотрел на Единорога:
- Э-ээ…
- Ясно, - хмыкнул Единорог. – Ну ладно. Скажи-ка мне, Тристан…. Ты тут сколько? Неделю?
- Возможно, - тот чуть пожал плечами. – Я порой впадаю в забытье и потерял счет дням.
- В забытье? А чего так? Лихорадит от ран? Не припомню, чтобы мои ребята тебя серьезно ранили.
- Если намекаешь, что я неженка и сдыхаю от ерундовой царапины, то да, я неженка, - холодно фыркнул Тристан. – Еще вопросы?
- Ты глянь, он обиделся, - неприязненно усмехнулся Единорог. – Но я не намекаю, Тристан. Я удивился и спросил. С тобой явно что-то не так. Тебя избили солдаты Белой стражи?
- С них станется… - пробормотал Ал. – Белый Кот запросто мог… приказать.
- Белый Кот? - услышал его Тристан. – Высокомерный блондин, да? Весьма жестокий тип.
- И что ему от тебя надо? – спросил Единорог.
- Кажется, он и сам этого не знает, - насмешливо прищурился Тристан и невольно коснулся синяка на подбородке. – Поверишь, я честно отвечаю на все его вопросы, а он всё время недоволен.
- На какие вопросы? – спросил Ал. Тристан посмотрел на него:
- Кто я. Что я делал у периметра Нижнего Дворца. Где лагерь Хаоса. Что ей надо вообще. Откуда берутся искаженные. Что происходит с душами тех, кто попадает сюда после смерти. Почему сюда попадают не все души… Впрочем, на последние вопросы я не ответил – сам понятия не имею.
- Вот такой ты сговорчивый, да? – хмыкнул Единорог. – Прям вот честно отвечаешь на все вопросы? Находка для шпиона, ты погляди…
- Я не воин, - на скулах Тристана обозначились желваки. - Ну давай, презирай меня за то, что я не хочу гордо выносить пытки. И за то, что я уже готов скулить от прикосновений вас, отвратительно упорядоченных существ, обжигающих меня просто своим присутствием. И за то, что, очнувшись от лихорадки, я умоляю стражников меня выпустить или убить. Презирай, мне похер. В любом случае жить мне осталось недолго. И нет, я не давлю на жалость, ясно?!
- Твоя честность ошеломляет, - Единорог смущенно взъерошил свою челку. – Я что-то растерялся от такого напора…
Тристан неловко дернул плечом и отвернулся – кажется, он уже пожалел о своих словах.
- Ты правда творение Хаоса? – тихо спросил Ал.
- Она моя сестра, - холодно буркнул Тристан.
- Кто она?
- Хаос.
- А почему ты не выглядишь как искаженные?
- Потому что я не искажённый, может быть? – ехидно спросил Тристан.
- А кто ты?
- Брат Хаоса, - скучающим тоном протянул Тристан. – Допрос врага, часть вторая… ну хоть не с побоев начали, уже радует.
- И Хаос отпустила своего брата шастать около вражеского дворца? – хмыкнул Единорог. – Странная женщина твоя сестра.
- Хаотичная, я бы сказал. Да и… не сказал бы, что так уж сильно она меня ценит.
- Это почему?
- Хреновый из меня брат, наверное.
- Так всё-таки, почему тебя до сих пор не повесили?
- Командир! – запротестовал Ал, но Тристан только хмыкнул:
- Ну и вопрос…
- А на кой ты ему нужен? Вражеский лазутчик. Или он планирует тобой как-то Хаос шантажировать? Так на мой взгляд, это дохлый номер…
- На мой тоже, - вздохнул Тристан. – Веришь – понятия не имею, почему я до сих пор жив. Может, ему нравится смотреть, как я корчусь от прикосновения упорядоченных тварей?
- Упорядоченных… кого?
- Вас. Солдат ваших вон. Кота вашего Белого. А уж когда Король соизволит пощечину влепить – дергает нас обоих. Весело ему, наверное, кто ж его знает.
- Ты серьезно?
- О чем?
- О Короле.
- Да. Или нет… Слушай, у меня мысли путаются. Я бы и рад с тобой связно поговорить, но увы. Мне реально плохо, прости.
- Потому что ты в центре клочка Порядка?
- Умный ты… командир.
- Тебе я не командир. Меня здесь знают как Единорога.
- Ладно. Еще есть вопросы, Единорог?
- Ал, есть еще вопросы? – обернулся Единорог к своему помощнику. Ал потупился и тихо спросил:
- Сколько ты еще… ну… выдержишь тут?
- Не знаю, - равнодушно ответил Тристан. – Я ж ещё ни разу медленно не умирал в плену порядка… Три дня? Два? Неделю? Понятия не имею.
- Ох…
- Сочувствуешь, парень? Врагу? Лазутчику хаоситскому?
- Да какой ты сейчас враг… - пробурчал Ал, косясь на хмурого Единорога.
- Так спаси.
- Эм-м-м… – взгляд Ала стал испуганным. Тристан скривил рот в неприятной усмешке:
- Слабо? Ну да, ну да. Король, лояльность солдатская, все дела…Можно просто пожалеть – ни к чему не обязывает, правда? Хоть и ничего не меняет.
- Так, прекращай мне тут подчиненного на преступление против Порядка подбивать! - зло сказал Единорог. – А ты, Ал, рот закрой! Нашелся тут… спаситель угнетённых.
- Да я просто…
- Заткнись, сказал! И пошел отсюда. Я сейчас тоже выйду.
- Командир…
- Ал.
В голосе Единорога скрежетнула сталь, и Ал торопливо вышел из подвала, кинув на Тристана унылый взгляд. Когда за ним закрылась дверь, Единорог жестко спросил:
- С чего ты вдруг начал ошиваться у нашего периметра? Не было тебя, не было – и нате вам, как чертик из табакерки. Хаос приказала?
- Да. А то у вас, видишь ли, есть разведка, а у нее нет – как так?! Меня срочно наградили званием разведчика и отправили насаждать власть хаоса у ваших позиций. Я старался. Выходило, по-моему, неплохо.
- Есть чем погордиться перед смертью?
- Злишься на меня, да? За потери? Много твоих полегло?
- Хм.
- Не мое собачье дело, ага.
- Так и есть.
- Единорог… - тихо сказал Тристан, глядя в пол.
- Что?
- Я не хочу умирать. Мне страшно. Но выносить эту постоянную боль я уже тоже не могу… Ты не мог бы…ну… не знаю… поговорить с Королем?
- Поговорить о чем?
- О казни, - с трудом сказал Тристан. – Черт с ним со всем. Я не хочу скулить тут на полу, корчась в предсмертных судорогах еще с неделю. У меня еще осталось немного гордости. Поговори с Королем, прошу.
Единорог задумчиво посмотрел на него, потом сказал:
- Поговорю.
- Спасибо.
- Не за что пока.
Тристан кивнул и снова лёг, отвернувшись к стене, показывая, что разговор окончен. Единорог постоял еще немного, оглядывая камеру, а потом резко развернулся и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
…
Ал ждал его на дворцовом крыльце.
- Это как-то неправильно, - сказал он, не глядя на Единорога. – Я предаю тех, кто погиб, да? Когда думаю, что хотел бы, чтобы он жил. Предаю?
- Он манипулятор, Ал, - вздохнул Единорог. – Неплохой манипулятор.
- Но раны настоящие… и плохо ему взаправду.
- Не спорю. Только… ох… - Единорог вдруг пошатнулся, прижимая пальцы к вискам.
- Командир? – Ал тревожно поддержал его за плечо…и понял: - Рубеж? Ваш Рубеж?
- Да… Отойди! - Единорог оттолкнул Ала в сторону… и исчез в яркой вспышке.
Ал потер глаза, в которых теперь плескались цветные пятна, и побрел в казармы – составлять обещанный отчет по вылазке.
…
…
…
Всё было привычно – зов и знакомые ступени звездной лестницы, по которым так просто взбежать не человеком, а легконогим черным зверем. Морозная прохлада звездной бездны, запах моря, плеск далеких волн, пена оседает на шкуре… а потом – последний пролет лестницы, который завивается странной раковиной к устью-выходу, прыжок через порог…
…и Мертвый Рубеж.
Поляна, Белая Кошка с мечом в руке, холод в ее глазах, знакомое: «Умри, зверь!» - и высверк меча навстречу его горлу.
Но рука уже выхватывает из-за пояса меч – легкий, сверкающий серебром, с витой рукоятью – и подставляет под удар, начиная бой-танец, где одна хочет смерти, а другой хочет пробуждения… Всё привычно, всё как всегда – её ярость, его отчаяние…
И взгляд ловит на краю поляны двоих – парня в зеленом пиджаке и девушку. Тонкая-звонкая, с испуганно распахнутыми глазищами, она смотрит на их бой и что-то шепчет – то ли себе, то ли сражающимся…
«Интересно, кто она – эта новая Алиса?.. Надеюсь, ей не придет в голову вмешаться в наш бой?.. парень, удержи ее, договорились?.. А то взгляд-то со слезой… и решимость прям через край, вот-вот выплеснется…»
- Да умри же уже! – простонала Кошка, обрушивая меч на голову Единорога.
- Я потом как-нибудь, хорошо? – устало улыбнулся он, отбивая меч. – Давай, не сегодня? Плохой день, чтобы умирать…
«Но придется, да?... В который раз…»
Он проиграл.
Снова. В который раз.
Потому что иначе не получалось приблизиться и шепнуть ей на ухо те самые пару слов…
Он проиграл и, чувствуя, как сталь пронзает грудь, успел заметить слезу, катящуюся по ее щеке.
- Не плачь… - не сказал, подумал он, уже опрокидываясь обратно в бездну. – Не плачь... я же… всё для тебя…
…
Бездна встретила его болью и холодом.
Как всегда.

@темы: тексты, без семи тринадцать

---

Закончили пересматривать "Перевал Дятлова".

как обычно, просто впечатления

какое же оно все-таки... эмоциональное, филигранное и красивое.
Красивое. Цвета, переходы... какие цвета и какие переходы! Просто вот - красиво. Что тут еще сказать.
Филигранное - во всем сразу. Сюжетно-филигранное - всё это переплетение линий, соприкосновение пластов сюжета и отдельных людей - аж дрожь иногда пробирает... Филигранное в картинке - вот то самое время, блин! Да, мой год рождения почти через 20 лет после, но я всё это помню - эти шапки, лыжи эти с такими креплениями, платья такие и штаны... дома эти, столы и посуда... И типажи. Словно из старых фильмов, из того времени типажи. Внешне, я имею в виду. И еще... вот то самое... пионерское. "Мы никого не бросим".
Эмоциональное... да. Хорошая линия, красивая линия, трогательная линия, душераздирающая линия, и тот самый катарсис, когда не отрываешься от экрана и не надеешься, конечно, потому что знаешь.... Поэтому дыхание замирает. И когда они ПО ОЧЕРЕДИ просто осознают вот это... неизбежность. Просто безнадежное такое отчаяние... ПО очереди. Один за другим. И смотришь и думаешь - а этоум вот... повезло. Он ен успел. А они успели. Последние - просто немного умерли с каждым. Жутко. ЧЕртовски жутко.
Во второй просмотр засело в памяти давно забытое ощущение - когда пальцы замерзли и не гнутся от холода, и рук не чувствуешь, и ждешь тепла, а потом боль по отогревающимся пальцам... И лицо немеет и губы не шевелятся почти, потому что замерзли... Почти забытое - давно есть и капюшоны, которые не продуваются, и карманы, из-за которых давно не ношу варежки-перчатки... Но вот накрыло, руки вспомнили...
Эмоциональное.
а еще героизм. простой такой... без излишнего пафоса, который бесит, без морализаторства, которое достало. И ТОТ героизм, и ЭТОТ. Реально ж, надо детям в школе подкинуть мысль посмотреть. На 9 мая определенно.. Хотя чего ждать-то, перед каникулами и подкинуть. Кто-то прочувствует. Есть что прочувствовать...
д,а, где-то раздражал актер своей речью как в школьном театре самодеятельности, порой манера говорить одного из ГГ заставляла морщиться... но это как-то вот вообще не повлияло на восприятие.
Второй раз острее.
Не знаю почему.
Ну и налет мистики тоже так... как снежок лёгкий. Припорошил, но не запутал. Украсил, но не сцементировал.
ОБъяснил, но не рассказал, да.

В общем... на мой вкус есть хорошее наше кино, есть)
это вам не "простигосподидракон" или "богатырь". СОвсем другой уровень. Близко по моему восприятию к тому фильму, по Богомолову, который "В августе сорок четвертого"...или "Момент истины"? Читал-то оба варианта, одна книга дома была, отец ее любил очень.. и мне, помню, прям зашло.. а вторую версию довелось прочитать в "Роман-газете" - у бабушки в деревне ного выпусков было, все перечитал... В голове так и остались оба названия, и чет фильм уже и не помню под каким был...Но, помнится, тоже вот так... эффект произвел.
Оно как "В бой идут одни старики"...только нет.

Уф, мне надо было это выплеснуть.
Вот так вот в два дня по четыре серии в ночи....

