Кот(наклоняется к Алисе): Я знаю, где стоит ваш будущий дворец. Алиса (суперсерьезно) : И почем? Кот (так же серьезно): Люди свои, договоримся... оператор (из-за камеры): А теперь еще раз и без лишних фраз!! ))))
..."для начинающих",это называется. давно не занимался этим нулевым уровнем... и успел подзабыть, что по мнению капоэйры мышцы у человека находятся не там, где по мнению других видов спорта, которыми я успел позаниматься за свою жизнь( но как же мне это нравится,эх) когда-нибудь, когда у меня будет свободное время, я пойду заниматься айкидо и капоэйрой))))))))))
а еще, когда-нибудь потом, когда у меня уже не будет кошки и хорька (про хомяков молчу, они не мои, а детеныша), я заведу лису) или корсака... или фенека ;Ъ да, запах, да, не собака, знаю - под моим рабочим балконом живут лисы. и я к ним периодически спускаюсь вечерами поторчать у клеток и.. и поторчать у клеток) в общем.. все равно не скоро, надеюсь, и Динка и Данте еще долго поживут ;Ъ
Денег у Вайлинда хватило и на коктейли и на пирожные. Девушка (она представилась как Джейн) и братья-демоны неплохо посидели в уютной кафешке. Айр и Джейн весело трепались обо всем подряд как старые знакомые, периодически вовлекая в разговор и Вайлинда. Впрочем, младший демон сидел печальным – видно, успех старшего брата не особо его обнадежил. А на выходе из кафешки случилось то, чего Вайлинд никак не ожидал – на них напали. Причем напали явно выходцы из мира демонов. Все произошло очень быстро – стоило только девушке и двум братьям выйти из дверей кафе и сбежать по ступенькам, как мир переменился. То есть сам-то мир остался прежним, а вот люди из него исчезли, причем не только люди, но и животные – исчезла кошка, только что дремавшая у ступенек, исчезла собака, неторопливо трусившая по тротуару, даже стайка нахальных воробьев, только что шумно обсуждавшая что-то в кустах на обочине – и те пропали. Только дома, тротуары, деревья… и небо. И еще – четверо демонов напротив. - Ну нет, – кисло сказал Айр. – Как не вовремя… - Кто это? – спросил Вайлинд. – Твои знакомые? - Это демоны, - констатировала Джейн. – Блин, ну демоны же! Парни, вы видите то же, что и я?! читать дальше Демоны и впрямь были… типичными демонами. Красная кожа с серой чешуей на скулах, по две пары рожек на брата, одежда в стиле «шел в хламиде сквозь терновник»… и огненные шарики, весьма недвусмысленно разгорающиеся в их чешуйчатых ладонях. - Валим отсюда, ребята, - тихо предложил Айр, ненавязчиво отталкивая Джейн себе за спину. – Ну их к черту, а? Но Вайлинд, раздосадованный неудачным днем, сердито фыркнул: - Еще на меня какие-то низшие файерболами не махали! Эй, вы! Не узнали меня, что ли?! - Дебил, - буркнул Айр. – Тут тебе не… осторожно! С рук демонов сорвались файерболы, и веселой стайкой порхнули к Вайлинду. Тот презрительно скривился и отмахнулся от огня, словно сметая его прочь. Но файерболам было плевать на пафосные жесты Вайлинда – они как летели, так и врезались бы ему в лицо, если бы не Айр. Старший демон схватил брата за рукав и буквально выдернул его из-под огненных снарядов. Впрочем, один файербол все-таки прошел впритирку, весьма чувствительно опалив запястье Лина. - Почему?!.. – удивленно выдохнул Вайлинд. Вместо ответа Айр отпихнул его в сторону вместе с Джейн и, встав перед демонами, сложил ладони вместе. - Рин… ка…то… - или что-то вроде того скороговоркой забормотал он, стремительно складывая пальцы в различные фигуры. Все произошло очень быстро – лихорадочное бормотание, порхание пальцев – и демоны замерли, не в силах двигаться. Айр опустил руки, немного подождал, убеждаясь, что его заклинание, чем бы оно ни было, сработало, и двинулся к демонам, на ходу доставая из кармана канцелярский нож. - Я не понял?! – малость с опозданием возмутился Вайлинд. – Почему я не смог поставить барьер?! - Потому что это не наш мир? – ехидно предположил Айр. – И тут не срабатывает то, что срабатывает у нас? - А.. то, что ты сделал… что это было?! - Что-то вроде закляшки. Изгоняет или связывает демонов, на которых направлена. - А ты-то где ей научился?! - Великая сила Интернета, - пожал плечами Айр. – Ну и… в фильме одном видел. Он выщелкнул лезвие канцелярского ножа и, что-то шепнув, провернул этот нож в ладони. - Ого, - невольно сказал Вайлинд, когда канцелярский нож превратился в тонкий металлический кинжал без крестовины, зато с черненым узором по лезвию. – Ритуальный? - Не то чтобы, – хмыкнул Айр и без замаха вонзил кинжал в основании шеи демона. Демон без звука рассыпался в кирпично-красную пыль. – Но на них срабатывает. Второй и третий демоны, получив о удару в шею, тоже упали на асфальт кучами пыли. Айр подошел к последнему демону, поднял кинжал… и, покосившись на брата, сказал: - Рожки убери, салага. Когда я его развоплощу, барьер упадет. Хочешь всем объяснять, что к Хеллоуину готовишься? - Блин, - досадливо буркнул Вайлинд, обнаружив, что на лбу у него и правда снова возникли рожки. – Спасибо. Айр дождался, пока рожки брата исчезнут и ударом в шею превратил в пыль последнего демона. Порыв ветра разметал кучки красной пыли… и в один удар сердца мир вернулся к прежнему состоянию. На кустах загалдели воробьи, собака неспешно пробежала мимо Айра, а кошка недовольно повела ухом, в упор глядя на старшего демона. И люди, разумеется, тоже вернулись на улицы. Город как город, день как день. Никаких демонов, никаких файерболов и вообще никакой мистики. - Вот блин, - снова сказал Вайлинд. – Что за фигня вообще?! - Я б тоже хотела это узнать, - заявила Джейн, о которой он, честно сказать, успел позабыть. Демоны переглянулись. - Объясняй, – щедро разрешил брату Айр, убирая в карман кинжал, снова притворяющийся обычным канцелярским ножом. Девушка вопросительно повернулась к Вайлинду: - Ну? - Что?! – возмутился тот. – Я объясняй?! Я сам ничего не понимаю! - Тогда ты объясняй! – потребовала Джейн у Айра. - Вот еще, - фыркнул старший. – Ты вообще тут сбоку припека. Спасибо, что согласилась с нами посидеть и всё такое, а теперь топай домой – или куда ты там собиралась. Проводить на маршрутку? - Ну уж фигушки, - сказала Джейн, решительно подходя к Айру и хватая его под руку. – Я как-то внезапно вспомнила, что нынче вечером я абсолютно свободна. Так что я иду гулять с вами, и по пути вы мне всё рассказываете. - С какой это стати? – Айр попытался высвободить руку – не тут-то было. Джейн мило улыбнулась: - А потому что ты прям парень моей мечты, и не могу же я вот взять и просто так пройти мимо своей судьбы, правда? - Да ладно. - Да а то! Всегда мечтала об обаятельном рыжем парне из другого мира. - Какой другой мир, девушка? Фильмов обсмотрелась? - А, то есть, никаких демонов тут не было? - Неа. - И файерболов тоже? - Ну дык. - А куртку он прожег… ща, дай подумать… у костра наверняка? - Нет, это он так чайник ставил на плиту. Неаккуратный – жуть просто. - Врешь и не краснеешь. - О да, я такой. - Оу. Ну тогда так – всегда мечтала о наглом рыжем парне. Пошли, я тебя угощу чаем, и брата бери. Лин, хочешь чая? - Не хочу, - уныло сказал Вайлинд. – И меня Вайлинд зовут. - Ну тогда нафиг чай. Просто пошли гулять. - Вот ты… - А ты думал? Встретить что-то необычное и просто уйти?! За кого ты меня принимаешь? За девочку из фильмов, которая чуть что, просится обратно к маме с папой? - Мда уж… Джейн потеребила Айра за рукав и улыбнулась: - Да ладно тебе. Я не собираюсь становиться обузой или напрашиваться в гости. Мне просто любопытно. А потом я помогу вам найти девушку для твоего брата. Или ты соврал про девушку? - Не соврал, - хмыкнул Айр. Покосился на брата, взъерошил челку… и сказал: - Ладно, потопали в сквер, там скамейки есть. - Ты собрался все рассказать девчонке из этого мира?! – возмутился Вайлинд. – Идиот совсем?! Если отец узнает!.. - Я позор семьи, мне можно, – кротко ответил Айр. – Кроме того, тебе-то тоже ситуацию надо объяснять, так? - Э… ну мне-то частично только. - Короче, пошли. Долго мы тут будем у ступенек тусоваться? … … В сквере было пусто, и Айр, плюхнувшись на приглянувшуюся ему скамейку, сказал: - Присаживайтесь, кому хочется. Короче, так, Джейн… Девушка уселась рядом с ним и состроила внимательную физиономию. Вайлинд угрюмо покосился на неё и сел на скамейку с другой стороны от Айра. - Вайлинд – младший сын Владыки демонов, удравший в мир людей в порыве юношеского романтизма. Не смотри укоризненно, Лин, на меня не действует. Ну казалось бы, удрал и удрал, есть захочет – вернется, но беда в том, что сын он не только младший, но и любимый. Сама понимаешь, хватились его быстро. Отец там копытами стучал, рогами тряс - мол, верните чадо, выпорю и в ангелы отдам засранца неблагодарного… - Кхм! - …Но пришел еще один сын Владыки – ваш покорный слуга – и оправдал младшего брата теми самыми романтическими побуждениями. Мол, девушка у него там, за девушкой и пошел. Отец у нас тоже романтик еще тот – иначе бы меня и в живых давно не было, если бы не его «ах, ты так похож на свою мать!» - поэтому повелся… И вот тут осечка вышла. Вместо того, чтобы приказать мне просто отыскать малыша, он велел пригласить его на ужин. Вместе с его девушкой. - Вот как… - Ага. Праздничный ужин в честь Самайна… до которого еще две недели. - Уже меньше! - Ладно, Лин, десять дней. - Оу… теперь понятно, - задумчиво сказала Джейн, глядя на Вайлинда как-то по-новому. Оценивающе как-то глядя. – Девушку найти, значит… Айр покивал и продолжил: - А теперь информация для тебя, Лин. В мир людей