aka Тёмный
Мои слова – коты, живущие на чердаке.
Иногда они нужны мне позарез, и я прихожу на чердак, чтобы приручить их, подержать на коленях, согреть руки…
А они воротят нос, и уходят гулять по крышам – и им неважно, что дождь висит в ночи мокрой стеной, что ледяной ветер вымораживает до костей…
Уходят прочь, а если пытаешься их поймать – режут наотмашь косноязычием.
Но если приспичит им…
Они нарезают круги, трутся о ноги, вспрыгивают на колени, и требовательно мурлычут в душу.
Их можно игнорировать…. Но недолго.
В конце концов остается сдаться кошачьей настойчивости, и взяться за перо.
За ручку.
За клавиатуру.
Потому что мои слова – это коты, живущие на чердаке.
Так уж получилось.
Иногда они нужны мне позарез, и я прихожу на чердак, чтобы приручить их, подержать на коленях, согреть руки…
А они воротят нос, и уходят гулять по крышам – и им неважно, что дождь висит в ночи мокрой стеной, что ледяной ветер вымораживает до костей…
Уходят прочь, а если пытаешься их поймать – режут наотмашь косноязычием.
Но если приспичит им…
Они нарезают круги, трутся о ноги, вспрыгивают на колени, и требовательно мурлычут в душу.
Их можно игнорировать…. Но недолго.
В конце концов остается сдаться кошачьей настойчивости, и взяться за перо.
За ручку.
За клавиатуру.
Потому что мои слова – это коты, живущие на чердаке.
Так уж получилось.