---

7-13

ГСЧ: Над тьмой



Визг Алессы ураганной волной прокатился по выцветшему лесу, стряхивая с ветвей листья. Безликие существа синхронно передернулись и приободрились – выпрямились, расправили плечи, одобрительно зашевелили пальцами. И потянулись этими самыми пальцами к Алессе. Она снова завизжала было, но Шляпник схватил ее за плечо и встряхнул, обрывая визг:
- Хватит! Это же просто твой сон!
- Этот сон… ты не понимаешь!
- Уйди, - угрожающе прорычал Волк. – Ты тут лишний. Тебя никогда не было.
- Нафиг пошел! – огрызнулся Шляпник. – Никогда не было, а теперь есть, ясно? Алесса, сама подумай – если он тебя ни разу во сне не ловил, то чего бояться-то тогда?
Алесса посмотрела на Шляпника всё ещё с паникой, но честно попыталась вникнуть в его слова:
- В смысле… Он не может меня поймать?!
- Это во сне я не мог поймать! – рявкнул Волк. – Это не сон!
- Тем более отлично, - фыркнул Шляпник, поворачиваясь к нему. – Значит, тебе тем более нечего тут делать.
- Точнее, не совсем сон, - поправился Волк и, врывав из блокнота листок, смял его и швырнул на траву.
Комок бумаги беззвучно канул в никуда, не коснувшись земли, и на его месте возник еще один безликий, одетый в подобие рваного комбинезона с баллоном за спиной.
- Так-то почеркушки из моей коллекции всё ещё отлично здесь существуют, - во всю пасть улыбнулся Волк. – Видно, звёзды так сошлись, что мой сон, наконец, обретает свободу!.. Поэтому я сделаю то, чего никогда не делал во снах.
- Что?! – испуганно спросила Алесса.
- Сначала съем твое сердце, а уж потом заберу твоё лицо.
- Зачем ты вообще воруешь лица?! – едва не плача прошептала Алесса, глядя, как безликие существа слепо тянут к ней руки.
- Низачем, - зло сказал Волк. – Мне эти ваши физиономии даром не нужны.
- Но тогда…
- Да блин, балбесина истеричная, ты же САМА этот сон вообразила!
- Я?!
- А то кто?! Твой сон! Я в нем просто пленник, вынужденный каждый раз делать одно и то же – воровать чужие лица и развлекаться, гоняя по лесу безликие почеркушки, только тогда, когда тыне соизволишь приснить себе этот чёртов кошмар!..
- То есть это я?!..
- Так, хорош орать, - сказал Шляпник и встал перед Волком, загораживая Алессу. – ТЫ сам сказал, что свободен, верно? Поэтому у тебя есть полная свобода отсюда простой уйти. Пока эта девочка не вспомнила, что именно она сотворила этот сон и вольна развернуть его в любую сторону.
- Это ты мне вот сейчас угрожаешь, хромоногий?!
- Слышь ты, морда наглая! Я тебе так-то свободу предлагаю!
- В жопу иди, - сказал Волк и шагнул вперед. – Почеркушки, хватайте девчонку.
Алесса беспомощно огляделась, пытаясь сообразить, как проскочить мимо этих жутковатых существ, и тихо всхлипнула от страха.
- Это твой сон, - бросил Шляпник, разворачиваясь к Алессе. – Они ж слепые, ёпт. Чего ты с ними церемонишься?!
И, схватив одного безликого за руку, тянущуюся к Алессе, дернул его в сторону. Безликий покачнулся, неловко взмахнул второй рукой, пытаясь зацепить Шляпника. Но тот легко уклонился и, не отпуская безликого, бросил Алессе:
- Давай, чего ждешь? Просто беги отсюда. И с тропинки не…
- Да бесишь! – рявкнул Волк и, прыгнув, вцепился Шляпнику в шею…
Не совсем в шею – тот успел приподнять плечо, пытаясь защититься, и челюсти сомкнулись над ключицей. Алесса все-таки снова завизжала, когда кровь окрасила белоснежные волчьи клыки, и ее визг словно подстегнул безликих. Те дружно двинулись к Алессе, хватая ее за руки, за одежду тонкими, но цепкими пальцами. Шляпник сдавленно выругался, зло и матерно, и попытался высвободиться или ударить Волка. Но тот, удерживая его со спины, продолжал сжимать челюсти и терзать плечо, пытаясь раздробить кости добыче. И только крепче стиснул зубы, когда Шляпник отчаянно лягнул его в ногу, надеясь ослабить хватку.
- Беги же, дура!.. – беспомощно простонал Шляпник. – Бе… ги!..
Алесса забилась в хватке безликих – судорожно, нервно и бесполезно!..
А потом вдруг замерла, зажмурившись и что-то шепча себе под нос.
А потом вытащила из кармана маркер. Черный маркер с затертой этикеткой, явно провалявшийся в чьем-то кармане или сумке не один день, а может и не один месяц.
- Это мой сон, - тихо сказала Алесса, открывая глаза. – Мой, поняли?!
И, зубами стянув колпачок с маркера, протянула руку и поставила точку на слепом овале ближайшего безликого.
Потом вторую – чуть в стороне.
И уверенным движением – полукруг пониже точек.
И уверенно улыбнулась, глядя на простую рожицу-смайлик:
- Отпусти.
Смайлик моргнул, искривил рот в еще большей улыбке, и уже-не-безликий почеркушка разжал пальцы. И даже аккуратно разгладил рукав рубашки Алессы, который слегка помял в хватке.
- Точка, точка, запятая, - пробормотала Алесса, разрисовывая второго безликого. – Так, теперь ты.
Третий замер, подставляя ей слепую физиономию… и, моргнув свеженарисованными глазами, отпустил ее плечо.
- А теперь убейте Волка, - приказала Алесса, указывая пальцем. – Или нет, просто прогоните его далеко-далеко, и заприте в самую прочную клетку!
Почеркушки дружно улыбнулись маркерными рожицами и двинулись к Волку. Тот свирепо мотнул головой, отбрасывая Шляпника в сторону, и удивленно рыкнул:
- Ну ни хрена себе…
- В самую прочную клетку! – кровожадно повторила Алесса. – И я буду видеть тебя во сне в этой клетке каждую ночь, понял?!
- Хренушки, - улыбнулся Волк, облизнув окровавленную морду. – Чтобы мои почеркушки гоняли по лесу меня?..
- Теперь это МОИ почеркушки!
- Хренушки, - повторил Волк и, вытащив из кармана блокнот, рванул из него страницы. – Вот же мутанты-предатели, а?
Под его когтями страницы плеснули в воздух веселыми конфетти…
И такими же конфетти взорвались существа-почеркушки, оставив после себя запах влажной земли и грозы.
- А вот сердце твоё я все равно съем, - осклабился Волк, засовывая блокнот обратно в карман…
…и едва успел прыгнуть назад – пуля, выпущенная Шляпником, едва не пробила его бок.
- Это мы еще посмотрим, чье сердце сегодня в меню! – победно бросила Алесса.
А Шляпник, не тратя времени на разговоры, выстрелил еще раз, потом еще – но Волк уже растворился в лесу… да и лес уже изменился, стремительно вылиняв в привычную глущобу без всякой там унылой сепии и жутко безжизненной травы.
Алесса огляделась, убедилась, что рядом больше никого нет, и кинулась к Шляпнику, который сидел на земле, и, неловко кривясь, пытался засунуть револьвер в кобуру. Его шея и плечо были залиты кровью, кровью перепачкана и левая рука, которой он пытался зажать рану.
- Не так страшно, как выглядит, - выдохнул Шляпник, глядя на белую как стенка Алессу. – Рука работает, видишь…
- Если бы я не струсила… - всхлипнула Алесса, не решаясь посмотреть на рану. – Если бы пораньше…
- А если бы ты протупила и побоялась еще чуток, меня бы вообще сожрали, - фыркнул Шляпник. – А потом и тебя. И твой портрет уже лежал бы в его кармане, а ты бы ходила по мертвому лесу безликой куклой.
- Ох…
- Чего «ох»? Этого не случилось, потому что ты вовремя опомнилась, взяла себя в руки и сделала всё круто. Эх, у тебя платка не найдется, часом?
- Н-нет…
- И… ладно, все равно не поможет, - он неловко одной рукой распутал свой шейный платок, приложил его к ране, из которой лениво текла кровь, и поднялся на ноги, продолжая прижимать платок к плечу.
- Идём. Мертвый рубеж еще далеко, - сказал Шляпник. Алесса тоже встала с травы и тихо сказала:
- Заяц говорил, что тебе слишком опасно вмешиваться в это дело.
- Я знаю, - спокойно сказал Шляпник.
- А… прости, конечно, но… а если ты умрешь?
- Тогда скажи Сонечке, чтобы она смешала самый крепкий коктейль из самых сумасшедших ингредиентов и назвала его «Душа Шляпника».
- Я вообще-то серьезно.
- Так я вообще-то тоже.
- Да блин!
- Кстати, прежде чем исчез этот лес, мне показалось, что я слышал крик гипогерона.
- Кого?!
- Ну… птицы те, помнишь?
- Которые меня убивали в снах?
- Да. Прикинь, если такое племя теперь живет в наших лесах? Маленькое племя гордых гипогеронов, которых прогнал из кошмара их злобный птичий бог.
- Это ты правду говоришь или сочиняешь?
- Не знаю. Но крик я определенно слышал.
- Мне кажется, ты меня специально пугаешь…
- Для чего специально? Чтобы ты продолжала стоять на месте, хотя я давно уже предложил идти дальше?
- Тебе говорили, что ты вредный? – надулась Алесса и пошла дальше по тропинке.
- Канешн! – уверенно ответил Шляпник, и, прихрамывая, обогнал Алессу. – Вот только первым пойду я. Вот умру – тогда сама потопаешь, а пока…
- Если ты умрешь, Сонечка тебя побьет. Табуреткой.
- Ей можно.
- А я ей помогу.
- А тебе нельзя.
- Ой всё.
Когда Шляпник и Алесса ушли дальше по тропинке. Из-за дерева выглянула птица, сжимающая в руке копьё. Выглянула, посмотрела им вслед. Качнула головой и снова скрылась за деревом.
Гипогероны были хоть и маленьким, но гордым племенем. И уважали достойных противников, сумевших не попасть на жертвенный обед к их суровому божеству! Поэтому спустя мгновение после бегства Волка, когда взгляд гипогерона, наблюдающего за столкновением, на миг встретился со взглядом Шляпника, птиц уважительно склонил голову. И, когда Шляпник едва заметно повторил этот жест, гипогерон решил, что этот противник достоин личного имени!.. и что надо будет потом найти его и посвятить в личное имя.
Если, конечно, он выживет – тень Черной Птицы за его плечом была слишком уж явной.

---

утром идешь на работу в снегопад почти по колено в снежной каше, возвращаешься вечером в дождь, в весну)
по тротуарам сплошняком ручьи, на газонах зеленая трава (там, где растаял снег, а растаял много где), на смородине почки уже такие ПОЧКИ...
и только крылатки ясеня раскорячились крылышками мертвых фейри - выбеленные зимой, высушенные дождями... напоминают, что еще не весна, еще не совсем...
но гуляется с удовольствием))) Что вчера в осеннем дождике, что сегодня в весеннем)
Вот реально - пиши я "Маршала осень" в этом году - сюжет был бы с вывертом))) Потому что вот такая встреча осени с весной не всегда бывает. Сильно не всегда.
...Но на съемки всё ещё не выберешься, мда)))

---

7-13

ГСЧ: Над тьмой.