нам запрещено соваться еще и потому, что тут у нас нет той силы, которой мы обладаем на Ар-ракше. Как-то я не успел тебе об этом заранее сказать… - Зато пересказать пару фильмов за кофе вполне себе успел! – сердито буркнул Вайлинд. – И вдоволь постебаться надо мной – тоже. Кто были эти четверо? - Да кто ж их знает… Знаю только, что время от времени на меня тут пытаются напасть подобные… существа. - Ну да, тебя и тут не любят. - Насколько я знаю, они нападают на любого демона, и я тут ни при чем. - Хм. Ладно, сделаю вид, что поверю. - При этом, как ты, надеюсь, заметил, они ставят барьер, отсекая себя и жертву от текущего мгновения реального мира. Весьма мило с их стороны, не находишь? - В смысле… палиться не хотят? - Кто знает. Поэтому держись ко мне поближе, пока мы здесь, ок? - …Потому что ты в одном фильме подсмотрел, как останавливать демонов?! - Нет, ну ты можешь их просто запинать ногами. - А когда ты в первый раз с ними столкнулся и обнаружил, что не можешь свой призрачный меч призвать – ногами запинывал? Айр усмехнулся и машинально потер колено. - Почти, - немного смущено сказал он. – И хорошо, что никто не видел… Это был тупой мордобой с валянием в грязи и никакой романтики. Ну как, теперь твое чувство собственного достоинства спасено? - Все б тебе веселиться… - вздохнул Вайлинд и горестно подпер щеку кулаком. – А я прям в такой дыре, что… эх. - Нашел дыру, - снисходительно сказал Джейн. – Не дрейфь, Вайлинд, найдем мы тебе девушку. Тебе ж не свадьбу с ней играть. -Ты еще тут… привязалась, - так же уныло покосился на неё Вайлинд. – Шла бы домой, а? - И пойду, - покладисто сказала Джейн. – Попозже. А то мне тебя прям жалко – ты такой милый неудачник, мыр просто. Хочешь мороженого? Айр смешливо фыркнул. - Дожили, - совсем убито сказал Вайлинд. – Сыну Владыки демонов человеческая девчонка предлагает мороженого… потому что ей его ЖАЛКО. Пойду убьюсь об стену… - Кажется, на сегодня хватит попыток найти тебе девчонку, – решительно сказал Айр. – Ты и правда непрезентабельно выглядишь, братец. С такой кислой рожей только текилу пить – вместо лимона. Пошли-ка домой, а завтра с утра… - Куда домой? – безнадежно спросил Вайлинд. - К тебе, конечно. Я тут типа в командировке, поэтому жить буду у тебя. - Вот наглый… - Я вас провожу, – сказала Джейн. – Всё равно везде уже опоздала… - Чует мое сердце, зря я к тебе подошел на остановке, - вздохнул Айр, поднимаясь со скамейки. – Хотя ты симпатичная. - Это месть за «парня моей мечты»? - Обязательно. Вставай, Лин, пошли. Хочу кофе… О, у тебя деньги еще остались? Пошли яблок купим? Вайлинд сокрушенно покачал головой и встал со скамейки. Мир людей оказался как-то удивительно богат не только на впечатления, но и на события…
- Чего бы хотела от сказки, Алиса? – привычно спросил Кот. Алиса улыбнулась ему и сказала: - Я бы хотела попасть на бал. Настоящий королевский бал в настоящем королевском дворце. Можно? - Можно, - ответил Кролик, безмятежно улыбаясь. – А и правда – давно у нас не было бала. - Ты можешь это устроить? – с интересом спросила Алиса. Кролик важно покивал: - Я же королевский глашатай! Ну, в числе прочего… Так что, Кот, веди нашу гостью во дворец через рубежи, а я прямиком к Королеве Пик. Три дня тебе хватит? - Хватит, - ответил Кот. – Дойдем. И они пошли. … … читать дальше- Это дворец? – спросила Алиса, глядя на высокие ворота. - Дворец, - сказал Кот. - Хорошо, - сказала Алиса. – Сердце страны, значит? - Нет, - осторожно ответил Кот. Не понравился ему вопрос про сердце. Как-то странно прозвучало от девочки в коротком платье и в ярко-полосатых гольфах, протопавшей с ним по тропинкам Гребаной Страны Чудес с весьма невыразительным лицом. - А где сердце? – с любопытством спросила Алиса. - Нету! – радостно ответил Кот. – Печени и желудка тоже нет, прикинь?! - Хм… - Сам удивлен. Местами возмущен даже! Как это так?! Страна чудес – а без сердца, без желудка и печени! И без опорно-двигательной системы еще. И без гипоталамуса и надпочечников. Без надпочечников, прикинь?! Где адреналин-то брать?! А центральная нервная система?.. - Что за лекция по анатомии? – Кролик вышел из ворот и строго посмотрел на анимага: - Ты чего тут гостье мозги пудришь? Заходите давайте, Королева ждет вас, чтобы начать бал. Алиса бросила на Кота короткий взгляд (анимаг аж передернулся от цепкой внимательности её холодно-серых глаз) и следом за Кроликом вошла во дворец. Кот постоял на пороге, подумал, вороша челку… - Сердце ей, хм… - буркнул он. – Странная Алиса. Что-то тревожно как-то мне… или я просто параноик? … … - Вы Королева? – спросила Алиса, глядя на стоящую перед ней невысокую девушку в черном платье. - Да, - ответила Королева Пик, указывая на знак масти на своей щеке. – Тату видишь? - Да. - Вот. Ну что ж… добро пожаловать на бал, Алиса! Алиса кротко улыбнулась… и из её руки мгновенно вытянулось тусклое серое лезвие. Никто не успел опомниться – девочка шагнула вперед, и без замаха вогнала клинок в грудь Пиковой Королеве. Все на миг потрясенно замерли, а потом… Реальность дрогнула, по окнам хлестнул внезапный дождь. Алиса выдернула клинок, и кровь с серого лезвия тяжело капнула на пол. Королева опустилась на пол, прижимая руки к ране в груди и глядя на девушку удивленными глазами. - Что… - выдохнула она. – Зачем?!.. - Я Хаос, - просто сказала девочка. – Умрите все, и верните мне мою Страну. - Но… - Умрите, - повторила девочка-Хаос и снова занесла клинок. Но синеволосый музыкант успел подскочить к ней, схватить за ворот и отшвырнуть прочь. - Не трогай её! – рявкнул он, и упал на колени перед Королевой. – Королева…Алиса… вы… Девочка-Хаос коротко взмахнула руками, и целая стая серых клинков возникла из ниоткуда, разом накрыв Пиковую Королеву и склонившегося над ней музыканта. Кровь плеснула по полу ослепительно алым. За окнами полыхнула молния, и удар грома еще раз встряхнул реальность неправильной сказки. Карточная стража выцвела в серые фигуры марионеток и ощетинилась длинными алебардами, а девочка-Хаос… Она больше не выглядела девочкой. Высокая женщина в сером плаще, новая Повелительница Страны – по чертовым законам неправильной сказки! - Что здесь… какого хрена?! – на пороге бального зала возник Кот, цепким взглядом окинул происходящее… и ахнул: - Так ты… шла сюда убить Королеву?! Кролик, какого хрена?! Кого ты привел, Энерджайзер?! - Я Хаос, - властно сказала женщина. – Этот мир был моим. Пока не появились вы – Алисы. - Я не алиса, - возразил Кот, стискивая в пальцах парные кинжалы, привычно возникшие у него в руках. Взгляд его пытался инее мог оторваться от Королевы и Тру. Кровь музыканта, заливающая белую кожу Королевы, казалось, соединила их навсегда. Хренова романтика. Хренова неправильная романтика. - Ты тоже умрешь, - сказала Коту Хаос. – Вы все умрете. И я снова буду здесь править. как вечность вечностей до вас. Она обернулась к своим серым марионеткам и приказала: - Убейте всех. И Кот кинулся в драку, пытаясь спасти тех, для кого Неправильная сказка однажды открыла свои двери. … … … - …Думаешь, он живой? – сказал кто-то невидимый. - Дышит вроде, – отозвался кто-то еще. – Тут не перевязывать, а зашивать надо, наверное… - Вот тут? Боль обрушилась на сознание внезапно и мощно, и он невольно охнул сквозь зубы. - Живой, - обрадовались над ним. – Давай же, приходи в себя, Кот! Ну же! «Я Кот. Это мне приходить в себя?» В себя не хотелось. В себе было больно и почему-то хотелось выть. - Очнись, бродяга! – снова сказали над ним. «Фиг вам…» «Надо!» - сказал еще кто-то, уже внутри раскалывающейся от боли головы. «Не хочу…» «Надо!» «Иди ты…» «Надо, скотина блохастая! А НУ, ПОДЪЕМ!» - Да бля же мать же вашу бармаглота ж вам же в ж… - пробормотал Кот, открывая глаза. –Дайте спокойно сдохнуть, козлы… - Не дадим, - сказал Кролик, сидящий над Котом с окровавленными тряпками в руках. – Обойдешься. Сам козел. Кот криво усмехнулся и попытался сесть. Сесть не получилось – все тело было изранено и изломано так, что малейшее движение причиняло адскую боль. - Лежи, - сказал Кролик. – Лежи и слушай. Ты помнишь, что случилось? - Нет, - сказал Кот… и вспомнил. – Ой, бля… Алиса…Хаос… - Я потерял бдительность, – бесстрастно сказал Кролик, теребя в пальцах тряпки. – Точнее, мы со Страной потеряли. До того, как я сюда пришел, тут царил хаос. - Знаю, - буркнул Кот. – Не надо лекций по истории. - Оказывается, он давно хотел вернуться. - Она. - Он, она – без разницы. Хаос же. - И? - Вот и.. дождался момента. Принял облик девочки, которую пригласила в гости сказка… или занял её место в момент перехода…. дошел до дворца… и убил Королеву. - И не только Королеву. - Да, - Кролик посмотрел сквозь него. – Не только… - Кого… еще? - Ты же видел. - Не всё видел… некогда было. - Когда ты… когда тебя свалили марионетки, все закончилось быстро. Нетру ринулся к брату – его убили почти сразу же. Кошку зарубили прямо на посту. Пат и Шалтай… в общем, они тоже не спаслись. - Черт… - Кот едва подавил желание заскулить. Помолчал, кусая губы… и вспомнил: - А… почему я-то жив?! - Они решили, что ты мертв и не добили сразу, очевидно, - глухо сказал Кролик. – А потом, подчиняясь приказу Хаоса, сразу же ринулись по уголкам Страны, убивая бывших Алис, сметая с доски фигуры и ломая переплет Неправильной сказки, чтобы Хаос мог занять свое место. А я пробрался во дворец… проверить, вдруг кто-то выжил… и нашел тебя среди груды марионеток. Вообще-то я тоже подумал, что ты мертв… ты б себя со