...
Когда Гусеница со Шляпником вышли на поляну, Алесса с облегчением всплеснула руками:
- Ох, наконец-то! Я уже собиралась поплакать о вашей гибели!..
- Ты в нас не веришь? – улыбнулся Гусеница, помогая Шляпнику аккуратно опуститься на траву.
- У нас всё было под контролем, - поддакнул Шляпник.
- А с тобой что?
- Ногу поранил.
- Серьезно?
- Не. Так что беги к кривому ясеню – Кот наверняка тебя там ждёт и нервничает.
- Это туда?
- Это туда.
- Я быстро, не скучайте!
- С тропинки не сходи! – буркнул Шляпник, вспомнив самое расхожее кошачье предупреждение алисам.
- Хорошо! – и Алесса ушла – почти убежала по тропинке. Гусеница посмотрел ей вслед и перевел взгляд на Шляпника:
- А теперь серьезно. Ты как дальше-то идти собрался?
- Аккуратненько. Тихонечко… или как получится. У тебя тряпочки не найдется – ногу перетянуть?
- У меня найдется, - прозвучал мелодичный голос, и из-за огромной роскошной ели выплыла девушка-кентаврида. Тонкая, светлая, с короткими пышными волосами, из которых выглядывали рожки, с небольшой раковиной, украшенной золотистыми разводами.
- Ого, - удивился Шляпник, глядя на нее снизу вверх. – А я думал, кентавриды по-нашему не говорят…
- То кентавриды, - хмыкнул Гусеница. – Знакомься – Алисия, принцесса-кентаврида.
- О! – дошло до Шляпника. – Это ты! Не признал с первого взгляда, ты погляди. Я помню, как ты Алисой у меня в таверне пила земляничный марьяжный чай. Сейчас ты выглядишь такой…
- Странной? – улыбнулась кентаврида, присаживаясь рядом с ним и разглядывая его раненую ногу.
- Да ну, кто тут у нас не странный… Такой… другой, вот.
- Это логично, нет?
- Да. Считай, что я пытался сделать комплимент, но как-то не срослось.
- В общем так, Шляпник, - кентаврида Алисия ощупала его рану и нахмурилась, глядя на него из-под челки. – Рекомендую тебе доковылять до таверны и провести там пару недель безвылазно, желательно в лежачем положении…
- Ну уж нет.
- …Но, если ты всё-таки решил продолжить свою авантюру, могу впрыснуть тебе парализующий улиточий яд…
- Чего?!
- …чтобы обезболить ногу.
- Парализующий?!
- Да не, двигаться сможешь, - сознанием дела сказал Гусеница. – Просто онемеет место раны и всё. Удобно очень.
- Тогда классно. Давай.
- Но предупреждаю – так как рана никуда не денется, потом будет гораздо хуже… если ты не будешь беречь ногу.
- Буду беречь. Давай уже, не тяни – болит, зараза…
- Будешь? – с сомнением пробормотала Алисия, бросив взгляд на Гусеницу. – Все вы так говорите…
- Ну… я честно постараюсь, - пообещал Шляпник.
Кентаврида вздохнула и поднесла к его ране руку. Шляпник вздрогнул, когда ладонь хрупкой девушки ощетинилась несколькими рядами мелких острых зубов, блестящих вязкой слюной.
- Потерпи секунду, - улыбнулась ему Алисия и резко прижала ладонь к всё ещё кровоточащей ране.
…
…
…
- Привет! - сказала Алесса, останавливаясь перед Котом, стоящи у дерева. – А я всё переживала, что пропущу этот кривой ясень, потому что не знаю, как выглядит ясень. А Гусеница сказал, что черт с ним, с ясенем, кривое дерево я все равно не пропущу. И я шла и думала – а может, вот это кривое уже?.. или вон то кривое?.. или они кривоватые, а не кривые?..
- Я рад тебя видеть, - улыбнулся Кот, внимательно оглядывая Алессу. – Вижу, ты цела.
- Шляпник справляется, - улыбнулась в ответ Алесса.
- Кстати, сам он как?
- Ногу поранил, а так ничего.
- Ясно.
- Что?
- Ничего. Переживаю за него. Мою работу же делает.
- Прорвемся.
- Это он так говорит?
- Это я так говорю, - и она неожиданно показала ему язык. – Так что убери свой хмурый серьезный взгляд и скажи, куда нам идти дальше.
- Ладно, - и он улыбнулся широко и от души и тряхнул кошачьем ухом, в котором почти беззвучно звякнула сережка-колечко. – В общем, я нашел твою звездную долину.
- Правда?! – она восторженно хлопнула ресницами. – Там звезды?! И до них можно дотянуться?!
- Они падают с ночного неба… и прогнали меня оттуда, если мне не показалось.
- Потому что это для меня, верно?! Потому что это я туда должна прийти и их приручить!
- Ты разбираешься в механике сказки?
- Чего ж там разбираться, это же сказка!
- Ну… не скажи…
- Ну Кот, ну миленький, ну же, не тяни! Куда идти?! Это далеко? Мы к вечеру дойдем?
- Полегче, полегче! Это еще минимум один рубеж, а там как пойдет.
- А что значит «как пойдет»?
- Достаточно ли ты «воя», чтобы тебя уже можно было впускать в точку, на которой ты сможешь – или не сможешь – основать свой рубеж.
- Смогу! А как его основать?
- А это ты уже сама поймешь, когда там окажешься. Или не поймешь, но сделаешь всё как надо.
- Куда идти?
- Туда, - сказал Кот, указывая дальше по тропинке. – Скажешь Шляпнику, что вам через Мертвый рубеж. И что там категорически нельзя лезть в драку. Запомнила?
- Чего тут запоминать. А потом? Где мы встретимся?
- Слушай. Вдруг Шляпник не сможет – или не захочет – идти дальше…
- Сомнительно. Он не похож на того, кто бросит такое дело.
- Я подожду здесь. Ты просто иди до этого места первая, он пусть пока отстанет, хорошо? Просто скажешь мне – всё в порядке, и я свалю, а вы пойдете дальше. А то вдруг он не сможет дальше – тогда я сам тебя поведу.
- Ну…
- Договорились?
- Хорошо, договорились. А потом?
- Я буду ждать тебя за Мертвым рубежом у Сонного родника. Шляпник скажет, где он.
- Хорошо. До встречи?
- До встречи. Запомнила? Идешь первой, я жду.
- Конечно. Мы скоро! Тут, оказывается, совсем близко до Полянки.
Кот кивнул и взглядом указал на тропинку. Алесса кивнула и, развернувшись, убежала обратно к поляне Гусеницы.
Кот остался ждать.
Впрочем, ждать и правда пришлось недолго – буквально через четверть часа из-за деревьев снова показалась Алесса.
- Мы идем со Шляпником! – крикнула она Коту издалека. – Он передавал тебе привет!
- Помните – без драки! – крикнул Кот ей в ответ и нырнул в кусты, без оглядки бросившись прочь, подальше от тропинки, по которой Шляпник вел Алессу.
- Он ушел, - сказала Алесса Шляпнику. – Идем дальше?
- Ага.
- Ты слышал? Он еще раз предупредил, чтобы ты не лез в драку.
- Я?! – хмыкнул Шляпник. – Вообще-то речь не то чтобы обо мне…
- Обо мне, что ли? Я похожа на того, кто лезет в драку?!
- Ну… не обязательно в прямом смысле…
- Это как?
- В общем, там… всё сложно, на этом Рубеже.
- Почему?
- Там два… хм… призрака.
- Интересно… Кто они? Алисы?
- Ну… нет. Она была когда-то Белой Кошкой – они не алисы. А он был наемником из другого мира и умер, защищая границу нашей гребаной страны чудес.
- Грустно… И они теперь там?..
- Когда Белая Кошка второй раз пришла в страну…
- Второй раз?!
- Всё сложно. Так вот, его наняли именно для того, чтобы ей противостоять. И, кажется, она помнит только эту часть своей жизни. Поэтому выходит на рубеж снова и снова, пытаясь его убить.
- А он?! Пытается убить ее?
- Нет. Кажется, он просто умирает каждый раз. Пытаясь сказать ей… напомнить.
- Ох.
- Да, это совсем не веселый рубеж, особенно для девушек. Но… надо так надо.
- А с ней никто не пытался поговорить? Ну, кроме него?
- Она же призрак. Призраки, они… ну короче, плевать им на живых.
Некоторое время они шли молча. Алесса размышляла о двух призраках на ожидающем впереди рубеже, а Шляпник косился по сторонам и думал о том, что яд кентавриды очень даже не плох – кроме легкой хромоты ничего не напоминало о ране.
А потом Шляпник почувствовал что-то неладное.
- Стой! – резким шепотом сказал он, и Алесса испуганно замерла, не закончив шага.
Шляпник настороженно огляделся.
- Что? – так же шепотом спросила Алесса.
- Что-то… не то. Словно мы не в нашем лесу, а…
Лес вокруг стремительно выцвел в сепию.
- Да чтоб тебя! – с досадой сказал Шляпник. – Опять?!
По лесу пронесся волчий вой, и, словно окликаясь на него, на тропинку откуда-то сверху спланировал белый листок. Обычный тетрадный листок в клеточку, но Алесса побледнела и вцепилась в руку Шляпника.
- Что? – покосился тот на нее. – Испугалась?
- Там… портрет…
- Где? На бумажке?
- Скажи, что я ошибаюсь, и там нет портрета.
Шляпник аккуратно высвободил руку, подошел к листку и поднял его. Повертел в руках и задумчиво сказал:
- Портрет, ага… Неплохо нарисовано. Откуда ты знала?
- Это сон… - трясущимися губами прошептала Алесса. – Я помню этот сон!
- Ты в нем тоже умираешь? – нахмурился Шляпник. Алесса покачала головой:
- Здесь живет волк, ворующий лица.
- Что?!
На тропинке чуть впереди материализовалась фигура в неопределенного цвета толстовке с натянутым на голову капюшоном. Из-под капюшона выглядывала звериная морда – не то чтобы совсем волчья, более узкая и длинная, да и окрашена в буро-рыжие тона, но почему-то сразу стало понятно, кто тут Волк-ворующий-лица.
- Ты много раз убегала от меня, девочка, - глухо рокотнул Волк. – Но я же обещал, что вернусь и заберу твоё лицо.
Алесса развернулась было, чтобы рвануть по тропинке назад, но дорогу ей преградили два… существа. Вроде и люди – в грубо сшитой залатанной одежде, когда-то камуфляжной, а сейчас просто невообразимо грязной – но у них не было лиц. Совсем не было – вместо лиц просто пустое гладкое место.
- Мне давно хотелось заполучить твое лицо в коллекцию, - сказал Волк, доставая из кармана засаленный блокнот. – Ты просто постой тихонечко, а я его с тебя срисую.
Алесса зажмурилась и завизжала.

---

Перезаписывать старые песни забавно... Изменился немного голос, изменилась немного манера... И получается - вроде и та же песня, и акценты почти везде почти те же... но что-то чуть не так...
Забавный опыт)

---

Напоминалка!)))

уже в будущее воскресенье мы собираемся на онлайн-квартирник и поем свои песни, посвященные разным фандомам!))

01.03.2021 в 19:45

Пишет  Lunarcy:

Весенний квартирник
С долгожданной весной всех!
А мы меж тем продолжаем закреплять нашу традицию виртуальных квартирников, потому что МЫ МОЖЕМ!)
Программа следующего концерта будет собрана из песен, посвященных самым разным фандомам (Доктор Кто, Final Fantasy, Dogs, Капитан Харлок и др.), так что - внимание! Те, кто страшно боятся спойлеров - вы предупреждены Хотя мы верим, что таких опасающихся совсем немного, так что надеемся на новую встречу с завсегдатаями и интересующимися в воскресенье 21 марта (начало трансляции - в 13:00). Ссылка, как обычно, будет на стене нашей группы ВКонтакте.
А пока - ждем встречи, и пусть наступившая весна будет яркой, теплой и безгранично вдохновляющей

запись создана: 01.03.2021 в 19:31

@темы: клубное, песни

---

Март какой-то очень внезапный...
вот только что еще пока зима.. и уже в следующее воскресенье весенний квартирник оО
до гитары получается добираться весьма эпизодически... а песен чего-то много на квартирник)))
Пока достаешь из песенника старые песни, порой прям накрывает)))) Даром что сейчас переигрываем Легенду Маны, и восьмую финалку, и я еще немного-лениво иду третий раз Кризис кор, вечерами... ибо а чего б не, благо игры на псп все-таки халявные, две кнопки - вполне достаточно)
и Дыхание огня тут же... и весь наш загон по седьмой финалке в голове...
и ДМК...
геймерская юность, блин)))

ПС: напоминалка - барабаны перенесли пока на воскресенье 9 утра.
отлично) Тем более недели начинаются бурные...у нас, конечно, часто такие "горячие" недели, но сейчас вон ВПРы понеслось... много времени на них уходит(((
Так что выходные - святое дело, чтобы отвлечься/переключиться)))
тренировка!... съемки!.. ну или просто тусовка, чай и ДнД))..ну и квартирник в воскресенье.
ооо, этот разговор повторяется прям... частенько:
"А если в воскресенье?" - "Вот как раз в это я занята..." - "Весь день?" - "увы..."
"А суббота?" - "суббота всегда занята..." - "а субботу утром?" - "увы, уже запись на суботу утром всегда..." - "А воскресенье утром?"
Что порадовало - не мне одной утром в воскресенье норм)))) наша группа собралась))) тем более сейчас пойдут уже уроки подготовки к концерту, блин... песню подбирать-разбирать-учить партию барабанов..
Эх.. по-прежнему я б сыграл Бон Джови и всё)) Посмотрим...

---

7-13

ГСЧ: Над тьмой.

...
На поляне водили хороводы грибы. Не иносказательно, нет – мухоморчики всех цветов, опята, сыроежки и прочие подосиновики (в которых Алесса ни капли не разбиралась) н самом деле семенили по кругу в траве, кружа в плавном танце. И даже, кажется, что-то напевали – еле слышно, тонкими-тонкими голосками… ну или это показалось слегка удивленной таким зрелищем Алессе. На ветке стоящего на поляне дерева валялось странное существо размером с кошку, покрытое короткой сизой шерстью. У существа были восемь коротких когтистых лап, мордочка сонного медвежонка и два длинных тонких хвоста с кисточками как у тушканчика. Существо растянулось на ветке совершенно по-кошачьи и, следя глазками-пуговками за танцующими грибами, заинтересованно помахивало хвостами и время от времени звонко мурчало. Это существо привлекло внимание Алессы, поэтому она не сразу заметила сидящего под деревом парня. Ну а что, подумаешь – парень! Парней она сто раз видела, а восьмилапых мишек-котиков нет! Тем более парень был вполне обыкновенный – серые волосы, серые джинсы и серо-голубая рубашка под такого же цвета плащом. В руках парень вертел шляпу, не особо старательно прилаживая к ней драное перо грязно-бурого цвета – явно просто так, от скуки. При виде Алессы он оживился и, отбросив перо, поднялся на ноги.
- Приветствую, - сказал он и шагнул к Алессе, разгоняя грибы своими драными кедами. – Как ваше имя, леди?
- Алесса, - польщённо улыбнулась Алесса. – А вы?..
- Можете звать меня Гусеница.
- Это имя?
- Это должность.
- А имя?
Гусеница непроницаемо улыбнулся:
- Простите, леди, мы с вами не так близко знакомы.
Алессе стало как-то обидно, но обидеться прям взаправду она не успела – Гусеница, извиняясь, развел руками:
- Не принято у нас по именам, знаете ли…
- А, ну ладно тогда…
Гусеница посмотрел ей за спину и спросил:
- А где ваш провожатый, леди?..
…
Кот шагал по лесу, торопясь к кривому ясеню, у которого они условились встретиться с Алессой. Не забывая следить за дорогой – а ну как попадется кто из тех, кто подпадает под определение «друзья»? – он размышлял о том, как быстрее и безопаснее довести Алессу до звездной долины. Через Мертвый Рубеж? Но сумеет ли Шляпник удержать грань общения Алессы и призраков так, чтобы ей и рубеж пройти не погибнуть в драке? Лучше бы. Конечно, через рубеж музыкантов, но это дальше… и опаснее – там тропинок стервозных полно, заведут в топи алисьи – и всё, поминай как звали… Сделать крюк через Море и Моржа? А оттуда на мюмзиках можно уже напрямик… Опять же – а сможет Алесса на мюмзиках-то?.. Размышления Кота были прерваны неприятным образом – словно из-под земли перед ним возник Черный Кролик.
- А чего это мы тут не работаем? – неприятно прищурился он. – Алису не ведем, по лесу гуляем?
- Работаем, между прочим, - насупился Кот. – Рубеж её ищу да дорогу просчитываю. Не хочется, знаешь ли, чтобы такая славная Алиса погибла из-за невнимательности. Или из-за проклятья ее Проводника.
Кролик непонятно усмехнулся и спросил:
- Что, правда хороша эта Алиса?
- Очень, - искренне вздохнул Кот. – Уж не знаю, кто из вас её отыскал, но она – то, что надо!.. Тьфу ты, как Энерджайзер чуть не начал говорить… Короче, нормальная Алиса.
- А ты вот ее одну оставил. В полном опасностей лесу. Или приглядывает за ней кто? – безразлично спросил Кролик.
- Будто у нас некому за девчонкой приглядеть, - так же безразлично ответил Кот.
- Ну-ну.
- Если у тебя нет ко мне срочного дела, то пойду я, пожалуй. Работать пора, знаешь ли.
Кролик посторонился, давая дорогу, и, когда Кот пошел дальше, бросил ему в спину:
- Шляпник погибнет, если продолжит лезть не в свое дело.
- А Шляпник уже вполне себе взрослый мальчик, сам решает, куда лезть, - не оборачиваясь, хмыкнул Кот. – Думаешь, он у меня позволения, что ли, спрашивает?
- А ты б объяснил ему, чем это может закончиться.
- А как я это сделаю? Я же не могу с ним поговорить без того, чтобы впасть в священное безумие.
- Мда, точно.
- В общем, знаешь… - Кот все-таки обернулся и смерил Кролика ледяным взглядом. – Ты иди, демиург. Отдыхай. Мы уж сами как-нибудь тут будем жить и умирать. Без твоих советов.
И, не дожидаясь реакции Кролика, пошел дальше.
Когда он скрылся в лесу. Черный Кролик зло пнул попавший под ногу камешек и пробормотал сквозь зубы:
- До чего ж ты, сволочь, на него похож!.. Просто невыносимо.
И исчез – будто и не было никого на этой самой обычной тропинке самого обычного леса.
…
Воздух отвратительно вонял кровью и гарью. Густой, почти осязаемый запах незримым туманом плыл по лесу, зловонными испарениями поднимался от травы, туманил мысли… и будил в воображении смутные образы-воспоминания. Тени, надвигающиеся из темноты угрожающим полукругом… изматывающий бег сквозь ночной лес, и дыхание преследователей за спиной… жесткая трава под щекой, и хруст, с которым клыки рвут спину… взгляды из тьмы – багровые угли, горящие в лесу звезды, в которых невозможно прочитать ничего, но что еще может быть в этих взглядах, кроме ярости и голода?.. копье, которое сжимают костлявые пальцы с птичьим когтями… подвеска-косточка, вплетённая в перья у виска, и блестящие оранжевые глаза с круглым зрачком – глаза птиц-переростков… И каждое воспоминание оканчивалось смертью.
Это чертовски выводило из себя, но сделать Шляпник ничего не мог – болезненное забытье путало явь и наплывающие образы – ЧУЖИЕ образы! – и было так трудно встряхнуться, заставить себя видеть только то, что существует здесь и сейчас!..
Он понятия не имел, сколько прошло времени – может, десять минут, может десять часов или дней – лес всё ещё прятался от времени. А потом «птиц», всё это время торчавший рядом со Шляпником, ткнул острием копья ему в ногу, и Шляпник, охнув, вынырнул из вязкого полузабытья…
…Чтобы увидеть, как из чащи леса выходит… существо.
- Гипогерон-те-ынто… - почти беззвучно выдохнул «птиц».
«Прародитель гипогеронов…» - сонно расшифровал мозг. Шляпник не удивился внезапному знанию «птичьего» языка – это ж сон, черт побери… Чужой сон, но сон.
«А, ну всё нормально… они – гипогероны, эта хтонь – их прародитель… Твою ж… это какой неразборчивой должна была быть прародительница этих гипогеронов, чтобы согрешить с ЭТИМ?.. и как детишки-то у них получились вполне себе забавными птичками?..»
Еще не отошедшие от болезненного забытья мысли текли привычно-лениво, пока Шляпник разглядывал существо. Оно стояло, чуть покачиваясь и как-то слепо поводя головой вправо-влево, словно принюхиваясь или прислушиваясь к чему-то. Высокое – с крупного оленя или лося… и сложение чем-то смахивает на оленье, даже четыре ноги вполне себе оленьи – крепкие, жилистые, заканчивающиеся черными копытам. Только горб и укороченные задние ноги придавали ему совсем не оленью чужеродность. И еще – голова… ну или то, что было у него вместо головы. Ветвистые отростки на макушке напоминали бы оленьи рога, если бы не хаотичность и явно покрывающая их кора. Под подбородком болтались отростки, отвратительно напоминающие руки-лапы «птиц»-гипогеронов. А между «рогами» и этими отростками темнело сплетение корней, из глубины которых горели два оранжевых огня… глаза? Ни белков, ни зрачков – просто угли цвета заката. Такого же цвета, как радужка глаз гипогеронов.
Кстати, гипогероны при появлении своего прародителя дружно опустились на колени и замерли – казалось, они даже дышать прекратили. Только охранник Шляпника снова вонзил копье тому в ногу. Еще и провернул, гад, заставив Шляпника вскрикнуть.
Гипогерон-те-ынто встрепенулся, повернул морду в сторону привязанного к дереву Шляпника и его отростки-лапы приподнялись, поигрывая когтями. Перебирая оленьими ногами, существо вышло на поляну и замерло, склонив голову.
«Он… слепой?!»
Страж снова двинул копьем, но Шляпник стиснул зубы и не издал ни звука. Гипогерон-те-ынто нетерпеливо повел мордой, опустил голову, лапы-отростки царапнули траву. Страж повернул голову к Шляпнику, глядя на него с изумлением, и нервно дернул копьем, расширяя рану.
«Ах ты, гадина пернатая!..» – молча взвыл Шляпник, но только сильнее стиснул зубы.
Гипогерон-те-ынто гулко заворчал, отростки на его морде зашевелились. Гипогероны, стоящие на коленях, испуганно запереглядывались. Шляпник увидел, как его стража начал бить нервная дрожь, и злорадно прищурился: «Ага, не по плану?!..»
Страж злобно ощерился и, приставив копье к боку Шляпника, нажал – наконечник прошел сквозь кожу и уперся в ребро. Шляпник невольно дернулся в веревках, пытаясь отодвинуться, но, конечно, ничего не вышло…
«Эх… не получится… - подумал он, кусая губы. – Не выдержу…»
И в этот момент за спиной стража-гипогерона возник невнятный силуэт. Быстро и бесшумно копье было вырвано из лап не ожидавшего такой подставы стража, а ему – стражу – в голову прилетел удар кулаком. Страж не вырубился, но от неожиданности и боли крикнул – словно скрипнула старая дверь. Гипогерон-те-ынто повернул морду в сторону стража… и тут в прародителя гипогеронов ударило копье, брошенное, правда, не очень умелой рукой – но с такого расстояния промахнуться было сложно. Копье ударило чуть ниже морды существа, ударило под неудачным углом, поэтому не вонзилось, а только оцарапало гипогерон-те-ынто и упало в траву ему под ноги. Но существо впало в ярость. Оно поднялось на дыбы, воздев к небу лапы-отростки, завыло, заорало и заскрипело так, что заложило уши… и гипогероны подхватились с травы и испуганным скрипом и курлыканьем кинулись врассыпную. И страж, охранявший Шляпника, тоже – кажется, гипогероны представляли, что может сделать с ними взбешенный прародитель. А гипогерон-те-ынто бушевал, взрывая траву копытами, от ударов которых по земле поползли трещины. Из трещин потянулся желто-зеленый дым, остро запахло корицей, и из этого дыма начали вылупляться смерти из десятков, сотен, тысяч чужих кошмаров…
Шляпник рванулся… и чуть не упал, когда удерживавшие его веревки резко ослабли.
- Идти можешь? – прозвучало над ухом, и Гусеница подхватил Шляпника, не дав тому грохнуться на колени.
- От этой-то хтони?! – хмыкнул Шляпник, опираясь на руку Гусеницы. – Не то что идти – побегу как миленький!
Впрочем, побежать не получилось – развороченное копьем бедро не давало толком наступать на ногу, но при поддержке Гусеницы Шляпнику удавалось двигаться довольно быстро, так что поляну с беснующимся гипогерон-те-ынто они покинули весьма стремительно.
Гусеница провел-проволок Шляпника по стремительно темнеющему лесу и, когда они выскочили к знакомому обрыву, не колеблясь столкнул в воду. Шляпник грохнулся в воду неудачно, хлебнул воды, и, вынырнув, зашелся в кашле. Но Гусеница, спрыгнувший в воду следом за ним, уже тащил его к берегу, ухватив за ворот. Пара гребков – и они добрались до противоположного берега, оставив позади тающий в тумане лес.
- Как же я рад тебя видеть!.. - выдохнул Шляпник, растянувшись на траве. – Думал уже –всё, сдохну там…
- Не за что, - хмыкнул Гусеница, подбирая с травы свой плащ и шляпу – в лес кошмаров он ринулся налегке, только в джинсах и рубашке.
- А где Алесса?! – вспомнил Шляпник и сел на траве, беспокойно оглядываясь. – Надеюсь, ты с собой в лес ее не потащил?!
- Нет, разумеется. С ней мои кентавриды, - Гусеница провел руками по штанинам, отжимая воду и брезгливо фыркнул: – Блин, как же бесит мокрая одежда…
- Аристократ… - насмешливо прищурился Шляпник.
- Деклассированный элемент, - огрызнулся Гусеница, накидывая на плечи плащ. – Пошли, что ли?
- К тебе?
- Ко мне. Ты ж не уйдешь обратно в таверну, да?
- Канешн. Я бодр и полон решимости не дать Алессе умереть на руках Кота.
- Ну-ну. Тогда обопрись на мое плечо и поковыляли…
- Пфф…

@темы: тексты, без семи тринадцать

---

Тристан)

пробы и примерки - забавная часть истории...

@темы: фото, без семи тринадцать

---

Эта кампания прям чемпион среди всех кампаний по смертности, что ли? оО
По крайней мере, ощущение такое...
Кот...который Лаэль... он умирал сколько? Пару раз? И то один из них не взаправду, а в будущем... ВТорой - на алтаре Ллос, мда...
Ренор... не помню, чтобы он умирал. Ну кроме того раза, когда когда Зарра его убила.
Феррет... его казнили, да. А до этого вроде не умирал он...
а вот Деррин как-то... пять раз за кампанию - и это казалось, много... При этом лоханулся в бою он реально только однажды - те чертовы вроки (..и вопль: "Деррин, ты что опять делаешь в ближнем бою?!")
А тут чет как понеслось!... в Чульте, главное, всего одан смерть!... А потооооом... как понеслооось... начиная с пиратского корабля, наверное.
ПРям чет... таддадам....