стороны видел! - Догадываюсь, - буркнул Кот, пытаясь пошевелиться. Тело бунтовало, но немного слушалось. - Что дальше? -… - Да не молчи ты! Что с остальными?! - Нет больше остальных, - тускло сказал Кролик. - Что?! Они… все?! - Остались только мы… - И мы, – ворчливо сказал Мартовский Заяц, наклоняясь над Котом. – Я, Шляпник и Эсмеральда. И Сонечка с Верочкой и Лизочкой тоже тут. Йо, пацифист! - И тебя туда же, - криво усмехнулся Кот. – Черт… и сколько я тут… валяюсь, что всё уже так хреново?! - Три дня почти, – сказал Кролик… и вспомнил о том, чем занимался, пока анимаг не очнулся. – Кстати, да…Тихо лежи, мне надо повязки поменять. - Иди нахер! – взвыл Кот, когда Кролик взялся за его раны. – Медбрат недоделанный! Больно же! - Тише, – укоризненно сказал Кролик. – Маленький, что ли?! Тебе надо быстрее силы восстанавливать, пока солдаты Хаоса нас не обнаружили! - Уже обнаружили! – панически пискнула Сонечка, приплясывая на пороге (или это была Верочка? Кролик так и не научился их различать). – Бежим! Бежим-бежим-бежим! Кот рванулся с пола… и сумел только сесть, опираясь о стену. Из-за стойки выглянул Шляпник и коротко скомандовал: - Кролик, забирай Кота и уходите! - Уходим вместе! – Кролик вскочил и лихорадочно огляделся. – Черт побери, где-то в ГСЧ же еще должен остаться свободный от Хаоса уголок?! - Нет такого уголка, - раздалось с порога таверны, и Сонечка, даже не пискнув, осела на пол, заливая его кровью. Хаос брезгливо перешагнула через её тело и, остановившись в центре таверны, огляделась. - Это последний рубеж, - сказала она. – Ты проиграл, Хранитель. В таверну ворвались солдаты, и оставшиеся мыши испуганно сгрудились у стойки, подальше от наставленных на них копий. - Хотите чаю? – спокойно спросил Шляпник у Хаоса. – Черного, зеленого?... Возьмите фиолетовый, его больше всего. Хаос холодно улыбнулась. Алебарда одного из солдат прошла наискосок через плечо и грудь Шляпника, и он повалился куда-то за стойку, в падении смахнув с полки кружки и чайники… - Шляпник! – отчаянно заверещал кто-то из мышей. – На помощь! Пожалуйста!.. - Да что ж такое-то?! – простонал Кот и невероятным усилием заставил истерзанное тело переместиться хотя бы на этот чертов метр… Кролик увидел, как Кот исчез рядом с ним и возник аккурат между копьями солдат и испуганно плачущими мышами. Одно копье вошло ему в бок, второе в плечо, третье с четко слышимым хрустом прошло сквозь ребра. Кролик разучился дышать. Мир рушился окончательно и непоправимо. Обмякшее тело Кота пинком было отправлено в сторону, и короткий визг показал, что Мыши-Из-Таверны ненадолго пережили своего Шляпника. - Остался последний? – Хаос огляделась. – Мартовский Заяц, так? Самая бесполезная и беспомощная из фигур… - Н-нет… - прохрипел Кот, сплевывая кровь. – Оставь… его… сука… - Какой живучий... – удивилась Хаос, брезгливо глядя на умирающего анимага. – Ну ладно, погляди на смерть последней Алисы, а потом я сама тебя добью. Из милосердия. Она сделала знак солдатам, и те двинулись к Мартовскому Зайцу, взирающему на происходящее в таверне с отрешенным спокойствием истинного хиппи. - Нет! – опомнился Кролик и выскочил между солдатами и Зайцем. – Я не позволю!.. - Куда ты денешься, – почти ласково сказала Хаос. – Да, убить тебя в этом мире я не могу. Но и помеха из тебя весьма жалкая. Уберите его. - Нет!.. Двое солдат заломили Кролику руки и оттащили его в сторону. - Заяц, беги! Мартовский Заяц, словно разбуженный истошным воплем Кролика, лениво поднял голову. Огляделся. Нахмурился при виде тел мышей и умирающего Кота. И встал на ноги, не обращая внимания на приближающихся к нему солдат. - Лав энд пис, - сурово сказал он, обращаясь к Хаосу. – Времени не понравится, что вы тут бардак устроили. - Что? – насмешливо удивилась Хаос. – Времени?! В Хаосе нет времени, глупец! - Зато здесь она есть, - Заяц покосился по сторонам, словно выискивая Время. – Ну… не сейчас есть, а вообще есть. - Глупости, – нетерпеливо сказала Хаос. – Солдаты, не спите! Убейте его, и пусть уже здесь будет Хаос. - Лав энд пис, - укоризненно сказал Заяц. – И… когда в Таверне нет Времени – то я за неё. - За таверну? – не понгяла Хаос. - За Время, - широко улыбнулся Заяц, раскидывая руки. – Потому что она тут есть, а вы… а вас нет. - Что?! - Нет вас, - повторил Заяц, зачем-то тыча пальцем в медальон-«пацифик» на своей шее. – Нет. Вообще нет. Не то время. Кажется, Хаос хотела переспросить, но не успела. В глубине таверны раздался скрежет, словно сдвинулся с места огромный часовой механизм. Заяц хлопнул в ладоши, и звук хлопка прокатился по таверне сливаясь с ударами часов, отбивающих Время. «Хлоп – бом-м-мм!» Солдаты-марионетки застыли, а по стенам таверны прошла хорошо заметная рябь, словно мир встряхнулся огромным зверем. Заяц снова развел руки… «Хлоп – бом-м-мм!» Солдаты исчезли, словно невидимый ластик стер их из реальности. «Хлоп – бом-м-мм!» Из-за стойки поднялся Шляпник, сонно протирая глаза. «Хлоп – бом-м-мм!» Мыши-Из-Таверны дружно брызнули с пола, прячась по чашкам и чайникам, стоящим по полкам как ни в чем не бывало. «Хлоп – бом-м-мм!» Тонко завизжала Хаос, осыпаясь на пол серыми хлопьями. «Хлоп – бом-м-мм!» «Хлоп – бом-м-мм!»… …Кролик понял, что закрыл глаза, только когда попытался их открыть. Это оказалось не так-то просто. Глаза резало, словно в них попал песок, они слезились, мир двоился и никак не желал приходить в норму. «Да что ж это такое?!..» -…А фиолетового не завезли! – радостно закончил тираду Шляпник и со стуком поставил на стойку пустую чашку. – Вот поэтому берите новый чай – цвета сиамского лабрадора! - Какого цвета?! – машинально переспросил Кролик, проморгавшись и обнаружив, что сидит за стойкой перед Шляпником. – Лабрадор – это собака. У тебя что, чай цвета собаки?! - Лабрадор – это минерал! – важно сказал Шляпник. – А ты не видел – и не спорь. Спроси у Шалтая – она расскажет. - Да, – рассеянно согласился Кролик. – Пожалуй, я спрошу у Шалтая… прямо сейчас вот пойду и спрошу! Он огляделся. В таверне все было как обычно – стол, стулья, полки, посуда… из чашки выглядывает Лизочка – или это Сонечка? – и о чем-то сердито пищит Эсмеральде, пытающейся столкнуть крышку с тяжелого фарфорового чайника. Мартовский Заяц, сидящий на своем любимом месте у стола, приоткрыл сонные глаза и лениво подмигнул ошарашенному Хранителю. «Что ты сделал?!» - хотел спросить Кролик, но Заяц уже снова зажмурился и засопел, показывая, что отвечать на вопросы сейчас не время. «Не время…» - Не то время, значит, - раздалось из-за спины, и Кролик чуть не подпрыгнул: - Кот?! Ты… - …Как ни странно, не умер, - анимаг сидел на полу у стеночки, машинально пытаясь стереть с губ кровь. Крови не было – ни на губах, ни на одежде. - Что это было, Кот? – шепотом спросил Кролик. – Ты видел?! - Видел, – так же тихо ответил Кот, косясь на Шляпника, весело болтающего с Верочкой. – Но подозреваю, что кроме нас с тобой… и самого Зайца… никто об этом не знает. - О Хаосе? - Угу. Не помнит, точнее. - Потому что они все были мертвы, а мы нет, так? - Угу. Кролик помолчал, чувствуя, как предательски дрожат ноги и липнет к спине мокрая от пота рубашка. - Но Заяц… - спустя пару минут потрясенно прошептал Кролик. – Такая сила… как?! - Можно было догадаться, что одна из первых Алис страны, да еще ни разу не сменившаяся, должна была накопить достаточно большую силу… - Мда, можно было догадаться, - согласился Кролик. Кот улыбнулся от уха до уха: - А мы вот с тобой не догадались. - И Хаос не догадался, между прочим. - Тоже да. - Черт, да он у нас нехило крут. Хорошо, что хиппи… Кот хихикнул и согласно кивнул. Они посидели и помолчали, наслаждаясь привычным уютом таверны. - Надо бы во дворец сходить, - сказал Кролик, не торопясь, впрочем, подниматься со стула. - Угу, - Кот потянулся, разминая спину – сперва осторожно, опасаясь боли, затем смелее, и под конец от души, истинно по-кошачьи. – Эх, хорошо… А я пойду к Герцогине прогуляюсь. - Давай… герой,- фыркнул Кролик. Кот подозрительно посмотрел на него: - Чё? - Герой, говорю. Как ты Лизочку с Эсмеральдой заслонил… эх, я аж прослезился! - Спорим, ты перепугался? – буркнул Кот. - Ну… и перепугался. А потом прослезился и проникся. - Вот козел! – с чувством сказал Кот и исчез – направился к Герцогине. - Я такой, - с улыбкой сказал Кролик и, поднявшись со стула и помахав на прощание Шляпнику, потопал во дворец. А Заяц снова улегся под столом, мечтательно глядя в потолок и пуская дым из короткой трубки. Всё-таки неплохо порой иметь хорошие отношения со Временем, правда?..
блин, не могу)))) отсматриваю снятое сегодня... упоротая команда, ей-ей)))) танцующие "монахи", бггг))) "не вода у него во фляжке, ой не вода!" "... атауем!" - и вся толпа с радостными воплями убегает из кадра под рыдания от хохота оператора "куда, мать вашу?! там еще текст!" ))) и - повторение ан последней сцене - "Пошли, дома поговорим..." - и пошли... под операторское "Куда?! тут еще текст!" ..а враги в черном, несущиеся в бой с радостным "ура-а-а-а!" - это меня почему-то под стол уронило от хохота... "ладка, скажи врагам "ха!" - ""Ха! Лузеры, неудачники, сопляки!.." - "Кхм-кхм.." - "э-э.. Ха!" ))) "давай, ты сам упадешь, а мы тебя вздернем.." - "правильно, сам падай, большой мальчик уже..." от упавшего врага, вокркуг которого топчутся другие участники боя: "не наступайте на меня, я хороший..." ..и трэш-угар-содомия во время съемок боя. епт, короткий же бой!))) но повеселились славно...