---

7-13

ГСЧ_ Зарисовка


...
- Т-твою ж!.. – выдохнул Шляпник, выдёргивая из груди дротик и брезгливо роняя его под ноги. – Это еще зачем?!
- Бежим отсюда! – Алесса ухватила его за рукав: - Пожалуйста!
- Бежим, - согласился Шляпник, перехватывая ее за руку. – Успеем, а?..
- Что?!
Но Шляпник уже рванул вперед по тропинке, таща Алессу за собой. Птицы, судорожно подпрыгивая, побежали им наперерез, но чуть опоздали – Шляпник и Алесса проскочили дальше по тропинке буквально у них под носом. Птицы раздраженно завопили, размахивая копьями, и кинулись в погоню. Шляпник, чуть притормозив, вытолкнул Алессу вперед:
- Беги!
Алесса не стала спорить – просто побежала дальше по тропинке, изо всех сил продираясь через монохромный лес с мёртвой травой. Именно продираясь – воздух явно был в сговоре с птицеподобными существами! Он пружинил, толкая в грудь, тормозя движение и путая шаги. Ноги вязли в этом предательском воздухе, и каждый шаг давался с огромным трудом, сквозь панику и текущий по лицу пот вперемешку с нечаянными слезами. А визгливые крики «птиц» били в спину, кромсая лесной воздух близко, слишком близко!.. и всё ближе и ближе.
«Это сон… - билось в голове Алессы. – Сон, кошмар, от которого никогда не получалось проснуться… Я не хочу снова умирать!.. Не хочу! Ну пожалуйста…»
Тропинка неспешно текла меж деревьев, лениво поворачивая вправо и влево, а потом вдруг ухнула в туман. Туман был желтоватым и пах дымом и гарью, и крики преследователей взяли в нем, фальшиво обещая скорое спасение. Алесса остановилась было от неожиданности, с головой окунувшись в этот туман, но бежавший сзади Шляпник подтолкнул ее, коротко бросив:
- Жми!..
И они продолжили мучительный бег сквозь тягомотный кошмар мертвого леса. Густой, безмолвный кошмар – даже шаги не будили звуков, только легкий шелест время от времени крался где-то за спиной, пугая неопределённостью.
Еще десять шагов, двадцать или сто – время тоже терялось в тумане, не давая возможности понять, сколько уже длится эта погоня. Алессе казалось, что время от времени Шляпник отставал, казалось, что она слышит выстрелы и его сдавленную ругань, но она не была уверена, что это не порождение всё того же кошмарного сна. Еще десять шагов… еще двадцать шагов или сто… и туман рассеивается так же внезапно, как возник – и вот уже они бегут по пустым коридорам… коридорам чего?!... Алесса не знает, но гулкие шаги пугают ее еще сильнее, хотя, казалось бы, куда еще-то!.. Преследователи ухают и визжат совсем близко, и навязчивое воспоминание того, прошлого сна возникает перед Алессой как наяву – копье пронзает сердце, кровь стекает на серую траву ярким лоскутом, и кошмарное существо с лаково-черными рогами тянет к ней лапу с серпами-когтями… Дыхание застревает в горле, порождая беспомощный всхлип, и Алесса спотыкается и чуть не падает на колени, но Шляпник успевает подхватить её, и удержать, и снова направить вперед…
А еще через десяток – сотню?.. – шагов коридор опрокидывается в знакомую тропинку, которая, словно устав плутать по лесу, тут же выводит их к невысокому обрыву над спокойной речкой. А на той стороне…
- Там выход! – выдохнул Шляпник за ее спиной.
Но Алесса не видела выхода!..
Только речку, только блики на спокойной воде, и противоположный берег, где легкий ветерок покачивал сочно-зеленую траву.
Зеленую.
Зелёную, а не черную, не бежевую и не серую!
- Выход! – радостно крикнула Алесса, указывая на берег. – Там выход, Шляпник!..
- Плавать умеешь? – коротко спросил Шляпник, останавливаясь рядом с ней.
- Только если очень надо… - растерянно пробормотала Алесса, понимая, что никакого мостика и вправду не видно.
- Надо, - решительно сказал Шляпник и столкнул ее в воду – Алесса и вскрикнуть не успела.
А вот испугаться успела. И подумать, что сейчас пойдет ко дну – тоже успела.
Однако река оказалось внезапно дружелюбной и, словно уютный большой зверь, мягко вытолкнула ее к противоположному берегу. Пара гребков – и Алесса выбралась на мягкую траву. Мягкую, шелковистую ЗЕЛЕНУЮ траву! И буквально в паре шагов от берега снова начиналась тропинка, прекрасная сказочная тропинка в прекрасном сказочном лесу! И здесь, в прибрежных кустах, лениво попискивали птицы, и ёж перешел тропинку, поглядев на Алессу глазами-бусинками, и утопал в кусты…
- Мы выбрались! – крикнула Алесса, оборачиваясь. – Шляпник, мы!..
Она увидела, как на том берегу Шляпник валится на землю, и запоздало поняла, что всё это время он был между ней и преследователями… и что тот вкрадчивый шелест, который мерещился ей время от времени – это дротики, вылетавшие из духовых трубок птицеподобных существ.
Алесса замешкалась, не решаясь кинуться назад, на помощь своему провожатому…
Успела увидеть, как довольно воркующие «птицы» окружили упавшего Шляпника…
А потом мир моргнул, пряча огрызок ее кошмара, и всё – не было больше бежево-черного леса, не было мертвого вязкого воздуха, не было гуманоидных птиц на невысоком обрыве… и обрыва-то не было, и даже речки не было – только зеленая трава и скромный ручеек, спешащий в траве по своим ручейковым делам.
И еще тропинка, по-прежнему приглашающая следовать дальше, в глубину леса.
Точнее, не то чтобы в глубину – буквально через десяток шагов тропинка явно выводила на поляну…
…
…
…
Кот растерянно огляделся, пытаясь понять, откуда здесь взялась ночная долина с падающими звездами. Ну мало ли, может обнаружится сундук, из которого льется эта звездная ночь… Или разлом в небе, соединяющий Неправильную сказку с океаном звездного неба. Или волшебник, зачаровавший этот участок леса. Или… или что-то еще, объясняющее этот феномен.
Но ничего подобного не обнаружилось – просто долина, просто ночное небо над головой, просто звезды падают вниз, чертя огненный пунктир через весь небосклон.
- Всё просто, - пробормотал Кот, глядя в небо. – Чего уж тут сложного, мда… Просто рождается новый Рубеж, до которого еще не дошла Алиса.
Звезды падали на землю и рассыпались ворохом искр. Иногда искры сразу же гасли, иногда таяли медленно, какое-то время мерцая и переливаясь холодными оттенками. То там, то тут в траве стекленели лужицы от растаявших звездных сердец. Воздух дрожал и морозно потрескивал, и в унисон ему потрескивали крохотные электрические разряды, пробегая по волосам Кота, по его коже и одежде.
А еще Кот всей своей шкурой ощутил растущую стихийную силу. Что-то рождалось здесь – веселое, немного безумное… и неуправляемое. Пока неуправляемое. Пока здесь не было рубежа, способного обуздать круговерть энергии, рожденной бесконечным потоком падающих звезд.
«И если рубеж не появится… желательно в ближайшее время…»
Очередная звезда вспорола воздух рядом с лицом Кота, обдав его холодом и сполохом электрического разряда.
Прежде чем звезда разбилась о землю, Кот успел почувствовать на себе ее пристальный взгляд. Недобрый взгляд, оценивающий.
И тут же еще одна звезда ударила его в плечо, да так, что рука сразу онемела – то ли от удара, то ли от разряда, чувствительно тряхнувшего Кота с головы до ног.
Случайно?
Или?..
Кот развернулся и кинулся прочь из ночной долины.
На всякий случай.
…
…
…
Пробуждение было не из приятных – кто-то с размаху ударил по лицу, и Шляпник, хрипло выругавшись, открыл глаза, продираясь сквозь жгучую боль. Боль, впрочем, тут же откатила, оставшись лишь в спине, израненной дротиками зловредных птиц. На дротиках определенно был яд, который и вырубил в итоге Шляпника – ладно хоть, уже падая, он успел столкнуть Алессу в воду, подальше от преследователей…
«Кстати о них…»
Птицы переминались неподалеку, потряхивая копьями, позвякивая украшениями на длинных птичьих шеях, поскрипывая когтями голенастых лап по сухой траве… ждали.
А сам Шляпник был крепко привязан к сухому дереву – не шевельнуть ни руками, н ногами. С ветвей дерева свисали местные фольклорные украшения – перья, кости, обрывки выцветших лент… а земля рядом была покрыта бурыми пятнами, подозрительно похожими на высохшую кровь. «Птиц», который привел Шляпника в чувство, заглянул ему в лицо, удовлетворенно курлыкнул и ткнул когтем в плечо пленника, оставив глубокую рану, из которой неспешно закапала кровь, яркими кляксами пятная сухую траву. «Птицы» возбужденно загомонили, поглядывая то на Шляпника, то на лес… в глубинах которого невесомо начала клубиться тьма. И в этой тьме что-то поскрипывало, постукивало, порыкивало – пока еще лениво, сонно, издалека, но…
Всё это навевало вполне определенные мысли.
И мысли эти Шляпнику не нравились.
- Твою ж… - пробормотал он, косясь по сторонам. – Что это за место такое?!..
В лесу что-то раскатисто вздохнуло, и «птицы» отозвались восторженным шепотом.
Воздух дрогнул, пробуждая на границе взгляда призрачные картины. Веревки впиваются в тело, не давая шевельнуться… копье мучительно неспешно пронзает сердце, кровь стекает на серую траву ярким лоскутом… и кошмарное существо с лаково-черными рогами тянет к горлу лапу с серпами-когтями…
- Вот гадство… - тихо чертыхнулся Шляпник, тщетно пытаясь высвободить хотя бы одну руку. – Так мне предлагается умереть в кошмаре Алессы вместо неё? Отстой…

@темы: тексты, без семи тринадцать

---

7-13

ГСЧ_зарисовка



В таверне было неожиданно пусто. Шляпник с Алессой ушли еще утром, а через часок заглянул юнга Пыщ и, отчаянно краснея, пригласил прогуляться по лесу Эсмеральду, которая буквально за пять минут до этого сменила Сонечку, успевшую надраить в таверне полы и окна. Эсмеральда, естественно, согласилась – а как иначе? И Заяц остался один в пустой таверне. Проводив взглядом Эсмеральду, он воровато огляделся и достал из-под пледа пакетик сушеных трав. Набил ими трубку, раскурил и откинулся в кресле, широко улыбаясь в потолок. Дым из трубки плыл по таверне, кресло лениво поскрипывало, невидимый сквозняк гонял по полу невесть откуда взявшийся сухой листок, а Заяц блаженствовал. Сидел в своем кресле, покуривая трубку и с наслаждением выпуская в воздух клубы вонючего дыма…
Пока дверь вдруг не открылась бесшумно, впуская в таверну неожиданного гостя.
Черный пиджак с почти невидимым шелковым рисунком, черные брюки с безукоризненными стрелками, черная рубашка с бордовым шейным платком. Черные волосы лежат ровно, волосок к волоску, и только черные же кроличьи уши нервно подергиваются, выдавая раздражение посетителя.
- Что за дрянь ты куришь?! – проворчал гость, усаживаясь за стол напротив Зайца. – Чаю мне тут нальют или нет, я не понял?!
- Не нальют пока, - безмятежно улыбнулся Заяц. – Некому наливать. А я сам к чайнику не полезу – он бешеный, веришь? Брыкается шо мустанг, кипятком плюётся – куда там дикой кобре! Ну нафиг. Вернутся Шляпник или Эсмеральда – обеспечат тебе чай. Пока могу табаком угостить. Хочешь?
- Нет уж, уволь.
- Как хочешь. Было бы предложено.
- А Шляпник-то где? За травами умелся, что ли?
- Неа. Алису повел.
- ЧТО?!
- Ну а чего? Кто ж знал, что ты вдруг решишь здесь появиться? Ты ж тут ни разу не был! Или я ошибаюсь.
- Не ошибаешься. Не был. Но…
- Чего «но»? Чего это тебе вдруг приспичило побродить этому миру, который ты вдруг невзлюбил, а?
В голосе Зайца скрипнули сердитые нотки, и гость почему-то виновато отвел взгляд:
- Ну прям уж невзлюбил…
- Да-а-а-а? А кто проводника взял вот так за шкирку да мордой об стол?! Не ты?!
- Не преувеличивай. Я не…
- Да-да-да. Конечно. Не мордой и не об стол, н ты же понимаешь, о чем я, верно?
- Ну, знаешь! Между прочим, он…
- Осмелился забраковать твою алису? Кошмар, преступление! Казнить мерзавца.
- Не ёрничай.
- А теперь расскажи, что ты всех алис выбираешь долго-тщательно, взвешивая все «за» и «против».
- А если и скажу?
- Скажи-скажи. Давно я твоего вранья не слышал.
- А не зарываешься ли ты, приятель? – прищурился гость, и в таверне вдруг запахло грозой. Где-то недалеко пророкотал гром, но, похоже, в таверне не было никого, кого это могло бы впечатлить.
- Зарываюсь, - мирно согласился Заяц, и запах грозы легко растворился в свежести весенней травы. – Но мне можно, кузен, правда? Да и не часто я зарываюсь.
- И слава богу, - пробурчал гость. – Еще бы мне этого не хватало…
- Все мы порой бываем неправы.
- Это ты сейчас про меня?
- Это я сейчас про себя. Зря я в табак полынь запихнул – горло дерет, ёпта…
Гость хмыкнул:
- А я говорю – отвратительный у тебя табак.
- Есть такое.
- Так что там со Шляпником? Куда он повел Алису?
- Не знаю. Может, к Гусенице – куда еще от нас идти-то?
- А почему ее повел он, а не Кот?!
Заяц прищурился на гостя сквозь клубы табачного дыма:
- Знаешь, ты слишком долго живешь в реальном мире, демиург. Наверное, там у вас многие забыли, что такое дружба.
- Ну, знаешь!..
- Слышал, там тяжело ради дружбы даже просто встать рядом с другом, сложно открыть рот и найти слова, переступить через страх, неловкость, через банальную лень… тебе тоже сложно, да?
- Прекрати.
- Ты давно общался с Лордом, демиург?
- Прекрати.
- Кто из вас не может найти слова? Ах да… Лорд мертв, верно?
- НЕТ!
- Разве? А чье сердце бьется в ветрах Неправильной сказки? Не его?
- ЧЕГО ТЫ ДОБИВАЕШЬСЯ, ШАМАН?! Чтобы я снова всё уничтожил?! Чтобы сжег всё к чертовой матери?! СНОВА?!
- Хрен ты теперь это сожжешь, - так же мирно сказал Заяц, откидываясь в кресле. – Осколки сердца, а?
Гость отвернулся к окну, сжимая кулаки и не замечая, как ногти впиваются в ладони до кровавых следов. Слова клокотали в его горле, но не находили выхода – потому что были не теми словами… а он, гость таврены, неприкаянный демиург, слишком хорошо знал цену нужным словам. Поэтому он смотрел в окно и молчал.
И Заяц тоже молчал, попыхивая трубкой. Только кресло негромко поскрипывало, да сквозняк всё шуршал по полу сухим листком.
А потом гость негромко сказал:
- Самому интересно, зачем я сюда пришел? За смятением, которое ты вот так запросто швырнул мне в душу?
- И чем тебе не нравится мое смятение? – удивился Заяц. – Качественное смятение, между прочим. Славное такое, выдержанное, с ароматом табака и полыни!..
- С вонью табака и полыни, хотел ты сказать.
- Ну это кому как. И ты это… приходил бы сюда почаще. А то сидишь там один, мысли дурные думаешь – вот и психуешь по делу и без дела.
Гость криво усмехнулся:
- Я подумаю, Заяц.
- Подумай. Думать вообще полезно. А психовать вредно, - Заяц наставительно погрозил ему пальцем. – Миру мир, понимаешь ли. А то в лоб.
- С тебя станется…
Гость поднялся, взлохматил свою ровную челку и устало улыбнулся:
- Ладно, пойду я. А вы тут сами разбирайтесь.
- Угу.
- Вот только… зря он так.
- Кто?
- Тот, кто не на своем месте – он же как песчинка в жерновах! Перемелет его и не заметит.
- Кто перемелет?
- Сказка, Заяц. Сказка.
И гость вышел из таверны, открыв дверь в морозно мерцающее ничто.
- Я тоже так думаю, - уныло вздохнул Заяц, кинув взгляд в сторону барной стойки. – Но он же не слушает же…
…
…
…
Теперь бродить по стране приходилось с оглядкой – чтобы невзначай не наткнуться бродящих по лесу музыкантов, на Гусеницу, решившего прогуляться до Туманного леса, или, к примеру, на Анабель… ну или Джеки – эти девушки вообще могли оказаться где угодно и когда угодно. Одно хорошо – в данный конкретный момент Кот точно знал, где находится Шляпник, ибо в обычное время шанс наткнуться на него, шастающего по самым отдаленным местам в поисках чайных ингредиентов, был, пожалуй, наиболее высок. Поэтому Кот сравнительно спокойно пробежался по окрестностям Таверны, затем, обогнув по небольшой дуге поляну Гусеницы, прошел дальше в поисках хоть чего-то, отдаленно похожего на мечту Алессы.
«Звезды, звезды… - размышлял он, шагая через лес. – Это где бы у нас могут быть звезды, которых можно коснуться рукой? Маяк и лестница в Тир-На-Ногт... Ха, как бы не так – не то время, не совсем то место, мда. Тогда – что? Может, Море? В море же отражаются звезды. Или замок Герцогини? Вдруг ее зеркала умеют переносить прямо к этим самым звездам?.. А самое поганое ведь что? То, что не придешь и не спросишь – эй, леди, у вас звёзд не найдется, случайно?.. Сволочь ты, Черный. Гад ты психованный. Не подумал, что мне как-то надо информацию получать, да?! Всё методом тыка, да? Веди, мол, проводник, как хочешь и куда хочешь, авось угадаешь! Ну или тупо обойдешь всю страну, умудрившись не угробить алису, ага… бесит. Бесит невероятно…»
Задумавшись, он не заметил, как миновал Мертвый рубеж и углубился в дремучие дебри, в которых не было рубежей.
Пока не было.
Или так – ТУТ не было, в этом «здесь и сейчас».
А в прошлом…
«Что-то ведь было здесь в прошлом… - подумал Кот, останавливаясь у раскидистого дерева, в ветвях которого неспешно кружила стайка светлячков. – или не было? Черт, мысли путаются… Может, Белые скалы и рубеж Грифона? Да нет, он, вроде западнее. Маяк южнее явно. Или у меня дежавю просто? И не было тут никакого рубежа…»
Он задумчиво побрел дальше, прислушиваясь к своим ощущениям…
И, сделав очередной шаг, оказался в зеленой долине, над которой раскинулось низкое ночное небо – такое внезапное, учитывая, что шаг назад над его головой ярко светило полуденное солнце.
И с этого чернильного-тёмного ночного неба на землю неспешно падали звезды…
…
…
…
Сначала всё было отлично – тропинка знакомая, лес исхожен вдоль и поперек, погода славная… в общем, прогулка прогулкой. Сначала. Примерно с полчаса.
А потом Шляпник заблудился.
Этого не могло быть, ведь тропинка же знакомая, лес же исхожен вдоль и поперек…
Но он каким-то образом ухитрился заблудиться, попав в абсолютно незнакомое ему место. Нет, вокруг всё ещё был лес, но этот лес был абсолютно чужим. Почему-то он был монохромным – угольно-черные снизу стволы на верхушках поблескивали грязно-бежевыми оттенками, а между черным и бежевым лежал неестественно ровный градиент – словно кто-то взял и залил этим градиентом старую фотографию унылого лиственного леса. Здесь не было знакомых трав – ни тебе фиалковых мухоловок, ни одуванчиков, ни мяты… даже банальной муравы и подорожника с лисохвостом – и тех не было видно, только ровная щетка безликой поросли бурого цвета. И птицы… их тоже не было. Не щебетали синицы, не покрикивали суетные дятлы, и совы не выглядывали из-за стволов и не топтались по тропинкам.
- И запахи… - пробормотал Шляпник, потирая нос.
- Что? – спросила Алесса, оглядываясь по сторонам.
- Запахи, - повторил Шляпник. - Ты чувствуешь хоть один?
- Вот ты спросил, и… кажется, нет. Это нормально?
- Смотря где.
- Вот здесь – это нормально?
- Не знаю, - честно сказал Шляпник. – Я заблудился, прости.
- Но тропинка же вот она.
- Да. Но я не знаю, куда она ведет.
- Мы всё время шли по одной тропинке, и не было развилок, так же?
- Так.
- Но ты все равно не знаешь, где мы?
- Ага.
- Это плохо?
- Это странно, - хмыкнул Шляпник. - Мне нравится. Я ни разу не попадал в такую дурацкую ситуацию – заблудиться между Таверной и поляной Гусеницы! То, что называется «в трех соснах». Это ж как так надо умудриться?! Уверен, никто бы этого не сумел… Чувствую себя сраным гением, ей-богу.
- Ты забавный, - улыбнулась Алесса. – И мне кажется, что это место… знакомое какое-то место.
- Везет тебе. Я вот точно в первый раз эти унылые деревья вижу.
- Хм. Так, может, нам лучше туда не идти, по тропинке-то?
- Чего это не идти? Раз тропинка сюда ведет – значит, идти надо сюда и больше никуда! – уверенно сказал Шляпник. – Ведь развилок и правда не было, так? Значит, мы идем в нужном направлении.
- Звучит логично.
- Да я вообще иногда дофига логичный.
- Мне нравится это «иногда»…
- Мне тоже. Слушай, ты это… если что, просто беги по тропинке назад, хорошо? - как бы между прочим сказал Шляпник, пристально глядя вглубь леса. - До таверны прямо и беги.
- Если – что? – подозрительно переспросила Алесса, пытаясь тоже что-то разглядеть в лесу.
Шляпник не ответил, да уже и не надо было, потому что из глубины леса к ним бесшумно вышли… существа.
Больше всего они были похожи на долговязых птиц с человеческими руками вместо крыльев. Только по бокам вполне себе птичьей головы нелепо торчали заостренные почти человеческие уши, да на руках было по три пальца – что, впрочем, не мешало им уверенно сжимать в этих пальцах длинные копья и духовые трубки. Одеты «птицы» были в цветастые пончо и увешаны бусами, подвесками, браслетами и прочими фольклорными украшениями.
- Не нравится мне, как они к нам идут, - сказал Шляпник, разминая пальцы. – Думаешь, говорить будут? Или нам лучше первыми драку начать…
- Кажется, я знаю, где мы, - сдавленно пробормотала Алесса. Шляпник бросил на нее удивленный взгляд:
- Да?! И где же?
- Это мой сон.
- Вот это поворот.
- Он снился мне… не один раз. И они снились, - она дрожащим пальцем указала на «птиц», всё так же бесшумно движущихся к ним.
- Ну так славно. – хмыкнул Шляпник. – Тогда, может, ты знаешь, как нам выбраться отсюда?
- Не знаю, - покачала головой Алесса. – В этом сне я всегда умирала.
Одна из «птиц» вскинула духовую трубку…
И Шляпник успел шагнуть в сторону, заслоняя собой Алессу – поэтому дротик вонзился в его грудь, а не в горло Алессы…

@темы: тексты, без семи тринадцать

---

яумамыбарабанщик

учились сегодня всяким трюкам
частично для динамике, частично для выпендрежа)) Крутить палочки у меня получалсь лучше, чем у илюхи с серегой - ищоб!))) сценическое фехтование и вот это вот все) шпагу/меч провернуть в руке легче, чем палочки, конечно, но проще, чем тем, кто никогда такого не делал))
сегодня прям вообще отлично всё шло) все ритмы ложились как надо, брейки тоже... разве что всякие там штуки, которые надо ФИГАЧИТЬ, получаются у меня деликатно... но и ладно, зато не сбиваюсь с ритма))) А потом опять осталось время занятия, и мы просто "играли металл")))) с бешеным ритмом, с импровизациями брейков и вот это вот всё **
это веселее, чем "Аллилуйя" стучать, с его-то монотонным ритмом...
...и еще - сегодня учили штуку, от которой прям... лупишь по ободу и думаешь - вот сейчас многострадальная палочка не выдержит, и ка-а-а-а-к разлетится пополам!.. От этого прием чаще всего палочки и ломаются))) Мои пока держатся, хех)) хотя многочисленные "шрамы" умиляют)))))