и.. давно обратил внимание - когда смотрю кадры, где участвую в боевке какой или чем-то подобном, тело сам реагирует, дергается,хм) надеюсь, незаметно со стороны.. но внутренне такое есть - податься в сторону, дернуться за ударом.. черт, так забавно)))))
Полуночница Ри, какими путями сюда, если не секрет?)) Hono cho, приветствую) догадываюсь, по какому фаному вы сюда попали сейчас я мало по нему пишу- все сказал, что мог, наверное, но если интеерсно что - по старым записям есть теги "саюки" и "саюки гайден")
это называется "с корабля на бал"))) увидеть пропущенный звонок в конце съемок, перезвонить, и обнаружить, что со съемок я топаю не домой-греться-под плед-и валять дурака, а в гости. АНсомтреться на ролики с капоэйрой, пообсуждать фотосеты сашкиной сестры - а ничего так, красиво, хоть в настройках, о которых они трепались, я не понимаю, поэтому сидел и комментирвоал из разряда "а тутнравится... а тут свет клево!... а тут прям зловеще вышло, шикарно.. опа чо какое платье!" и прочее мрмрмр) а потмо кучка взрослых (и не очень) людей часа с гаком ржала над веселыми роликами с ютубы про енотов, лис и малых панд))) Но было неожиданно уютно, тепло... и вобще позитив. а может это после съемок. не знаю... почему мы столько ржали?! оО вроде и не сильно много ржали.. но... вот это "НАпадаем!", дружное срывание с места команды врагов... и вопль оператора "КУДА?! там еще текст!!!!" ... эти черные балахоны.. путающиеся под ногами.. а валяясь по земле, я чувствовал себя счастливым щенком) почему-то сегодня было прям.. в кайф! земля пахла мокрой тарвой, тополями и осенью вообще) если бы я был лисом, то на шерсти бы остался запах осени)) короче, за что обожаю съемки... за ощущение хорошей компании))) мрмрмрмр) хо-ро-шо!)
бессмысленный пост на ночь) помню, играла я в "Индиану Джонс", который на ПК... чертовски игра нравилась.. Но пара уровней.. Я говорил, что из всех животных боюсь только крокодилов и акул?)))))) ну ладно, вот в данный момент крокодилов меньше, на работе насомтрелся, привык, но тогда боялся. причем именно боялся, иррационально, никогда в жизни с ними, естественно, не сталкиваясь.. как вспомню эт уровни.. особенно акулы... ныряешь.. и там РОЖА АКУЛЬЯ тебе в лицо!!! оО помню, проходил этот уровень, панически расстреливая гадов... и к окончанию этого уровня у меня осталось два патрона. Два. Внутри секретной базы, где на меня топали типы с огнеметами... И что?) нееееет, я не пошел перепроходить уровень с акулами!))))) я героически ныкался по базе.. прошел её через ж*.. но не акулы) к чему я? да хз.. вспомнилось.. что не переиграл её, когда захотеось, именно из-за акул.
хочу одновременно доиграть фф7, заново пройти фф8 и кризис кор... и да,это просто флуд.. фыр-фыр-фыр лисье, елси вы понимаете, о чем я)))) а, еще у нас на работе енот теперь сидит на полке в вольере, а не в домике. и шипит, если к нему подойти. так и не стал ручным, жаль. симпатичный.
ни о чем, просто лисье фыр-фыр-фыр)))приехали с Лимана, там холодно... но не так, как обычно, потому что сегодня нет ветра. Зато есть туман, который стоит над водой и пытается спрятать горизонт. Спрятать не получается, горизонт заметен... и птицы на воде довольно много по сравнению с прошлым разом. Чайки, чомги, нырки, лысухи.. кулики какие-то.. может, на фото лучше определю, хотя вряд ли, видимость не айс.. возможно, широконоска была.. очень уж профиль у неё характерный,хм. И усатые синицы сегодня, похоже, решили покрасоваться перед нами - метрах в трех на тростинке сидели, переговаривались, выщелкивали семечки... и подставлялись под фотоаппарат) Попозже (вот отогреемся) Сашка сольет фото на комп, тогда поглядим... потом шли по городу, а там осень , и мокрый асфальт, и листья под ногами...эх, красота) утром был дождь, промокли...и все равно красота) Вот,это у моего дома с аллейки, по которой я каждое утро на работу хожу:
* а еще странная идея про Зайца жрет мозг с подачи СЧ от ~Shinkei~ ))) Да, разные СЧ, но... трава такая трава)))*
на кроссовер с "Залечь на дно в Брюгге" *кстати, фильм понравился очень* опять же - то что валяется на компе черновиком
Залечь на дно
Ветки вечноцветущей сакуры скреблись в окно, словно робко просили впустить их в комнату. Богиня Любви и Милосердия Канзеон Босацу подошла к окну, распахнула обе створки и полной грудью вдохнула воздух Небесного сада. Воздух пах пылью, скукой и немного – сакурой. Наверное. Богиня протянула руку, дотянулась до тонкой веточки и, сломив ее, поднесла к лицу. Тонкие полупрозрачные лепестки не выглядели нежными. Скорее – мертвыми. Было в их хрупкости что-то от сухоцветов, словно кто-то, шутя, осыпал ветви цветами, из озорства засушенными меж пыльных страниц старой книги. Босацу поморщилась и выбросила веточку за окно. - Время истекает, Босацу-сама, - негромко сказал Джирошин, почтительно стоящий за плечом богини. – Пора заканчивать с этой грустной историей. - Да, - рассеянно согласилась богиня. – Пора. - Небесная справедливость… - Знаю, знаю. Помолчи, хорошо? Джирошин кивнул и замолчал. читать дальше Богиня тоже молчала, глядя на запорошенный лепестками сад, в котором, казалось, время не то что остановилось – времени не было. Время давно умерло, осыпавшись пеплом из разбитых песочных часов, и запах мертвого времени насквозь пронизывал Вечные Небеса. Жаль только, что здесь, в Тенкае, не было живых, чтобы понять это. Живых. Смертных. … … … «Мы пришли, Санзо? Пришли?!» «Да, Гоку» «О, кажется, нас ждут? Хей, ребятки, идите к несравненному Годжо, он покажет вам, у кого тут стальные яйца!» «Гоку, следи за Санзо, пожалуйста. Его патроны не бесконечны в отличие от его ангельского терпения…» «Заткнись, Хаккай! И аккуратнее с лимитерами…» «Ну что, ребята… ПОНЕСЛАСЬ!..»
Бой был яростным и безумным, отчаянно бесшабашным и головокружительным. Это был тот самый бой, когда уже нет возможности оставить что-то про запас, и надо выдавать все, чему научился за эту жизнь – все до последней капли, иначе… А что «иначе» - думать некогда! Потому что нет никаких «иначе», «потом» и «когда-нибудь», есть только «здесь» и «сейчас», короткий миг между вдохом и выдохом, и в этот миг жизнь остра и прекрасна, как лезвие коллекционной катаны. Это тот самый бой, когда тело и сознание слиты воедино, и ты не думаешь о прошлом или будущем, а просто подчиняешься песне схватки, порой со счастливым осознанием дирижера перехватывая и задавая ритм этой самой песни – аккордами стали, магии и боевых мантр. Усталость долгого путешествия не имеет сейчас значения. Не имеет значения, что последняя сигарета была выкурена еще вчера. «Вчера» забыто, а «завтра» может и не быть. Не имеет значения, что друзья-товарищи, осточертевшие тебе за время путешествия – мудаки, каких поискать! Сейчас, видя их, отчаянно сражающихся плечом к плечу с тобой, залитых своей и чужой кровью, забывающих о себе, но успевающих прикрыть друга, ты любишь этих троих мудаков так, как не любил никого в своей жизни! Патроны закончились и сутра жжет руки, взвиваясь белым заревом в центре поля боя… но и это не имеет значения. Имеет значение только бой, только смерть и жизнь. А впрочем, смерть тоже не важна, а жизнь… Этот бой – и есть жизнь. И именно сейчас, в этот самый момент, ты счастлив как никогда. … Они победили. Все четверо стояли на развалинах замка Гюма-О, оглушенные внезапной тишиной, израненные, чуть живые… и счастливые. Небо было высоким и пронзительно синим. Ветер пах далеким дождем, мокрой землей, осенними листьями и, совсем немного, кровью и гарью. Санзо рассеянно пошарил по карманам в поисках сигарет… вспомнил, что сигареты закончились, и досадливо выругался. - Курить вредно, племянничек, - раздалось из-за спины, и мир замер. То есть абсолютно замер, словно мгновенно вмороженный в вечность. Застыли травинки, в воздухе перед лицом Санзо повисло пушистое семечко одуванчика, на середине движения замер Годжо – поворачивал голову к Хаккаю, начиная что-то говорить, да так и застыл с забавно приоткрытым ртом. Санзо обернулся и ворчливо сказал: - Опять ты… - Опять я, – согласилась Канзеон Босацу и шагнула к Санзо, чуть качнув бедрами. - И зачем это все? – Санзо указал взглядом на застывший вокруг него мир. – Да еще прямо сейчас? - Поговорить надо, - серьезно сказала Босацу и без предупреждения обхватила ладонями лицо Санзо, трогая его губы робким, почти целомудренным поцелуем. «Какого хрена?!» - хотел спросить монах, но не успел. Память прошлых перерождений, отворенная прикосновением губ богини, обрушилась на него ошеломляющей лавиной, и Санзо-Конзен отшатнулся, со стоном хватаясь за голову. Небеса… Тетка-стерва, которую все зовут богиней любви… Друг Тенпо, умница и раздолбай… Мальчишка, еретик с золотыми глазами… «Дай мне имя, Конзен!» - «Гоку. Тебя будут звать Сон Гоку…» Странная дружба мальчишки-еретика и бога войны… И страшный своей стремительностью и безысходностью финал. -…Мы… все погибли тогда… - хрипло выдохнул Конзен. – И потом… Что потом?! - Я отправила вас сюда, в Нижний мир. Скрыться. Залечь на дно. - На пятьсот лет? - Здесь и на Небесах время течет по-разному. - Странное наказание для бунтовщиков. Босацу помолчала, глядя куда-то вдаль, потом ответила: - Ты понимаешь, правда? - Небесная справедливость. - Она самая, будь всё неладно, - богиня грустно улыбнулась и, присев тронула кончиками пальцев какую-то неизвестную Конзену травинку. – Я хотела, чтобы они увидели настоящую жизнь… - Прежде, чем… - Да, мой мальчик. Прежде чем ты убьешь их. - Я?! - Ты отвечаешь за них, Конзен, - в голосе богини зазвенела сталь. – Тебе нужно напомнить о том, что именно ты был назначен опекуном этого малыша Гоку? - Но Тенпо и Кенрен… Впрочем, ты права, старая карга, - скривился Конзен. – Они просто встали на защиту Гоку, который… - …Который находится – да-да, племянник, до сих пор находится – под твоей опекой. - Да. Босацу сорвала травинку и встала, нервно перебирая ее в пальцах. - Это принципы. Или Небесная справедливость – называй, как хочешь, - сказала она, не глядя на Конзена. – Нельзя убить ребенка, и считать, что тебе это сойдет с рук. - Да, - мертво обронил Конзен, не сводя взгляд с Гоку. Мальчишка замер, улыбаясь с закрытыми глазами, и одна прядь челки, взметнувшаяся от порыва ветра, торчала вверх и немного вбок, придавая Гоку легкомысленное и мечтательное выражение. …Совсем не такое выражение было у Гоку, когда на его лице была кровь бога войны – несчастного мальчишки, оказавшегося в центре чужих для него событий. Вот она, точка отсчета одной большой вины на троих – умирающий ребенок в центре зала. не знали? Не хотели? Какая разница, если в этой точке времени умирает ребенок… пусть даже он и бог войны… - Я сделала, что могла, - неловко сказала богиня. – Дала им возможность перед смертью увидеть этот замечательный мир. Правда, он сказочен? Не сравнить с тухлыми Небесами. Чего только одни закаты стоят! И рассветы. И времена года. - Времена года, оно конечно, - невпопад ответил