---

7-13

ГСЧ_Во тьме
зарисовка

Этот искаженный дракон когда-то был алисой. Тристан точно это знал, но спросили бы, откуда он это знает, объяснить бы не смог. Была определенная разница в существах, порождённых соприкосновением Порядка и Хаоса, исконных хаоситах и вот таких пришельцев извне, крохи души которых были притянуты жадным до жизни Хаосом и вплетены в его структуру… если так можно назвать неупорядоченность этой грани мира. В этом драконе ясно была видна неприкаянность существа, попавшего в чужую для себя среду, испуганного этим, паникующего…и уже обозленного на всё и вся и готового растерзать любого, кто окажется рядом. Отличная тварюшка, чтобы натравить на отряд Нижнего Дворца, который в последнее время почему-то не удалялся далеко за периметр территории Порядка. Поэтому отряды леди Хаос лишь время от времени штурмовали периметр, и то бестолково – потому что Тристан отлынивал, ошиваясь в Верхнем мире под предлогом всё той же разведки. Мол, Алиса вот-вот придет, надо понять, что за Алиса, годится ли для того, чтобы попытаться вылепить из нее ключ к Подполянью, и как там вообще дела у Алиениста, ставленника леди Хаос, ее «тайного резидента». Короче, причин гулять поверху Тристан мог назвать много, возразить Хаосу было нечем, но чем дальше, тем более сердито она напоминала Тристану, что пора снова браться за Нижний Дворец…
Поэтому сегодня Тристан с неохотой оставил свои наблюдения за зарождением кораллового леса с гнездом теневых мурен, и отправился на поиски неприятностей, которые можно было бы натравить на Дворец. Неприятность нашлась – этот искаженный дракон. Существо ростом с бармаглота, напоминающее механическое смешение горностая, полярной совы и белого медведя. Несмотря на гротескные черты, словно вылепленные не очень умелым скульптором, существо выглядело по-своему красивым… и определенно опасным. Жаль было скармливать его дворцовым отрядам, но… но. У дракона были неплохие шансы разрушить угловую стрелковую башню и заразить нестабильностью часть дворцовой территории. Поэтому Тристан наскоро вылепил из ткани хаоса меч и пошел к дракону – выманивать его к Нижнему Дворцу.
…
Когда искаженный дракон, разъярённый безуспешной погоней за Тристаном, напал на стрелковую башню Нижнего Дворца, Тристан задержался посмотреть на это зрелище. Вообще он собирался сразу же свалить – мало ли, вдруг там отряды наготове!.. Да и привести сюда дракона было не так-то легко – пару раз он зацепил-таки Тристана когтями (не то чтобы серьезно, но глубокие царапины через весь бок и по спине саднили весьма чувствительно). Но панические крики часового дали понять, что нападения тут не ждали, поэтому у дракона был отличный шанс заразить башню нестабильностью, лихорадкой Хаоса – и заодно исказить пару-тройку солдат, а это зрелище всегда завораживало! Когда реальность плывёт под натиском невидимой силы, плавится и течет, застывая в новых формах, истекающих паникой, отчаянием и нарастающим безумием… это завораживало. Поэтому Тристан укрылся за скелетами деревьев, растущими недалеко от башни и принялся наблюдать, как отряд, подоспевший откуда-то справа, пытается отогнать искаженного дракона. Могучие лапищи существа легко крошили каменные стены башни, когти оставляли на земле глубокие борозды, тут же вскипающие порослью моховых паразитов хаоса, и солдатам Нижнего Дворца приходилось быть очень осторожными, чтобы не вляпаться в искажающий мох – и при этом еще и сражаться с драконом. Зрелище было завораживающим!..
…и Тристан чуть не проглядел троих солдат, приближающихся к нему с левой стороны периметра. Несмотря на то, что рощица скелетных деревьев была довольно густой, солдаты двигались в его направлении слишком уже целеустремлённо, а это означало, что его заметили. Поэтому Тристан, не желая вступать в бой, осторожно двинулся прочь от приближающихся солдат дворца…
…и попал в засаду.
С другой стороны рощи его поджидали еще двое солдат, выскочивших к нему с обнаженными мечами. Бежать уже не получалось, поэтому Тристан сжал в руке свой меч и повернулся к солдатам, лихорадочно размышляя, как бы пробиться к свободе, не ввязываясь в слишком уж опасный бой. Худощавый паренек слева выглядел самым неумелым, поэтому Тристан, сделав обманный выпад в сторону солдата повыше, внезапно развернулся и ударил паренька мечом наискосок… в последний момент изменив траекторию движения – как раз в тот миг, когда солдат вскинул меч для защиты. Клинок Тристан прошел наискосок по плечу и через грудь солдата, нанеся глубокую рану. Солдат отшатнулся, а Тристан, не тратя времени на добивание, кинулся мимо него дальше в лес. Но отпускать его так просто никто не собирался – солдаты, зло матерясь, кинулись за ним.
«Прятки не получились, время для догонялок…» - мелькнула дурацкая мысль. А догонялки вышли что надо! Тристан пытался сбежать, но его настигали – приходилось отбиваться, уворачиваться, использовать любые нечестные приемы, которые приходили в голову – и снова удирать!.. чтобы снова избегать ударов солдат, появляющихся словно ниоткуда в этом чертовом скелетном лесу. Солдаты азартно перекликались, кто-то матерился, кто-то орал о разряженном револьвере, кто-то приказывал Тристану остановиться… Тристан молчал – берег дыхание, которого и без того едва хватало на сумасшедшую беготню, перемежающуюся короткими болезненными стычками. Если бы солдатам удалось нормально напасть на него хотя бы вдвоём – ему была бы крышка, но пока едва-едва, но удавалось вырываться из окружения… Он уже тяжело дышал, всё злее горели порезы и ссадины, полученные в этих коротких стычках – но и солдаты ступали всё тяжелее – тем более что им, в отличие от Тристана, приходилось следить, чтобы не вляпаться в туманный лишайник или мушиную яму и не подхватить искажение.
И Тристан уже поверил, что выбрался!.. как перед ним встал еще один… нет, не солдат. Черные волосы, небрежно падающие на лицо, потрепанная куртка вместо дворцового мундира, и в руке – поблескивающий серебром меч. Тристан знал, кто это – командир дворцового отряда. Видел его не раз, хоть и издалека.
- Ах ты, ч-ч-черт… - выдохнул Тристан, кося по сторонам – получится ли проскочить?!
Командир ухмыльнулся, верно оценив его взгляд:
- Ну давай, попытайся.
Сзади трещали ветки – подбегали солдаты. Еще пара мгновений – и они будут тут.
Пара мгновений…
Но это не рядовой солдат, это опытный боец… в отличие от Тристана, который, как ни крути, бойцом никогда не был.
Командир шагнул к нему, поигрывая мечом…
- Увы, я пас, - криво усмехнулся Тристан и бросил оружие. – Чего я тут как школьник буду… Умирать надо с честью, верно?
За его спиной из-за деревьев выскочили солдаты, и Тристан невольно напрягся в ожидании холодной стали, которая вот-вот войдет ему в спину…
И, судя по всему, так бы и вышло, но командир отряда, поморщившись, бросил:
- Стоять!
Удара в спину не последовало. Тристан незаметно выдохнул.
Его окружили, кто-то из солдат поднял меч, оглядел и отшвырнул подальше в кусты, брезгливо вытерев руки.
- Как там Бранн? – спросил командир.
- В порядке, - ответил один из солдат. – Монстра завалили – не зря баллисты наготове были! – и сейчас устраняют угрозу искажения в башне.
- Отлично.
- Черт возьми, - хмыкнул Тристан. – Так ты меня ждал…
- Не ожидал, что на тебя тоже могут устроить засаду?! – зло спросил солдат, выкинувший его меч. – Достал ты нас, гад хаоситский. Повесить бы его, командир…
- Повесить бы – это да, - вздохнул командир, с непонятным выражением разглядывая Тристана. – Да как-то не по-солдатски это.
- Да вот же… Нахрена вот ты меч бросил, а?! Прирезали бы тебя в бою – и всё.
- Ну уж извините, не было в планах облегчить вам жизнь! – развел руками Тристан. – Можете меня просто отпустить. Пообещаю больше к вам не лезть никогда и ни за что.
- Издеваешься? Кто ж тебе поверит!
- Отказываете противнику в благородстве?
- Так, хватит! - командир резко прервал толком не начавшиеся препирательства. – Вяжите его – и во дворец.
- Правильно, - кивнул один из солдат. – Королю виднее что с ним делать.
- Сами повесить не можете, королю делегируете? – дернул бровью Тристан. – Руки пачкать не хотите, да?
- Если ты так ставишь вопрос… - прищурился командир. – Веревки, конечно, нет, чтобы тебя повесить, но горло легко перережу самолично.
И он, чуть подшагнув, упер острие клинка в горло Тристана:
- Ну что, гордо умираешь или сдаешься доблестному пограничному отряду?
- Сдаюсь, - буркнул Тристан. – Умеете вы вести переговоры…
- Так и думал. Агро, вяжи его, чего стоим? Возвращаемся – надо помочь Бранну и ребятам вычистить эту заразу с камней башни.
… Тристан, грубо подталкиваемый солдатами в спину, брел к Нижнему Дворцу и думал о том, что война – это не для него. Что все эти идеи Хаоса – дурацкие идеи. Что он был идиотом, заигравшись и подобравшись так близко… и, как ни крути, не мог отделаться от мысли, что скоро умрет. На виселице по приказу Короля Нижнего Дворца, от ран, причиненных оружием упорядоченности, или от слишком долгого заточения в центре болезненной для него структуры Дворца… Ох, варианты есть, и все одинаково вероятные. И одинаково неприятные…
Впрочем, где-то там, в глубине доставшегося ему по наследству кусочка души, теплилась надежда.
Ведь он пока что жив, верно?

@темы: тексты, без семи тринадцать

---

7-13

ГСЧ_ зарисовка

...
- Баба-яга – вот кого нам не хватает, - сказал Нетру, вороша веточкой едва тлеющие угли. Тру фыркнул и склонился над гитарой, подтягивая колки – новые струны никак не желали лечь как надо, то и дело соскальзывая и давая слабину, словно их ставил неопытный новичок. Поэтому песни выходили кривыми и рваными, царапая слух – и настроение – фальшивыми пассажами. Не дождавшись ответа брата, младший музыкант продолжил:
- Ну а чего? Такая, знаешь, не то чтобы вредная старуха – можно не вредную и не старуху совсем! – а скорее мудрая болотная ведьма, чей дом будет полон темных тайн!
- Болотная? Почему болотная? – рассеянно спросил Тру, не отрываясь от своего занятия. – Да чтоб их, эти струны! Палец продырявил, блин…
- А почему нет? Болото – это, знаешь, такие заросли, а еще поднимающиеся от трясин испарения, болотные огоньки, плывущие сквозь зловещий тростник…
- И ненюфары.
- И ненюфары, да!
- У нас нет болота. И ненюфаров нет.
- Так вот я и говорю! Было бы круто. У нас вон рядышком отличное место для такого болота… с туманом, огоньками и ненюфарами. Клево было бы. Мы бы в гости к ведьме ходили…А еще чтобы она была прекрасной и холодной! Но в душе нежной, ранимой… и влюбилась бы в меня, но виду бы не подавала. Но моё пылкое сердце бы это обязательно почувствовало, и!..
- Это ты сейчас романтическую балладу уже сочиняешь?
- Да иди ты.
- Хех.
- Сходить, что ли, к Кролику, подкинуть ему идею…
- Сходи. А то мешаешь, блин! Не строит гитара, хоть ты тресни.
- Знать бы еще, где его искать.
- В таверне?
- Или во дворце, да. Ну… прогуляюсь, во всяком случае! – решительно сказал Нетру и, поднявшись, посмотрел на брата:
- Ты не пойдешь?
- Нет.
- Ладно.
И Нетру лениво побрел в сторону леса, бормоча себе под нос, подбирая рифмы к лезущим в голову строчкам… Строчкам будущей романтической баллады о прекрасной болотной ведьме и смелом музыканте.
…
…
…
Кот шагал по тропинке и мрачно думал, что эта Алиса просто бессовестно хороша. Любопытная, но не раздражающая, веселая, но не шумная, восторженная, но в меру… смелая, но осторожная. И вопросы-то задавала интересные. Не стандартное: «Ой, кто это? Оно кусается?», а «Оно на самом деле опыляет хихикающие цветы, или мне показалось?», или еще «Эта креветка выглядит симбионтом кустарника... Как думаешь, что кустарнику может быть нужно от креветки?»… Она принимала местные чудеса как должное, но удивительное – и чудеса, словно чувствуя это, слетались на Алессу, как бабочки на пламя. Цветочные гномы направляли к ней своих ромашек-скакунов и гарцевали под ногами, молодецки ухая и рассыпая на землю золотистую пыльцу. Трехглазые жуки кивали из травы и подмигивали фасетками, одобрительно стрекоча. Парочка шорьков выскочила на тропинку, поглазела на Алессу и сиганула в траву, кувыркаясь в своей бестолковой, но задорной шорьковой игре. И ни одного опасного чуда, ни одного дикого всполоха, никакой заманухи, обычно стягивающей алис с тропинок.
Кот вел Алессу к таверне и мрачнел всё больше. Это сказочное благополучие настораживало до мурашек. Почему?! Это она, Алесса, такая сама по себе – сразу попавшая в русло сказочности, как слово в строку? Или?..
Кот весь извелся, пока к вечеру тропинка вывела его к полянке, на которой стояла таверна. Ждать подвоха было утомительно и непривычно, куда привычнее было просто ограждать Алис от опасностей, возникающих буквально под ногами! Впрочем, на полянке всё было как всегда – таверна, обрыв, трещины, исходящие зловещим паром, алый отблеск лавы, прячущейся под ненадежной тропинкой. И в этот раз нельзя было идти рядом с Алисой, чтобы поддержать и уберечь. Потому что – таверна. А в таверне – Шляпник, Сонечка, Заяц… и может еще кто-то из тех, без кого Кот уже давно не представлял неправильную сказку. Поэтому…
- Видишь таверну? – просто спросил Кот, останавливаясь на краю поляны. Алесса кивнула:
- Да. Там, за каменным мостом над огненной пропастью, да?
- М-м-м… да.
- Нам туда?
- Тебе туда. Мне нельзя.
- Оу. Ладно.
- Страшно?
- Выглядит жутковато. Но раз ты считаешь, что я могу дойти – значит, я могу дойти. Ты за всю дорогу ни разу не ошибся, когда говорил, куда встать, и от какого существа держаться подальше. Я пошла тогда, да?
- Погоди, - Кот помялся, потом продолжил: - скажи там Шляпнику… ну или кто будет в таверне… что мне нельзя ни с кем из них встречаться.
- Почему?
- Проклятье.
- Оу. Извини.
- Поэтому я буду ждать тебя здесь с утра, хорошо?
- Мне там всю ночь?.. Ах да. Чтобы не идти по темноте, да?
- Да. Поужинаешь, отдохнешь, а с утра двинем дальше.
- А ты тут голодный будешь? Нехорошо. Давай, я тебе ужин принесу?
- Не нужно, - через силу улыбнулся Кот. – Мне есть где поужинать.
Это внезапно оказалось больно – неприкрытая забота о нем. Не жалость, нет!.. Не жалость.
«…Она и это понимает! Что жалость – это то, что меня оскорбит. Вот принес же черт понимающую алису… Алессу, да… эх!..»
Кажется, она поняла, что он соврал. Но ничего не сказала на этот счет. Только:
- Тогда до завтра, да?
- До завтра. Под ноги смотри.
- Шутишь? Разумеется, буду смотреть! Там лава внизу – оступиться совсем не хочется.
И, улыбнувшись Коту, Алесса решительно, но осторожно двинулась к таверне.
Кот постоял, глядя, как она перешагивает трещины, как балансирует на скользких камнях… и обратил внимание, что камень под её ногой чуть дрогнул, укладываясь понадежнее. А потом ручеек лавы чуть изменил направлении, чтобы Алессе было легче перепрыгнуть опасное место.
«…Подыгрываешь ей? – ухмыльнулся Кот, мельком глянув в небо. – Она сразу стала твоей любимицей?.. Что ж, понимаю, пронимаю…»
Он дождался, пока Алесса дойдет до ступенек крыльца, и, развернувшись, ушел в лес.
До утра.
…
…
…
А утром, когда он вернулся к поляне, Алесса уже ждала его.
- Привет! – радостно сказала она и сунула Коту в руки холщовую сумку. – Тут Сонечка тебе пирог передала. Или там даже два пирога – сладкий и… и не сладкий, не помню, с чем.
- Оу, – растерянно сказал Кот, глядя на сумку. – Спасибо…
- А вот это от Шляпника, - и в руки Коту легла записка.
«Привет, бродяга, - было нацарапано там размашистым почерком Шляпника. – Тристан рассказал о вывертах суки-судьбы. Точнее, сукиного сына. И я тут подумал, не закрепить ли мне навыки алисьего проводника? Порой, конечно, я туплю, какие тропинки алисы видят, а какие нет, но учусь быстро, так что справлюсь! Предлагаю тандем. Я веду Алессу до поляны Гусеницы, и после встречи с нашим аристократом она будет ждать тебе у кривого ясеня за десяток метров до полянки. Ты передаешь ей дальнейший маршрут – а я доведу. А потом… ну ты понял схему, верно? И большая просьба – засунь свою упертость в зад…ний карман. И героизм туда же. И всё, что помешает тебе принять мой план. Потому что… почему бы благородным донам не сыграть против злобной тени? Скажи Алессе, что ты согласен, и вали отсюда. Я жду ее в таверне. Ш.»
Кот прочитал записку, невольно кривя губы в злорадной усмешке. Ему и в голову не могло прийти, что перед ним нарисуется такой вариант сыграть против Черного Кролика. Да, вариант весьма сомнительный. Наверняка опасный для Кота и Алессы, и вдвое опасный для Шляпника, проводника-самозванца. Но…
- Говори, что согласен, - требовательно сказала Алесса. – Я смогу, вот увидишь! Ты просто подскажешь мне какие-то важные вещи, а Шляпник защитит от опасностей.
- Хм…
- А если что-то пойдет не так… Ну что ж, зато мы пошли против самого демиурга! Это круто, ты не находишь?
- Ох, слышу прям Шляпника…
- Да ладно! - Алесса нетерпеливо топнула ногой. – Ну же, давай! Соглашайся! Хороший же план!
- Шляпник объяснил тебе, чем ты рискуешь?
- Ха. Он так и сказал, что ты будешь говорить обо мне, о нем, но не о себе.
- Да ну вас…
- Ну-у-у-у?
- Хорошо, - выдохнул Кот, словно бросаясь в ледяную воду.
- Отлично! – улыбнулась Алесса. - Тогда увидимся у кривого ясеня.
- Да.
- Ты знаешь…
- Что?
- Это чертовски крутое приключение!.. чем бы оно ни закончилось.
И, не дожидаясь ответа Кота, Алесса развернулась и побежала обратно в таверну. Кот перекинул через плечо ремень сумки и пошел в лес, подальше отсюда.
Правила изменились.
Игра пошла странно. Острее, страшнее… но веселее определенно!
И безнадежное отчаяние куда-то пропало, сменившись злым азартом – таким привычным по его прошлой кошачьей жизни.
«Всё повторяется, да?..»
Конечно, ему никто не ответил.
Но Коту казалось, что неправильная сказка подглядывает за ним и улыбается тепло и ободряюще.