Конзен, переводя взгляд на Хаккая. С подбородка того ползла и никак не могла сползти тонкая струйка крови. – Времена года, оно сказочно… - Вот! И я о чем. Я хотела, чтобы они увидели настоящую жизнь. Разве этот бой не был ее квинтэссенцией? - Конечно, - теперь он смотрел на Годжо. Алые глаза полукровки были прищурены, придавая его лицу подозрительное выражение. – Квинтэссенцией… конечно, был. - Конзен! – резкий голос богини хлестнул, словно плетью. И Конзен опомнился. - Я все слышу, – сказал он немного раздраженно. – И понимаю. Сраная небесная справедливость и все такое. Но как я должен?!.. - Их убить? – Босацу невесело усмехнулась. – Все просто, мальчик мой. Как ты думаешь, почему по сути своей эти трое – екаи? Твари, демоны, которые не смогут устоять перед священной сутрой, что развевается на твоих плечах. - То есть… - Считай, что это оружие, которое я выдала тебя для их убийства. И патронов не надо, одной сутры хватит на троих с лихвою. - Но ведь Сейтей Тайсен не то чтоб екай. - Да и ты не то чтоб просто монах с сутрой. - Хм. - Впрочем, если ты не можешь, то это сделаю я. Конзен – нет, скорее, Санзо – еще раз оглядел свою команду и криво усмехнулся: - Не бойся, тетка. Я все сделаю. - Я так и думала, - Босацу улыбнулась немного грустно. – Ты настоящий сын Небес. - Нельзя просто убить ребенка и остаться безнаказанным. - Именно. Сраная небесная справедливость? - Она самая. Босацу хотела сказать еще что-то, но не стала. Вместо этого она шагнула к Санзо-Конзену и, обняв, прижала к себе. Ненадолго. Буквально на краткий миг его окутал аромат лотосов, а потом богиня исчезла. И мир стронулся с места, оживая звуками и запахами, продолжая прерванное движение. Пушинка одуванчика суматошно прянула прочь, подхваченная порывом легкого ветра. Капля крови капнула с подбородка Хаккая, и Хаккай рассеянно промокнул рукавом рассаженную скулу. Годжо повернулся к нему и выдохнул: - Поверить не могу… Мы живы?! Все закончилось?! - Да, - сказал Санзо, берясь за сутру. – Залечь на дно в Нижнем мире, говорите? Сраные принципы… … … ... Лепестки вездесущей сакуры кружились в воздухе, порошили по стеклу и сухой шелухой падали в саке. Саке горчило, сигаретный дым вонял безысходностью, и где-то далеко за стенами комнаты сидел у лотосового пруда убитый когда-то мальчишка. - Вы уверены, что он сделает все правильно? – спросил Джирошин, стоящий за плечом богини. - Да, - улыбнулась она спокойно и немного грустно. – Он на самом деле все еще сын Небес и знает, что Небесные принципы обязаны быть незыблемыми по определению. Если они будут нарушены… - Мир рухнет. - Да. Тот мир, который зиждется на нашей Небесной справедливости. Рухнет, погребая под своими обломками всякую память об этих четверых, когда-то существовавших здесь… и живших там, в Нижнем мире. - Значит, ваш племянник… - Он сделает это. Использует сутру и сотрет их из цепочки перерождений. А потом умрет сам. - Почему?! Лица богини, отвернувшейся к окну, Джирошин не видел, но голос был по-прежнему спокоен: - Он убьет друга, боевого товарища… и мальчишку. Опасного, но все же мальчишку с восхищенными золотыми глазами. Принципы есть принципы, Джирошин, а Конзен – все-таки сын Неба. Нельзя просто убить ребенка и остаться безнаказанным. Джирошин не ответил. Богиня немного помолчала и слабо улыбнулась: - А неплохая была идея – перед смертью показать им этот замечательный мир, правда? … … … - Сраная небесная справедливость, – устало буркнул Санзо и сунул в рот дуло револьвера. Нажимать на курок было совсем не страшно.
сегодня, в последнйи день Самайна, бал Благого и Неблагого Дворов вышел волшебным - во всяком случае, мне казалось, что это было так *да, я знаю, я упорот на неких феечках, но - будто с_того самого_ ьала вернулся!.. камзол еще этот... рваный....* темный зал, черный ставни, за которыми синий свет, по всему залу настоящие ветви (в которых запутаны маленькие, но дружелюбные привидения), по полу шуршат самые настоящие осенние листья, и ими пахнет же! тополиные же!... и много-много маленьких свечей по всему залу, на столе, на подоконнике, и в зеркалах свечи отражаются, словно их еще больше, чем многомного. Ну и танцы. Полонез под "Мастера и маргариту" - обожаю эту музыку... было клево вспомнить ирландский - давно не прыгали так весело)..фигурный вальс под эту музыку меня все же прет.. хороша музыка, эх. техасский вальс люблю нежной любовью, как и баламб (было бы все-так забавно как-нибудь станцевтаь баламб в чернй куртке.. с девушкой в белом платье.. но это не в тему, да))).. в общем, танцы в этом волшебном лесу..эх) игры в семейном кругу тоже славно пошли имхо) ручеек шикарен))) и странная пара потом, лихо оттанцовывающая вальс св.бернара - это было нечто)) и.. да) матч-реванш не вышел и этот годнаша компашка бует встречать под знаком нечисти)))) в общем.. спасибо, минна, за волшебство, Самайн завершился просто сказочно)
урра!!!.. но смотреть то, что прет, по одной сери в полгода - это..эх, фанаты, солнышки-лапочки, ну почему так до-о-оолго?!))))) Хотя я вас люблю за то. что вы вообще это делаете) перевод с испанского- это вам не енот чихал, мда)
в общем... кто читал про Хоула - тот в теме))) мы с Кальцифером Lunarcy сделали вот.. такое. народная валлийская, (гимн валлийской команды рэгби ;ЪЪЪЪ), точность перевода отдана в жертву размеру и рифме)
йа флудераст)))подумалось про дискуссии. и конфликты, в частности, в инете. чаще всего недопонимание получается из-за использования/неиспользования сленга и невнимательности к интонациям. Когда много в инете общаешься, да с разным контингентом, то такт и внимание к интонациям значат ох как много. и чаще всего лично вот у меня проблемы с людьми возникают, когда они переступают какую-то грань, начиная считать возможным на меня давить. а я псих по этому поводу, я не люблю, когда а)на меня давят и б)мне приписывают того, чего я не говорил. Поэтому когда члеовек, вроде бы сперва общавшийся вежливо, потом внезапно выдает нечто ... неадекватное в свете предыдущего обшения (скажем, обвиняет меня в том, чего в моем посте не было, а на мое - "что?!", говорит -"ой, но ведь если у вас прочитать выборочно пост, через предложение, то получится такой смысл" или говорит, что то, что я написал, неправильно, ибо он мечник/копейщик в прошлой жизни, а мне, фехтовальщику-то откуда это знать, угу...) ... сперва я теряюсь. И говорю вежливо - вы меня не так поняли, я имел в виду, что... Но почему-то на вежливость я получал все более агрессивную и категоричную реакцию... и пока не взрывался и не шел давить фактами и опытом, мне продолжали доказывать, что им виднее, как я должен писать мои тексты и игратьмои аккорды. Были исключения - некоторые говорили - упс, я не то имел в иду, сумимасен, что-то я как-то... - и общение налаживалось, ибо права на ошибку никто не отменял и на самом деле, если человек реально понял, что именно меня задело, он просто не будет это повторять в разговоре - и опа - общаемся по прежнему душевно. У меня же вобще нет привычки вылезать на чужой днев с комментариями вразрез мнению хозяина днева (подчеркну пожалуй - мнению именно!), если меня не пригласили к дискуссии. Вот тогда - ага, вежливо, чтобы не обидеть, и не забывая подчеркнуть, что речь идет только о моем мнении, которое запросто может быть неверным в свете той или иной ситуации. Дискуссии о фактах, которые порой так славно скрашивали вечера в саюкофандоме, к примеру, я не обсуждаю,это исключительное удовольствие было))) мы там стооолькоо нафлудили!.. с подкреплением собтвенного мнения цитатами из манги,хм) Но когда человек сам идет комментировать.. причем грубит, обижая моих друзей... а на указание " эй, а покорректнее не?!.. " выдает - "чего вам надо, все нормально говорю, это вы злобные и самоутверждаетесь за счет таких неудачников как я!".. ну... извините)) хотел бы за счет вас самоутверждаться - пошел бы к вам на дневы троллить))) Но троллить я вообще-то не люблю, да... Поэтому - только самозащита если. Ну или за друзей, тут уж другая история... Да и самоутверждаться мне как-то незачем, если что.... Творчество, друзья, семья, работа... наверное к своему возрасту я достиг того, что мне нужно и желаю этого всем, кто младше меня Собственно, я к чему... Неадекватов на моем дневе не осталось вроде - кто-то ушел, кто-то замолчал (и скорее всего тоже уйдет, потому что считает себя правым, а значит, общение мы не наладим), но обидеть меня за это лето-осень они уже успели достаточно для того, чтобы я снова стал злобным. Знаю, звучит по-детски, но факт))) обида есть обида)
Поэтому я стал моментально ощетинваться в ответ на любое жесткое слово. И... очень благодарен тем, кто тоже бережен со смыслами и спокойно умеет объяснять то, что имел в виду) спасибо и прошу прощения за резкость, если что
*предупреждения в силе, небеченое и непричесанное ;Ъ*
История одной твари
Небеса жили… нет – Небеса существовали уже не одну вечность. И даже не две вечности и не двадцать две. Сто две? Тысяча две? Вечность вечностей – кто больше? - Вечность – она и есть Вечность, – сварливо бурчал Джирошин в ответ на подобные высказывания Богини Любви и Милосердия Канзеон Босацу. – Их не бывает две… и тем более тысяча две. - Ты скучен, - отмахивалась Босацу. - Небеса унылы – и потому неизменны, – серьезно отвечал Джирошин. – Именно поэтому здесь так нежелательны еретики… - …Последние из которых были отправлены на перерождение без малого пятьсот лет назад, - тоном послушной ученицы добавляла Босацу, и в глазах богини начинал тлеть нехороший такой огонек раздражения. Джирошин дежурно улыбался, переводил разговор на другое… и думал о том, что Канзеон временами кривит губы как Конзен, щурится как Кенрен, и щелкает зажигалкой в точности как Тенпо. Совпадение? Да ладно. Помнит? Пристально наблюдала все то время, что еретики жили на Небесах? Наблюдала, ждала… С неё станется. … читать дальше Джирошин шагал по коридору и думал о том, что сегодня на Небесах определенно неспокойно. С самого утра ему казалось, что среди светлых зданий Тенкая, утопающих в опостылевшей пене цветущей сакуры, затаилось напряжение. Если бы дело было в Нижнем мире, Джирошин сказал бы – как перед грозой. Перед бурей… или даже бурей бурь, необузданной и страшной стихией, готовой вот-вот обрушиться на испуганно замершую землю. Однако на Небесах не бывает гроз и тем более бурь. «Во всяком случае, таких, перед которыми воздух тягуч и неподвижен, как патока, и во время которых вода обрушивается на землю как… как… Боги, о чем я думаю?!» Джирошин смущенно откашлялся и покосился по сторонам, словно кто-то мог подслушать его мысли. «…Фу ты, стыд-то какой! Грозы, буря бурь, патока… В поэзию ударился на старости лет!.. На самом деле всё объясняется довольно просто – Босацу уже неделю как не в духе, в результате настроение портится у всех окружающих. Так? Так. Уж не знаю, творческая депрессия или критические дни, но надеюсь, у неё это вскоре закончится. Иначе я тут не только думать, но и говорить начну стихами. А мои стихи, чего уж греха таить, суть вещи мерзкие и утомительные в своей банальности…» С такими рассеянными мыслями Джирошин подошел к кабинету Богини Любви и Милосердия, и постучал. Ответа не последовало – ни «войдите», ни «ну?», ни «пошли нах», и Джирошин справедливо решил, что хозяйка кабинета не возражает против вторжения. - Доброе утро, Босацу-сама, - спокойно и где-то даже приветливо сказал Джирошин, открывая дверь и шагая через порог. – Вы уже встали, как я погляжу. - Слушай, Джиро, не хочешь пойти в бодхисатвы вместо меня? – меланхолично спросила Босацу, сидящая на подоконнике с сигаретой в зубах. - Боюсь, моё оголенное тело не будет столь привлекательным, как ваше. - Кого это волнует? - Тех, кто вам поклоняется, возможно? - Кого нах волнуют те, кто мне поклоняются? - Босацу-сама, разве подобает божеству изъясняться в таком тоне о тех, на ком зиждется его божественная суть? - Мне можно, я тут самая охрененная женщина… Дай сигареты, они на столе. Джирошин укоризненно покачал головой, но спорить не стал. Просто подошел к столу, взял пачку сигарет и подал её богине. Кстати, под пачкой обнаружился лист бумаги, изрисованный явно Босацу – Джирошин не раз видел почеркушки на документах, вызывавших раздражение богини Любви и Милосердия. Особым художественным талантом Босацу не отличалась, зато натурализма в её рисунках было хоть отбавляй – если бы не невозмутимость, прокачанная веками работы бок о бок с богиней, Джирошин бы наверняка смущенно хмыкал при виде многочисленных женских прелестей и мужских половых органов поверх витиеватых фраз официальных документов. Однако на этот раз голову Босацу занимали явно не строгие репрессии в адрес надоевших придворных. В каракулях, которыми был испещрен лист, угадывалась фигурка мальчишки. Она повторялась несколько раз, в разных вариантах – где-то у мальчишки были длинные ёкайские уши, в некоторых набросках на его лбу был нарисован обруч… - Тот самый еретик, - пробормотал Джирошин. – Которого прочили на место бога войны. Как его… Сон Гоку? Босацу, прикуривающая очередную сигарету, покосилась на лист бумаги в его руке, и сварливо сказала: - А еще на память жалуется. Где так он всё помнит, а где – «у меня склероз, богиня, чего вы хотите от седого старика?» - События, изрядно встряхнувшие Небеса, сложно забыть. Даже спустя… сколько?.. пятьсот лет? Или… - Пятьсот, пятьсот, - Босацу выдохнула сигаретный дым и поморщилась. – И сигареты по-прежнему пахнут сакурой… А сакура пылью. - Сакура пахнет сакурой, - терпеливо сказал Джирошин. Подобные разговоры ему приходилось выслушивать каждый раз во время приступов меланхолии у богини. А приступы меланхолии у неё случались весьма регулярно – как минимум раз в месяц… если вы понимаете, о чем речь. - Вечная сакура разучилась пахнуть. - Когда-то вы этого не замечали. - До тех пор, пока один симпатичный молодой человек с репутацией чудака не заставил меня обратить на это внимание. Чертов Тенпо. Испортил мне удовольствие от курения на целых пятьсот лет! Босацу раздраженно вышвырнула за окно недокуренную сигарету и снова покосилась на стол, где лежал исчерканный лист бумаги. - Пятьсот лет, Джирошин, - сказала она. – Прошло пятьсот лет. Тебе не кажется, что Сейтен Тайсена пора возвращать на Небеса? «Вот оно, то, что не дает богине покоя в последнее время…» Джирошин подобрал с пола несколько окурков, аккуратно смахнул со стола сигаретный пепел, выбросил всё это в мусорную корзину, и только потом ответил: - Еретика? - Великого мудреца. - Безумца с силой, равной силе Небес? Разве это не опрометчиво? - Не повторяй трусливых речей придворных паникеров! – нахмурилась Босацу. – Ты-то хоть помнишь про то, что мир покоится не только на выкормышах Небес?! - Вы сейчас о людях? Или о ёкаях? - Об обитателях Нижнего мира, если быть точнее. О тех, «на ком зиждется наша божественная суть». - Я полагал, армии Небес по-прежнему следят за равновесием и при возникновении опасности… - Армии Небес замечают опасность только тогда, когда она – опасность – начинает ломиться в небесные Врата, - презрительно фыркнула богиня. – Или когда эта опасность разрывает в клочья тьму солдат в зале совещаний! Или вырывается из исследовательских лабораторий, круша стены и погребая под руинами половину Тенкая! Армии, хе… - Но ведь люди и ёкаи слабы. - Так говорят на Небесах, – желчно усмехнулась богиня. – Забывая о том, что людей много, и у них пытливый ум. - Какое это имеет отношение к Сейтен Тайсену? - Самое прямое. Босацу прошла через комнату, уселась за стол и придвинула к себе изрисованный лист бумаги. - Пятьсот лет малыш Гоку ждет в пещере, - богиня постучала пальцем по рисунку. – Достаточно, чтобы кто-то о нём забыл… а кто-то вспомнил. - Не понимаю, - покачал головой Джирошин. – Босацу-сама, пожалейте мой старческий ум, скажите всё прямо и четко. Босацу утомленно вздохнула: - Что я хочу от придворных, если даже ты ленишься пораскинуть мозгами… Люди любопытны и воинственны, Джирошин. - А ёкаи? - Ёкаи в этом плане ничем не отличаются от людей. - И-и-и?.. - Как ты думаешь, сколько еще веков, лет или даже дней пройдет, прежде чем кто-нибудь обнаружит запертого в ловушке без времени Сейтен Тайсена? Готов поручиться, что не отыщется не предусмотренного Небесами способа выпустить его из заточения? Рискнешь утверждать, что люди не догадаются направить ярость Сейтен Тайсена против Небес? Люди помнят очень многое из того, о чем мы здесь, наверху, забываем. Да, их век короток, зато сильна память поколений, память расы. Знания передаются от человека к человеку – порой причудливо трансформируясь и переплетаясь со сказками и вымыслами, но… Но, Джирошин! Знания не теряются. И люди – не конкретные люди, а люди как раса – помнят о бунте против Небес, и о том, кто до сих пор может поспорить с Небесами. А о гордыне людей, я полагаю, тебе говорить не надо. - Бунт?! О чем вы, Босацу-сама?! Сейтен Тайсен… нет, Гоку – он не замышлял бунта! И те, кто выступил на его стороне, тоже. - Они просто сделали свой выбор, защищая испуганного мальчишку, который умел смеяться на этих скучных небесах, - с едва заметной горечью сказала Босацу. – Я помню, Джирошин. Точнее – я-то помню, как оно всё было пятьсот лет назад. А вот люди… Им всегда было мало Нижнего мира. Я думаю, нет ни одного народа, у которого бы не было сказок о бунтарях против вечного неба. - И вы полагаете, что Гоку по-прежнему угроза для Небес? - Чем дальше, тем больше. Я чувствую, как время, словно вода, подтачивает стенки его темницы. Его надо вернуть на Небеса, Джирошин. Здесь он будет под присмотром – собственно, как и было задумано тогда, пятьсот лет назад. Ах, черт побери, если бы не честолюбивый дурак Литотен!.. Впрочем, не суть. - А как же опасность? Та самая, что «разрывает в клочья тьму солдат в зале совещаний»? - Вот ненавижу, когда ты начинаешь меня цитировать, - прищурилась богиня. – Вот прямо бесит по самое «не могу». - А всё-таки? Лимитер – ведь он так назывался, обруч, что сдерживал силу Сейтен Тайсена? - оказался ненадежен. И чтобы доказать Императору, что силу Разрушителя можно эффектно сдержать… - У малыша Гоку есть очень эффективный лимитер, – усмехнулась Босацу. – Я говорю о своем племяннике. Их нужно вернуть вместе. Точнее не так – дать возможность Гоку вспомнить моего племянника, вернуть их на Небеса и позволить просто жить. В конце концов, от присутствия одного ребенка Небеса только выиграют. Ребенок принесет сюда оживление и толику непредсказуемости… Кстати, Джирошин, как думаешь, если бы у нас с тобой был ребенок… Девочка. Хочу девочку. - Упаси небо! – замахал руками Джирошин. – Вы меня на перерождение отправите такими шуточками! - Ну почему же шуточками… - Босацу-сама, давайте вернемся к нашему Сейтен Тайсену! И к вашему племяннику. - Давай вернемся, - уныло вздохнула Босацу. – Так вот, мой племянник… - Боюсь, Император не согласится вернуть на Небеса бунтаря. - Я бы сказала – трёх бунтарей. - Что?! Почему?! - Потому что мой племянничек – зануда еще та, и, увы, долго развлекать ребенка ему не под силу. Зато его друг и друг его друга… - Я понял. Тенпо и Кенрен. - Именно. - Что-то меня смущает в ваших выкладках… Как-то слабоват обоснуй для возвращения этой парочки. - Тогда просто поверь, что так надо, – серьезно сказала богиня. – Они ушли отсюда втроем, и вернуться тоже должны все трое. - А всё-таки? - Если я скажу, что дело в банальной петле времени и законе сохранения энергии – тебе это о чем-то скажет? - Намек понял, в дебри не лезу. Но вопрос остается – как убедить Императора вернуть на небеса не только Сейтен Тайсена, но и троицу бунтарей? Босацу заговорщически улыбнулась: - Бунтарей?! Что ты, Джирошин, какие бунтари?! Речь пойдет о том, чтобы вернуть на Небеса сияющего Мудреца и троицу героев, спасших Нижний мир… и не только его, возможно! - Спасших от чего?! – подозрительно спросил Джирошин. - К примеру, от ярости древнего возрожденного ёкая, чью силу мог обуздать только бог войны. А так как с богами войны на Небесах нынче напряженка, то разбираться с проблемой кому-то надо… - А откуда в Нижнем мире возьмется древний возрожденный ёкай с такой силой?! – еще более подозрительно спросил Джирошин. - Ну возьмется откуда-нибудь, - неопределенно махнула рукой Босацу. – К примеру вот Гюма-О где-то там заморожен... Ну я так, чисто теоретически, ты не думай. - Босацу-сама! – простонал Джирошин, хватаясь за голову. – Вы же не собираетесь?!... - Тише, тише. Я же говорю – чисто теоретически. - Вы готовы рискнуть миром и Небесами, и поверить в Сейтен Тайсена и троицу бунтарей?! - Нет, Джирошин. Я верю в Гоку и его друзей – и за веру в них готова рискнуть этими прогнившими Небесами. - О господи… - Да, звучит пафосно, саму тошнит. Но по сути верно. - Если кто-то узнает… - Боюсь, на Небесах слишком мало пытливых умов, - улыбнулась богиня. – И в данный момент это нам только на руку. - Умоляю, выбросите из головы эту затею, Босацу-сама! Ну и что – пятьсот лет? Ну продержится темница Сейтен Тайсена и еще пятьсот лет! И тысячу продержится, и… - А потом? Ведь только для людей тысяча лет – это вечность вечностей, а для Небес… - Мы подумаем об этом через тысячу лет. Не сегодня, прошу вас! - Сегодня, Джирошин. Именно сегодня. - Почему? - Потому что сегодня в одном богом забытом месте в Нижнем мире родился миленький мальчик. Светловолосый, с фиолетовыми глазами. Благословенный взгляд урожденного небожителя – это знак богов, не правда ли? …Джирошин смотрел на улыбку богини, и ему было страшно. Точнее, не так – ему было тревожно. Словно та самая гроза, о которой он думал по пути сюда, настигла его, раскидывая над головой черные крылья с запахом свежести. И воздух, насыщенный пока еще далекими грозовыми разрядами, потерял свою густоту и вязкость, зато обрел щекочущий горло привкус железа. Тревожно. Но… Джирошин не мог не отметить, что дышать таким воздухом было гораздо интереснее.