@темы: тексты, без семи тринадцать

---

7-13

ГСЧ_Зарисовка

- Я нашёл ее! – счастливо возопил Кролик, распахивая дверь. Утро было тихое, туманное и сонное… до того, как Белый Кролик ворвался в таверну с ликующим воплем. Сонечка вздрогнула и уронила тряпку, которой протирала окно, Заяц подскочил в нервно скрипнувшем кресле, а Шляпник обернулся от стойки и сумрачно сказал:
- Ты чего орешь?
- Я нашел её! – повторил Кролик, плюхаясь на стул рядом с барной сойкой. – Как только увидел ее, сразу понял – это она!
- Алиса?
- ДА! Хрупкая, но решительная, мечтательная, но умеющая действовать, а бутон волшебства в ее сердце так и светится, так и искрится, он готов расцвести буйным цветом!.. нужна только подходящая почва!.. наша почва, разумеется… Боже, какая прелесть! Я приведу ее через час.
Шляпник и Сонечка переглянулись, Сонечка нахмурилась, Шляпник слегка улыбнулся.
- И далеко ее нужно провести? – лениво-небрежно спросил он у Кролика. Тот пожал плечами:
- Да кто ж ее знает…
- Нам бы на первых кругах Рубеж еще не помешал, - задумчиво сказал Шляпник и подвинул к Кролику чашку с горчим чаем, исходившим терпким ароматом экзотических цветов. – А то первый рубеж – я ж один тут остался. На втором, считай, Гусеница и Мертвый Рубеж… Вот сюда бы кого еще, конечно. А то дальше уже и музыканты, и Морж, и Туманный лес с детективами и Алиенистом – выбирай-не хочу, куда вести.
- Ну так-то да, - почесал в затылке Кролик. – Но в любом случае ей надо пройти все линии рубежей – ну во дворец необязательно заходить, конечно, в центре ей делать нечего – а потом уже можно вернуться хоть на первую, хоть на вторую линию.
- Ну… все линии – это не так уж и много, - задумчиво пробормотал Шляпник. Кролик покосился на него:
- Ты это к чему?
- Просто думаю, много ли времени уйдет на это. Любопытно посмотреть на то, что из нее получится, а то описал ты её, описал!.. Хоть сразу иди и женись на ней.
- ЧТО?! – всплеснула руками Сонечка, гневно глядя на Шляпника.
- …Фигурально выражаясь, конечно.
- Нечего тут выражаться в таверне!
- Я это… пойду, - сказал Кролик, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. – Заскочу к Гусенице, предупрежу, что скоро здесь Алиса будет, чтобы присматривал за подвалом своим – и сразу за ней!
Он залпом допил чай, закашлялся и, махнув всем рукой на прощанье, выскочил из таверны – аж сквозняк по ногам метнулся.
- Алиса – это хорошо, - рассудительно сказал Заяц. – Звезды падают неприкаянные, понимаете же? – и снова укутался в плед и засопел. То ли уснул, то ли просто не хотел разговаривать.
- Звезды? – удивлённо повторила Сонечка. – Какие звезды?..
- Иногда мне кажется, что он одним глазом в будущее смотрит, - хмыкнул Шляпник. –Видела, у него иногда левый глаз синим становится? Жуткое зрелище.
- Не видела, и даже присматриваться не буду. Нужны мне тут жуткие зрелища!
- Тоже верно… Заварить чаю, что ли? Этот закончился, а вторая заварка не для него.
- Что ты собираешься делать?
- Чай заваривать. Как думаешь, лучше «Туманных призраков» заварить или «Сны аксолотля»?
- Ты же понял, о чем я! Пойдешь искать Алису?
- Неа.
- Ну слава небу!
- Какой смысл? Я не Кот, я не умею искать Алису.
- И я тебе говорила – не твоё это дело.
- Я просто подожду ее здесь. А дальше перехвачу её у Кота. Уж за дорогу до таверны авось он не успеет прикипеть к незнакомке до такой степени, чтобы сработало его проклятье.
- Я уже сказала и повторю – это безрассудно!
Шляпник мягко улыбнулся:
- Солнышко моё, ты слышала, как Кролик описывал эту Алису? Хрупкая, мечтательная, решительная и волшебная. Зачем такому чуду пропадать из-за мстительного проклятья кроличьего альтер-эго?
- Алисы тут у нас не умирают насовсем, - уже не так решительно сказала Сонечка.
- А вот Гусеница говорил, что там, внизу, бродят души умерших алис – не целиком, частично, но… И знаешь, что я думаю? Что каждой из проснувшихся алис время от времени снится один и тот же сон – как они бродят во тьме среди порождения кошмаров, и не могут выбраться. А может их там еще и преследуют саблезубые мертвые кролики или бешеные мертвые коты. Такой себе кошмар, верно?
- Врете вы всё со своим Гусеницей.
- Уверена?
- А если ты…
- Всё будет хорошо, - уверенно сказал Шляпник и, подойдя к Сонечке, обнял ее за талию. – Ты что, в меня не веришь? Не веришь в Кота? Не веришь во всю нашу кодлу?
- Ну как тебе сказать… - пробормотала Сонечка, пряча лицо на его груди. – Дурак ты…
- Не без того.
- Пойду сырных шариков сделаю. Хочешь сырных шариков?
- Хочу.
- Ну и… Алиса в гости зайдет, глядишь, к обеду или там к ужину…
- Зайдет к обеду, - сварливо сказал Заяц, приоткрывая глаза. – А я тоже хочу сырных шариков. А с морковкой будут?
- Нет. Будут с креветками, с зеленью и просто с сыром.
- Ну и отлично, ненавижу сырные шарики с морковкой.
- Никогда не делала сырных шариков с морковкой. И не собираюсь. Гадость несусветная наверняка.
- Гадость, - согласился Заяц. – Шляпник, а мне чаю не нальешь?
- Ща, заварю только…
- Давай «Сны аксолотля», - сказал Заяц и достал из-под пледа традиционно не набитую табаком трубку. – Люблю аромат кокоса… Или что там в этом чае?
Шляпник хмыкнул и, не ответив, пошел заваривать чай.
…
…
…
Алиса стояла на тропинке – невысокая темноволосая девушка в светлых обтягивающих джинсах и пестро зеленой тонкой блузке неуловимо фентезийного покроя. Стояла и оглядывалась, с затаенным восторгом рассматривая порхающих вокруг сноников – мелких, с воробья, синих тапиров с крыльями бабочек. Сноники кружили рядом, разглядывая Алису глазками-бусиками, и, когда она робко протянула одному из них ладошку, он не раздумывая порхнул вниз и уселся на кончике среднего пальца. Балансируя крылышками, отливающими изумрудом.
- Я надеюсь, ты не опасное существо? – задумчиво пробормотала Алиса. – А то такой очаровашка, что даже как-то подозрительно… Вдруг ка-а-ак набросишься на меня…
- Не набросится, - сказал Кот, выходя из-за кустов. – Они безобидны – просто летают рядом и пробуют на вкус сны. Любят плохие сны – выпивают их сколько смогут. Стайка таких очаровашек за минуту выпьет средний кошмар.
Сноник зыркнул на Кота и взлетел с руки Алисы.
- Какая прелесть, - сказала Алиса, проводив его взглядом. – Когда тебя встречают такие существа, сразу начинаешь верить, что всё здесь будет замечательно, верно?
- Верить – это славно, - усмехнулся Кот. – Верить здесь очень полезно, знаешь ли.
- А ты кто?
- А я Кот. Я провожу тебя в сказку, Алиса.
- Зови меня Алесса, хорошо?
- Хорошо, Алесса. Ну, куда бы ты хотел попасть?
- В сказку.
- Выполнено. А кем хотела бы стать? Королевой? Волшебницей,? Амазонкой? Или, может, даже сказочником?
- Ну ты прям сразу со сложных вопросов начинаешь… А можно мне для начала просто подержать в ладонях звезду?
Кот озадаченно дернул кошачьим ухом:
- Вот это задачка…
- Нельзя, да?
- Поищем твою звезду, чего уж. Но сначала нам нужно прогуляться до таверны. Хочешь чаю? Там делают умопомрачительный чай.
- Идем! О, а это кто такие?! Ёжики?! А почему хвостики как у павлинов?!
- Хвалёжики это. Любят выпендриваться, у кого хвост пышнее да голос противнее…
- Голос?! У ежей?!
- Не ежи это, говорят тебе. Хвалёжики.
- Вот это ничего себе!
Кот шагал по тропике на шаг впереди Алисы-Алессы, стараясь не коситься на нее слишком часто, и думал о том, что страна встретила новую Алису порцией милоты. Соники, хвалёжики, совобелки, глазеющие вон с ветвей… И никаких опасностей сходу – ни тебе ловчих ям, ни бродячих шорьков (а ведь сезон!), ни паутилусов – словом, никакой опасности с порога. Приглашает или заманивает? Зная страну, ни в чем нельзя быть уверенным…
А вот быть осторожным стоит.
Хорошо, что до таверны недалеко… А пока Алиса-Алесса будет там чаевничать, стоит пошастать по округе, поискать звезду. Ну… мало ли.
Ведь если сказка пригласила сюда Алису, у сказки наверняка найдется то, что Алисе нужно.
Если, конечно, это не ловушка.
И если эта Алиса здесь не для того, чтобы умереть ради исполнения проклятья злобного демиурга…

@темы: тексты, без семи тринадцать

---

я у мамы барабанщик

сегодня была занятие с гитаристом - оо, как я люблю занятие с гитаристом! **
сложный ритм...ну как сложный... не то чтобы он прям сложный, наработанный уже, но когда тебе говорят - мол, а теперь вместо хэта правая бьет с третий том", то мозг сразу ломается, учитывая, что ритми без того не то чтобы сильно размеренный))) Но реально непросто перейти вовремя и четко с ритма на хэте на ритм на 3 томе...
НО БЛИН МЫ ЭТО РАЗОБРАЛИ И СЫГРАЛИ за 15 минут! Горжусь ;Ъ Гитарист сказал, что мы крутая группа ;Ъ потому что обычно две трети занятия уходят именно на эжту песню.... а у нас в итоге большая часть занятия ушла на простую песню, но зато эта простая песня - It's my life **
ТЫЩ!..ТЫЩ!.. та-та-та-таааа тааа...
играть "живьем", подпевая гитаристу-солисту - это... драйв))))

---

стырено!)))

Лаконичный гороскоп в котах