…
Где-то в Нижнем мире, спустя некоторое время.
В вечернем воздухе разливался звон цикад, в котором два негромких голоса терялись почти без остатка. Прислушаться было некому, но если бы нашелся любопытный… - …Как начет амбиций? Высокая планка, достойная гениального ученого? - В каком месте я ученый? - Хм. Твой острый ум заметно выделяется среди остальных. - Вы не сказали мне ничего нового. - Тогда вопрос – какова цель твоей жизни? - Вот прямо так и жизни? Это чересчур круто, богиня… вы же богиня, я не путаю? Милосерднейшая и… - Тсс, Кенъю, не надо имен и титулов. Итак, что насчет цели? - Если житель Небес интересуется моей скромной личностью – это грозит неприятностями. - Тебя это пугает? - Ничуть. - Я так и думала. Так что насчет цели? У меня на примете есть отличный способ для талантливого человека получить практически неограниченную силу. Где-то в замке Гюма-О в не столь отдаленном будущем… - Не отступитесь, да? Что ж, пока у меня все просто – стать санзо хоши. Хорошим санзо хоши. Самым лучшим санзо хоши, если быть точнее. - Оу… - Разочарованы? - Почему мне кажется, что ты чего-то недоговариваешь? - Ох, оставьте! Вам хотелось бы откровений по поводу желания спасти мир и привести его к свету? Или, напротив, увлечь мир в пучины отчаяния и стать его повелителем? Какая скука. - Скука? Все интереснее и интереснее. А что ты считаешь не скучным, Кенъю? - Может быть… игру? Пауза в разговоре – словно собеседники внезапно решили послушать цикад. И цикады, как будто вдохновленные их вниманием, зазвенели с новой силой, заглушая прощальные слова богини: - Я буду наблюдать за твоей игрой, Кенъю. Не разочаруй меня…
…
Когда Джирошин вошел в кабинет богини Любви и Милосердия, Босацу сидела за столом и курила. Курила как-то яростно, зло, короткими затяжками, стряхивая пепел прямо на бумаги. Стол был усыпан окурками, пеплом и обрывками бумаг. Поверх всего этого беспорядка валялась уже увядшая лилия – из тех, что росли в любимом пруду богини, пруду Откровений. Джирошин быстро сопоставил факты «пруд Откровений – дурное расположение духа богини» и спросил: - Что-то случилось в Нижнем мире? - Дерьмо, - ёмко ответила Босацу, швыряя окурок мимо мусорной корзины. - А конкретнее? – осторожно уточнил Джирошин. Босацу мрачно посмотрела на него: - Напасть под названием «минус-волны» сводит с ума ёкаев в Нижнем мире. Они становятся неуправляемыми тварями, круша все, что попадает в пределы их досягаемости. - И почему это волнует именно вас? Босацу с отвращением сунула в рот очередную сигарету, прикурила, и только после этого ответила: - Через энное количество лет мой племянничек должен отправиться в героический поход, целью которого для всех будет избавление мира от угрозы возрождения Гюма-О, а для меня – возвращение на Небеса Сейтен Тайсен вместе со своим сложносоставным лимитером из трех бывших ками. - И каким образом вашему плану мешают минус-волны? Кхе-кхе… Кхе… Босацу-сама, может хватит курить?! Вы дымите как кузнечный очаг. - Пф. - Ваши внутренности станут черными от табака… - Пусть станут, кто их видит. - …А кожа лица определенно испортится. - Не испортится. У бодхисатвы есть преимущества перед смертными, знаешь? - презрительно фыркнула Босацу … но сигарету затушила. - Эта четверка – просто наказание, - вздохнула Босацу, нервно крутя в пальцах зажигалку. – Ладно, не четверка – троица. Малыш Гоку ждет себе в пещере все эти пятьсот лет… А вот собрать оставшуюся троицу вместе внезапно оказалось задачей весьма и весьма непростой. - А, проблемы перерождений? Одному пять лет, второму двадцать пять, третьему пятьдесят? - Не только, Джирошин, не только, - Босацу поднялась из за стола и подошла к окну, глядя на трепещущие на ветру лепестки сакуры. – Знаешь, похоже этим ребятам скучно жить спокойной размеренной жизнью. - Отсюда проблемы? - Отсюда проблемы. Триста лет назад они могли бы собраться… хоть один из них и был всего лишь упрямым пацаном, одержимым идеей найти страшное чудовище, которое боги заточили в горах. - В тех самых горах, я правильно понял? - Именно. - Оу. - Угу. - То есть Сейтен Тайсена могли освободить уже тогда? - Могли. Не срослось. Шла война – ох уж эти смертные, им бы только воевать! – и один из них был расстрелян подчиненными второго, а мальчишка не сумел в одиночку перебраться через горы, сорвался с моста и утонул. - Ох как оно… - Угу. Впрочем, это и к лучшему, пожалуй – тогда Небеса еще не были готовы принять Сейтен Тайсена. - А сейчас они готовы, как я понимаю... но? - Чертово «но»! – Босацу с досадой хлопнула ладонью по подоконнику. – Чертовы минус-волны, и чертов маршал, которого угораздило родиться ёкаем! - Ах вот оно что… - Сам понимаешь, следила я в основном за племянником, и с ним было всё отлично. Ну как отлично… Подкинуть его к монахам было несложно, обеспечить нужное воспитание тоже… А что у малыша Санзо было трудное детство – куда без этого? Лишний камешек в его пользу на чаше весов божественной справедливости. Обнаружив, что генерал в этот раз родился полукровкой, я забеспокоилась, но, выяснив, что в безумие твари полукровка не впадает, вздохнула с облегчением. И вот представь себе, нахожу нынешнее перерождение маршала… ёкай! Самый, чтоб его, настоящий ёкай. Псих, каких мало – и это даже без минус-волн! - То есть, как я погляжу, маршал особо не изменился… - Засунь свой юмор себе в задницу, Джирошин! Мне не смешно. - Собственно, я и не шутил. Но как скажете. - Без маршала они не сумеют дойти до нужной точки одной цельной командой. Им нужен тот, кто думает не эмоциями, не желудком и не членом! Кто хотя бы вообще ДУМАЕТ. И думает дальше, чем на сегодняшний день. - Это вот вы сейчас их так опустили всех, да? - Это я объяснила, почему мне нужны все оптом. Потому что иногда полезно подумать и желудком, если что. Про член я уже вообще молчу. - И чем вам мешает то, что он ёкай? Лимитеры-то, как понимаю, в Нижнем мире вполне себе в ходу. - Минус-волны, - вздохнула Босацу, тоскливо глядя в окно. – Хорошая была идея для создания убедительной опасности миру… Но ёкая-спасителя этого мира она, увы, не предполагает. Никакой лимитер не удержит ёкая вблизи от источника минус-волн – ёкай просто сорвет этот лимитер, даже не заметив. А угадай, куда придется сунуться племяннику со своей командой? В самый центр этих мать-его-минус-волн. - Сорвет, говорите? А это если он сумеет его сорвать, – задумчиво сказал Джирошин. – Что, если у него не выйдет? Босацу подозрительно покосилась на него: - Ты что-то придумал? - Этот ваш маршал… он взрослый? - Какой взрослый – малявка еще. Ну лет пять, возможно… - Тогда можно рискнуть… Правда, не факт, что выживет… - Да говори уже, не тяни! - У нас в Тенкай есть хорошие лекари. Очень хорошие и очень любопытные, что важнее. Если подкинуть им идею и экземпляр для эксперимента… - На тему? - Возможно ли поместить лимитер, скажем, в тело ёкая? Запечатав его, так сказать, пожизненно? На несколько минут в комнате повисло молчание. Босацу задумчиво смотрела мимо Джирошина и щелкала зажигалкой, по-прежнему зажатой у неё в руке. Из раскрытого окна в комнату порхали бледно-розовые лепестки, и ветви сакуры покачивались у самого подоконника. Спустя некоторое время богиня сказала: - Ты жесток в своей рациональности, знаешь? - Неужели несмотря на тысячную вечность вашей жизни вас всё еще трогает жестокость? – это прозвучало внезапно горько, и Джирошин торопливо сменил тон на виноватый. – Впрочем, прошу прощения. Возможно, я и правда чересчур увлекся поиском решения. - Возможно, - согласилась Босацу, разглядывая огонек зажигалки. – Но… Познакомь-ка меня с подходящим лекарем. Я поговорю с ним… и подумаю. Джирошин молча поклонился.
…
Записи из лабораторного журнала тенкайской лаборатории, обнаруженного позднее среди бумаг Канзеон Босацу.
Лист первый. Дата: (не заполнено) Объект: ребенок-ёкай пяти с половиной лет; физическое состояние в норме. Артефакт: металлическая пластина со свойствами подавления класса «лимитер» Ход операции: надрез под ребрами и помещение артефакта в полость раны Возможные осложнения: отрицательная реакция объекта на артефакт и отторжение «лимитера» Вероятность благополучного исхода: крайне невысокая
Лист второй Дата: (не заполнено) Объект: ребенок-ёкай пяти с половиной лет Состояние: тяжелое. Отмечается жар, судороги, галлюцинации с проблесками памяти прошлых перерождений. Возможно, лихорадка вызвана бурным взаимодействием сути подопытного с подавляющей силой артефакта. Вероятность благополучного исхода: невысокая (приписка другим почерком) Босацу-сама, он не переживет эту ночь. Я вас предупреждал!
Лист третий Дата: (не заполнено) Объект: (не заполнено) Состояние: лихорадка спала, но подопытный не приходит в себя. Состояние раны удовлетворительное, состояние объекта (зачеркнуто, приписка другим почерком) Босацу-сама, если он выживет, вам придется поработать над его памятью. Мальчишка в бреду наговорил странного, если он это вспомнит… Прошу вас зайти в палату подопытного срочно! ПС: если это и правда обрывки воспоминаний его прошлых перерождений… Босацу-сама вы уверены в том, что делаете?!
Лист четвертый Дата: (не заполнено) Объект: (не заполнено) Состояние: объект пришел себя, состояние раны удовлетворительное, суть подопытного успешно подавлена внутриполостным артефактом; коррекция памяти произведена, подопытный погружен в сон Рекомендации: вернуть объект в Нижний мир, наблюдать в течение месяца. (приписка другим почерком): Не знаю зачем оно вам надо, но работа сделана на отлично, с вас премия! Ваш малыш теперь ни сном ни духом, что он ёкай, но теоретически возможны нестабильные состояния психики. Я бы порекомендовал приставить к нему опекуна с сильным характером, чтобы научить бывшего ёкая подчиняться и сдерживать свою силу. И еще – было бы любопытно продолжить наблюдение за подопытным. Позволите?
…
За окном царила весна – как обычно на Небесах. По саду плыл аромат цветущей сакуры, и ветер гонял по комнатам стайки белых и розовых лепестков. - Иногда меня просто бесит, что здесь нет времени, – сказала Босацу и, отвернувшись от окна, подошла к дивану. Небрежно повалилась на него, с наслаждением потянулась… посмотрела на сидящего за столом Джирошина, и сменила позу с небрежной на завлекающую. - Впрочем, если здесь нет времени, это не означает, что его нельзя проводить с пользой, не так ли? – и богиня подмигнула Джирошину. – Что насчет легкого массажа спины? Моя бедная спина ужасно затекла, пока я занималась государственными делами! - Купались в пруду и плели венки из лотосов, вы имеете в виду? – сварливо уточнил Джирошин, не поднимая головы от бумаг. – А некоторые, между прочим, за вас тут документы правят! И если у кого и затекла спина, так это у меня. - Значит, это я тебе сделаю массаж, – покладисто согласилась Босацу. – Не будь занудой, Джирошин! Бросай бумаги и послушай, что я высмотрела в пруду Откровений. - Опять ваш проект «Возвращение Сейтен Тайсена»? - Он самый. Свежие новости из Нижнего мира. Джирошин отложил в сторону очередную смету, и покорно уставился на Босацу – все равно ведь не успокоится, пока не расскажет. - Санзо – я уже привыкла называть племянника Санзо, представляешь? – глотает мантры и мудры, как Гоку рамен. Его наставник прямо не нарадуется – но молчит, чтобы не зазнавался раньше времени. Успеет еще зазнаться, когда мир спасет… - Растет малыш. - А то! Годжо – это наш генерал бывший – учится играть в кости, драться и лапать девушек. - Плейбой, хм? - Пока нет, но вырастим плейбоя, не сомневайся! - О, вот в этом я определенно не сомневаюсь. - Чо Гоно живет с сестрой в одной милой пасторальной деревне. - Это маршал, я так понимаю? Э… у него была сестра?! - Не было. После операции его пришлось отдать в приют – родители неизвестно куда пропали за время, прошедшее в Нижнем мире – а в качестве рекомендованного опекуна я подобрала ему эту девушку. Они словно близнецы – каштановые волосы, зеленые глаза… Грех было не сыграть на этом и не назвать её сестрой. - Опекуна? - А, не забивай себе голову! Он всё равно ничего не помнит из того, что было до его появления в приюте. Гоно – тихий спокойный мальчик, человек, что важно. Обожает свою красивую и сильную сестру… И когда-нибудь составит отличную компанию моему племяннику. - То есть всё идет по плану? - Абсолютно. Джирошин одобрительно кивнул и снова уткнулся в бумаги. Босацу смотрела на него, рассеянно накручивала на палец локон своих волос, и думала о том, что на самом деле она не испытывает уверенности, что все идет по плану. Что это за «идеальный план», если его пришлось штопать в самом начале?! Не сломается ли что-то еще спустя пару-тройку лет? С людьми ни в чем нельзя быть уверенным – люди весьма непредсказуемы… даже если они бывшие ками или бывшие ёкаи. И время, которого нет на Небесах, размеренно капало где-то за плечом, заставляя нервно стискивать пальцы. Пятьсот лет. Год за годом. Кап… кап…
…
Спустя несколько лет ¬- Босацу-сама! – Джирошин буквально вбежал в кабинет богини, тчо позволял себе только в исключительных случаях. – Ваш подопечный!.. - Который? – правильно отреагировала богиня вместо «что случилось?». - Чо Гоно. - Где? - Замок Хякуганмао. Богиня всегда реагировала правильно. Рационально и стремительно она реагировала. Не тратя времени на расспросы, Босацу выскочила из-за стола и ринулась в Нижний мир.
…
- …Опоздали, - вздохнул Джирошин, глядя на три тела в темном подвале. – Ох, нехорошо получилось. Он подошел к решетке и печально покачал головой, глядя на мертвую девушку, лежащую на полу. Платье девушки было залито кровью из перерезанного горла. Судя по ножу, зажатому в её руке, сделала она это сама, причем рука её не дрогнула. - Красивая и сильная, говорите? – сам себе пробормотал Джирошин. – Решительная была девочка… и импульсивная. Ох, молодость, молодость… Он еще раз покачал головой, и перевел взгляд на тело светловолосого ёкая в светлых же одеждах. Грудь ёкая была пробита насквозь, а в его судорожно сжатой ладони… Джирошин пригляделся. Показалось?! Он присел на корточки рядом с ёкаем. Осторожно разжал его пальцы, и вынул из ладони екая небольшую металлическую пластинку. Пластинка была теплой и слегка покалывала кожу. - О господи, - выдохнул Джирошин. – Неужели это… - Лимитер, - досадливо покачала головой Босацу. – Нет, ну надо же! Она шагнула к третьему телу, скорчившемуся на полу в луже крови, и слегка толкнула его босой ногой: - Маршал, вы идиот… Ну почему вам не живется спокойно, а?! Я же вас даже от безумия минус-волн избавила, а вы взяли и… Едва слышный стон прошелестел в полумраке подвала, и Босацу, на миг замерев, припала на колено рядом с бывшим маршалом. Не обращая внимания на то, что её одежды пачкаются кровью, богиня быстро осмотрела Чо Гоно и удивленно охнула: - Жив?! - Не может быть, - не поверил Джирошин. – Ёкай-хозяин замка ему живот распорол, лимитер вон вырвал, который где-то под ребрами вшит был… не может он быть жив! - Не может. Но жив. Джирошин тоже присел рядом и вгляделся. Чо Гоно и правда еще дышал, но… Из рваной раны на животе текла кровь, как и из других многочисленных ран, а узор зеленой лозы, покрывающий бледную кожу, наливался жаром, грозя попросту сжечь умирающего ёкая, непривычного к выплеску сдерживаемой с детства силы. - Пять минут, - ворчливо сказал Джирошин со знанием дела. – Ну максимум десять еще протянет. Зря вы испачкались, Босацу-сама. Вы богиня, вам не положено. - Ну уж черта с два! – яростно сказала Босацу и решительно положила ладони прямо на открытую рану. - Вы упрямы, маршал, а я еще упрямее! Я не дам вам так легко отделаться, сдохнув в этом подвале. Джирошин, бери ноги в руки, и двигай по замку. Обыщи первые попавшиеся трупы и притащи мне лимитеры – надо снова запереть его силу, иначе она его сожжет нахрен. - Но… - Что «но»? Это ёкайский замок! Не поверю, чтобы ни на одном трупе, которыми тут все усыпал наш маршал, не было лимитера! - Но его сила… Он же её всю жизнь сдерживал-копил. Обойдемся ли лимитерами? - Тащи несколько лимитеров, там видно будет, да живее! А я немного его подштопаю… И, когда Джирошин торопливо выскочил из подвала, Босацу зло пробормотала, зажимая ладонями рану на животе едва дышащего ёкая: - Что ж, план «б». Учись жить в мире с собой, бешеный ёкай… Учись, мать твою! Жить в мире, и воевать не в одиночку. Эх, так и придется снова поручить тебя твоему генералу, будете, как и пятьсот лет назад… тварь и полутварь. Полторы твари на двоих. Я думаю, вы снова с ним сработаетесь, маршал.
…А дождь за стенами подвала лил и лил, совершая тризну по тысяче ёкаев, погибших в эту ночь в замке Хякуганмао… или оплакивая второе рождение одного ёкая, по воле судьбы ненавидящего таких, как он. Собственно, дождю было всё равно. Ему просто нравилось шелестеть по листьям, по стенам… и по куртке длинноволосого парня, неспешно бредущего по дороге. А впрочем, парень не имел отношения к резне в замке Хякуганмао. Не так ли?
предисловие: несколько раз попадались странные люди. они стучались в личку, говорили, что любят меня и мои песни (ввергая меня этим в дикое смущение, ибо я отлично знаю невысокий уровень своих песен) , а потом начинали вести себя так, словно я им что-то должен за их любовь... Объяснял вежливо и не очень, что эта позиция не совсем вписывается в мою концепцию мира - когда успешно объяснял, когда не очень... В конце концов родилось вот это. предупреждение (как без него!): запись отвратная, горло посажено неделей экскурсий в довесок к своим занятиям, поэтому громче шепота не поется) но... записывать предпочитаю свежее , чтобы ловить настроение, поэтому пусть пока будет черновой записью)